Правила форума | ЧаВо | Группы

Цивилизация или НМП

Войти | Регистрация

Письма в государственные инстанции Израиля и частным лицам.

sameps
4 1846 18:33 28.11.2009
   Рейтинг темы: +0
  sameps
seps


Сообщений: 8186


Письма в государственные инстанции Израиля и частным лицам.

( Ради справедливости хочу отметить, что сейчас моя бывшая жена рассталась со своим другом и, насколько я знаю, относится к ребёнку нормально. Купила ему очень дорогой подарок на день рождения. Хочу думать, что у неё проснулось наконец материнское чувство. Но ребёнок от меня уже совершенно отчуждён. Как отца он меня не воспринимает. Это называется Синдром родительского отчуждения. Я его уже 3 с половиной года не видел. 26.11.09 ).


14.12.05. В отделение по делам подростков полиции Ришон ле-Циона, социальной работнице Брахе Группи, Шуки Гольдштейну, начальнику отдела расследований полиции Ришон ле-Циона.

У меня большая проблема.
Я не живу с женой уже 3,5 года. Последние 3 года она проживает со своим другом. Все эти 3 года ребенок в различных вариантах повторяет одну и ту же мысль: «Я хочу умереть». («Жизнь плохая вещь», «Убей меня» и т.д.). Последний раз он сказал это в сентябре (2005).
Я определяю себя, как психолога и специалиста по методикам преподавания. Я прочитал очень много книг по психологии, даже создал свою психологическую теорию, но в данном случае я бессилен что-либо сделать и очень надеюсь на вашу помощь. Написал жене так много писем на эту тему, что можно уже издавать собрание сочинений.
После последнего такого случая, когда ребенок в сентябре сказал мне, плача: «Убей меня», я решил переехать жить в Нес-Циону и переехал (из Тель-Авива). Раньше я, по своей наивности, думал, что все проблемы заключены в моей жене. Я, например, слышал из-за двери, как она сказала ребенку: «Я буду тебя бить», и ребенок рассказал мне, что она замахивалась на него ремнем (и это все после того, как я 100 раз объяснил ей в письмах (и устно): ребенок в депрессии, ему требуется особенно нежное отношение). То есть, ребенок содержится в постоянном страхе и нервном напряжении. Я думаю, что это намного хуже, чем бить ребенка физически (это не говорит о том, что я сторонник телесных наказаний. Вообще, я сторонник семейного воспитания по «Саммерхиллу». Эта книга есть на иврите).
Это только несколько случаев, которым я был свидетелем, а что там происходит постоянно, когда никто их не видит, можно только догадываться. Сейчас я понял, что главную роль в таком поведении жены играет ее друг. То есть, он подстрекает (натравливает) ее к такому поведению. Есть свидетели, которые видели и слышали, как он в «Кэньетере» (торговый центр в Нес-Ционе) поносил ребенка матерными словами по-русски. Об этом мне рассказали только сейчас. Ребенок настолько запуган, что боится даже говорить полным голосом, он говорит шепотом. Все его друзья им помыкают, у него развился комплекс жертвы. Сын друга жены запугивал его (сейчас уже не запугивает, потому что они боятся меня). Его родственник из Беэр-Шевы (его зовут Шахар. 13 лет), душил его.
Случай, который открыл мне глаза совершенно, произошел приблизительно неделю назад (2, 3 недели назад). Я иногда беру ребенка гулять, и когда привожу его к ним домой в 20.00, иногда там никого нет. Ребенок боится оставаться дома один, и вместе с тем, он боится, что друг жены придет и будет скандал. Они не разрешают мне заходить внутрь. Все-таки, я решил остаться, так как не мог оставить ребенка в таком состоянии. Пришел ее друг и говорит: «Я тебе сказал, чтобы ты сюда не заходил?» Я сказал: «Посмотри, что вы сделали с ребенком». Он еще раз: «Чтобы ты сюда больше не заходил». Я не сдержался и начал его ругать по-русски. Он начал в меня плевать. Я дал ему пинка под зад. Начали драться. Соседи нас разняли, и я уже решил уйти, чтобы не травмировать ребенка, но вдруг через закрытую дверь слышу крики друга жены (это он кричал на моего ребенка!): «Я сказал тебе, чтобы он сюда не заходил?!» То есть, ребенок должен запретить папе сидеть с ним, в то время, когда его охватывает смертельный и непобедимый страх. Все эти страхи на совести жены и ее друга.
После этого случая, когда я прихожу с ребенком к ним домой, я вижу, как он напуган: не дай Б-г, придет дядя Йоси. То есть страх перед ним сильнее, чем страх остаться дома одному.
Деньги, которые я плачу жене, идут на содержание ее друга. И чем больше я плачу, тем душевное состояние ребенка хуже. Они шантажируют меня душевным состоянием ребенка. У меня нет сомнения, что последний раз, когда ребенок сказал мне: «Убей меня» вызван именно этим: они надеялись таким способом вытащить из меня еще деньги.
Когда ребенок находился в таком подавленном состоянии, я хотел забрать его жить к себе в Тель-Авив (с согласия мамы), ребенок тоже хотел (он чувствовал, что здесь просто убивают его душу), но жена убедила его остаться у нее. Они манипулируют душевным состоянием ребенка: когда им требуется, они его поднимают, а когда нет для них в этом пользы, они портят настроение ребенку.
Я хочу еще раз подчеркнуть, что главный фактор здесь – друг жены. Моя настоятельная просьба состоит в том, чтобы срочно удалить друга жены от ребенка, запретить ему приближаться к моему ребенку вообще. Другу жены дают его собственных детей по определенным дням, а с моим ребенком он остается по ночам. Я не могу быть спокоен даже на секунду, пока ребенок находится рядом с этим человеком (если можно это назвать человеком).
Я был узником совести в СССР. Сидел в советских концентрационных лагерях с 1983 до 1986 года (3 года и 3 месяца) за то, что воевал за права человека, и прошу отнестись к моей просьбе со всей серьезностью.
Заранее спасибо.
С глубоким уважением!
Шмуэль Эпштейн

P.S. До того, как жена стала жить с ее другом, у ребенка не было мыслей о самоубийстве. Жена полностью находится под влиянием ее друга (она молодая, а он взрослый (около 50 лет).
Сейчас я подал просьбу о разводе в «юридическую помощь» в Тель-Авиве с просьбой передать опекунство над ребенком мне.
До того, как будет решение суда, я прошу оградить ребенка от этого человека. Он дважды разведен. Его сын от первого брака (взрослый) не хочет его видеть вообще (так мне рассказали). Я прошу вас, чтобы вы поговорили с двумя его женами, чтобы выяснить: кто он – этот человек? Может быть он маньяк? Я прошу выяснить адреса его жен: я тоже хочу с ними поговорить. Я знаю, что вторая его жена живет в Беэр-Якове. Его мать живет на ул.Яркон в Беэр-Якове (насколько я знаю).
Я прошу осуществлять его проверку, когда ребенок находится в школе, чтобы не причинить ребенку лишнюю психотравму до 17.45 (в моадоните, группа продленного дня). Телефон моей жены на работе: 08-9384731.
Сейчас они шантажируют меня: не дают мне видеть ребенка. С того времени, когда я переехал в Нес-Циону (2.11.05, день рождения Дани), душевное состояние ребенка очень улучшилось, но я боюсь, что все может повториться, если не оградить ребенка от этого человека.
С глубоким уважением!
Шмуэль Эпштейн


Комментарий. Это первое мое письмо в полицию. Первый раз я его подал 6 или 7 декабря 2005 года в отдел по работе с подростками полицейскому следователю Эялю Элиаву. Он является свидетелем того, что социальная служба обвинила меня в том, что мои утверждения о том, что у ребенка мысли о самоубийстве – это все мои фантазии и выдумки. Это сказала ему по телефону начальница групп продленного дня (всей Нес-Ционы) Сарит Хамер (он передал мне содержание их разговора). После того, как 31.01.06 Даня первый раз высказал эту мысль не мне, а другим («Я иду покончить жизнь самоубийством»), Эяль Элиав пообещал мне свидетельствовать в мою пользу, но, как можно видеть по результату, это не помогло.


6.02.06 (на следующий день после суда 5.02.06, на котором было принято решение о психиатрическом обследовании)
Госпожа Эдна Шитрит!
Из-за вас жена отказывает мне видеться с ребенком. Я утверждаю, что вы, госпожа Браха и госпожа Сарит специально поощряете преступление, и все доказательства этого у меня в руках.
Я требую, чтобы вы сейчас же позвонили жене и дали ей указание не отказывать мне видеться с ребенком и гулять с ним.

Шмуэль Эпштейн


Юридическому советнику правительства господину Мени Мазузу
9.02.06 (апелляция на отказ полиции Ришон ле-Циона заниматься этим делом от 17.01.06) (ответа я не получил до сих пор (19.04.06) (25.10.07))

Уважаемый господин юридический советник правительства!
Вследствие события, произошедшего 31.01.06 (ребенок первый раз выразил желание самоубийства не мне, а другим), что, по моему мнению, полностью доказывает мою правоту и ошибку госпожи Сарит (начальницы групп продленного дня Нес-Ционы), что все это только мои фантазии и полную правомочность и обоснованность моего требования: передать все это дело под полицейское расследование. Вместе с доказанными фактами угроз ребенку с ремнем в руке со стороны жены, я думаю, что у меня есть полное юридическое и моральное право обратиться к вам с просьбой об апелляции.
Более подробно это изложено в моем письме к Шуки Гольдштейну (начальнику следовательского отдела полиции Ришон ле-Циона) и в предыдущей переписке, которую я прилагаю.
Я прошу отнестись со вниманием к моему мнению.

С глубоким уважением!
Шмуэль Эпштейн
Уд.личности: 015768138


К апелляции от 9.02.06
31.01.06 ребенок первый раз высказал эту мысль другим: «Я хочу покончить жизнь самоубийством. До этого он, на протяжении 2,5 лет говорил это только мне. Слава Богу, на этот раз он высказал эту мысль не на фоне депрессии. Но, тем не менее, это доказывает вполне определенно, что я был прав, и это не мои фантазии, как утверждает госпожа Сарит.
Как я понял, решающим фактором, вследствие которого полиция отказалась заниматься этим делом, было утверждение госпожи Сарит, высказанное ею в телефонном разговоре полицейскому следователю Эйялю Элиаву, что была проведена психиатрическая проверка и выяснилось, что ребенок в полном порядке, и, что я, наоборот, человек обсесиви и обманщик. То, что она это сказала действительно, может подтвердить офицер полиции Эйяль Элиав.
Я прошу выяснить, кто именно в т.б.н. сообщил госпоже Сарит это заключение и когда.
Сейчас, вместо того, чтобы спасти ребенка, социальная служба Нес-Ционы, в первую очередь г-жи Группи и Шитрит, делает все, чтобы спасти г-жу Сарит и, тем самым, угробить ребенка. Такое поведение соответствует бюрократам, а не социальным работникам. Я утверждаю, что, тем самым, они поддерживают преступление.
Постараюсь мотивировать это мое утверждение:
1. Сейчас, когда выяснилось, что я прав в главном своем утверждении, что у ребенка постоянные мысли о самоубийстве, казалось бы, должно быть больше доверия к моим словам вообще. Вместо этого, Эдна Шитрит делает все возможное, чтобы представить меня в черном свете и дала жене санкцию шантажировать меня ребенком, и дает карт-бланш жене и ее другу восстанавливать ребенка против меня, промывать ему мозги, внушать ему: что он должен еще соврать на психиатрической экспертизе и внушать ему чувство вины за то, что он был со мной откровенен. Жена уже почувствовала эту поддержку и отказывает мне видеться с сыном. Шитрит запрещает также врачам говорить со мной, то есть делает все возможное, чтобы угробить ребенка. Шитрит говорит: «Отец использует ребенка и рассказывает ему историю его матери о том, что дедушка убил бабушку и всевозможные рассказы и подстрекательства против друга матери. Информация, которую ребенок в его возрасте и в его душевном состоянии не должен получать».
Это полуправда. А полуправда хуже прямого обмана. При этом она отлично знает, как это было на самом деле, потому что в нашей беседе 1.02.06 я ей все это рассказал. А было так. Эта беседа произошла уже после моего переезда в Нес-Циону 2.11.05. Мы сидели с ребенком в пиццерии и я сказал ему дословно следующее: «Ты должен пожалеть маму. У нее было очень трудное детство. (Я никогда в жизни не обвинял мать в глазах ребенка, потому что отлично понимал, что это нельзя делать ни в коем случае). Когда ей было 3 года, ее папа убил ее маму, а сам сел в тюрьму. Воспитывали ее чужие люди и тоже постоянно злились на нее. Поэтому она постоянно злится на тебя. Это не потому, что ты плохой мальчик. Ты самый умный мальчик на свете, самый красивый, и ты ни в чем не виноват. Даня: «Но она злится на меня, если я в чем-то провинился». Я: «Забудь про это. Ты ни в чем не виноват». Он сказал: «Она замахивается на меня ремнем». Так я в первый раз узнал, что она замахивалась на ребенка ремнем (за 3 года, что это происходит, с того самого момента, как она стала жить со своим другом).
Когда происходила эта беседа, я еще ни в чем не подозревал ее друга. Мой конфликт с ним, описанный в моем письме в полицию от 14.12.05, произошел позже и, сопоставив другие факты, описанные в том же письме (и еще некоторые), я пришел к выводу, что он является главной причиной такого поведения жены. Как я выяснил, что это замахивание ремнем происходит уже 3 года, и именно с того момента, когда жена стала жить со своим другом.
Уже после конфликта с ее другом, когда я пришел к твердому убеждению, что главной причиной всех проблем ребенка является друг жены, я гулял с ребенком и сказал ему: «Во всем виноват Йоси. Ты не должен его бояться. Это из-за него мама замахивалась на тебя ремнем». Он сказал: «Нет, она начала замахиваться на меня ремнем еще до того, как они стали жить вместе» А потом он подумал, припоминая и сказал : « Да, ты прав : пока мы жили отдельно, она на меня не замахивалась.». Но, как я выяснил, они стали жить вместе задолго до того, как они стали проживать вместе. Приблизительно, это 3 года. Кроме этих замахиваний ремнем ребенок все эти три года впитывал словесные угрозы и постоянные отчитывания по малейшему поводу и без повода (потому что у мамы было плохое настроение и ей нужна психологическая разрядка), чему я был неоднократно свидетелем. Насколько я понимаю – это семья энергетических вампиров. Они сосут энергию из ребенка.
Еще раз приведу слова Эдны Шитрит на суде _______.
В противовес этому высказыванию я думаю, что в обеих этих беседах с ребенком, с точки зрения психоанализа, я был совершенно прав. И рассказал я ребенку историю об убийстве его дедушкой его бабушки не для того, чтобы использовать ребенка в своих грязных целях, как утверждает госпожа Эдна Шитрит. Мою цель лучше всего высказала французский психоаналитик Каролин Эльячефф в своей книге «Затаенная боль».
Вполне возможно, что проверка ребенку действительно нужна, но, на мой взгляд, пока, слава Богу, ему нужна психологическая помощь, а не психиатрическая (в частности, еще и поэтому я был против психиатрической экспертизы). Чтобы предотвратить потребность в психиатрической помощи, я уверен, что необходима тотальная проверка всех взрослых, замешанных в этом деле: меня, жены и, самое главное, ее друга. Без этого никакие проверки ребенка не помогут. Если не решить проблему в корне, то, в конце концов, ситуация повторится. Говоря, что я использую ребенка для своих грязных целей, госпожа Шитрит внушила судье и хочет внушить всем остальным, что я главная причина всех проблем ребенка. Когда она в нашем разговоре 1.02.06 сказала мне, что, по ее мнению, я и жена оба одинаково виноваты, я сказал ей: «Я уверен, что если бы я был сейчас, например, в Америке, то ребенок был бы уже в могиле». И я в этом абсолютно убежден.
Если бы поведение социальной службы было правильным с самого начала, то они, в первую очередь, должны были бы поверить мне, и сразу передать это дело под полицейское расследование, начать проверку всех взрослых, замешанных в этом деле. В книге К. Эльячефф (она занималась с самыми трудными детьми в детском саду) есть глава, которая называется «Папа убил маму» и там описан случай намного более легкий, чем у Ирины (об этом факте из биографии Ирины я рассказал 2 года тому назад сестре Хане из т.б.н. и госпоже Брахе. Она мне посоветовала оставить все как есть. И вот результат). Там описывается молодая женщина, которая вообще не помнила своих настоящих родителей и ее воспитывали приемные родители, и воспитывали очень хорошо и с любовью. И все равно, когда она вступила во взрослую жизнь, у нее начались большие психологические проблемы, которые немедленно сказались на ее ребенке. Друг ее постоянно избивал во время беременности (то есть совершенно не случайно она выбрала такого друга). Когда у нее родился ребенок, она начала его бить. Каролин Эльячефф объясняет это тем, что от нее скрыли, что ее родители не настоящие, а приемные.
Теперь представьте, насколько более серьезные проблемы есть у Ирины! До 3 лет она пользовалась любовью и матери, и отца. И вдруг это все оборвалось. И воспитывали ее совсем не с такой любовью (насколько я знаю), как это описано в случае у Каролин Эльячефф.
Каролин Эльячефф пишет, что когда «папа убивает маму», психологические проблемы существуют на протяжении нескольких поколений. В нашем случае, это только первое поколение. И необходимо этот процесс остановить, иначе может произойти трагедия.
2. На встрече втроем: я, жена и госпожа Браха, я спросил у жены, поднимала ли она руку с ремнем на ребенка? Она ответила отрицательно.
Когда вечером 1.02.06 госпожа Шитрит вызвала ее вместе с ребенком и задала ей этот вопрос, она ответила: 2 раза поднимала руку с ремнем на ребенка. Когда госпожа Шитрит в беседе с ребенком с глазу на глаз задала ему тот же вопрос, он сказал также: 2 раза. Мне кажется, комментарии излишни. Не дай Бог, чтобы я осуждал ребенка за эту ложь. Это святая ложь. Он готов на все, чтобы помочь своей маме. За это его можно только уважать. Поэтому я и не хотел никаких проверок ребенку, чтобы не вынуждать его врать. Но к ее вранью я не могу относиться также спокойно. Я утверждаю, что непрерывные угрозы ремнем продолжались 3 года. И также непрерывно уже 3 года продолжаются словесные угрозы. Это один факт ее вранья. То есть, опять выяснилось, что я прав. Вместо тог, чтобы предостеречь ее и даже пригрозить, госпожа Шитрит сделала все возможное, чтобы поддержать ее. Как я могу объяснить это кроме как желанием угробить моего ребенка, чтобы спасти госпожу Сарит Хамер.
3. На ее (жены) утверждение, что я угрожал ей пистолетом, я потребовал, чтобы она подала на меня в суд. По словам госпожи Брахи, она передала ей это мое требование. Жена отказалась подать на меня заявление в суд. Это доказывает, что и в этом случае она врет, то есть опять доказывает мою правоту.
Несмотря на эти доказанные случаи вранья со стороны жены (2 и 3) и полностью доказанной моей правоты (1), госпожа Браха и Шитрит предпочитают поддерживать жену с ее другом, а меня втаптывать в грязь. Этим самым они дают им карт-бланш на дальнейшее вранье и дальнейшую наглость.
Результат такого поведения уже не замедлил сказаться. Вчера (6.02.06) я позвонил на мобильный телефон, который я специально купил ребенку, чтобы у меня была с ним постоянная связь. Трубку взяла жена. Я сказал, что хотел бы погулять с ребенком. Она ответила одним словом: «Хоти» и положила трубку.
Спрашивается: «Для чего все это нужно госпожам Шитрит и Брахе?» Единственный ответ на этот вопрос, который я вижу, состоит в том, что они так себя ведут, чтобы защитить свою подругу госпожу Сарит. То, что они при этом гробят ребенка, для них никакого значения не имеет.
4. В конце беседы, когда я сказал, что предпочитаю решить вопрос о психиатрической экспертизе в суде, г-жа Шитрит сказала, что суд состоится в Ришон ле-Ционе в Бейт Мишпат ле-ноар на ул. Эзра. Я спросил у нее: где находится улица Эзра в Ришон ле-Ционе, далеко ли эта улица от улицы Герцель. Допустим, я ее неправильно понял, и на самом деле она сказала, что это улица Ремез в Реховоте. Но, после того как я задал этот вопрос, она наверняка поняла, что я ошибаюсь, но не стала меня поправлять и, я думаю, что сделала она это специально. Я нашел на карте ул. Эзра в Ришон ле-Ционе, и в 8.30 в воскресенье был там, но естественно, Бейт Мишпат не нашел, потому что его там нет. Я тут же взял такси и поехал в бейт Мишпат на ул. Исраэль ха-Галиль в Ришон ле-Ционе. Там у меня ушло больше часа, чтобы выяснить, что суд состоится в Реховоте. Я взял такси и поехал туда. Там мне сказали, что на улице Эзра суда нет, и я поехал, наконец, на ул. Ремез. Естественно, когда я туда приехал, суд уже состоялся и решение было принято: провести ребенку психиатрическую экспертизу.
Почему я еще думаю, что она меня специально ввела в заблуждение? Когда мы прощались и я сказал «Всего хорошего», она подарила мне такую ослепительную улыбку – просто голливудская актриса. Это самый верный признак, что тебя надувают.
5. Когда на встрече днем 1.02.06 (я, госпожа Шитрит и госпожа Браха) я спросил, почему уже 1,5 месяца вы не можете получить заключение в т.б.н., можно просто поднять трубку и спросить, в чем дело, госпожа Шитрит сказала: «Мы не посредники». Как будто жизнь ребенка – это такая малозначащая вещь

Вот шаги, которые я считаю необходимым предпринять срочно:
1. Запретить другу жены приближаться к ребенку вообще. Мать нельзя отделить от ребенка, какая бы она ни была, а ее друг – это чужой для него человек, и если его убрать от ребенка, то ничего кроме пользы для ребенка от этого не будет. Естественно, запретить жене встречаться с ее другом я не могу. Она взрослый человек и может встречаться, с кем она захочет. Но ребенок его не должен видеть вообще.
2. Начать тщательную проверку друга жены. И в первую очередь выяснить, почему его родной сын (взрослый) не хочет его видеть вообще. Когда речь идет о жизни ребенка, я думаю, что вторжение полиции в частную жизнь допустимо.
3. Проверить всех взрослых, замешанных в этом деле (в том числе и меня), как со стороны полиции, так и со стороны психоаналитиков.
4. Провести Ирине эффективную психотерапию. Если бы спросили мое мнение, то я думаю, что больше всего подошла бы психотерапия по Карлу Роджерсу. И психотерапевт должен специализироваться именно в этом виде психотерапии и говорить по-русски.
5. Передать ребенка под мое опекунство. Чтобы он спал у меня и чтобы ему не приходилось оставаться дома одному. При этом я не собираюсь как-то ограничивать жену во встречах с ребенком и готов по первому ее и его желанию приводить его к ней.
6. Поставить меня, жену и ее друга под постоянный полицейский надзор до тех пор, пока ребенку не исполнится 18 лет.
Я считаю, что только принятие этих мер может предотвратить трагедию.
Все это вместе взятое позволяет мне утверждать, что совершается преступление, и это преступление совершает социальная служба Нес-Ционы. Преступление состоит в том, что она поддерживает преступление.
С уважением
Шмуэль Эпштейн
P.S. Я прошел советские лагеря (сидел за права человека), но такого лицемерия и подлости я там не встречал. Фактически, Госпожа Шитрит дает сейчас жене и ее другу карт-бланш разрушить психику ребенка окончательно.

