Однокрыленький ты мой, Сизый голубочек, Когда гуляли мы с тобой, Коротки были ночи
Теперь, когда я слышу эту частушку, в памяти возникает невысокая, хрупкая фигура человека с необыкновенно приветливым лицом и с пустым правым рукавом, заправленным под широкий армейский ремень. Фамилия его была Иванилов. Его почему-то все звали только по фамилии. Не знаю, откуда он был родом, но, думается, наверное был вятским, уж больно выходки его напоминали тех известных по байкам мужичков, которые которые мосты строили не поперек, а вдоль, которые сыпали и размешивали толокно в озеро, чтобы еда была на все времена. Определенно, по своему духу Иванилов был вятским, как говорится, "мужичком хватким", хотя по бумагам -- коренной сибиряк, чалдон. Только что на Западе отгремела страшенная война, и отголоски её все еще давали о себе знать, безлюдьем, сиротством и тяжкой полуголодной жизнью. Появление в нашей серой, однообразной жизни такого весельчака, как Иванилов, воспринималось как приход яркого солнышка после после долгой темной зимы. То-то те зимы кажутся теперь такими теплыми и светлыми... Наш поселок Тура, хоть и отмечен на больших картах, - это потому, что он центр огромного таежного края,именуемого эвенкией, а по сути многие десятилетия оставался маленьким обжитым местечком, выросшим на стыке двух больших рек. Первый домик был срублен здесь русскими мужиками в двадцать седьмом году, перед образованием округа. Фактория Тура называли. Это потом она стала вроде бы городом, где охотники и оленеводы блуждают меж домов, и незнакомых людей стало столько, что не с кем поздороваться... Супружницу, Аграфену Боковикову, Иванилов нашел чуть не в первый день пребывания в поселке. Это была легкая, веселая вдовушка, любительница застолий и частушек. Появился Иванилов в компании среди веселья, галантно расшаркался: "Всем господам - по сапогам, а дамам - валенки!" - приветливо улыбнулся, и наметанным глазом узрел родственную душу. Аграфене слегка подмигнул, и - все, завязался... А та в ответ, под веселый смех, тут же выдала частушку: "однокрыленький ты мой, сизый голубочек" Грамотешки у Иванилова было только на роспись, но как герою-фронтовику, потерявшему руку, пошли навстречу, и нашли работу не надсадную, а подручную. И, как добавляла его супружница Аграфена, теплую и при харчах - завхозом при окружной больнице. Надо полагать, первыми первыми славу об Иванилове разнесли два его работничка из катангских беженцев, гонявших лодыря в качестве разнорабочих. Один из них, Мефодька Фарков, рассказывал: "Сидим,паря, утресь языками мелем. Приходит новый пенек при галстуке как антилегент, спрашивает: чо сидите? Мы гаврим: работы нету. Он, этот пенек, - как это, работы нету? А трубы кто чистить будет? Пушкин? Ну, трубы так трубы, нам разницы нет, где мантулить, лишь бы копейка шла. Взяли веревку, обмотали кирпич, тряпкой, привязали, поташшили лесенку. Я говрю Рафаилке:ты в ватных штанах, лезь на крышу, упадешь так мягко, а я тут буду волохатца. Приходит новый пенек, орет: чо печку не топишь? Ну,начальник сказал, надо сполнять, затопил - выскочил на улку - дымит. А пенек наш отседа ему: Лови дым тетеря, лови дым!.. Ну посмеялись маленько.... На завтресь, паря, опять сидим, курим, лясы точим. Появлятца однокрыленький: че сидите? Мы: а чо делать? Трубы дымят. Он: получите на складе паклю, струменты, и двигайте к мостику через ручей, надо законопатить, а то весной потекает. И не дав нам рот раскрыть, убегает куда-то. Я Рафаилке гаврю: что-то паря, опять чудно задание, ты-то пограмотней меня, с японцами воевал, чо делать будем? Рафаилка: паря, приказы не обсуждаются, а выпоняются. Надо делать, а то хрен знает этого шнурка, выгонит ишшо. Так, паря, цельный день мы просидели у мостика, туда сюда народ ходит, спрашивают, потом хиханьки да хаханьки над нами. А мы, лешаки, не понимаем чо они смеюцца, думаем у нашего начальника маленько не того. По харе его не поймешь - смеецца, али чо, а он, оказываецца, с рождения такой чудной."