P.S. До прочтения этой книги Каролин Эльячефф («Затаенная боль» - это французский психоаналитик), я не предполагал, что ситуация настолько серьезна. Мою жену, конечно, стоит пожалеть. Но это не значит, что можно позволить ей вместе с ее другом угробить ребенка. Я утверждаю, что она держит ребенка, как инструмент мести мне.
Сейчас они притихли, после того, как я поднял этот вопрос в полиции, и при этом ребенок опять высказал эту мысль: «Я иду покончить жизнь самоубийством». Сейчас ситуация стабильная и моя цель, что так будет не временно, а постоянно. Во время предыдущей психиатрической проверки (2 года назад) ситуация также была стабильной (тогда они также притихли). А когда я отменил эту проверку, возвратились мысли о самоубийстве у ребенка.
В августе 2004 года ребенок находился в такой тяжелой депрессии, что я был вынужден забрать его к себе в Тель-Авив, в течение двух недель истратил 3000 шекелей, чтобы вывести его из депрессии. В начале этих двух недель он каждый день говорил мне, плача: «Жизнь плохая» (тогда он еще не знал слова «самоубийство»). Страшно себе представить, что будет, если ребенок останется под опекунством жены и ее друга.
Как я выяснил, что ребенок уже знает, что такое самоубийство? Если я не ошибаюсь, это было в ноябре 2005 года (ему уже 8 лет). Я сказал ему, чтобы внушить положительные мысли: «Надо от любой вещи в жизни получать кайф». Он сказал со смехом: «Также от самоубийства?» Это юмор ребенка 8 лет. Это первая мысль, которая пришла ему в голову. Этот смех страшнее, чем плач.
Я полагаю, что госпожи Браха и Шитрит отлично понимают, что жена обманывает в каждом слове, и при этом поддерживают ее против меня, и, тем самым, поддерживают преступление и хотят угробить ребенка.
(Комментарий. В этом письме и в последующих я, по наивности, полагал, что главная цель в таком поведении пкидат саад Шитрит – это спасти соц. работницу Сарит Хамер. И только позднее я понял, что главная цель службы пкидат саад – это отнять детей у родителей вообще, чтобы сделать на них деньги. Как это делалось с самого основания государства Израиль. Если раньше просто отнимали детей без всяких объяснений, то сейчас отнимают под видом помощи детям.)


19.02.06
Уважаемая д-р Хэгеш!
(главный врач детского отделения психбольницы)
16.02.06 я разговаривал по телефону с доктором Мостовой, и сообщил ей, что, по моему мнению, у ребенка (Даниэль Эпштейн, удостоверение личности 318285137) начинается депрессия, и попросил ее связать меня с тобой. Она отказала мне в этом и сказала, что я должен позвонить г-же Эдне Шитрит (пкидат саад, социальная работница по работе с проблемными подростками) и попросить разрешения направить ребенка в приемный покой. (Комментарий: после этого письма до 6.03.06, т.е. до суда ребенка ни разу не вызывали на проверку, то есть явно ждали, пока он созреет для психиатрического лечения. Проверяли его только 2 раза: 5.02.06 и 7.02.06).
Я сказал ей: «Против Эдны Шитрит я подал жалобу в полицию, так как она поощряет и поддерживает преступление, и из-за нее врачи отказываются со мной разговаривать. Что, Эдна Шитрит может указывать врачам, с кем можно разговаривать, а с кем нельзя?» Д-р Мостовой ответила: «Да, она может давать указания даже главному врачу (то есть тебе)».
Я не знаю, как это в Израиле, но в России все врачи давали клятву Гиппократа: «Не навреди!» Почему я должен связываться с госпожой Шитрит, чтобы сообщить о проблемах ребенка, связанных с его душевным здоровьем? И почему она должна принимать решения по этому вопросу? Г-жа Шитрит, в сущности, устранила меня от обследования, несмотря на то, что я главное заинтересованное лицо в этом деле и пока еще отец ребенка (что также немного что-то значит) и пока еще никто не лишал меня родительских прав.
Уже две недели продолжается обследование, и все врачи, которые проверяли ребенка, отказываются со мной разговаривать (было всего две проверки: 5.02.06 и 7.02.06 ***), несмотря на то, что именно я поднял этот вопрос (о мыслях о самоубийстве у ребенка и периодических депрессиях) еще два года тому назад. По моему мнению, и согласно логике, врачи, прежде всего, должны были бы встретиться со мной.
15.02.06 я гулял с ребенком и обратил внимание на его пониженное настроение и, кроме того, у него появилась новая фобия, которой раньше не было (раньше у него были другие фобии): он начал бояться всех собак, даже маленьких и на поводке.
Когда я привел ребенка домой, там никого не было. Я не мог оставить его одного дома, и из-за этого мы ждали возле дома, пока мама придет. Она пришла и начала выговаривать ребенку: «Почему ты не остался дома один?» и таким тоном, что она обвиняет его в этом. И это, несмотря на то, что она знает очень хорошо, что у него есть фобия оставаться дома одному, а также она знает очень хорошо, что у него есть мысли о самоубийстве, повторяющиеся депрессии уже 2,5 года.
Единственную причину такого поведения жены и ее друга я вижу в поддержке и поощрении их госпожой Эдной Шитрит. Вместо того, чтобы пригрозить им и предостеречь их от постоянных моральных издевательств над ребенком (доказанных), госпожа Шитрит сделала все возможное, чтобы поощрить их. Если все закончится завершенным суицидом (самоубийством ребенка), что вы скажете: «Мы не виноваты, мы выполняли указания госпожи Эдны Шитрит»?
Ребенок не родился с этими проблемами. Все его психологические проблемы начались с момента, когда жена стала жить со своим другом (до того, как они стали проживать вместе). Я готов пройти все проверки: психиатрическую, психологическую и полицейскую, и совершенно убежден: необходимо провести такие же проверки также моей жене и ее другу. Я глубоко убежден, что если не решить эту проблему в корне, т.е. проблему взрослых, невозможно решить психологические проблемы ребенка и, что самое страшное, они могут перейти в проблемы психиатрические, и закончиться завершенным суицидом.
Я прошу срочно мне позвонить и пригласить меня на встречу с врачами. Прошу также ответить мне официально на это письмо.
С уважением!
Шмуэль Эпштейн
Уд. личности: 015768138
Тел. 050-7235139

P.S. 17.02.06 я гулял с ребенком. Его настроение улучшилось (после того, как я положил апелляцию юридическому советнику правительства (9.02.06 в почтовый ящик жены) и я думаю, что нет пока надобности в госпитализации ребенка. Но моя настойчивая просьба: поддержать меня в моем желании обследовать и расследовать всех взрослых, замешанных в этом деле как психологически, так и со стороны полиции. И сделать это срочно.
Мой адрес: ха-Шомер 2, Нес-Циона.

Комментарий (19.04.06)
Это письмо я передал в руки секретаря Мики в этот же день, т.е. 19.02.06. Теперь представь себе, что это за врачи, которые даже после такого письма не вызывали ребенка на проверку. Я уже не говорю, что со мной они не разговаривали до сих пор (19.04.06). То есть, они ждали, когда он созреет для психиатрического лечения (очевидно, по указанию Э.Шитрит). Доктор Менгеле, наверное, переворачивается в гробу от зависти: до такого изощренного способа уничтожения детей он не додумался.


22.02.06
Госпожа Шитрит!
Я утверждаю, что вы убиваете моего ребенка.
После вашей поддержки и поощрения моей жены и ее друга, несмотря на то, что выяснилось, что я прав: ребенок подтвердил вам факт угроз ему с ремнем в руке, а также в том, что его мысли о самоубийстве – это не мои фантазии, вы, в сущности, устранили меня от психиатрического обследования. Несмотря на то, что только я могу представить врачам полную картину ситуации. Жена и ее друг, когда почувствовали вашу поддержку, уже не сдерживают себя в моральных издевательствах над ребенком. У него появилась новая фобия, и настроение его падает с каждым днем.
Вот последний результат вашей поддержки: 20.02 06 я взял Даню из группы продленного дня в 17.45 и мы пошли гулять. Через полчаса пришла большая собака (спокойная). Даня убежал. По дороге он встретил еще маленькую собачку и начал плакать. С трудом его успокоил и привел домой. Хотел поговорить с женой, она отказалась разговаривать. 21.02.06 встретил ребенка в 17.45 после группы продленного дня и спросил: «Ты хочешь сегодня быть с мамой или пойти со мной в детский городок). Он сказал: «Хочу пойти с тобой». Когда подошли к дому, жена с лоджии говорит Даниэлю: «Ты идешь домой?» Он молчит. Я сказал ей: «Он хочет пойти со мной в детский городок». Она говорит: «Иди домой». Я сказал ему: «Иди, положи сумку дома и спускайся, я тебя жду». Через 10 минут поднялся наверх. Дверь открыла жена. Я сказал: «Даня идет?» Она говорит: «Нет, он не идет. Только понедельник, четверг и суббота – да, суббота – нет». Я ничего не сказал и ушел. Кажется, что если принять во внимание настроение ребенка, можно было бы прислушаться к его мнению (упорядочения свиданий пока еще не было, и также не известно, на кого будет возложено опекунство).
До 5.02.06, когда они почувствовали в суде вашу полную поддержку, когда вы во всем обвинили меня, несмотря на все факты, доказывающие совершенно ясно мою правоту, они так себя не вели. Я утверждаю, что вы поощряете и поддерживаете преступление. Я требую отменить ваше запрещение врачам встречаться со мной (об этом мне сказала д-р Мостовой в телефонной беседе).
Я требую ответить мне официально на это письмо, а также на предыдущее от 6.02.06, согласно закону.
Шмуэль Эпштейн


27.02.06
Юридическому советнику правительства г-ну Мени Мазузу
Начальнику следовательского отдела полиции Ришон ле-Циона г-ну Шуки Гольдштейну (Эта апелляция осталась без ответа, как и все другие ).

Я утверждаю, что госпожа Эдна Шитрит, г-жа Браха Группи и г-жа Сарит Хамер – это банда преступников, и они должны сидеть в тюрьме. Сейчас они очень стараются угробить моего ребенка. Сколько детей они уже угробили, и сколько еще смогут угробить, если их не остановить.
Настроение ребенка падает с каждым днем, и это результат поддержки преступления со стороны г-жи Эдны Шитрит. Я требую, чтобы они подали на меня в суд за оскорбление. Если они это не сделают, это означает, что они согласны со мной, что они преступники.
Или, может быть, они предпочтут признать меня сумасшедшим (без лишнего шума, как это делали в СССР, тоталитарном государстве), Я могу им в этом помочь. Когда меня посадили в тюрьму 1.03.83 (статья 190¹), то через 3 недели послали на психиатрическое обследование в психиатрическую больницу г. Горького (Ляхово). Я находился там месяц и неделю. В конце меня вызвали на комиссию (6 психиатров), во главе которой был профессор Иванов. Именно против него я пытался передать письмо на Запад. Это письмо попало в руки КГБ. Это я понял, так как в Москве схватили людей, которые хотели передать это письмо в руки западных журналистов (приблизительно за месяц, как схватили меня). Так что можно представить, какое желание было у профессора Иванова признать меня психом. И именно он со мной беседовал. Но при всем их огромном желании признать меня психом, им это сделать не удалось. И меня отослали в тюрьму, а потом в концентрационный лагерь.
Что бы со мной было, если бы им удалось признать меня психом? Об этом мне рассказал человек, который лежал в психиатрической больнице (за его мнения, даже не связанные с политикой) городе Ленинграде. Политических заключенных там лечили так: достаточно один месяц вкалывать человеку усиленные дозы «аминазина» и сердце останавливается. Этого человека там не убили только потому, что он согласился признать свои «ошибки».
Может быть у г-жи Шитрит будет больше счастья, чем у КГБ. Пускай г-жа Шитрит попытается: может быть, она больше преуспеет, чем советская власть. Ведь у нее есть право давать указания даже главному врачу. Я прошу срочно принять решение о возобновлении полицейского расследования. Иначе может произойти трагедия. По моему мнению, доказательств, что я прав намного больше, чем требуется.
Уважаемый господин юридический советник! Я прошу вас дать указание полиции поднять все дела, которыми занимались эти «социальные работницы» за все годы их «работы» в этой роли, проверить и расследовать, сколько детских жизней они успели уже покалечить за эти многие годы.
С глубоким уважением!
Шмуэль Эпштейн


27.02.06
Адвокату Ронит Коэн
(Комментарий: это адвокат, который назначает мне адвоката, который будет защищать меня в суде по иску жены (алименты и опекунство). К сегодняшнему дню (18.04.06) я уже отказался от трех адвокатов, которых она назначила).

Уважаемая госпожа Коэн!
Между мной и адвокатом Раисой Каслер (это первый адвокат) произошел такой разговор (я объяснил ей всю ситуацию, что у ребенка уже 2,5 года мысли о самоубийстве):
Я: Я выяснил: ребенку непрерывно уже 3 года угрожают с ремнем в руке.
Р.Каслер: Ну и что из этого? Тебя в детстве никогда не били?
Я полагаю, что адвокат с такими взглядами (мнениями) не может защищать меня и моего ребенка.
Я хочу также привлечь к суду социальную службу Нес-Ционы (г-ей Эдна Шитрит, Браха Группи, Сарит Хамер). Я утверждаю, что они поддерживают преступление и сами – преступники. Это ты поймешь из всей односторонней переписки, которую прилагаю. Я прошу открыть второе дело по этой теме.
Если можно, прошу назначить мне адвокатом Давида Хода, который был у меня уже ранее (по другому делу), чтобы занимался обоими этими делами.

С глубоким уважением!
Шмуэль Эпштейн


Врачебный центр душевного здоровья (психбольница) Нес-Ционы

12.02.06 ( на самом деле письмо было написано после 27.02.06 )
К пкидат саад Эдне Шитрит

Тема: Эпштейн Даниэль, уд. личности 318285137, дата рождения 2.11.1997 г.

Даниэль проверялся последний раз в больнице 7.02.06. Речь идет о ребенке 8 лет, известном в больнице из обследования, проводившегося полтора года назад на почве его повторяющихся высказываний о самоубийстве. Обследование было прекращено по инициативе отца на семейной почве, которая вам известна. При проверке 7.02.06 на нас произвело впечатление, что ребенок грустный, чувствительный с депрессивным эффектом, без чувства собственного достоинства и тревожный. Наблюдаются высказывания о самоубийстве без конкретной причины и выражают его тяжелую подавленность (комментарий: это совершенная ложь: и 5.02 и 7.02 у Дани было нормальное состояние. Его настроение начало портиться только в середине февраля. Этого Э.Шитрит и добивалась, подстрекая жену и ее друга. Если у него такое тяжелое состояние, почему с 7.02.06 до 6.03.06 (день суда) не было больше ни одной проверки?! (Э
Если Вам было интересно это прочитать - поделитесь пожалуйста в соцсетях!
Ссылка Нарушение Цитировать  
  sameps
seps


Сообщений: 8186
18:40 28.11.2009

9.04.06
Глубокоуважаемая госпожа Нудель!
( ответа не получил )
Вы – единственный человек из всех русскоязычных деятелей Израиля, которому я верю.( теперь, конечно, уже не верю 25.11.09 )
На случай, если меня посадят, я хочу, чтобы эти материалы были у вас. Эти материалы есть также у адвоката Симхи Нира (без последних писем за 9.04.06).
Мой случай уникален в сравнении с тысячами других аналогичных, в том смысле, что мне удалось получить прямые и совершенно ясные доказательства совершаемого уголовного преступления и преступления против человечества (их вы найдете в моем письме в полицию от 12.03.06).
Если нам не удастся раскрутить этот скандал в международном масштабе, это будет означать, что мы погубили не только моего ребенка, но и тысячи других детей.
Я догадываюсь, что вас останавливает: очевидно, подняв такой скандал, вы боитесь повредить престижу Израиля. Но я думаю, что это ваша ошибка. Только, когда Израиль очистится от этой мрази, у него будет шанс выжить. Иначе, он неминуемо погибнет. Но, прежде, чем он погибнет, эти мрази успеют погубить десятки тысяч детей. Единственно правильное решение: преступники должны сидеть в тюрьме, а те, которые еще не сидят, должны бояться.
Если нам удастся раскрутить это дело и начнется этот процесс очищения, от этого, в конечном счете, престиж Израиля только возрастет.
Ведь не люди существуют для государства, а государство существует для людей. Фактически, бюрократия здесь заполонила всю страну, а всех остальных граждан превратила в рабов. Они могут совершенно спокойно убивать детей в соответствии с законом, и при этом абсолютно уверены в своей безнаказанности.
Все эти пкидат саад и социальные работницы – отличные психологи (психологи зла, так же, как и люди КГБ). Они очень хорошо понимают, как можно сломить человека.
Мы с вами не должны им позволить себя сломать!
На карту поставлены жизни десятков тысяч детей!

С глубоким уважением!
Шмуэль Эпштейн

(Комментарий. Сейчас я в корне изменил свое мнение об Иде Нудель. Она не помогает спасать детей от рук палачей, а наоборот, помогает палачам уничтожать детей под видом помощи им. Психолог, с которым она работает, очень помогает ей в этом.)


9/04/06
Начальнику социальной службы Нес-Ционы госпоже Хае Яхель

Уважаемая госпожа Яхель!
Уже 27.02.06, когда я передал господину Йоси Шво мое письмо вместе со всей моей перепиской, мне было совершенно ясно, что ваши подчиненные: Шитрит, Группи и Хамер изощренные и жестокие палачи и убийцы детей. Но я допускаю, что для вас это было не совсем ясно, так как тогда у меня еще не было на руках таких совершенно прямых и ясных доказательств уголовного преступления – изощренного и жестокого. Сейчас я передаю вам эти доказательства (в моем письме в полицию Ришон ле-Циона от 12.03.06 с просьбой об открытии уголовного дела против Шитрит, Хэгеш и Мостовой) вместе с новыми материалами.
Вы пишите: «Работники социальной службы принимают участие во всем, что касается ваших переживаний, связанных с вашим сыном, и действуют, чтобы помочь вашему сыну. Я рекомендую сотрудничать с работниками социальной службы, как это требуется, чтобы получить соответствующее профессиональное обслуживание в соответствии с тем, что требуется вашему сыну».
Представь себе, что палач поднял топор над головой твоего ребенка. И по первому приказу другого палача более высокого ранга готов опустить топор на шею твоего ребенка. А рядом с вами стоит некий советник и рекомендует вам сотрудничать с палачами. Что бы вы сказали о таком советнике? Нет сомнения, что он друг палачей.
Я очень надеюсь, что вы поймете свою ошибку и поможете мне вырвать моего ребенка из рук жестоких палачей: Шитрит, Хэгеш, Шарацкий и других.
Кроме доказательств, которые я привел в своем письме в полицию Ришон ле-Циона от 12. 03.06, получил еще подтверждение: психиатр д-р Сосновский знает Шитрит, как преступницу и убийцу детей.
Ее телефон: 054-8177833.

С глубоким уважением!
Узник совести СССР
Шмуэль Эпштейн


9.04.06
Мэру города Нес-Циона
Господину Йоси Шво

Уважаемый господин Шво!
Государство Израиль руками твоих подчиненных убивает моего ребенка на моих глазах, и я ничего не могу сделать. Топор палача уже занесен над его головой.
Я был в СССР узником совести. Воевал именно против этой проблемы: злоупотреблений в психиатрии. Если там согласно указаниям людей КГБ, психиатры убивали взрослых людей, в Израиле, согласно указаниям пкидат саад, психиатры убивают детей. И это происходит в городе, в котором ты мэр, руками твоих подчиненных.
Я прошу тебя принять меня для личной беседы. Я полагаю, что тот факт, что 3 года и 3 месяца я просидел в советских концентрационных лагерях за права человека, дает мне право на большее внимание со стороны властей к моим проблемам. Тем более, что, как выяснилось, моя проблема не только моя проблема: таким изощренным, страшным и жестоким способом убивают тысячи детей в Израиле.

С глубоким уважением!
Узник совести СССР
Шмуэль Эпштейн

(Комментарий. На это письмо, также, как и на предыдущее письмо мэру Нес-Ционы, я не получил ответа).


9.04.06
В полицию Ришон ле-Циона

Неуважаемые Гольдштейн и Кац-Амрани!
Я обвиняю вас в соучастии в преступлении. А именно: в убийстве тысяч еврейских детей в еврейском государстве.
Я дал вам в руки совершенно ясные и неопровержимые доказательства совершающегося уголовного преступления. Вы, вместо того, чтобы тотчас пресечь это страшное преступление в корне и, тем самым, создать прецедент, чтобы подобные преступления были невозможны в будущем, вы покрываете преступников и помогаете им совершать преступление.
Когда будет международный трибунал над преступниками против человечества (как Нюренбергский): Шарацкий, Шитрит, Хэгеш, Мостовой, Группи, Хамер, вы сядете на скамью подсудимых вместе с ними. А что такой трибунал будет, в этом я не сомневаюсь.
Вы видите: я вас оскорбляю; так посадите меня в тюрьму, я не убегаю. В вашей смелости я не сомневаюсь.
Есть подтверждение к предыдущим доказательствам: психиатр д-р Сосновский знает Шитрит, как преступницу и убийцу детей.
Ее телефон: 054-8177833.

Без уважения!
Узник совести СССР
Шмуэль Эпштейн


9.04.06
В «АМНЕСТИ ИНТЕРЕНЕЙШНЛ»
(осталось без ответа )
Глубокоуважаемые господа!
Меня зовут Шмуэль (Самуил) Эпштейн. Я сидел в советских лагерях с 1.03.83 до 29.05.86 за то, что боролся против использования психиатрии для убийства людей.
Сейчас в Израиле таким способом хотят убить моего единственного сына. И, как выяснилось, таким образом здесь убивают тысячи детей.
Все доказательства этого вы найдете в материалах, которые я высылаю.
Прошу вас срочно вмешаться и спасти моего сына от рук убийц, а вместе с ним еще тысячи детских жизней.

С глубоким уважением!
Узник совести СССР
Шмуэль Эпштейн


9.04.06
В международный суд в Гааге
Отдел по расследованию преступлений против человечества
От узника совести в СССР
Шмуэля Эпштейна
( мне ответили, что жалобы на государственных служащих от частных лиц они не принимают ).
Уважаемые господа судьи!
Прошу вас привлечь к международному трибуналу, как преступников против человечества: Шитрит, Шарацкий, Хэгеш, Мостовой, Группи, Хамер по обвинению в преднамеренном убийстве детей посредством психотропных лекарств. Все доказательства вы найдете в материалах, которые я вам высылаю.
Прошу прислать в Израиль следователя для расследования этого страшного преступления. Таким способом в Израиле убивают тысячи детей.
Я предъявляю к государству Израиль иск в размере трех миллиардов долларов с целью создания фонда:
1. Для спасения тысяч детских жизней от рук бюрократов и психиатров – убийц;
2. Помощи детям, уже пострадавшим от их рук;
3. Расследования других подобных преступлений.
Прошу привлечь к уголовной ответственности, как пособников преступления офицеров полиции : г. Гольдштейн и г. Кац-Амрани.

С уважением!
Узник совести в СССР
Шмуэль Эпштейн
Копии: Amnesti International, Мемориал и другие международные правозащитные организации


30.04.06

Глубокоуважаемый господин министр здравоохранения!

Я утверждаю, что врачи, работающие в рамках твоего министерства «доктор» Хэгеш и «доктор» Мостовой – это хладнокровные и безжалостные палачи и убийцы детей. Скольких детей они уже убили и еще смогут убить, если их не остановить. Доказательства моему утверждению вы найдете в переписке, которую я прилагаю.
Прошу вас срочно вмешаться и остановить это страшное преступление.
«Доктор» Хэгеш дала указания сторожам, чтобы меня не пускали на территорию больницы. Очевидно, их цель - уничтожить моего ребенка.

Узник совести в СССР
Шмуэль Эпштейн


30.04.06
Министру юстиции!
Я утверждаю, что «судья» Шарацкий, работающий в рамках вашего министерства – палач и хладнокровный убийца детей. Скольких детей они уже убили и еще смогут убить, если их не остановить. Доказательства моему утверждению вы найдете в переписке, которую я прилагаю.
Господин юридический советник правительства, к сожалению, не отвечает на мои апелляции (я посылал их через господина Гольдштейна (начальника следственного отдела полиции Ришон ле-Циона). Первая от 9.02.06.
После 3 моих писем к Шарацкому с приложением всех материалов и со всеми доказательствами совершенного преступления он перенес дату заседания с 25.06.06 на 15.05.06 (по всей видимости, по настоянию Либермана, я к нему писал).
Я категорически возражаю, что решение по поводу моего ребенка будет принимать палач и убийца детей Шарацкий.
Я требую, чтобы было немедленно отменено его преступное решение о «срочном принудительном психиатрическом лечении» моему ребенку.

Узник совести в СССР
Шмуэль Эпштейн


30.04.06
Глубокоуважаемый господин президент!

Руководители всех партий!
Когда в апреле 87 года я сошел с поезда в Вене, то спокойно мог ехать в Америку. Но я выбрал Израиль, как сионист.
Я даже в самом страшном сне не мог представить, что доживу до таких дней, что государство Израиль будет на моих глазах убивать моего единственного сына и я не в силах буду что-либо предпринять.
Прилагаю все материалы, чтобы вы смогли убедиться в моей правоте и срочно вмешались и остановили совершающееся страшное преступление.

Узник совести в СССР
Шмуэль Эпштейн


30.04.06

Министерство внутренних дел
(отдел по жалобам)

Я утверждаю, что работники вашего министерства господин Шуки Гольдштейн, юридический советник Сарит Кац-Амрани сознательно покрывают преступление и помогают преступникам совершить страшное преступление. Доказательства моему утверждению в моем письме в полицию от 12.03.06.
Прошу вас срочно дать указание – начать расследование этого страшного преступления, а твоих подчиненных Шуки Гольдштейн и Кац-Амрани привлечь к уголовной ответственности за соучастие в преступлении.

С уважением!
Шмуэль Эпштейн


30.04.06
Главной пкидат саад Израиля!

Я утверждаю, что пкидат саад Шитрит и социальные работницы Хамер и Группи намеренно уничтожают детей самым изощренным и жестоким способом из всех возможных под видом помощи детям.
Доказательства этому ты найдешь в переписке, которую прилагаю.
Прошу тебя срочно вмешаться и остановить совершающееся уголовное преступление и преступление против человечества.

Узник совести в СССР
Шмуэль Эпштейн


14.05.06
Государственному контролеру юстиции
Главе суда в Реховоте
( это письмо я передал в руки секретаря суда перед самым слушанием, а он тут же передал его судье ).
Я категорически возражаю, что меня будет судить и принимать решения по поводу моего ребенка палач, убийца детей и преступник против человечества Шарацкий.
Я прошу вас ознакомиться с этим делом №000530\\06 и срочно отменить преступное решение Шарацкого от 6.03.06.

С глубоким уважением!
Узник совести в СССР
Шмуэль Эпштейн
Уд.личности 015768138
Адрес: ха-Шомер 2, Нес-Циона


14.05.06
Судье Рут Ваксман
По поводу опекунства и алиментов
(вся проблема целиком)

Уважаемая госпожа Ваксман!
Я передаю вам материал, из которого с необходимостью вытекает, что передача опекунства моей жене – это трагедия. Несмотря на это, я хочу подчеркнуть самые важные моменты.
У жены тяжелейшие психологические проблемы, приобретенные в детстве, отрочестве и юности. Этот факт усугубляется еще и тем, что ее друг эксплуатирует ее психологические проблемы и натравливает ее на ребенка (а также своих малолетних родственников).
Как я выяснил, жена в течение трех лет непрерывно угрожала ребенку с ремнем в руках и запугивала его словесно, чему я сам был свидетелем неоднократно. Эти запугивания и угрозы начались именно с того момента, когда она начала жить со своим другом (подчеркиваю: не проживать вместе в одной квартире, а жить физически). Вследствие всего этого, у ребенка уже два с половиной года наблюдаются мысли о самоубийстве, которые в течение всего этого периода он высказывал только мне (так как меня он не боится вообще).
Два года назад (апрель – май 2004 года), когда я понял, что ситуация критическая и никакие разумные доводы не действуют (тогда ее друга я еще не подозревал), я обратился за помощью к психологу, курирующему все школы Нес-Ционы, Анке, так как хорошо понимал, что у ребенка проблемы не психиатрические, а психологические. Она отказала мне в помощи и направила меня на станцию душевного здоровья (псих-больница) в Нес-Ционе. Детский доктор Шапира порекомендовал мне их, как отличных специалистов, и я обратился туда. Я утверждаю, что в течение трех месяцев обследования врач не смотрел ребенка вообще. Я был на всех встречах, и принимала нас только медсестра Хана. Проанализировать психологическое состояние жены она не сочла нужным, несмотря на то, что я рассказал ей о всех психотравмирующих фактах детства жены, которые в 100% случаев вызывают тяжелейшие психологические проблемы.
Когда я сказал сестре Хане, что, по моему мнению, ребенку необходимо сменить учительницу, так как нынешняя учительница вызывает у него ненависть к учебе (а это как раз дает жене лишний повод усилить давление на ребенка), что это только ухудшает душевное состояние ребенка, она начала на меня кричать, что меня надо удалить от ребенка. После этого я пришел к ней и официально отказался от обследования.
Так как во время обследования настроение ребенка было нормальным (жена с ее другом притихли), сестра Хана заключила, что мысли о самоубийстве у ребенка – это мои фантазии, и сообщила об этом в своем заключении в социальную службу Нес-Ционы.
После моего отказа от обследования между мной и социальной работницей Брахой Группи произошла беседа. Я объяснил ей всю ситуацию. Объяснил также, почему отказался от обследования. Она посочувствовала мне и порекомендовала оставить все, как есть. Иначе, сказала она, могут отнять у вас ребенка вообще (то есть у родителей). Сказать правду, я испугался, но подумал: «Как могут отнять, если ты, социальная работница знаешь всю эту историю? Что, твой голос ничего не значит?» Тогда настроение ребенка было нормальным, и я решил с ней согласиться. После этого жена мне сказала: «Я никогда тебе этого не прощу» (то, что я обратился за помощью в психбольницу).
И все началось сначала: они (жена с ее другом) вгоняют ребенка в депрессию, а я вытаскиваю его из этого состояния. И так без конца. Тогда я еще не подозревал ее друга в причастности к ухудшению душевного состояния ребенка. Так как я знал очень хорошо тяжелые психологические проблемы жены, то думал, что только она виновата в этом. Окончательно я убедился, что главный фактор, вызывающий депрессию у ребенка – это друг жены только в ноябре 2005 года. В течение 2,5 лет я написал жене приблизительно 35 писем с объяснением опасности ситуации, (яразбираюсь в психологии и психоанализе). Но, к моему глубокому сожалению, этот тип психотерапии оказался неэффективен.
Последний раз ребенок сказал мне: «Убей меня» (на фоне начинающейся депрессии) в сентябре 2005 года. Я привел его к жене и сказал ей: «Только сейчас ребенок сказал мне: «Убей меня». Она: «А-а, опять то же самое» и закрыла дверь перед моим носом. После этого я решил переехать жить в Нес-Циону и 2.11.05 (точно в день рождения Дани) переехал. В тот же день я справил ему день рождения с его лучшими друзьями, (она не хотела справлять ему день рождения вообще). После этого жена также справила ему день рождения.
После моего конфликта с другом жены (который описан в моем письме в полицию Ришон ле-Циона от 14.12.06), и после того, как я сопоставил другие факты (его сын, более старший, чем мой, запугивал моего и замахивался на него, другой его родственник (13 лет) душил моего ребенка, он сам поносил моего ребенка матерными словами, и другие факты), я убедился совершенно, что главный фактор, вызывающий депрессию у ребенка - это друг жены. Он, в сущности, эксплуатирует тяжелейшие психологические проблемы жены и натравливает ее на ребенка. Как я убедился немного позднее, то же самое делает социальная служба, во главе которой стоит главный дирижер оркестра смерти пкидат саад Шитрит.
В начале декабря 2005 я принес свою жалобу в полицию Ришон ле-Циона в отдел по работе с подростками и разговаривал с полицейским следователем Эйялем Элиавом. Он поднял трубку телефона и разговаривал с ответственной за все группы продленного дня Нес-Ционы Сарит Хамер. Как он передал мне после их разговора, она сказала ему, что я человек обсессивный, обманщик, и что полтора года назад ребенку было проведено психиатрическое обследование и пришли к заключению, что мысли о самоубийстве у ребенка – это мои фантазии.
После этого у меня было несколько встреч с социальной работницей Брахой Группи, и одна встреча втроем: жена, Группи и я. К моему глубокому сожалению, Группи заняла позицию поддержки жены и ее друга. Несмотря на то, что, как я писал выше, она была в курсе всей проблемы еще с 2004 года и отлично понимала все причины и следствия. Я требовал передать все это дело под полицейское расследование, чтобы расследовать все прошлое друга жены (чтобы выяснить, кто этот человек, который воспитывает моего ребенка). Группи настаивала на психологическом обследовании ребенка. Учитывая то, как происходило обследование 1,5 года назад, я категорически возражал против какого бы то ни было обследования ребенка. Учитывая также то, что психологическое состояние ребенка в этот период было отличным (так как жена с ее другом боялись скандала, который я начал).
17.01.06 полиция Ришон ле-Циона официально отказалась расследовать прошлое друга жены. С этого момента настроение ребенка стало ухудшаться. То есть – заключение однозначное: когда друг жены уверен в поддержке социальной службы, душевное состояние ребенка ухудшается, и, наоборот, когда он начинает сомневаться в победе социальной службы, настроение ребенка сразу улучшается.
31.01.06 ребенок первый раз в течение всех этих лет высказал эту мысль не мне, а другим (ученикам в школе): «Я иду покончить жизнь самоубийством». Мне сообщили только на следующий день 1.02.06. В этот день пкидат саад Шитрит в 10.00 позвонила мне на работу и пригласила встретиться. В 15.30 я был уже в мэрии Нес-Ционы. В беседе принимала участие также социальная работница Группи. Я рассказал всю историю (проблему) от начала и до конца. И только в конце беседы Шитрит сообщила мне, что вчера ребенок сказал: «Я иду покончить жизнь самоубийством». Я испугался и хотел уже вести ребенка в приемный покой больницы, на чем они настаивали, но когда в 17.00 я взял ребенка из группы продленного дня, сейчас же успокоился: я понял, что это его высказывание о самоубийстве было не на фоне депрессии. В тот же день вечером (1.02.06) Шитрит вызвала нас всех (жену ребенка и меня) в мэрию. Ребенок сказал ей, что мама два раза замахивалась на него ремнем. То же самое сказала ей жена. У меня нет сомнения в том, что ребенок хотел помочь маме по ее просьбе. Она отлично понимала, что ребенку будет задан этот вопрос и подготовила его. В действительности же эти угрозы с ремнем в руке и словесные угрозы продолжались 3 года, именно с того момента, когда жена стала жить с ее другом (не проживать в одной квартире, а жить физически).
В сущности, полностью подтвердилась моя правота, и ошибка социальной службы (что у ребенка действительно есть мысли о самоубийстве). Также подтвердился тот факт, что угрозы ремнем действительно происходили. Я был уверен на 100 %, что социальная служба меня поддержит. Все произошло в точности до наоборот. Они заняли позицию полной поддержки преступника (то есть, друга жены).
Как я понял, и сейчас у меня нет в этом никакого сомнения, что основная цель пкидат саад Шитрит – довести ребенка до такого душевного состояния, чтобы ему потребовалась срочная психиатрическая помощь, чтобы родители были вынуждены просить ее (пкидат саад) привезти ребенка в приемный покой (так как без разрешения пкидат саад психиатры не могут принять решения по этому вопросу). И тогда появляется пкидат саад, как спасительница детей, и под видом помощи детям, уничтожает их. И, таким образом, они оправдывают свою зарплату (пкидат саад, социальные работницы, психиатры и судья). Действительно, до такого изощренного и жестокого способа уничтожения детей не додумались даже фашистские преступники. И весь ход последующих событий полностью доказывает правоту этого моего заключения.
На сцену вышла главный палач и дирижер оркестра смерти пкидат саад Шитрит. Она заняла однозначную позицию поддержки и подстрекательства преступника (то есть друга жены).
5.02.06 она заказала слушание в суде. Судья Шарацкий полностью закрыл мне рот и принял решение: провести ребенку психиатрическое обследование (на слушание я опоздал вследствие прямого обмана Шитрит). Шитрит полностью устранила меня от обследования. Жена с ее другом восприняли это, как полную поддержку, и с этого момента настроение ребенка стало падать. И 5.02.06 и 7.02.06 (это два дня проверок в психиатрической клинике за весь период между слушаниями 5.02.06 и 6.03.06), настроение ребенка было еще нормальным, несмотря на то, что психологическое давление на ребенка, промывка мозгов ему и шантаж меня ребенком уже начались.
Когда на следующий день 1.02.06 я увидел ребенка (после того, как он сказал: «Я иду покончить жизнь самоубийством»), то даже не испугался: это было сказано не на фоне депрессии. Он иногда высказывает мне такие мысли с юмором. Жена начала вести себя нагло, во всем обвинять ребенка, шантажировать меня ребенком, и к середине февраля настроение ребенка стало падать. В тот период (16.02.06) у меня произошла беседа (телефонная) с психиатром доктором Мостовой (описание в письме к д-р Хэгеш от 19.02.06), в которой она прямо, нисколько не стесняясь, сказала: «Эдна Шитрит может давать указания даже главному врачу. И, чтобы привезти ребенка в приемный покой, вы должны обратиться с просьбой к ней (пкидат саад)».
19.02.06 я написал письмо к доктор Хэгеш (главный врач), в котором объяснил, что настроение ребенка падает, и в тот же день передал его в руки секретарше доктор Хэгеш Микки. Несмотря на это, до 6.03.06 (день очередного слушания в суде) ребенка больше на проверки не вызывали (было только две проверки: 5.02.06 и 7.02.06). Как это объяснить? Очевидно, психиатры ждали указаний от Шитрит, а она ждала, что я попрошу ее об этом (привезти ребенка в приемный покой). Она, очевидно, была уверена, что вследствие ее подстрекательства, настроение ребенка будет продолжать падать. И, когда по ее расчету, ребенок уже созрел для психиатрического лечения, она заказала слушание в суде (6.03.06). Она отлично понимает, что если власть манипулировать психиатрами находится в ее руках, то раньше или позже она убьет ребенка. И к этому она стремится.
Это особый тип палачества, о котором не знали до конца ХХ века, когда бюрократ упивается своей властью и находит особое садистское наслаждение быть властелином над жизнью и смертью людей (под видом помощи людям).
Я начал писать письма: 19.02.06 к доктор Хэгеш, 22.03.06 к Шитрит, 27.02.06 к советнику правительства Мени Мазузу. И догадался класть копии этих писем в почтовый ящик жены и ее друга (на имя ее адвоката). После этого настроение ребенка моментально стало улучшаться (так как жена с ее другом начали бояться). У него исчез не толкь страх перед собаками, который появился у него в середине февраля но также и его постоянный страх оставаться дома одному также исчез.
27.02.06 я написал письмо Мени Мазузу, в котором назвал Шитрит, Группи и Хамер бандой преступников и обвинил их в подстрекательстве преступника к преступлению (то есть друга жены).
В тот же день я принес это письмо секретарше в мэрию Нес-Ционы. Как раз в этот момент зашла Шитрит: улыбка на лице такая ослепительная, как будто мы лучшие в мире друзья. Я сказал ей в лицо, что она преступник.
6.03.06 Шитрит позвонила мне на работу приблизительно в 10.00 и сообщила мне, что сегодня будет слушание в суде. Я бросил работу, взял такси и поехал из Бней-Брака в Реховот на слушание. До слушания Шитрит передала мне все ее вранье обо мне, а также фальшивое письмо от «врачей» к ней, которая она же им и продиктовала (доказательства в моем письме в полицию от 12.03.06). «Судья» Шарацкий просто закрыл мне рот и принял решение, которое было заготовлено заранее, и которое подготовила Шитрит.
Таким образом, если я прав в своем основном утверждении, что это письмо от «врачей» к Шитрит от 12.02.06 фальшивое и первоначальное врачебное заключение доктора Мостовой от 7.02.06 было совершенно другим и его просто выбросили, то отсюда вытекает, что это уголовное преступление и, следовательно, Шитрит, Хэгеш и Мостовой – преступники (уголовные), и все их вранье обо мне в тот же час рассыпается в прах.
В сущности, Шитрит мстит мне за то, что я назвал ее преступником при свидетелях, а психиатры активно помогают ей осуществить эту месть. Об ухудшении душевного состояния ребенка психиатры и Шитрит, очевидно, узнали из моих писем к ним (19.02.06 к Хэгеш и 22.02.06 к Шитрит, так как после 7.02.06 не было больше проверок ребенка (до 6.03.06).
Сейчас один раз в неделю ребенка привозят в психбольницу. Там с ним играет социальная работница Шери. Очевидно, ей дали указания ждать, когда настроение ребенка упадет, чтобы начать его «лечить», то есть, чтобы его уничтожить.
Слава Богу, сейчас настроение ребенка отличное, и каждый день только улучшается (так как друг жены уже начал сомневаться в победе Шитрит вместе со всем ее оркестром смерти надо мной).
Почему к вопросу об опекунстве я предпослал это предисловие? Так как отсюда прямо вытекает, что передача опекунства жене – это будет трагедия для ребенка, это просто его убьет. Я прошу вас принять следующие решения:
1. Передать опекунство над ребенком мне.
2. Удалить друга жены от ребенка вообще. То есть, запретить ему приближаться к ребенку.
3. Дать указания полиции провести полицейское расследование прошлого друга жены, чтобы выяснить, кто этот человек, который воспитывает моего ребенка?
4. Дать указания полиции открыть уголовное дело против: Шитрит, Хэгеш, Мостовой, Шарацкий, Группи, Хамер.