И зашевелилась Тура, ожила. В конторах, магазинах, в клубе, только и разговоров было, что о чудачествах Иванилова. А потом все рассказывали, как он самоходку покупал. Рассказывали об этом в картинках, показывая, как бравый, представительный капитан с золотой кокардой на голове, для подтверждения своих слов сам измерял ширину самоходки, спускался в машинное отделение, поддерживая Иванилова за единственную руку, думая, что перед ним важная партийная шишка. А потом, услыхав, что самоходка ему нужна, чтобы ездить зимой за дровами, капитан удивленно отстранился от необычного покупателя. Вглядевшись в его невозмутимое лицо и что-то уловив, закатился громким смехом. "Ох, черт полосатый, ну дает, а? Ну дает!" - Выговаривал он, вытирая слезы платочком. Иванилов устраивал шутки и с милицией. Позвонил к ним: "У магазина второй день валяется голова, и никому нет дела, куда смотрите-то?" Прибежал сам начальник подполковник Уочар, облазил все кругом - ничего не нашел. Тут же изловили Иванилова: "Где, какая голова?" "А это что - хрен собачий?" - Иванилов пнул мерзлую оленью голову, обглоданную собаками. Нет, на Иванилова невозможно было сердиться, такой уж был это человек. Он всегда кого-то разыгрывал, водил за нос, веселил. "Ведь и вправду что однокрылый, - хоть и калека, а летает-то легко, завидно". Но, видно, никто из туринцев никто из туринцев, даже супружница, Аграфена, так до конца и не поняли Иванилова, что у него было на душе, отчего он, бывая навеселе, так горько, беспричинно плакал. Возможно Аграфена догадывалась, но у неё хватало женского чутья на людях об этом не трезвонить. Однажды Иванилов, по пьянке зашел в наш интернатский дворик и направился, извините, в туалет. Пробыл он там порядочно. Вышел и с виноватым, просящим лицом подошел к нам: -Ребятки, помогите. Мы с боязливой опаской приблизились к нему. Оказывается, он, бедняга, не смог спавиться с ширинкой штанов. Помогли, и, осмелев, спросили: - Дяденька, а вы Сталина видели? -Сталина? - переспросил Иванилов, - видел. И Буденого видел, и Ворошилова. А лучше бы их всех, ребятки, в гробу видеть! Вырастете когда-нибудь, поймете. Лучше спойте песню, говорят, у вас есть хороший певец. Мы вытолкнули вперед маленького маленького Эрика, по прозвищу Чиба. что означает блестящий от грязи. До школы он рос сопливым малым, все время размазывал сопли по по черным закопченным щекам,вот и получил прозвище. Все бродяги из экспедиций, которых называли пыжиками, любили Чибу. Он знал, что нравится мужикам, поэтому без лишних разговоров затянул: "Вижу чудное приволье..."
Пел красиво. Легко вытягивал самые заковыристые верха, при этом его узкие глазенки превращались в щелочки, а круглое лунообразное лицо цдлинялось и принимало жалостливый вид . Когда Чиба кончил, мы думали, что, как и все мужики, Иванилов начнет хвалить мальчишку, тормошить его за лохматую голову, совать в его карман рубли и папиросы. Но, взглянув на него, были озадачены и удивлены: Иванилов плакал. Глаза его были закрыты, и из них текли крупные слезы. Он размазывал их по лицу, как от какой-то большой боли, мял грудь. Выговорив: "Извините, ребятки", быстрым, размашистым шагом ушел. Мы переглянулись, а недовольный Чиба сказал: -Шпион, наверно. Не знаю, как уж Иванилов справлялся с должностью завхоза, но, видимо, неважно, потому что он долго не задержался на ней, как, впрочем , на других теплых местах. Последняя его легкая должность - приемщик мяса, рыбы и пушнины. Тут же его отправили в командировку в заполярную Агату к рыбакам, вдохновлять их на выполнение плана. Оттуда и пришла его знаменитая телеграмма в райком партии, после которой и закончилась его номенклатурная карьера: "План рыбодобычи сорван утоплены сети целую всех Иванилов!" И восклицательный знак в конце. Не простили ему этого партийцы. Политику, насмешку усмотрели. Чуть не посадили. Спасло то, что фронтовик, орденоносец. А ссылать, сообразили, дальше некуда. разве что на Колыму. И вот пришла новая весна. Почти на месяц раньше, к майским праздникам, очистилась ото льда Нижняя Тунгуска, а ко Дню Победы тронулся и Кочечум, бегущий с севера. На улицах поселка исчез снег, солнышко высушило землю. Почти летняя теплынь. Ну и ясное дело, народ гулял. О, надо заметить, тогда люди умели "гулять". Этим и запомнились праздники - все эти дедовские деревенские обычаи гулять большими компаниями, переходя из одной избы в другую, с протяжными пениями, со слезами, а то и с драками. Фронтовики тот раз собрались в столовой на Набережной. И тамк вечеру стоял дым столбом, шум, гам, стонала гармошка, и среди всех выделялся голос Аграфены:
С неба звездочка упала Прямо милому в штаны. Пусть бы все там разорвала, Лишь бы не было войны.