С глубоким уважением!
Узник совести в СССР

Шмуэль Эпштейн

P.S. Это письмо к вам было написано еще 14.05.06. Мне не хватило одного дня, чтобы передать его вам вместе со всеми материалами: 15.05.06 меня арестовали согласно преступному решению судьи Шарацкого, запретившего мне видеть своего сына.
15.05.06 я подошел к школе, чтобы увидеть ребенка. Охранница мне ничего не сказала, позвонила в полицию, и через 5 минут меня забрали и посадили.
Я хочу подчеркнуть, что я единственный человек (из взрослых), кого ребенок не боится вообще. Он может мне сказать: «Ты врун», или пошутить (когда я о чем-то задумываюсь): «У тебя есть проблемы? Покакай кубиками». (на иврите это в рифму).
Мы с ним вместе посмеялись. Свою маму же он боялся больше смерти (до тех пор, пока я не переехал из Тель-Авива в Нес-Циону), пока я не начал скандал. Сейчас настроение ребенка отличное по одной причине: жена с ее другом знают, что я продолжаю бороться, а поэтому боятся.


Вся проблема целиком ( более подробно ).

Первые признаки немотивированной жестокости у жены я заметил еще, когда ребенку не исполнился 1 год. Кажется, он еще ходил в ходунках. Что-то он уронил. Она накинулась на него, как будто произошла страшная трагедия или землетрясение. Я ее отругал и сказал ей: «А если он разобьет телевизор? Ты его, наверное, убьешь?»
Все годы, что мы жили вместе, она сдерживалась, так как знала мое отношение к этому. Хотя я не исключаю, что в мое отсутствие каким-то образом проявляла жестокость по отношению к ребенку.
Когда мы расстались, ребенку было 4,5 года. Сначала (примерно 1 год) жена проживала вместе со своей подругой Галиной. Уже через два месяца, как она стала проживать с Галиной, она стала жить с Йоси. С этого времени душевное состояние ребенка стало ухудшаться. То, что главная причина плохого душевного состояния ребенка (и его мыслей о самоубийстве) заключается в Йоси, я окончательно понял только в ноябре 2005 года (об этом дальше).
Приблизительно с начала 2003 года ребенок стал постоянно повторять: «Жизнь плохая» на фоне подавленного настроения. Я сталкивался в своей жизни с депрессией, и поэтому знаю, насколько это страшно. На протяжении всех этих лет ребенок много раз высказывал эту мысль в самых разных вариантах: «Я хочу умереть», «Убей меня» (плача) и т.д. Происходило постоянное перетягивание каната: жена с ее другом вгоняли ребенка в депрессию, а я вытаскивал. За этот период я написал жене приблизительно 35 писем, где объяснял всю губительность такого поведения (я понимаю в психологии и психоанализе). Но только сейчас я начинаю понимать (с декабря 2005), что это почти напрасный труд. Дело в том, что у жены огромные психологические проблемы, вызванные особыми обстоятельствами ее детства и отрочества. Когда жене было 2 года, ее отец убил ее мать, а сам сел в тюрьму на 9 лет. Воспитывали ее чужие люди, которые ее постоянно шпыняли.
Психоаналитик Каролин Эльячефф (Франция) пишет, что в такой ситуации огромные психологические проблемы в 100% случаев, причем в нескольких поколениях. Жена этого не сознает, но подсознательно она ненавидит весь мир и особенно детей и мстит всему миру за свое поруганное детство. Орудие мести – ее собственный ребенок. Положение усугубляется тем, что ее друг, эксплуатируя психологические проблемы, натравливает ее и своих малолетних родственников на ребенка. Когда они (жена и ее друг) узнают, что я знаю об этом (Даня мне обо всем рассказывал), это прекращается. Например, сын Йоси запугивал ребенка, замахивался на него. Другой его родственник (Шахар) душил его.
Когда я понял, что никакие увещевания и объяснения не помогают, и ребенок находится в депрессии с постоянными мыслями о самоубийстве, я обратился к постоянному врачу ребенка терапевту д-ру Шапира, чтобы она посоветовала мне психолога. Она посоветовала мне обратиться в «таханот бриют ха-нэфеш» Нес-Ционы (психбольница) и рекомендовала их, как очень хороших врачей. Но, хорошо понимая, что проблемы ребенка не психиатрические, а психологические, я сначала обратился за помощью к психологу, курирующему все школы Нес-Ционы, Анке. Она отказалась мне помочь и сказала, что сначала всегда посылают на проверку к психиатру (что само по себе идиотизм или же тонко рассчитанное преступление). Мне ничего не оставалось делать, как обратиться в т.б.н. Нес-Ционы. Я решил, что мужчина предпочтительней, и попросил связать меня с доктором Лави. Я сказал ему, что у ребенка постоянные мысли о самоубийстве на фоне депрессии. Он сказал, что может назначить встречу только через месяц. Я стал настаивать. Он сказал: «Если что случится, привозите его в миюн» (приемный покой).
Через месяц нас встретила женщина (я думал, что это доктор. Выяснилось уже потом, что это медсестра Хана). Я, думая, что она доктор, рассказал ей всю историю, историю детства жены и свое мнение по этому поводу (тогда друга жены я еще не подозревал). Все три месяца, что продолжалась проверка, встречала и разговаривала с нами только медсестра Хана. Врач ребенка не проверял вообще (я присутствовал на всех встречах). Хана послала ребенка также на проверку его умственных способностей. Еще когда ребенку было 4 года, его из детского сада направили на проверку к психологу (курирующему все детские сады в Нес-Ционе), так как у него были проблемы с ивритом (вследствие того, что мы дома говорили с ним специально только по-русски). Психолог Варда давала ему решать логические задачи на составление разных геометрических фигур из частей, постепенно повышая сложность задач. В конце концов, не ребенок остановился, а она остановилась. Уровень сложности задач дошел до средних классов школы. То есть выяснилось, что ребенок – гений.
На последней встрече с медсестрой Ханой я высказал мысль, что ребенка надо перевести к другой учительнице, так как нынешняя вызывает у него ненависть к учебе. Хана стала на меня кричать, что меня надо удалить от ребенка. Ребенок при этом разговоре не присутствовал, и я никогда не высказывал эти мысли ребенку. Прежде, чем обсуждать эту тему, я попросил, чтобы ребенок вышел (ему дали игрушки и он вышел из комнаты). Я никогда не говорил с ним на эту тему. Через несколько дней я пришел и официально расписался, что я отказываюсь от всякой проверки в т.б.н. Нес-Ционы. После этого медсестра Хана сообщила в социальную службу Нес-Ционы, что мысли о самоубийстве у ребенка – это все мои фантазии, а сам я обманщик и обсессивный человек.
Сейчас, с высоты моего теперешнего понимания, я начинаю догадываться, почему проверка происходила именно так. Дело в том, что у меня тогда был конфликт с директором школы Бен Цви Ривой и школьной советницей Элизабет. Я предложил Риве провести бесплатно лекции для всей школы по методике преподавания (я ученик гениального дидакта и педагога В.Ф.Шаталова). Они запретили мне вообще разговаривать с учительницей моего сына. Насчет лекций диретор сказала, что требуется разрешение министерства просвещения. Я два раза получил такое разрешение от доктора Соли Натан. До сих пор я от директора Ривы не добился согласия на проведения лекций. Они были очень заинтересованы в том, чтобы признали ребенка умственно отсталым. Наверняка, директор школы связана с Эдной Шитрит. Очевидно, проверка в т.б.н. проходила по указанию Эдны Шитрит именно таким образом.
После того, как я расписался, что отказываюсь от проверки ребенка в т.б.н., жена сказала мне: «Этого я тебе никогда не прощу». И началось все сначала: они (жена с ее другом) вгоняли ребенка в депрессию, а я вытаскивал из депрессии.
Если я не ошибаюсь, в августе 2004 года ребенок находился в страшной депрессии. Я вынужден был забрать его к себе на две недели в Тель-Авив. Первые дни в Тель-Авиве он каждый день говорил мне, плача: «Жизнь плохая». Тогда он еще не знал слово – самоубийство. Эти слова намного страшнее, чем когда он сказал 31.0106: «Я иду покончить жизнь самоубийством». (Когда на следующий день вечером (в 17.00) я увидел ребенка, то даже не испугался. Наверняка, эти слова были сказаны не на фоне депрессии).
За две недели, что Даня жил у меня в Тель-Авиве, я истратил 3000 шекелей, чтобы вывести его из депрессии. Мы обходили весь Тель-Авив («Луна-парк», озера, «Мединот еладим», кинотеатры и т.д.). Через две недели я возвратил его жене в нормальном состоянии.
После этого я хотел перевести Даню в школу «Шакед». Он сказал мне: «Да, я очень хочу перейти в школу «Шакед» (в августе 2004 г.). Жена согласилась. Когда же ей позвонили из мэрии, сказала прямо противоположное. И ребенок остался мучиться в этой школе. Когда он был во втором классе, он рассказал мне, что один мальчик каждое утро плакал, просил, чтобы его забрали домой.
Осенью, зимой и весной 2004 – 2005 года я платил жене 1500 шек. Вместо 1000, как было договорено между нами, потому что понимал, что зимой требуется больше на отопление. И, несмотря на это, перетягивание каната продолжалось, хотя и не было такой ярко выраженной депрессии, как в августе 2004 года. Но иногда ребенок высказывал мысли о самоубийстве в самой различной форме.
В августе 2005 года я заплатил на ребенка 1500 шек. (1000 шек дал жене в руки и 500 шек. на учебники). Это, не считая того, что я тратил на ребенка при каждой моей встрече с ним. В сентябре я уже не смог заплатить 1500 шек., а заплатил 1000 шек. (как было договорено), и сразу пошла наглость со стороны жены. Я уже нутром почувствовал, что что-то готовится против ребенка. И точно: еще неделю назад ребенок был жизнерадостным, пробежал 3 больших круга вокруг парка, а сейчас лег на землю и ничего не хотел делать. Он сказал мне: «Купи мне дневник». Я оставил его на детской площадке, пошел в магазин и купил дневник. Когда я дал ему дневник, выяснялось, что он хотел дневник «Югио». Я сказал: «Что же ты мне раньше не сказал». Выяснилось, что мама уже купила ему дневник, и если я куплю ему еще дневник именно такой, какой хочется ему, это обидит маму. И тут он начал плакать (не показными слезами, а тихим плач
Ссылка Нарушение Цитировать  
  sameps
seps


Сообщений: 8186
18:43 28.11.2009

20.07.06
Уважаемая госпожа Коэн!

Вчера было слушание в суде по поводу опекунства и алиментов.
Я просил отложить слушание, пока «юридическая помощь» не найдет мне подходящего адвоката. Ты в курсе всего этого дела.
Согласно преступному решению «судьи» Шарацкого от 14.05.06 ребенку продлили психиатрическое обследование еще на полгода. Согласно его решению я не имею права видеть ребенка. Такого издевательства над людьми не было даже в СССР. Я освободился из тюрьмы 29.06.06 и до сих пор не видел ребенка. Видеть его в присутствии пкидат саад я не хочу. Только сам этот факт может ухудшить его хорошее настроение, а это для меня самое главное.
Я прошу вас сделать еще одну попытку найти мне подходящего адвоката. Он должен однозначно требовать передать опекунство мне без всяких оговорок, удаление от ребенка друга моей жены и возбудить уголовное дело против пкидат саад, судьи, психиатров и социальных работниц.


В «АМНЕСТИ ИНТЕРНЕЙШНЛ»
От узника совести в СССР
Шмуэля Эпштейна
( на это письмо я не получил ответа, написано оно приблизительно в июле, августе 2006 года. )
Глубокоуважаемые господа!
Я сидел в советских тюрьмах и лагерях (с 1.03.1983 по 29.05.1986) за то, что боролся против использования психиатрии для убийства людей. Прилагаю документы, доказывающие, что я говорю правду (письмо из «Амнести» ко мне и еще один документ).
В СССР убивали тысячи взрослых людей за их мнения: достаточно поколоть человека один месяц усиленными дозами аминазина, и сердце останавливается.
Я утверждаю, что в Израиле ситуация в этом вопросе еще хуже. Здесь уничтожают медленной и мучительной смертью тысячи (сейчас я уже думаю, что сотни тысяч 28.02.09) детей под видом помощи им. Если кто-то (не важно кто) дает указание психиатрам: с кем можно разговаривать, а с кем нельзя, когда можно назначать день обследования, а когда время еще не пришло, (то есть ребенок еще не созрел для психиатрического лечения), давать указания медсестрам: как проводить обследование. Врачей медсестры в Израиле имеют право не слушать, а выполнять указания пкидат саад они обязаны (пкидат саад – это специальная соц. работница по работе с проблемными подростками) давать указания главному врачу.
Таким полновластным хозяином над психиатрами является пкидат саад. Об этом психиатр Мостовой сказала мне прямо: «Она может давать указания даже главному врачу». В СССР этот факт скрывали (что КГБ давало указания психиатрам), здесь не стесняются, и все об этом знают и воспринимают, как будто так и должно быть.
Кроме того, пкидат саад дает указания судье: какое решение принимать, а судья затыкает рот ответчику и принимает решение, заготовленное заранее. Пкидат саад дает указания социальным работницам: кого из родителей поддерживать, а кого устранить. Цель ее одна: отнять ребенка у родителей. И для стремления к этой цели у нее есть очень весомый материальный стимул:

Если родители начинают сопротивляться, пкидат саад, вместе с судьей, психиатрами и соц. работницами просто уничтожают ребенка под видом помощи ему. Тому, у кого есть власть давать указания психиатрам, судьям и соц. работникам, сделать это ничего не стоит. В моем случае, это ее стремление к уничтожению ребенка подогревается местью: 27.02.06 я сказал ей в лицо, что она преступник.
Мое счастье, что я разбираюсь в психологии и психоанализе и отлично вижу все причины и следствия. И очень хорошо понимаю эту адскую игру, ставка в которой – жизнь моего ребенка и тысяч других детей в Израиле. Именно поэтому настроение ребенка сейчас отличное, несмотря на все усилия его уничтожить. Таким же отличным было его настроение и 14.05.06, когда «судья» Шарацкий принял преступное решение продлить ребенку психиатрическое обследование (и лечение, в случае необходимости) еще на полгода. И это в то время, когда у ребенка исчезли даже психологические проблемы. Такое же отличное настроение было у ребенка и 6.03.06, когда тот же «судья» Шарацкий также принял решение о продлении психиатрического обследования. Они только ждут, когда у ребенка начнет портиться настроение, чтобы начать его «лечить», то есть убивать. А плохое настроение бывает и у совершенно беспроблемного ребенка.
Этот же «судья» Шарацкий на том же слушании 14.05.06 принял еще одно преступное решение: запретить мне видеть ребенка. Расчет простой: если не удалось ввести ребенка в депрессию, пока я был на воле, то, может быть, удастся это сделать, если посадить меня в тюрьму: ребенок начнет скучать по папе, у него начнет портиться настроение и тогда можно будет начать его «лечить». Но и этот расчет не оправдался. Причина одна: жена с ее другом (который натравливает ее на ребенка, эксплуатируя ее тяжелейшие психологические проблемы, приобретенные в детстве) знают, что я продолжал бороться за жизнь ребенка даже сидя в тюрьме, а поэтому боятся. А когда они боятся, настроение ребенка всегда хорошее. Но я отлично понимаю, что пока все эти преступные решения принимает группа людей, чей произвол ничем не ограничен, жизнь ребенка постоянно висит на волоске.
К моему глубокому сожалению, все государственные структуры заняли однозначную позицию поддержки преступления:
1. Офис президента Израиля (Лираз Йосеф).
2. Министерство здоровья (Наоми Ливни, Арье Бауэр).
3. Отделение министерства юстиции по работе с жалобами на судей (Илан Равитер).
4. Полиция (Шуки Гольдштейн, Кац-Амрани).
5. Администрация мэра Нес-Ционы Йоси Шво (Хая Яхель).
6. Юридический советник правительства Мени Мазуз (не ответил на мои апелляции и письма).
Из всех общественных организаций, единственная организация, которая мне помогла – это «Меуравут» из Иерусалима. Ида Нудель отказала мне в помощи (когда я позвонил ей из тюрьмы), несмотря на то, что все материалы по делу я ей передал, когда был на воле. То есть, она прекрасно понимала, что совершается произвол.
Так как такие преступления против человечества происходят в Израиле в массовом масштабе, а все государственные структуры без исключения поддерживают эти преступления (вместо того, чтобы помочь мне посадить преступников в тюрьму, они помогли преступникам посадить в тюрьму меня), то я предъявляю к государству Израиль иск на сумму в 5 миллиардов долларов с целью создать фонд для спасения сотен тысяч детей и их родителей от произвола бюрократов.
Я прошу вас («Амнести Интернейшнл») представлять мои интересы в Международном суде в Гааге.
Хочу обратить ваше внимание на поведение вашего представителя в Израиле Амнона. На мой взгляд, этот человек совершенно не подходит на эту роль. Еще до того, как я сел в тюрьму, я пришел к нему, принес все материалы, сказал, что я был узником совести в СССР, и что в Израиле уничтожают тысячи детей. Он сказал: «сейчас я занят, позвони мне в другой раз». Я был разочарован и хотел уже уйти, но, все-таки, вернулся и сказал: «Посмотри – вот письмо из «Амнести Интернейшнл» ко мне. Если меня завтра посадят в тюрьму, то как я тебе позвоню». Он сменил тон, согласился взять все материалы и сказал, что посмотрит их. Потом (пока я еще был на воле), я попросил его все эти материалы переслать в «Амнести Интернейшнл» и представлять меня у вас. Он сказал, что они такими вещами не занимаются, но согласился переправить их вам со своей почтой. Когда меня посадили в тюрьму 15.05.06, я несколько раз звонил ему уже из тюрьмы. Несколько раз его секретарша требовала от меня доказательств, что я действительно политический заключенный, а не уголовный, несмотря на то, что я ей все объяснил и сказал ей, что ее босс Амнон знаком со всеми материалами, из которых вытекает, что и в Израиле я также узник совести, как и в СССР. В конце концов мне удалось поговорить с самим Амноном (из тюрьмы). Он сказал, что я не политический заключенный и он этим делом заниматься не будет. Выяснилось также, что материалы, которые я ему передал и из которых вытекает, что в Израиле изощренным и страшным способом уничтожают тысячи детей, он вам не переслал и не собирается пересылать (хотя и обещал это сделать).
Пока я сидел в тюрьме (с 15.05.06 до 29.06.06) было 4 слушания в суде. На первых трех слушаниях каждый раз был новый прокурор (всех их я первый раз видел), и каждый из них требовал проведения мне психиатрического обследования (16.05.06, 22.05.06 и 4.06.06). То есть, я был в одном шаге от психбольницы с принудительным лечением, как и в СССР. Если бы это произошло, то прямую ответственность за это нес бы ваш представитель Амнон.
Чтобы противостоять этому давлению и не очутиться в психбольнице не достаточно просто быть нормальным человеком: нужно суметь переиграть их в эту адскую игру со смертью с краплеными картами. Малейший неверный шаг – и тебе уже наклеили ярлык психа (а значит, можно спокойно тебя убивать в психбольнице, а преступники остались уважаемыми людьми).
Хочу отдать должное моему защитнику на всех четырех слушаниях – Равиталь Готлиб, а также выразить ей свою глубочайшую благодарность. Она просто вырвала меня из психушки.


Проделаем мысленный эксперимент. Современный ребенок воспитывается в семье любящих и понимающих родителей (например, как семья Хавиви). И родители каким-то образом добиваются разрешения не отдавать его в школу вообще. В распоряжении ребенка телевизор, компьютер, Интернет и все чудеса современной техники. Также в его распоряжении богатая библиотека, библиотека художественных фильмов. Кроме того, он может посещать общественную библиотеку.* Нет никакого сомнения, что такой ребенок будет развит интеллектуально и эмоционально неизмеримо лучше, чем ребенок, подвергающийся обработке принудительной школой.
Если это было верно в ХIХ веке (Эдисон, который посещал школу только 3 месяца), то насколько же это верно сейчас в начале третьего тысячелетия.

*Он имеет возможность смотреть учебные фильмы и курсы, преподнесенные лучшими учителями по всем предметам, которые его интересуют.


2.08.06
Уважаемая госпожа Сосна! ( это адвокат моей жены ).
Мне сообщили, что ваша клиентка Ирина Косенко запрещает ребенку приглашать своих друзей к себе домой (могу вас успокоить: ребенка я не видел, так что у вас не будет повода посадить меня опять в тюрьму), то есть отрицает право ребенка на личную жизнь, и это в то время, когда ребенок лишен возможности видеть отца. Таким образом, опять началась загонка ребенка в депрессию (очевидно, что ее друг недоволен, что к ребенку приходят друзья).
В этом и состоит цель преступного решения «судьи» Шарацкого с подачи пкидат саад Шитрит от 14.05.06: запретить родному отцу видеть ребенка (что является прямым подстрекательством преступников к преступлению), таким образом, убирается свидетель преступления. И, когда ребенок созреет для психиатрического лечения, то можно будет оправдать второе преступное решение «судьи» Шарацкого от 14.05.06, в котором он продлил ребенку психиатрическое обследование еще на полгода (в то время, когда у ребенка не было даже психологических проблем, а пкидат саад Шитрит утверждала, что у него жуткие психиатрические проблемы) можно будет со спокойной совестью сказать: «Вот видите – ребенок действительно нуждается в психиатрическом лечении» и начать его «лечить».
То есть, Шитрит и Шарацкий делают все возможное, чтобы уничтожить ребенка, что является их местью мне за то, что я их оскорблял в течение 2,5 месяцев и письменно и устно. Хотя уничтожение началось еще до того, как я начал их оскорблять.
Это письмо, так же как и остальные материалы, будет направлено в Гаагский трибунал и в другие правозащитные организации. Объясните, пожалуйста, своей клиентке, что так делать нехорошо.

С уважением!
Узник совести в СССР

Шмуэль Эпштейн

P.S. Шитрит и Шарацкий, конечно, отличные психологи (психологи зла, как и люди КГБ), специалисты по деструктивной психологии. Только они не учли одну деталь: я тоже разбираюсь в этих вещах.


2.08.06
Глубокоуважаемый господин Буковский!

Меня зовут Шмуэль Эпштейн. Я сидел в советских лагерях не так долго, как вы, но свои 3 года и 3 месяца за права человека отсидел честно (документы прилагаю. Хотели меня, как водится, сделать психом (месяц и 10 дней я был на психиатрическом обследовании, но ничего у них не вышло, и послали меня мотать срок. Осудили меня на 2 года, а потом добавили 2 по новой статье, которая вышла при Андропове (177\\3) за нарушения режима содержания в лагере. Освободился я только благодаря тому, что к власти пришел Горбачев.
В Израиле я уже 19 лет, и если бы у меня на старости лет не родился сын, может быть, я никогда и не узнал бы этих проблем.
29.06.06 я вышел из израильской тюрьмы (дали 60 дней, просидел 44). Сидел в точности за то же самое, что и в СССР – за борьбу против психиатров, которые убивают людей по указанию кого-то, хотя формальное обвинение состояло в том, что я нарушил решение судьи Шарацкого, запрещающее мне видеть моего сына.
Я уверен, что вы со мной согласитесь, что если кто-то (не важно, кто) имеет право давать указания психиатрам, как проводить обследование, с кем врачи имеют право разговаривать, а с кем нет, когда можно назначать день обследования, а когда ребенок еще не созрел для психиатрического лечения, давать указания медсестрам в обход психиатров, как следует проводить обследование. В Израиле медсестры имеют право не слушать указания психиатров (об этом мне проговорился один психиатр из России), а этого человека они обязаны слушать.
Всеми этими правами в Израиле обладает один человек (обычно это женщина) – пкидат саад (в дальнейшем – П.С., дословный перевод – «бюрократки в помощь»), которая занимается помощью проблемным подросткам.
Отсюда прямо вытекает возможность уничтожения людей (в данном случае детей). В моем случае этой возможностью решили воспользоваться на полную катушку, чтобы уничтожить моего ребенка.
Я утверждаю, что в Израиле ситуация в этом смысле намного хуже, чем в СССР: там взрослые люди сознательно шли на этот риск и в любой момент могли отказаться от своих убеждений, чтобы их не убили. В Израиле же таким образом уничтожают детей под видом помощи им. При этом дети думают, что хорошие дяди и тети их лечат.
Таким полновластным хозяином над жизнью и смертью детей в Израиле является специальная работница при мэрии по работе с проблемными подростками (пкидат саад).
В отличие от СССР, где скрывали этот факт (что КГБ давало указания психиатрам), здесь все об этом знают и воспринимают это, как должное. Психиатр, д-р Мостовой (из России) так прямо и сказала мне в телефонном разговоре: «Она может давать указания даже главному врачу». В дальнейшем ее слова подтвердились настолько полно, что даже с перехлестом. Она сама, вместе с главным врачом написала фальшивое медицинское заключение (задним числом), под диктовку пкидат саад, а первоначальное ее заключение выбросили. Все доказательства этому утверждению вы найдете в материалах (письмо в полицию от 12.03.06).
Я очень надеюсь, что в вас еще не иссякла ненависть к преступлениям и преступникам против человечества. Вся моя надежда на вас. Я надеюсь, что у вас хватит средств перевести материалы с иврита на русский язык. Я, к сожалению, после тюрьмы нахожусь в затруднительном материальном положении.
Я мог бы сам перевести их на русский, но, к сожалению, у меня нет для этого времени: в любой момент меня могут снова арестовать: если я вдруг встречу на улице своего сына и он подойдет ко мне, то этого вполне достаточно, чтобы меня арестовать (мы живем в одном и том же городишке, а мама, естественно, ему промыла мозги, чтобы он от нее ничего не скрывал). До сих пор после освобождения я не видел своего сына.
Завтра будет заседание суда по поводу опекунства и алиментов. Если они сочтут, что я кого-то оскорбляю, то меня могут тут же посадить (решением суда от 12.06.06 мне запрещено их оскорблять.
Встречаться с ребенком один раз в неделю в присутствии пкидат саад я, естественно, не хочу и не буду. Его душевное состояние отличное (я все время звоню в моадонит (группа продленного дня) и справляюсь). Они с удовольствием начали бы его «лечить», но, слава Богу, у них нет для этого повода, хотя по решению «судьи» ему продлено психиатрическое обследование и лечение еще на полгода.
(С 5.02.06, когда началось принудительное психиатрическое обследование, психолог или психоаналитик не смотрел ребенка вообще). 3 недели назад отменили и эти поездки (так как у ребенка нет вообще никаких проблем). Я боюсь себе представить, что будет, если у ребенка вдруг начнет падать настроение.
Если вы отдадите это переводить, то прошу вас не поручать это представителям Израиля – они могут намеренно исказить смысл. Желательно поручить это человеку, которому вы доверяете. Я опасаюсь, что после прочтения моих оскорбительных писем в адрес пкидат саад, психиатров, судьи и социальных работниц, у вас могут возникнуть подозрения в паранойе. Поэтому я должен объяснить.
Фактически, я был вынужден это делать, и это, на мой взгляд, единственно правильный путь по спасению ребенка. Дело в том, что я оказался как бы между двух огней: с одной стороны его уничтожает родная мать с ее другом, а с другой стороны государство Израиль.
С матерью я не конфликтую вообще (даже в отсутствии ребенка, я понимаю, что это нельзя делать ни в коем случае), хотя они и хотят представить дело так, что плохое душевное состояние ребенка – это результат конфликта между нами.
Но просто так позволить им угробить ребенка я тоже не могу. Наитие подсказало мне единственно правильный путь в этой ситуации (и результат, то есть хорошее душевное состояние ребенка с конца февраля и до сегодняшнего дня доказывает, что я прав): писать оскорбительные письма бюрократам-палачам и бросать их в почтовый ящик жены и ее друга (на имя ее адвоката).
Моя единственная цель – чтобы они их прочитали. И, как показал весь ход событий, я оказался прав: уже с конца февраля (начал я бросать письма в почтовый ящик 19.02.06) и до сегодняшнего дня настроение ребенка отличное (и в этот же период «судья» Шарацкий два раза продлевал ребенку психиатрическое обследование – 6.03.06 и 14.05.06).
На последнем слушании в суде, за день до того, как меня арестовали, я сказал судье (и написал ему в письме, которое ему передали перед самым началом слушания): «Перед палачами я не встаю. Палачи должны стоять передо мной. Я категорически возражаю, чтобы меня судил палач, убийца детей и преступник против человечества – Шарацкий (судья) и не успокоюсь до тех пор, пока все эти палачи не сядут в тюрьму» (там сидели пкидат саад и социальные работницы).
Вся эта тирада в первую очередь предназначалась для ушей моей жены, которая сидела в зале. Меня могли арестовать тут же за оскорбление суда, но они этого не сделали.
Я оскорблял их таким образом 2,5 месяца и письменно, и устно (первое оскорбительное письмо от 27.02.06 (вы найдете в деле). Оскорблял всех: судью, П.С., социальных работниц и психиатров. Например, еще 23 марта я написал письмо судье Шарацкому, в котором писал, что фашистские преступники по сравнению с ним – маленькие дети. (Это третье мое письмо к нему с требованием отменить его преступное решение).
Я хочу подчеркнуть, что за 2,5 месяца, в течение которых длились эти оскорбления, они меня не арестовали, и все это время у меня был при себе пистолет (я работаю сторожем). Не арестовали меня и в это слушание 14.05.06: в 11 вечера ко мне приехала полиция, отвезли меня в отделение полиции Ришон ле-Циона, забрали пистолет и передали мне решение «судьи» Шарацкого, по которому мне разрешается видеть моего ребенка один раз в неделю в присутствии пкидат саад и продлил принудительное психиатрическое обследование ребенку и, в случае надобности, лечение еще на полгода (это в то время, когда у ребенка не было никаких проблем, даже психологических, и он стал лучшим учеником в классе, а пкидат саад утверждала на этом слушании, что у ребенка жуткие психиатрические проблемы). Сняли с меня протокол и отпустили, хотя я подтвердил, что все эти оскорбления, которые у них уже были зафиксированы и продолжались 2,5 месяца, действительно я произносил и писал. То есть, в эту ночь я спал в своей постели.
Они понимали, что если меня арестовать по обвинению в оскорблении властей, то я сразу превращаюсь в политического заключенного, как и в СССР. Поэтому все было сделано более тонко: судья Шарацкий отлично понимал, что я не выдержу запрещения видеть ребенка.
И действительно, на следующий день утром офицер полиции, которая должна была возвратить мне пистолет, была еще не на месте, и я решил пойти просто посмотреть на ребенка (несколько дней я его уже не видел), подошел к школе. Охранница меня не пустила (назвала мне вымышленную причину). Я сказал, хорошо, я подожду, пока не начнется перемена и его позовут. Перемены я не дождался, через 3 минуты подъехала полиция (она уже успела позвонить) и меня забрали. То есть, фактически, забрали меня за нарушение решения суда. И, таким образом, я превратился в уголовника.
За 1,5 месяца, пока я сидел в тюрьме, было 4 слушания в суде, и на каждом из них был новый прокурор (3 женщины и 1 мужчина). Всех их я видел в первый раз в жизни, и все они требовали проведения мне психиатрического обследования (это есть в бумагах). На мое счастье, у меня была общественная защитница, которая уже перед первым слушанием 16.05.06 сказала: «Лучше сидеть в тюрьме, чем психиатрическое обследование». Я ответил: «100%, лучше год отсидеть в тюрьме, чем психиатрическое обследование» (на самом деле, намного лучше всю жизнь сидеть в тюрьме, не вылезая, чем попасть в руки к этим «врачам»).
То есть, пока что я могу гордиться: я победил в этом вопросе как Советскую власть, так и израильскую бюрократическую машину. Я подчеркнул слово «пока», так как у меня нет абсолютной уверенности, что в следующий раз они не преуспеют. У меня нет никакого сомнения, что если они опять меня арестуют, то будут в этом вопросе намного более настойчивы. Еще и поэтому мне необходима Ваша поддержка (кроме того, что просто необходимо спасать жизнь тысяч, а может быть десятков тысяч детей).
Немного о себе. Если я не ошибаюсь, в 1973-74 годах меня первый раз вызвали в КГБ. Я тогда работал программистом. Взгляды мои в тот период представляли адскую смесь из толстовства, сионизма, «Самерхилла», Спинозы, веры в свободное образование и т.д. В общем, типичный псих. И я эти взгляды активно пропагандировал. Естественно, что КГБ просто не могло мной не заинтересоваться. Следователь на меня нажал, и я подписал ему бумагу, что отказываюсь распространять свои взгляды. Но перед этим я его спросил: «А как же свобода слова?» Он ответил: «У нас есть свобода мысли: думать вы можете о чем угодно, но никому об этом не говорите».
В дальнейшем я просто физически стал ощущать, как одна только эта моя подпись разъедает мою душу (то есть личность исчезает). И я решил реабилитировать себя в собственных глазах.
Когда А.Д.Сахарова привезли в Горький в ссылку, я пошел к нему в гости с заготовленным письмом и после этого начались все мои приключения. Почти сразу после этого я познакомился с М. Ковнером (это доктор физики, один из двоих, кого официально пускали к Сахарову). После этого начались постоянные вызовы в КГБ на допросы. Я избрал очень простую позицию: если меня спрашивали о моих взглядах, то я ничего не скрывал: что я против марксизма, за свободный рынок, против войны в Афганистане и т.д.
Если же они интересовались моими связями, то я отвечал: «На этот вопрос я отказываюсь отвечать».
Посадили меня только 1.03.83, когда я вместе с одним «психом» (Михаил Бердников) сочинил письмо против психиатров и пытался переправить его на Запад. Письмо это попало в руки КГБ. Об этом я узнал приблизительно за месяц до того, как меня посадили (М.Ковнер сообщил мне, что начали сажать людей, которые непосредственно передавали это письмо журналистам).
Через 18 дней после того, как меня посадили, послали меня на психиатрическое обследование в Ляховскую психбольницу (г.Горький), на котором я находился месяц и 10 дней.
В конце этого обследования собралась комиссия из 6 психиатров. Допрашивал меня профессор Иванов, против которого я писал это письмо на Запад.
Так что можете себе представить, какое у него было желание записать меня в психи. И ничего у них не вышло, и поехал я в лагеря.
Я извиняюсь, что письмо в таком виде. Дело в том, что завтра будет слушание в суде по поводу опекунства и алиментов. Я опасаюсь, что если они сочтут, что какое-то мое высказывание оскорбительно для них, то могут меня посадить опять (решением суда от 12.06.06 мне запрещено их оскорблять). Поэтому я тороплюсь отправить это письмо.
Если меня не посадят, то позже перешлю Вам перевод документов с иврита на русский.
У меня родилась еще одна идея: послать два иска: и в Гаагский суд, и в Страсбургский, так как речь идет и о правах человека (права детей жить, а не умирать), и о преступлении против человечества.
Я прошу Вас уговорить «Амнести Интернейшнл» заняться этим делом и вместе с ними представлять мои интересы и в Страсбурге, и в Гааге. А я пока постараюсь собрать еще аналогичные факты.

С глубоким уважением!
Шмуэль Эпштейн


13.08.06

Судье Шира Хани

Уважаемая госпожа Хани!
Я утверждаю, что в Израиле уничтожают тысячи детей (может быть десятки тысяч или сотни тысяч) еврейских детей в еврейском государстве.
Вы уже ознакомились со всеми материалами, которые я вам передал и, несмотря на это, возложили опекунство на жену (даже если это и временно). Они (жена и ее друг) восприняли это как полную поддержку и уже начали издеваться над ребенком. Мне сообщили, что они запрещают ему приглашать своих друзей домой (в его дом). И это в то время, когда ребенок лишен возможности видеть своего отца (он по мне скучает – об этом мне также сообщили). Какие еще моральные издевательства там происходят, я знать не могу: это все, что мне сообщили, но настроение ребенка начало падать. Это значит, что опять начали загонять ребенка в депрессию (это, очевидно и есть цель Шитрит и Шарацкого).
Вы читали все материалы и не можете не понимать, что совершается преступление против человечества. Я обвиняю в этом преступлении пкидат саад Шитрит, «судью» Шарацкого, психиатров Хэгеш и Мостовой, социальных работниц Хамер и Группи, медсестру Хани, офицеров полиции Элиав, Гольдштейн и Кац-Амрани (в том, что они покрывают преступление против человечества).
Все государственные структуры отказали мне в помощи. И все рекомендуют мне сотрудничать с «людьми», которых я обвиняю в преступлении против человечества. Помощница президента страны Лираз Йосеф рекомендует мне сотрудничать с ними.
Более высокой государственной инстанции я не знаю, поэтому я вынужден обратиться в Международный суд в Гааге.
У меня нет сомнения даже ни на секунду, что все эти «люди» будут сидеть в тюрьме всю их жизнь. Я думаю, что вам стоит очень хорошо подумать, стоит ли вам принимать участие в этом преступлении против человечества.
Уже на слушании 19.07.05 жена просила, чтобы мне (отцу) разрешили видеть ребенка только в присутствии социальной работницы. Легко себе представить, что будет, если она получит право опекунства над ребенком (не дай Б-г): это будет шантаж без перерыва. Они (жена с ее другом), без сомнения, воспримут это, как полную поддержку со стороны государства Израиль и развяжет им руки для моральных издевательств над ребенком.
Сейчас я не могу платить (спроси себя, кто в этом виноват? Это вообще чудо, что меня приняли на работу охранником после тюрьмы). Я хочу повторить то, что я сказал на слушании: «Воровать меня не учили». Но, даже когда я буду способен платить, если вы не возложите право опекунства на меня, она не получит от меня даже копейки, так как возложение права опекунства на жену – это смертный приговор для ребенка. Нет сомнения, что у нее тяжелейшие психологические проблемы, так же очевидно, как и у ее друга. Но, кто такой преступник?! Это человек нормальный (не псих), у которого есть большие психологические проблемы. Нет сомнения, что в детстве он не получил свою порцию любви, но это не означает, что можно позволить ему совершать преступления!
Поэтому я еще раз прошу вас принять следующие решения:
1. Однозначно – возложить право опекунства на меня. В этом случае я готов платить жене при первой же возможности. При этом, каждый раз ребенок будет решать: с кем он сегодня хочет быть – с мамой или с папой. Но я хочу, чтобы он ходил в школу рядом с моим домом.
Если вы примете это решение – единственное справедливое решение, то, тем самым, автоматически отменится преступное решение «судьи» Шарацкого, что мне запрещено видеть моего ребенка (я не видел его уже с 10.05.06). По моему мнению, это решение вы должны были принять уже на слушании 19.07.06 (если судить по справедливости).
Шарацкий и Шитрит решили, что если я опасен для них, то опасен также и для ребенка (это логика преступников). Это притом, что я единственный человек среди взрослых, кого ребенок не боится вообще (об этом я вам уже писал). Для них я действительно опасен: они отлично знают, что я не успокоюсь, пока они не сядут в тюрьму. Сколько детей они уже уничтожили и сколько еще уничтожат, если их не остановить.
2. Рекомендовать провести полицейское расследование жены и ее друга по факту многолетних моральных издевательств над ребенком (почти 4 года), то есть открыть уголовное дело. Этот факт подтверждает также пкидат саад, но она обманывает даже в такой маленькой детали: ребенок сказал, что мама угрожала ему с ремнем в руке 2 раза (так она мне сказала после того, как поговорила с ребенком вечером 1.02.06). Последнее ее утверждение – один раз.
У меня нет сомнения, что ребенок сказал 2 раза, чтобы помочь маме по ее просьбе. Она тоже сказала, что 2 раза. А в действительности эти угрозы с ремнем в руке происходили непрерывно 3 года. И именно с того момента, как она стала жить со своим другом как пара (см. мое письмо Мени Мазузу и Гольдштейну от 9.02.06).
Если принять во внимание все факты моральных издевательств со стороны ее друга, которые я описал в своих письмах в полицию (вы их читали), я прошу вас порекомендовать провести полицейское расследование жены и ее друга. Но не возлагать это расследование на полицию Ришон ле-Циона, а на центральный штаб полиции. Я прошу вас рекомендовать открыть уголовное дело против: пкидат саад Шитрит, «судьи» Шарацкого, психиатров Хэгеш и Мостовой, социальных работниц Хамер и Группи, медсестры Хани, офицеров полиции Элиав, Гольдштейн и Кац-Амрани по обвинению в преднамеренном уничтожении детей с помощью психиатров, а офицеров полиции в укрывательстве этого преступления. И это не оскорбление (судья Брэди запретила мне их оскорблять) – это совершенная правда.
Я хочу спросить вас еще раз: вы, как судья и как человек считаете, что это нормально, что у отца отнимают его право видеть своего единственного ребенка, вследствие того, что он заботится о душевном здоровье ребенка, а воспитание ребенка возлагают на преступников?! И при этом подстрекают их к преступлению?
Я прошу насколько возможно раньше назначить слушание, так как я чувствую, что в «юридической помощи» мне не дадут адвоката, отвечающего моим требованиям. Поэтому я намереваюсь защищать себя сам.
Я прошу пригласить на слушание, как свидетеля, офицера полиции Эйяля Элиава и социальную работницу Сарит Хамер.