Дверь столовой с шумом распахнулась, и на крыльцо вывалила толпа распаренных, как в бане, раскосматевшихся мужиков. Шумели о политике. Латыш вальтер, не сосланный, а тоже фронтовик, держа Иванилова за грудки, тыкал ему пальцем в одну из медалей и кричал: "это чей патрет? Чей, я спрашиваю, патрет? Я тоже кровь проливал! -Да темнило он! - Петушился молодой физкультурник. Провоевавший месяц с японцами. -Ладно, хватит! - Иванилов вырвал свою гимнастерку из рук латыша. - Живите,мужики. Все, у меня пружина лопнула... Все, не могу больше. Не о такой жизни мечталось там... - Не пугай нас, - махнул на него рукой физкультурник, - раньше надо было геройство показывать. - Не поминайте лихом, мужики! - Иванилов спрыгнул с крыльца и, пошатываясь, направился к крутому берегу. Там он остановился, обернулся, помахал еще рукой и с разбегу нырнул в бешено крутящиеся, коричневые воды Тунгуски. Закричали мужики. Весь народ вывалил из столовой. Чуть физкультурника не побили. Иванилова так и не нашли. Вот и всё. Первое время его часто вспоминали, а потом понаехало всякого народа, и по Иванилова стали забывать. Потом и вовсе забыли. Считай, коренных туринцев-то нет, большинство жителей были вербованными да ссыльными, а они поразъехались да поумирали, и помним теперь Иванилова только мы, оставшиеся в живых интернатские ребятишки...
07:52 11.03.2013
Чиклино писал(а) в ответ на :
> А потом все покупали, как он самоходку покупал.
Н-да…попадёт ли это в Ваши приколы…али…своя «святость» в глаз не бьёт? Судья Вы наш…будущий…)
> Н-да…попадёт ли это в Ваши приколы…али…своя «святость» в глаз не бьёт? Судья Вы наш…будущий…)
> > ЗЫ > Этак взглянул и…дальше не смотрел…если что…)
ИОВ, вы бы хоть раз в неделю яд куда-нить в ведро выпускали.... Или тара кончилась, а предыдущая порция никому не нужна, вот и приходится жалить всех, кто под руку подвернется? Уймитесь, я не автор - пусть вам от этого станет легче)))
>> Н-да…попадёт ли это в Ваши приколы…али…своя «святость» в глаз не бьёт? Судья Вы наш…будущий…)
>> >> ЗЫ >> Этак взглянул и…дальше не смотрел…если что…)
> >
> ИОВ, вы бы хоть раз в неделю яд куда-нить в ведро выпускали.... Или тара кончилась, а предыдущая порция никому не нужна, вот и приходится жалить всех, кто под руку подвернется? > > Уймитесь, я не автор - пусть вам от этого станет легче)))
Н-да…аренный клоун обиделся на зрителя…Улыбнули…) Кстати…об авторстве…там кто-то или что-то указано…а может это «классика» (уже)?...Тады… – ОЙ
Кстати…по яду…когда над кем-то смеются…то яд вырабатывается…как правило…у того над кем смеются…за редким исключением…Вы в него не входите…увы…)
Таки цитатку нашёл …Вам подойдёт…если что…) «Если женщина злится — значит она не только не права, но еще и знает об этом.» (Эрих Мария Ремарк)
Ладно…ушёл…дела… А Вы не скучайте…и меньше злитесь…)
10:13 11.03.2013
ИОВ писал(а) в ответ на :
> Н-да…аренный клоун обиделся на зрителя…Улыбнули…) > Кстати…об авторстве…там кто-то или что-то указано…а может это «классика» (уже)?...Тады… – ОЙ
Это было писано в очень давние времена. Быть может, тогда, когда вы и писать не пробовали Алитет Немтушин... Если что...
ИОВ писал(а) в ответ на :
> Кстати…по яду…когда над кем-то смеются…то яд вырабатывается…как правило…у того над кем смеются…за редким исключением…Вы в него не входите…увы…)
В кого не вхожу? В того, над кем смеются?
ИОВ писал(а) в ответ на :
> Ладно…ушёл…дела… А Вы не скучайте…и меньше злитесь…)