С уважением Шмуэль Эпштейн!

P.S. Я опоздал с этим отклонением слушания, так как был в здании суда 10.08.06, и не знал, что работают только до 12.00. Из-за этого я вынужден передать это отклонение сегодня.
Так же я прошу, чтобы это слушание не было закрытым, а открытым. Чтобы мои друзья с такими же проблемами (в Израиле уничтожают также и их детей) могли бы быть свидетелями, что происходит на слушании.


25.08.06

Судье Шире Хани
Суд Ришон ле-Циона

Уважаемая госпожа Хани!
Я утверждаю, что в Израиле уничтожают десятки тысяч детей таким изощренным и жестоким способом под видом помощи детям, что фашистские преступники, наверняка, переворачиваются в своих гробах от зависти: что не они были первые, которые изобрели такой способ уничтожения еврейских детей.
В моем случае делают все возможное, чтобы уничтожить моего ребенка. И все государство Израиль, включая самые высшие государственные инстанции, поддерживает это преступление (представительница президента страны Лираз Йосеф рекомендует мне сотрудничать с «людьми», которых я обвиняю в преступлении против человечества). Вот те, кто участвуют в этом преступлении: Шитрит, Шарацкий, Хэгеш, Мостовой, Хамер, Группи, Элиав, Гольдштейн, Кац Амрани. У меня нет сомнения, что, в конце концов, все они предстанут перед судом в международном суде по обвинению в преступлении против человечества, совершаемом намеренно.
На слушании 19.07.06 вы сказали, что читали все материалы, которые я вам передал. Из них однозначно вытекает, что совершается страшное преступление против человечества. Все государство Израиль со всей его мощью дает полную поддержку семье энергетических вампиров. А мне, отцу ребенка, который все эти годы моральных издевательств над ребенком был единственным человеком, который давал ему душевную поддержку, запрещают видеть ребенка под страхом угрозы очутиться в тюрьме.
Очевидно, это делается для того, чтобы энергетическим вампирам было легче уничтожать душу ребенка, а также, чтобы устранить свидетеля преступления. Когда они загонят ребенка в депрессию, тогда пкидат саад Шитрит даст указания «врачам» (психиатрам) начать его «лечить», согласно решению «судьи» Шарацкого, которое он принял, основываясь на совершенной лжи пкидат саад Шитрит. Это, очевидно, ее цель. Так она «спасает» детей.
Ваше решение от 21.07.06 жена с ее другом восприняли, как непрерывно продолжающуюся полнейшую поддержку со стороны государства Израиль. И уже в конце июля 2006 года со всех концов мне начали сообщать, что ребенок в подавленном настроении. Я был вынужден возобновить проверенный способ воздействия на энергетических вампиров: класть все эти письма, которые я пишу вам и в другие места к ним в почтовый ящик. Настроение ребенка моментально стало улучшаться. Однозначно, что такой способ воздействия на энергетических вампиров – единственный: заставить их бояться. Когда они боятся, ребенок не боится, а когда они начинают чувствовать поддержку со стороны государства, ребенок начинает бояться. Это проверено уже много раз. Мне остается только надеяться, что до следующего вашего решения они не успеют угробить ребенка.
31.04.06 жена пригласила меня на беседу.
(В этот день я взял ребенка из школы, чтобы провериться у психолога. От этого обследования я вынужден был отказаться, так как он полагает, что возможно возложить обследование и лечение ребенка на психиатров, которые совершают уголовное преступление и преступление против человечества, а я полагаю, что это совершенно невозможно. Но также и этот психолог признал, что у ребенка нет психиатрических проблем вообще, но есть только проблемы психологические, и я с ним согласился. 10.05.06 я встретился с ним еще раз и записал всю беседу на диск (я могу представить суду эту запись).
Она задала мне такой вопрос: «Скажи мне правду, ты считаешь, что я преступница?» Я ответил: «Я до сих пор не знаю, кто ты такая». Я постарался, насколько возможно, смягчить свое мнение, учитывая также то, что она пригласила меня на эту беседу. Результат этой мягкости тот, что 15.05.06 я очутился в тюрьме.
Если бы мне сейчас задали этот вопрос, я ответил бы положительно: «Да, она и ее друг – преступники».
Кто такой преступник? Как определить это понятие? Это человек не псих (то есть, у него нет психиатрических проблем. Среди преступников часто можно встретить людей очень умных). Но нет сомнения, что у него есть тяжелые психологические проблемы. Как правило, это люди, которые не получили свою порцию любви в детстве, отрочестве и юности, которая естественно полагается всем людям. Но это не значит, что можно им позволить совершать преступления.
Гитлер, Ленин, Сталин, Кастро – они несчастные люди, но очень жаль, что их вовремя не остановили. Это можно сказать и о Шитрит, Шарацком, Хэгеш, Мостовой, Группи, Хамер, Элиав, Гольдштейн, Кац-Амрани (такое впечатление, что у этих «людей» душа отсутствует вообще).
Как показывает результат вашего решения от 21.07.06, абсолютно недопустимо возлагать опекунство на жену, даже на секунду.
22.08.06 мне позвонила жена. Вот наш разговор, в котором я сказал только одну фразу (когда еще не знал, кто это звонит): «Да, я слушаю». Жена: «Послушай ты, придурок. Если еще раз принесешь свои письма, я засуну их тебе в жопу. Это ты псих, тебе надо лечиться», - и закрыла разговор.
Если сказать правду, этот односторонний разговор меня обрадовал. Это говорит о том, что хотя бы некоторое время я могу быть спокоен за ребенка. То есть, энергетические вампиры начали бояться, и, хотя бы некоторое время не будут вгонять ребенка в депрессию.
Этот факт, что в Израиле в 90% случаях опекунства возлагается на мать
Ссылка Нарушение Цитировать  
  sameps
seps


Сообщений: 8186
18:45 28.11.2009

15.10.06
Судье Шире Хани (Суд Ришон ле-Циона)

Уважаемая госпожа Хани!
Я хочу еще раз подчеркнуть, каковы результаты вашего временного решения: возложить опекунство на жену (а, следовательно, также и на ее друга). Если это твое решение считать экспериментом, то этот эксперимент очень дорого обошелся и ребенку и мне.
1. Жена с ее другом восприняли твое решение, как еще одну поддержку со стороны государства, и тут же начали загонять ребенка в депрессию.
2. Он сломал зубы (постоянные), катаясь на велосипеде. Я уверен, что этого бы не произошло, если бы я был рядом с ним.
3. К сожалению, на слушании 19.07.06 я еще не знал, что если бы ты возложила опекунство на меня, то автоматически отменилось бы преступное решение «судьи» Шарацкого о запрете мне видеть ребенка. Если бы я это знал тогда, то, конечно уже на этом слушании требовал бы передать опекунство мне без всяких оговорок. Но ты-то это знала! Почему же ты не сделала это сама?! Ведь ты же сказала, что читала все материалы?! «Судье» Шарацкому не нужно их читать. Зачем? Ему дает указания пкидат саад Шитрит, какое решение принимать. Но ты-то сказала, что читала их!
Таким образом, результатом твоего решения, фактически, явилось подтверждение и закрепление преступного решения «судьи» Шарацкого о запрете мне видеть ребенка. И, тем самым, ты солидаризируешься с преступниками, которые прикладывают все усилия, чтобы поставить на мне клеймо преступника, убрать свидетеля преступления и уничтожить ребенка. Мое преступление состоит в том, что я не прекращаю бороться за жизнь ребенка, которого пкидат саад Шитриит и «судья» Шарацкий всей силой данной им власти стремятся уничтожить.
Пока я сидел в тюрьме до 29.06.06 я был более спокоен за ребенка, чем сейчас, когда я на «свободе». Что это за свобода, если отцу запрещают видеть ребенка именно для того, чтобы убрать свидетеля преступления и не мешать преступникам его уничтожать. Я не сомневаюсь в том, что его мать, Ирина Косенко, намеренно его уничтожает. Я понимаю, что трудно поверить в то, что родная мать может намеренно уничтожать своего ребенка. Если бы я не столкнулся с этим явлением на своем личном опыте, то никогда бы не поверил, что такое возможно.
И это полнейшее вранье пкидат саад Шитрит, что мысли о самоубийстве у ребенка вследствие моего конфликта с женой. Я абсолютно убежден, что если бы меня полностью устранили, то ребенок был бы уже в гробу (я постучал по деревяшке).
С августа 2004 года я не конфликтовал с ней вообще, я только слушаю молча по телефону ее проклятия в мой адрес, после этого: «до свидания», «до свидания» - вот такое общение. Я написал ей 35 писем (с августа 2004 г. в вежливой форме) с объяснением опасности такого поведения. Все это оказалось, как мертвому припарки. Единственное средство, которое действует на энергетических вампиров – это страх. Именно поэтому я не успокоюсь, пока пкидат саад Шитрит, «судья» Шарацкий, психиатры и полицейские, которые их покрывают, не получат пожизненное заключение.
Чтобы ты лучше поняла, что это за характер, приведу пример. Я прочитал книгу о китайской императрице Цыси (конец ХIХ – начало ХХ веков). Она уничтожила десятки тысяч людей. И это при том, что у нее даже близко не было тех психотравм в детстве, которые были у Ирины Косенко. Я убежден, что если бы Ирина Косенко каким-то образом стала императрицей Китая, то население планеты Земля уменьшилось бы на полмиллиарда. Ты можешь сказать: «Но сейчас все отлично». Да – это так. Но это было уже 100 раз. Когда я в 2004 году заказал первое психиатрическое обследование ребенку (так как психолог Анка, курирующая школы, отказалась мне помочь, а у ребенка не было психиатрических проблем ни тогда, ни сейчас), все 3 месяца обследования у ребенка было нормальное состояние, потому что мама и ее друг Йоси боялись и она демонстрировала ему свою любовь. Как только я отказался от обследования, она сказала мне: «Этого я тебе никогда не прощу» и тут же она вместе с ее другом загнали ребенка в такую депрессию, что я вынужден был забрать ребенка к себе в Тель-Авив. За 2 недели, что он у меня жил, я истратил 3000 шекелей, чтобы вывести его из депрессии.
Это было, если не ошибаюсь, в августе 2004 года. Привез я ребенка к жене в нормальном состоянии. И началось все с начала: они загоняют ребенка в депрессию, а я вывожу. Все это время (с августа 2004 года до сентября 2005 года) я платил жене 1500 шекелей (то есть 150% от договоренной суммы). В этот период настроение ребенка было ниже среднего, он неоднократно высказывал мне мысли о самоубийстве, но ярко выраженной депрессии не было. В сентябре 2005 года я заплатил жене только 1000 (согласно устному договору). Тут же началась демонстративная наглость в поведении жены по отношению ко мне. Я всем нутром чувствовал, что что-то готовится. И точно: они загнали ребенка в депрессию, и он сказал мне эту фразу: «Убей меня».
Медсестре Хане, конечно, не нужно разбираться в психоанализе. Зачем? Ведь она медсестра, а не врач, хотя у нее и есть полномочия проводить обследование и лечить детей самостоятельно, не советуясь с врачами. К тому же за нее думает пкидат саад, а также дает ей указания, как нужно обследовать и лечить детей. Но, как выясняется, психиатрам также не надо разбираться в этих вопросах. Вместо них также думает и дает им указания пкидат саад.
Уже одного факта* (о том, что отец Ирины Косенко, когда ей было 3 года, убил ее мать, а сам сел в тюрьму на 9 лет), вполне достаточно, чтобы вплотную заняться психологическим состоянием жены**.
Для этого даже не нужно быть ни психологом, ни психоаналитиком. Обычный здравый смысл подсказывает, что психологическое состояние такого человека не может быть нормальным. И это на фоне того, что я обратился за помощью по поводу мыслей о самоубийстве у ребенка на фоне депрессии.

*который я сообщил медсестре Хане весной 2004 года, а летом 2004 также социальной работнице Брахе Группи (уже после обследования).
**Кстати сказать, письмо «доктор» Хэгеш к пкидат саад Шитрит от 4.05.06 – это еще одно фальшивое письмо, в котором все ложь от начала и до конца. Жена посещала все встречи, которые назначала медсестра Хана (вопреки утверждению этого письма), так как она с ее другом боялись скандала. Наверняка это письмо написано перед слушанием 14.05.06 по заказу пкидат саад Шитрит (а датировано это письмо 4.05.04, чтобы облегчить «судье» Шарацкому принятие его преступного решения на слушании 14.05.06.

Медсестра Хана после обследования сделала вывод, что мысли о самоубийстве у ребенка – это мои фантазии.
Я не хотел раньше сообщать другие факты из биографии Ирины Косенко, которые для любого понимающего психоаналитика (при условии, что ему не дает указания пкидат саад) скажут все. Я понимаю, что это ее личные тайны, которые она мне доверила, и неэтично их обнародовать. Но данный случай настолько экстраординарный, что я вынужден это сделать: мне необходимо спасать ребенка от произвола пкидат саад, судьи, психиатров, социальных работниц, полиции и родной мамы с ее другом.
А факты вот какие. Первый ее сексуальный опыт – изнасилование. Второй факт: в 16 лет она забеременела от своего друга. Когда он отказался на ней жениться, ее принудили сделать аборт на восьмом (!!!) месяце беременности.
То есть, вся ее жизнь – это сплошные психотравмы, и именно в наиболее значимых для женщины вопросах. Ты скажешь, что она несчастный человек. Несомненно. Вполне возможно, что она самый несчастный человек на свете: у нее украли нормальное детство, отрочество, юность. Но все тираны в истории человечества были несчастные люди. То, что она несчастный человек, не означает, что необходимо поддерживать ее в ее стремлении уничтожить собственного ребенка.
У меня нет сомнения, что она уничтожает его намеренно. А ее друг Йоси к тому же натравливает ее на ребенка, эксплуатируя ее тяжелейшие психологические проблемы. Они, конечно, не психи. Наоборот: они очень умные и хитрые, как, наверное, все энергетические вампиры. Как вообще появляются энергетические вампиры? А вот так они и появляются: история детства, отрочества и юности Ирины Косенко – наглядный пример.
Обычные люди (не психиатры и не психологи) понимают, что дыма без огня не бывает. И если у ребенка есть мысли о самоубийстве (а также часто ему снилось, что его душит скелет), то на пустом месте они не появляются. Я уверен, что это отлично понимают и пкидат саад Шитрит, и «судья» Шарацкий, и психиатры Хэгеш и Мостовой. Все их поведение – это намеренное преступление, направленное на уничтожение ребенка. Еще раз хочу повторить: ребенок не нуждается ни в каком обследовании. В обследовании и в полицейском расследовании нуждаются Ирина Косенко и ее друг Йоси.
Еще раз хочу подчеркнуть, что возложение опекунства на жену (а, фактически, также и на ее друга Йоси) – это смертный приговор для ребенка.
Насчет пкидат саад Шитрит и вообще института пкидат саад в Израиле хотелось бы сказать словами Авраама Линкольна (немного их перефразировав): «Над одним человеком можно издеваться всю жизнь. Некоторое время можно издеваться над всеми. Но нельзя всю жизнь издеваться над всеми».

Узник совести в СССР и в Израиле
Шмуэль Эпштейн

P.S. В каком варварском Вавилоне изобрели такую пытку: запретить отцу видеть сына, а сыну отца под страхом тюремного заключения для отца. И запретили именно для того, чтобы убрать свидетеля и не мешать преступникам уничтожать ребенка. Нет! Эту пытку изобрели не в варварском Вавилоне, и не в фашистской Германии, а в демократическом еврейском государстве Израиль – мечте Теодора Герцеля!

P.P.S. Твое решение от 21.07.06, очевидно, рассчитано на продолжение давления на меня и на уничтожение ребенка.
Я хочу повторить: пока опекунство возложено на преступников, жена не получит от меня ни копейки. Я не буду оплачивать уничтожение ребенка. По истечении 3-х месяцев со дня твоего решения от 21.07.06 я должен буду сесть в тюрьму за неуплату алиментов (несмотря на то, что это временное решение). Если я сяду в тюрьму, то моя платежеспособность разрушится окончательно. Также я не уверен, что смогу после тюрьмы опять восстановиться на работе.
Ты читала все материалы и отлично понимаешь, что совершается преступление против человечества (потому что составление фальшивого медицинского заключения психиатрами по указанию кого бы то ни было – это преступление против человечества), а ты своим решением, фактически, поддерживаешь это преступление.
Я прошу тебя связаться с адвокатом Ирины Косенко и предложить ей такой компромисс:
1. Опекунство переходит на меня. В этом случае автоматически отменяется преступное решение «судьи» Шарацкого, запрещающее мне видеть ребенка.
2. В этом случае я буду платить ей согласно договоренности.
3. Я, естественно, ни в коем случае не буду шантажировать ее ребенком, как это делает она.
4. Ее друг Йоси должен быть удален от ребенка совершенно (нет сомнения, что это враг ребенка). То есть, когда ребенок приходит к ней, ее друга там быть не должно.
Я прошу тебя связаться с ее адвокатом срочно (до того, как меня посадят в тюрьму за неуплату алиментов), я не видел ребенка с 10.05.06 и отчуждение ребенка от отца с каждым днем усиливается.
Если они на это не пойдут, то:
1. Я не буду платить жене ни копейки, даже, если вследствие этого сяду в тюрьму.
2. Буду требовать тюремного заключения для жены и для ее друга по обвинению в многолетних намеренных моральных издевательствах над ребенком.


P.P.P.S. У любого терпения есть свои границы. Сначала я не обратил внимания на год в дате судебного заседания, которое ты назначила. Оказывается, это декабрь 2007. Даже декабрь 2006 года – это слишком поздно. Отчуждение ребенка от меня усиливается с каждым днем.
У меня нет ни капли сомнения, что ты уже давно все поняла. И, тем не менее, продолжаешь уничтожать ребенка. Такое впечатление, что весь государственный аппарат Израиля – это одна большая мафия. Если до 2.11.06 опекунство над ребенком не перейдет ко мне (это день рождения его) и я не буду справлять его день рождения вместе с ним, то я буду обвинять тебя в соучастии в преступлении против человечества и требовать приговорить тебя к пожизненному заключению (вместе с Шитрит, Шарацким, Хэгеш, Мостовой и т.д.)

Без уважения!
Узник совести в СССР и в Израиле
Шмуэль Эпштейн

Я победил Советскую власть! С божьей помощью одолею и израильскую бюрократию! Я очень упрямый и всегда иду до конца.

6.10.06
Глубокоуважаемая Татьяна!
( это корреспондентка из \"Московского комсомольца\" ).
Посылаю все материалы, как и обещал.
Чтобы быстрее войти в курс дела, советую Вам читать не в хронологическом порядке, а в соответствии с номерами, вложенными в каждый прозрачный пакет. Все эти письма – это обратный перевод с иврита.
Прошу Вас, прежде чем давать кому-то на просмотр, сделайте несколько копий со всех материалов, чтобы у Вас остался контрольный экземпляр. Надеюсь, что условия редакции позволяют это сделать.
Письмо к юридическому советнику правительства Мени Мазузу – это расширенный вариант письма к Папе Римскому (ответа от него я, конечно, не получил).
Я прошу Вас приложить все усилия, чтобы как можно быстрее опубликовать его и, тем самым, предать гласности.
Кроме того, что это необходимо для спасения десятков тысяч детей, которых уничтожают в Израиле СЕЙЧАС, КАЖДУЮ МИНУТУ(!), это также необходимо и для меня лично. За то время, что я сидел в израильской тюрьме (1,5 месяца) было 4 слушания в суде (16.05.06, 21.05.06, 4.06.06 и 12.06.06). На первых трех слушаниях каждый раз был новый обвинитель (всех их я видел первый раз в жизни) и все они требовали проведения мне психиатрического обследования. Чудом мне удалось этого избежать. Но если они посадят меня еще раз, то нет гарантии того, что им это не удастся. Здесь в этом смысле ничуть не лучше, чем было в СССР. А я хожу сейчас по лезвию бритвы: если я увижу ребенка, меня тут же сажают в тюрьму. Я не видел его уже с 10.06.06, притом, что мы живем в одном городке.
Мне удалось поговорить по телефону с Владимиром Буковским, он даже дал мне свой адрес, по которому я выслал ему материалы. Я просил его убедить «Амнести Интернейшнл» представлять меня в Международном суде в Гааге. Но, чувствуется, что делается это с большой неохотой. По крайней мере, из «Амнести» я до сих пор никакого ответа не получил.
Посылаю также свои сочинения на педагогические темы, чтобы Вы окончательно убедились, что я псих.

С глубоким уважением!
Заранее благодарен Вам за труды!
Шмуэль Эпштейн

P.S. К вопросу о том, почему я не соглашаюсь встречаться с ребенком один раз в неделю в присутствии социальной работницы.
Я отлично понимаю, что отчуждение ребенка от меня только усиливается. Но, тем не менее, я думаю, что принял правильное решение.
Государство Израиль поставило меня перед выбором: отчуждение ребенка от меня или его уничтожение. То есть, мне приходится выбирать из двух зол меньшее.
Если бы я согласился на эти встречи, то они стали бы для ребенка постоянной незаживающей психотравмой (в дополнение к тем психологическим проблемам, которые у него уже имеются). Но, самое главное – это то, что его мама с ее другом восприняли бы мое согласие, как мое поражение, и это развязало бы им руки: опять бы начались моральные издевательства над ребенком, как это было уже много раз, чуть только они начинали чувствовать поддержку со стороны государства.
И если бы, не дай Бог, они вогнали его опять в депрессию, то пкидат саад Шитрит дала бы указание психиатрам – начать его «лечение» согласно решению «судьи» Шарацкого.
Осталось еще два вопроса, на которые Вы хотели бы получить ответ:
1. Почему так получается, что из всех этих конфликтов граждан с пкидат саад, последние постоянно выходят победителями?! Еще ни одну из них не посадили в тюрьму.
2. В чем их интерес? Зачем им нужно отнимать детей у родителей? А в случае сопротивления родителей, уничтожать детей?
Постараюсь ответить на эти вопросы, как я это вижу на сегодняшний день.
1. На последнем слушании (из четырех, когда я сидел в тюрьме), когда судья Броди уже приняла свое решение о двух месяцах тюремного заключения для меня, я задал ей вопрос: «Ты израильтянка, а также судья. И ты не слышала об этом явлении, что пкидат саад имеют право давать указания психиатрам, как надо лечить?» Она ответила: «Я не имею права вмешиваться в эти дела».
Из материалов дела вытекает, что полиция также не имеет права вмешиваться в эти дела, хотя речь идет о явном преступлении. Результатом этого невмешательства явилось то, что вместо настоящих преступников, в тюрьму сел я (то есть, фактически, они же меня и посадили).
У пкидат саад в Израиле просто чудовищная власть, неизмеримо большая, чем была у КГБ в СССР.
Все эти показания: директора школы, начальницы группы продленного дня в Нес-Ционе, воспитательницы ребенка написаны по заказу пкидат саад, чтобы продлить психиатрическое обследование и лечение ребенка, в то время, когда у него исчезли даже психологические проблемы. Все они готовы писать ложь и полуложь, которая хуже лжи, по первому требованию пкидат саад – кому же хочется терять свою работу из-за таких пустяков, как уничтожение детей (смотрите мое письмо к воспитательнице ребенка Алле от ….) То есть, фактически, всем государственным структурам запрещено вмешиваться в дела пкидат саад, даже если речь идет о явных преступлениях: представительница президента страны советует мне с ней сотрудничать, то есть участвовать в ее преступлениях.
2. Этот вопрос для меня пока что не совсем ясен, но, по всей вероятности, тут очень сильная материальная заинтересованность: мне рассказали, что за каждого ребенка, отнятого у родителей, на счет пкидат саад, которые уже на пенсии, переводится 10.000 долларов.
Зачем им нужно доводить ребенка до состояния, когда у него появляются психиатрические проблемы? Опять для того же. Можно сказать: «Вот видите, я была права – вследствие конфликта между родителями, ребенок нуждается в психиатрическом лечении и, конечно же, нужно лишить родителей родительских прав (а вот и 10.000 долларов приспели).
То есть, отнимают не сразу, все делается тонко: сначала оказывается усиленная поддержка тому из родителей, который оказывает на ребенка наиболее отрицательное воздействие, чтобы обострить конфликт. Если второй родитель поддается на провокацию и конфликт действительно обостряется, то, постепенно ребенок доводится до нужного состояния, когда ему начинает требоваться психологическая помощь. Но эти тонкости не для пкидат саад: психология, психиатрия, какая разница? Их уже манит заветная цель – 10.000 долларов.
В Израиле всегда: сначала идет проверка у психиатров, а потом уже вырваться из их когтей, как оказалось, не так уж просто. Вы не поверите, но ни психолог, ни психоаналитик не смотрел ребенка до сих пор.
Когда в обоих случаях после решения судьи Шарацкого о продолжении ребенку психиатрического обследования (подразумевается и лечение, как только он созреет) выяснялось, что у него нет вообще никаких проблем, к нему приставляли социальную работницу, которая раз в неделю с ним игралась.
Со мной она также отказалась разговаривать. Цель этих встреч очевидна: ждать, когда у ребенка начнет портиться настроение, чтобы можно было начать его «лечение» (в соответствии с решением «судьи» Шарацкого).
Вы спросите: почему же родители этих уничтоженных детей молчат? (Я считаю, что дети, прошедшие всю эту процедуру, уже уничтожены, несмотря на то, что физически они живы). Ответ на этот вопрос очень прост: в абсолютном большинстве случаев родители выходят из этой борьбы полностью сломленными. И неудивительно: к услугам пкидат саад вся мощь государственного аппарата подавления.
Те же, кого пока еще не сломали, тоже не понимают до конца, что же происходит, потому что трудно внедрить в сознание мысль, что люди, которые призваны законом защищать детей от всех напастей, просто уголовные преступники. Поэтому эти, пока еще не сломленные окончательно люди, выбирают тактику защиты себя, вместо того, чтобы выбрать тактику нападения и обвинения преступников.
На самом деле, пкидат саад преступники намного более страшные, чем фашистские преступники. Те уничтожали евреев по идейным соображениям, и при этом уничтожали чужой для них народ. Пкидат саад уничтожают детей ради денег самым изощренным и жестоким способом под видом помощи детям.
Особенно поразил меня один случай. На демонстрации против профессора Вагнера (это психиатр, который особенно ретиво выполняет указания пкидат саад), я познакомился с одной супружеской парой. С подачи этого профессора у них отняли двоих детей. Когда дело дошло до Верховного суда («Высший суд справедливости»), то сам Верховный судья Элиаким Рубинштейн лил крокодильи слезы: какая произошла несправедливость. Но, тем не менее, оставил решение предыдущей инстанции в силе: запретить родителям видеть своих детей вообще (они уже согласны на то, чтобы хотя бы раз в год их увидеть). Причина такая: за те годы, что длилась судебная тяжба, ребенок отвык от родителей и, если отлучить его от приемных родителей, это будет психотравма для ребенка.
Вы думаете, кого-то наказали? Нет, все пкидат саад остались на месте, и так же продолжают исполнять свои обязанности по «спасению» детей.
Верховному судье, по всей вероятности, также запрещено вмешиваться в дела пкидат саад.
Отец этих отнятых детей чуть ли не с умилением рассказывал мне это (какой он чувствительный этот Верховный судья Элиаким Рубинштейн – даже прослезился). Ну, чем не «84 год» Орвела?! (с его министерством любви).
Сейчас таким же образом отчуждают моего ребенка от меня в надежде, что родная мама, в конце концов, все-таки загонит его в депрессию, чтобы можно было отнять его и у нее. Ведь заветные 10.000 долларов уже маячат на горизонте.
Только что у меня родилась идея: попытаться издать всю эту переписку от начала до конца в виде книги. Я думаю (без ложной скромности), что если бы это удалось, то это была бы книга–бомба. Я хочу повторить – сейчас, каждую минуту в Израиле уничтожают десятки тысяч детей. И необходимо этот процесс взорвать.
Если Вам удастся найти такого издателя, то весь гонорар я отдаю Вам за хлопоты. Гонорар этот вполне законный: за посредничество. Посредничество – это работа, и за него принято платить. Вот Вам моя подпись…..
Но, независимо от этого, конечно, необходимо опубликовать открытое письмо советнику правительства Мени Мазузу в одной (хотя бы для начала) из российских газет, потому что спасать детей надо начинать немедленно!
Если Вам удастся найти такого издателя, то я даже готов преодолеть свою лень и перевести все документы с иврита на русский (с моими подробными комментариями).
Кстати, я передал это открытое письмо в три ведущие газеты на иврите и в две ведущие газеты на русском («Новости недели» и «Вести»): никакой реакции!
В Израиле на эту тему наложено табу.

P.P.S. Сегодня (8.10.06) мне сообщили, что у ребенка начало опять портиться настроение.
Я прошу Вас, насколько это возможно, ускорить опубликование открытого письма к Мени Мазузу: срочно необходим большой скандал!

P.P.P.S. Еще один важный штрих: заседания суда по делам несовершеннолетних всегда проходят при закрытых дверях. Судья судит единолично. Никаких присяжных нет даже для вида. Рядом с ним сидит машинистка, которая ведет протокол. Судья полностью затыкает рот ответчику под предлогом, что это не относится к делу (и это в Израиле не исключение, а правило. То, что ответчик сумеет прокричать, прорываясь сквозь непрерывные прерывания судьи, то и фиксируется в протоколе).
Естественно, что читая такой протокол, создается впечатление, что ответчик – псих. Ведь там не указан тот факт, что его постоянно прерывали и не давали говорить. Причем делается это настолько нагло и беспардонно, даже с вызовом. Между строк читается: кто ты такой – букашка, мы здесь хозяева. Это при том, что речь идет о жизни и судьбе ребенка.

26.10.06
Татьяне Митюсовой

Глубокоуважаемая Татьяна!
Посылаю Вам дополнение к открытому письму к Мени Мазузу и дополнение к письму судье Шире Хани. У Вас оно датировано 4.10.06, но передал его по назначению я только 15.10.06. 4.10.06 я передал его в МВД в отдел виз: я хочу, чтобы жену вместе с ребенком выслали на ее родину на Украину, так как боюсь психиатрию Израиля. Сейчас, слава Богу, настроение ребенка просто отличное, так как все эти письма, которые Вы прочитали, прочитали также жена с ее другом (я кладу их им в почтовый ящик). Результат показывает, что я на верном пути (тьфу-тьфу, чтобы не сглазить).
Посылаю вырезки из газеты «Эхо», чтобы Вы ознакомились с израильскими реалиями, а также подтверждение, что я действительно сидел в СССР за права человека.

С глубоким уважением!
Шмуэль Эпштейн


24.10.06
Юридическому советнику правительства
Господину Мени Мазузу
Копии:
Главе правительства
Международный суд в Гааге
Амнести Интернейшнл и во все газеты

Уважаемый господин Мазуз!

К тому, что написала по моей просьбе адвокат из «Меуравут» (сопричастность) я хочу добавить еще кое-что, так как с 9.02.06, когда я послал вам свою первую апелляцию через офицера полиции Гольдштейна (все письма, которые я писал до 15.05.06 я передавал Гольдштейну и он каждый раз обещал мне, насколько это возможно, ускорить получение вами этих писем), ситуация очень изменилась.
Я утверждаю, что в Израиле уничтожают десятки тысяч детей, еврейских детей в еврейском государстве под видом помощи детям. Уничтожение таким изощренным и жестоким способом, что фашистские преступники наверняка переворачиваются в гробах от зависти: что не они первые додумались до такого способа уничтожения еврейских детей.
Если бы антисемиты всего мира узнали о том, что здесь происходит, их радости не было бы предела.
Я, конечно, отлично понимаю, что первая реакция на это мое утверждение это то, что я псих. Когда, сидя в израильской тюрьме (сидел я за то, что пошел посмотреть, какое настроение у ребенка), я высказал эту мысль одному очень умному заключенному, то присовокупил: «Я, конечно, понимаю, что первая твоя мысль, что я псих». Он ответил: «Я не только что так думаю, я ни капли не сомневаюсь, что ты псих». Правда, когда я ему объяснил, в чем дело, он изменил свое мнение.
А суть дела очень проста: если кто-то (не важно кто) имеет право давать указания психиатрам и даже главному врачу (об этом открыто и ни капли не стесняясь сказала мне в телефонной беседе психиатр Мостовой: «Она может давать указания даже главному врачу»), то это неминуемо влечет за собой уничтожение людей.
Если полномочие давать указания психиатрам принадлежит бюрократу, который занимается детьми, то это особенно страшно. В Израиле такая власть принадлежит пкидат саад («бюрократки в помощь»). Это такая сотрудница при мэрии, обязанность которой – работать с трудными подростками. Причем ее полномочия неизмеримо шире, чем были полномочия у КГБ в СССР. Перечислю их:
1. «У нее есть право давать указания даже главному врачу» - так сказала мне в телефонной беседе психиатр «доктор» Мостовой открыто и ни капли не стесняясь. И при этом условии и «доктор» Мостовой и «доктор» Хэгеш (главный врач) продолжают «работать» и получать зарплату, как будто так и должно быть. Спрашивается: они нормальные, или им требуется психиатрическое обследование?
2. У них есть право принуждать психиатров писать подложные медицинские заключения, а первоначальные медицинские заключения выбрасывать в мусорную корзину. Это вытекает из моего дела (все доказательства этого в моем письме в полицию от 12.03.06, в котором я прошу открыть уголовное дело против пкидат саад Шитрит, «доктор» Хэгеш и «доктор» Мостовой).
3. У нее есть право давать указания медсестрам в психбольнице, не спрашивая врачей. Доказательство этому моему утверждению очень простое. Случайно я познакомился с одним психиатром, который раньше работал в этой психбольнице, и он рассказал мне удивительную вещь: «В Израиле в психбольницах у медсестер есть право не слушать указания врачей и проводить обследование и лечить, как они считают правильным («у них есть свой профсоюз», - так он сказал), но, согласно логике, пкидат саад они обязаны слушаться (если «она может давать указания даже главному врачу»). В свете этого факта я сейчас догадываюсь, почему медсестра Хана именно так проводила обследование ребенка два с половиной года тому назад. В течение трех месяцев обследования врач не смотрел ребенка вообще. Но это моя догадка: к сожалению, ясных доказательств для этого у меня нет.
4. Она имеет право решать, кому из родителей разрешить участвовать в обследовании, а кого надо устранить от обследования (очевидно для того, чтобы не было свидетеля преступления), с кем из родителей у врачей есть право разговаривать, а с кем нет такого права. Это вытекает из моего дела: в моем случае она просто подстрекает преступников к преступлению.
5. У нее есть право указывать психиатрам (конечно, также главному врачу): когда можно назначать день проверки ребенка, а когда время еще не пришло, то есть она ждет, когда ребенок созреет для психиатрического лечения. Это вытекает из моего дела.
6. У нее есть право назначать психиатрическое обследование и психиатрическое лечение, когда совершенно ясно, что речь идет о психологических проблемах. И это признали психиатры в двух первых проверках ребенка (5.02.06 – д-р Флор и 7.02.06 – «доктор» Мостовой, и это последнее медицинское заключение выбросили и заменили его подложным).
7. У нее есть право продлять психиатрическое обследование еще на полгода в то время, когда у ребенка исчезли даже психологические проблемы. 6.03.06 и 14.05.06 у ребенка не было вообще никаких проблем, и его настроение было просто отличным, так как энергетические вампиры, которых пкидат саад подстрекала к преступлению, боялись. А, согласно ее расчетам, ребенок уже созрел для психиатрического лечения. Она не предполагала, что я пойму ее тактику (преступную) и найду против нее противоядие: я начал все свои оскорбительные письма к ней, к судье, психиатрам, социальным работницам и т.д. класть в почтовый ящик энергетических вампиров (жена и ее друг). То есть, я был вынужден их оскорблять (пкидат саад, судью, психиатров и социальных работниц), чтобы спасти своего ребенка.
8. У нее есть право давать указания социальным работницам, кого из родителей следует поддержать, а на кого, наоборот, надо давить.
9. У нее есть право принуждать социальных работниц и воспитательниц, директоров школ писать вранье о душевном состоянии ребенка, чтобы у нее была возможность продлить психиатрическое обследование и лечение ребенка.
10. У нее есть право врать в каждом своем слове на суде, и при этом оставаться безнаказанной. А «судья» затыкает рот ответчику и принимает решение, заготовленное заранее, которое продиктовала ему пкидат саад.
Если собрать все эти права пкидат саад вместе, то вырисовывается настолько жуткая картина, что «84-й год» Оруэлла еще до этой жути не дотягивает.
В СССР уничтожению с помощью психиатрии подлежали взрослые люди за их взгляды. И если взрослый человек, понимая, что происходит, отказывался от своих убеждений, то его оставляли в покое. Здесь же уничтожению подлежат дети, и при этом у них нет шансов на спасение. Они знают, что взрослым надо доверять и думают, что хорошие дяди и тети их лечат, в то время, как их уничтожают.
Израиль – демократическая страна? Значит здесь действует принцип равноправия? Что такое равноправие? Это когда все граждане равны перед законом, независимо от их имущественного или социального положения.
Я совершил страшное преступление: пошел посмотреть, какое настроение у ребенка (увидеть его я не успел), и меня тут же арестовали.
То, что пкидат саад Шитрит врет на суде в каждом слове, принуждает психиатров писать фальшивые медицинские заключения и выбрасывать первоначальные, указывает психиатрам: когда уже можно вызвать ребенка на проверку, а когда время еще не пришло (то есть ребенок еще не созрел для психиатрического лечения), сама пишет фальшивые письма, «может давать указания даже главному врачу» (так сказала психиатр Мостовой), может давать указания медсестрам в обход врачей - все это нарушения настолько незначительные, что, конечно, очень справедливо, что она до сих пор гуляет на свободе, в полном соответствии с принципом равноправия.
То, что «судья» Шарацкий полностью затыкает рот ответчику и принимает решения, заготовленные заранее, несмотря на то, что он знаком со всеми материалами дела, из которых прямо вытекает, что совершается страшное преступление – преступление уголовное, а также можно вполне квалифицировать его, как преступление против человечества. Таким образом, он становится прямым соучастником этого преступления. Все это, конечно, нарушения столь незначительные, что, вполне справедливо, что он гуляет на свободе в полном соответствии с принципом равноправия.
Психиатры лечат детей по указаниям бюрократа, по первому требованию этого бюрократа пишут фальшивые медицинские заключения и выбрасывают настоящие, спокойно относятся к тому, что медсестры получают указания непосредственно от этого бюрократа – все это нарушения настолько незначительные, что, вполне справедливо, что они гуляют на свободе в полном соответствии с принципом равноправия.
Офицеры полиции Гольдштейн, Элиав и Кац-Амрани очень хорошо понимают, что совершается преступление против человечества и уголовное преступление (я дал им в руки все доказательства этого) и покрывают это преступление. Это нарушение, конечно, настолько незначительное, что, вполне справедливо, что они гуляют на свободе.
Социальные работницы поддерживают (или, наоборот, отказывают в поддержке) того из родителей, которого укажет им пкидат саад, пишут вранье по ее указанию – все это, конечно, нарушения столь незначительные, что, вполне справедливо, что они гуляют на свободе.
Все высшие государственные структуры поддерживают это преступление:
Равитер – отдел по работе с жалобами на судей;
Яхель – начальница социальной службы Нес-Ционы;
Наоми Ливни – министерство здравоохранения;
Арье Бауэр – министерство здравоохранения;
Главный контролер полиции, секретарь Оснат Лиор, Михаэли
От юридического советника правительства я не получил ни одного ответа (все письма и апелляции ему я передавал через начальника отдела расследований полиции Ришон ле-Циона Гольдштейна; по крайней мере, он обещал передать их ему и, как можно, ускорить получение). Первую апелляцию Мени Мазузу я послал 9.02.06. И, наконец, представитель президента страны Лираз Йосеф, посоветовала мне сотрудничать с «людьми», которых я обвиняю в преступлении против человечества.
Как говорится, круг замкнулся. Более высокой инстанции в Израиле я не знаю.
Создается впечатление, что пкидат саад в Израиле – это что-то святое, более святое, чем Господь Бог. Она решает – кому жить, а кому умереть. Она дает указания психиатрам, судьям, социальным работницам, воспитательницам, директорам школ, учителям.
А все государственные структуры оказывают ей всемерную поддержку. Ошибаться она не может вообще. А уж о том, чтобы совершить преступление – даже подумать страшно – это, конечно, совершенно невозможно. Преступления совершают только люди с низкими зарплатами, как у меня – их можно посадить даже за то, что они хотят посмотреть на своего ребенка.
С сентября месяца 2005 года вся моя зарплата уходит на борьбу за жизнь моего ребенка. И чем дальше, тем больше денег требует от меня эта борьба. Фактически, все государство Израиль подстрекает преступников к преступлению. Нет ни одной государственной структуры, которая поддержала бы меня в этой борьбе.
Я утверждаю, что то, что происходит в Израиле, неизмеримо страшнее, чем газовые камеры (газовые камеры – это сравнительно легкая смерть), потому что изощренное и жесточайшее уничтожение происходит под видом помощи детям, а также потому, что страна планомерно уничтожает собственных детей (фашисты уничтожали чужой для них народ, к тому же, им промыли мозги, что евреи – это не люди).
В сущности, все государство Израиль подстрекает преступников к преступлению. Ни одна государственная структура не поддержала меня в этой борьбе. Такое впечатление, что все государство со всей его мощью прикладывает все усилия, чтобы уничтожить одного маленького ребенка.
Я предполагаю, что могло появиться некоторое непонимание, вследствие того, что в своем письме к «доктору» Хэгеш от 19.02.06 я прошу ее вызвать ребенка на проверку («доктор» Мостовой сказала мне в телефонной беседе, что об этом я должен попросить пкидат саад: привести ребенка в приемный покой; эта беседа состоялась в середине февраля 2006 года), а в своем письме в полицию от 12.03.06 я прошу открыть уголовное дело против пкидат саад, психиатров и социальных работниц. Дело в том, что весь период скандала, ко
Ссылка Нарушение Цитировать  
  sameps
seps


Сообщений: 8186
18:46 28.11.2009

Начало ноября 2006 г.
Радиостанция РЭКА
Господину Гильбоа

Запрос на проведение специальной передачи

Глубокоуважаемый господин Гильбоа!
Я присутствовал на встрече с госпожой Шломит Лидор ( Это директор радиостанции РЭКА ) в Иерусалиме 25.10.06, и мы договорились, что я должен выслать Вам официальный запрос о проведении специальной передачи, посвященной одной теме: «Уничтожение тысяч детей в Израиле руками пкидат саад, судей, психиатров и социальных работниц под видом помощи детям». Прошу это мое письмо считать таким запросом.
Если вы действительно патриоты Израиля, как говорит госпожа Шломит Лидор, то вы просто обязаны помочь мне расправиться с этой мразью, которая уничтожает детей, а вместе с ними и страну. Установка именно такая: расправиться с ними!
Я не собираюсь себя защищать - я ни в чем не виноват. Я собираюсь атаковать! До тех пор, пока они не сядут в тюрьму навечно!
Все СМИ закрывают глаза на эту проблему, хотя все о ней знают. Я разослал открытое письмо Мени Мазузу во все ведущие газеты Израиля на русском и на иврите – реакция ноль.
Я утверждаю, что это национальное бедствие! Количество уничтоженных детей за все время существования Израиля неизмеримо больше, чем число погибших за все войны Израиля, во всех терактах и всех автомобильных катастрофах вместе взятых. С тех пор, как у йеменской алии отобрали детей, это преступление не прекращалось ни на минуту. И сейчас! каждую минуту! уничтожают детей руками насквозь преступной психиатрии Израиля, которой командует преступная бюрократия!
Я передаю Вам только последние письма и документы. Если вы вместе со Шломит Лидор дадите добро на проведение такой передачи, то я предоставлю все письма и документы, начиная с августа 2004 года.

С глубоким уважением!
Шмуэль Эпштейн

(Комментарий. На это письмо я ответа не получил вообще, хотя я передал его вместе со всеми материалами лично в руки Александру Дову (журналисту радио «РЭКА»).


4.12.06

Судье Нава Декель
От узника совести в СССР и Израиле
Шмуэля Эпштейна
( эта судья так же заткнула мне рот, как и все остальные и приняла решение, которое ей продиктовала ПС Шитрит ещё до начала слушания, то есть, продлила мне запрещение видеть ребёнка ещё на год, 28.02.09)
Копии: юридическому советнику правительства, Гаагский международный суд, Страсбургский международный суд, JAAPA и другие организации

Глубокоуважаемая госпожа Нава Декель!

Я утверждаю, что в Израиле уничтожают десятки тысяч детей, еврейских детей в еврейском государстве под видом помощи детям.
Уничтожают таким изощренным и жестоким способом, что фашистские преступники наверняка переворачиваются в гробу от зависти: что не они первые додумались до такого способа уничтожения еврейских детей.
Если бы антисемиты всего мира узнали о том, что здесь происходит, их радости не было бы предела.
Институт пкидат саад («бюрократки в помощь») – это национальное бедствие. Непонятно только, в чем состоит интерес государства Израиль, чтобы уничтожать собственных детей.
Вы спросите, почему я так начинаю свое письмо, когда речь идет только о моем ребенке? Я решил впредь именно так начинать каждое свое обращение в любую инстанцию. Если бы я поступил иначе, то был бы предателем по отношению к сотням тысяч детей, уже уничтоженных в Израиле и к тем детям, которых уничтожают в Израиле сейчас(!) каждую минуту(!) (а также к их родителям)! Уничтожает детей насквозь преступная израильская психиатрия, целиком и полностью послушная преступной бюрократии и преступной судебной системе.
Я утверждаю, что такие пкидат саад, как Шитрит, «судьи», как Шарацкий, Хани, психиатры, как Хэгеш и Мостовой уничтожают детей и разрушают страну изнутри. В этом состоит мое обвинение, и я не успокоюсь, пока все, причастные к этому преступлению против человечества, не сядут в тюрьму.
Я не хочу повторять все аргументы в пользу моей правоты и моих требований. Их вы найдете в моих письмах в различные инстанции, которые есть в делах: 5420 и 5421 по семейным делам в суде Ришон ле-Циона. Также несколько раз я передавал все материалы «судье» Шарацкому (№ дела ____).
Повторю свои требования еще раз:
1. Возложить опекунство над ребенком на меня, так как возложение опекунства на жену – это будет трагедия для ребенка.
2. Ее друга Йоси удалить от ребенка вообще, так как нет никакого сомнения, что это его враг, который уже несколько лет методически уничтожает ребенка морально. И я ни в коем случае не успокоюсь, пока его не уберут от ребенка.
3. Само собой разумеется, как можно быстрее отменить преступное решение судьи Шарацкого о запрещении мне видеть ребенка.
Но на последнюю декларацию пкидат саад Шитрит я, конечно, не могу не ответить.
Судья г-жа Броди запретила мне их оскорблять. И это очень жалко. Без слова «палачи» очень трудно объяснить, что здесь происходит. Но я уважаю закон и поэтому воздержусь от оскорблений (к слову сказать, судью г-жу Броди я особенно уважаю и прошу вас передать ей от меня привет). К счастью, все, что я о них думаю, я успел высказать до того, как они посадили меня в тюрьму (за то, что я пошел посмотреть, какое настроение у ребенка) и любой интересующийся может это прочитать (письма до 14.05.06).
Мне часто говорят: «Ты взялся бороться с государством – это бесполезно: государство всегда тебя победит». Но кто сказал, что Шитрит и Шарацкий – это само государство. И почему государство должно быть заинтересовано в уничтожении собственных детей.
В демократическом государстве, каким считается Израиль, все его граждане равны перед законом. Вот обвиняют даже президента страны в нарушении закона, которое не идет ни в какое сравнение по тяжести с тем преступлением, в котором я обвиняю пкидат саад Шитрит, «судью» Шарацкого, психиатров Хэгеш, Мостовой и т.д. Получается, что пкидат саад и судья святее президента.
Кстати, представитель президента страны советует мне с ними сотрудничать. То есть, с теми «людьми», которых я обвиняю в преступлении против человечества. Как любой другой гражданин, они могут обвиняться в преступлении. Я привел все доказательства совершающегося и не прекращающегося до сегодняшнего дня преступления против человечества в своем обращении в полицию от 12.03.06 с просьбой открыть уголовное дело против Шитрит, Хэгеш, Мостовой по обвинению в намеренном уничтожении ребенка, и не успокоюсь до тех пор, пока все, замешанные в этом преступлении, не сядут в тюрьму. Я провозглашаю это сейчас, что я буду добиваться этого всеми своими силами, и, конечно, только законными средствами, как я это делал и раньше.
Первоначальная и главная цель пкидат саад Шитрит совершенно ясна: отнять ребенка у родителей. По всему Израилю распространилось это надругательство над людьми: у тысяч родителей отнимают детей. Я могу привести множество примеров этого. И всегда главным действующим лицом этого преступления выступают пкидат саад. В каждом отдельном случае они этой цели достигают по-разному, но всегда эффективно, так как на их стороне безоговорочная поддержка всех государственных структур.
В моем случае это делалось так. Так как пкидат саад Шитрит с самого начала прекрасно отдавала себе отчет: кто именно загоняет ребенка в депрессию, то, следовательно, необходимо дать полную поддержку этому родителю (то есть моей жене), чтобы вогнать его в депрессию. Тогда можно будет сказать: вот видите – из-за конфликта между мужем и женой ребенок постоянно вгоняется в депрессию, а, следовательно, необходимо отнять его у родителей и передать приемным родителям или отдать в приют. Какое вознаграждение она за это получает, я, к сожалению, не знаю. Функцию поддержки жены взяла на себя социальная работница Браха (с декабря 2005 года). (Я не сомневаюсь, что по указанию пкидат саад Шитрит, хотя она сама тогда еще на сцене не появлялась и я вообще не знал о ее существовании). (Эта соц. работница Браха еще с лета 2004 года была в курсе всего, и прекрасно понимала еще тогда, кто виноват в мыслях о самоубийстве у ребенка, так как после того, как я официально отказался от психиатрической экспертизы, у меня с ней состоялась продолжительная беседа, и я все ей объяснил).
Тогда уже (с ноября 2005 г.) интуиция (и одна умная женщина) подсказала мне, что только неустанное давление и страх может подействовать на энергетических вампиров. И, действительно: с начала декабря 2005 года (когда я начал писать письма в полицию), и до 17.01.06 (когда пришел из полиции официальный отказ заниматься этим делом) настроение ребенка было отличное, и я видел его каждый день. С 17.01.06 настроение ребенка начало падать, и 31.01.06 он сказал детям в школе: «Я иду покончить жизнь самоубийством» (это впервые он высказал эту мысль не мне, а другим). То есть, полностью подтвердилась моя правота и ошибка психиатрической клиники и социальной службы, которые утверждали, что мысли о самоубийстве у ребенка – это мои фантазии. Я ожидал, что теперь государство окажет мне полную поддержку в моем стремлении спасти ребенка. Вместо этого (1.02.06 на сцену вышла пкидат саад Шитрит) началось совершенно явное и неприкрытое подстрекательство преступников к преступлению, которое не прекращается до сегодняшнего дня. После того, как 27.02.06 я сказал в лицо пкидат саад Шитрит, что она преступник, она стала мне мстить и взяла курс на прямое уничтожение ребенка руками преступной и послушной ей психиатрии. (Более подробно об этом в письмах к Рут Ваксман от 14.05.06, письмо в полицию от 12.03.06 и к юридическому советнику правительства от 24.10.06). А «судья» Шарацкий полностью затыкал мне рот на первых двух слушаниях (5.02.06 и 6.03.06) и принимал решения, продиктованные ему Шитрит.
Его решения от 6.03.06 и 14.05.06 прямо предназначены для уничтожения ребенка руками преступной психиатрии (так как у ребенка в это время не было вообще никаких проблем, даже психологических (смотрите письма его тренеров)).
Я обвиняю пкидат саад Шитрит в преступлении против человечества, не прекращающемся до сегодняшнего дня:
1. В принуждении психиатров писать фальшивые медицинские заключения и выбрасывать первоначальные с целью уничтожения ребенка посредством психотропных препаратов (доказательства в моем письме в полицию от 12.03.06 и в письме к юридическому советнику правительства от 24.10.06).
2. В подстрекательстве преступников к преступлению, не прекращающемуся до сегодняшнего дня.
3. Прямой обман суда (опять-таки с целью уничтожения ребенка). Оба решения о назначении и продлении ребенку психиатрического обследования от 5.02.06 и 6.03.06 судья Шарацкий принял на основании ее ложных утверждений и на основании подложного медицинского заключения, которое она продиктовала психиатрам о том, что ребенок находится в депрессии, в то время, когда у него не было даже психологических проблем (смотри письма его тренеров Бенци и Йоси по настольному теннису и тейквондо).
4. Я обвиняю пкидат саад Шитрит и «судью» Шарацкого в намеренном устранении свидетеля преступления (то есть родного отца ребенка) на всех этапах совершения этого преступления.
5. Я обвиняю таких же пкидат саад, как Шитрит, в уничтожении десятков тысяч детей и в разрушении страны изнутри.
Я не могу понять одну вещь: зачем государству Израиль требуется уничтожать детей своего народа?! Такое впечатление, что трагедия детей и родителей Йемена 50-х годов не прекращалась ни на минуту и распространилась на весь народ. Ведь за это преступление никто так до сих пор и не наказан. Те же самые люди и их преемники продолжают «спасать» детей и дальше.
И эта последняя декларация пкидат саад Шитрит – ложь от начала и до конца. То есть, к обвинениям против нее, выдвинутым выше, я присоединяю еще обвинение в клевете.
Если ребенок находится сейчас в отличном состоянии, как она сама пишет, зачем нужно возобновлять привезение его в психиатрическую клинику (как она намеревается это сделать в этой же декларации). Я не сомневаюсь, что ее цель – это уничтожение ребенка.
Я хочу еще раз повторить: ребенок не нуждается ни в каком обследовании. В психологическом обследовании нуждается его мама и в психологической помощи. Такое обследование и такая помощь могут проводиться, естественно, только в случае ее согласия.
А ее другу требуется полицейское расследование.
Психиатрическое обследование им не требуется, так как они не психи, и преступление совершали сознательно, уже несколько лет вгоняя ребенка в депрессию.
Сейчас душевное состояние ребенка отличное по одной простой причине: все эти письма, которые я пишу в разные инстанции, читают также жена с ее другом. Когда энергетические вампиры боятся, ребенок в отличном душевном состоянии. Как только они чувствуют поддержку со стороны государства, у ребенка моментально начинает падать настроение. Это уже проверено много раз.
Именно поэтому я вынужден продолжать борьбу за жизнь ребенка, и не успокоюсь, пока все, причастные к этому преступлению против человечества, не сядут в тюрьму.
Шитрит пишет: «С момента решения уважаемого судьи запретить свободные встречи ребенка с ответчиком (то есть со мной) произошло существенное улучшение в поведении ребенка во всех областях. В эмоциональной сфере ребенок не выглядит грустным и подавленным, произошло улучшение в области контактности ребенка в группе продленного дня».
То, что ребенок сейчас находится в отличном душевном состоянии – это правда. А лучше сказать – полуправда. А полуправда, как известно, хуже лжи.
Я ожидал такую реакцию со стороны Шитрит. Меня можно обвинить в любом случае. Если ребенок в отличном состоянии, когда он меня не видит, значит во всем виноват папа. Если бы я согласился на встречи с ребенком в присутствии социальной работницы, и после этого у ребенка начало бы падать настроение, значит тоже в этом виноват папа. А это вполне вероятно. Мое согласие на такие встречи жена с ее другом восприняли бы как мое поражение, и опять начали бы загонять ребенка в депрессию. Ведь в этом случае все равно можно было бы обвинить меня в ухудшении настроения ребенка. Кроме того, сами встречи в такой обстановке, когда отца приводят к ребенку, как преступника – это психотравма для ребенка.
Хочу напомнить еще раз то, что я писал раньше. Уже сейчас, в этот период, когда я не вижу ребенка, жена с ее другом дважды пытались ввести ребенка в депрессию: в конце июля – начале августа (сразу после преступного решения «судьи» Хани возложить опекунство на жену), и второй раз сразу после ее преступного решения продлить действие этого опекунства до декабря 2007 года. Об этом мне сообщали агенты со всех сторон. К сожалению, доказать это я не могу, так как я удален от ребенка. И только после того, как я начинал класть все письма, которые я пишу в разные инстанции, им в почтовый ящик, настроение ребенка моментально улучшалось.
Кроме того, сейчас, когда отец удален от ребенка, социальная служба вынуждена оказывать давление на преступников и пригрозить им, вместо того, чтобы подстрекать их к преступлению (чем они занимались с декабря 2005 года, естественно, согласно указаниям пкидат саад Шитрит). Ведь если сейчас, в отсутствии отца у ребенка начнет падать настроение, то тут же будет доказана моя правота. А этого пкидат саад Шитрит допустить не может. Поэтому, как она ни мечтает уничтожить ребенка, на данном этапе она себе такого удовольствия позволить не может.
Именно поэтому я сознательно отказался от этих встреч, так как хорошее душевное состояние ребенка для меня важнее всего. Даже, если Шитрит и Шарацкий будут обвинять меня во всех бедах ребенка. Я прошел советские концлагеря. Теперь также познакомился и с израильской тюрьмой, но такой сверхчеловеческой подлости нигде не встречал!
И где я столкнулся с такой сверхчеловеческой подлостью? В стране, которую я считал своей страной. Когда, в апреле 1987 года я сошел с поезда в Вене, нас встречали представитель Сохнута и джайнтовец. К кому ты идешь, туда и едешь. Я решил ехать в свою страну (как я думал). Мне и в страшном сне не могло присниться, что какая-то «бюрократка в помощь» будет полновластным хозяином над жизнью моего ребенка (единственного), а мне, его отцу и единственному человеку, которого ребенок не боится вообще, запретят его видеть, чтобы преступникам удобнее было его уничтожать.
Фактически, все государство от начала и до конца прикладывает все усилия, чтобы уничтожить моего ребенка. Представитель президента страны советует мне с ними сотрудничать: с «людьми», которых я обвиняю в преступлении против человечества. Сотрудничать с ними – это значит помогать им уничтожать ребенка.
Сейчас они хорошие, даже купили ребенку плэйстейшн ко дню рождения. Но я хочу напомнить, что в прошлом году они не хотели справлять ребенку день рождения вообще, несмотря на то, что я дал жене специально деньги для этой цели. Это очень символично. Что значит оставить ребенка без дня рождения. Это значит внушить ему лишний раз, что его жизнь ничего не стоит (то, что они делали все эти годы). Мне пришлось поторопиться и снять квартиру дороже, чем я мог бы снять, если бы еще некоторое время подождал. Я переехал в Нес-Циону точно в день рождения ребенка 2.11.05, и в этот же день справил ему день рождения с его самыми лучшими друзьями. Я показывал им фокусы, загадывал загадки, устраивал состязания. Все дети сказали своим родителям, что лучшего дня рождения они еще не видели. Все его друзья меня любят и уважают, а не как утверждает Шитрит, что я позорю ребенка перед его друзьями. Для этого меня и удалили от ребенка, чтобы внушать ему пакости про его отца.
Чтобы расставить уже все точки над «и», я должен привести разговор, который у меня состоялся с женой 1.02.06 (на следующий день после того, как ребенок сказал детям в школе: «Я иду покончить жизнь самоубийством» и за час до того, как ребенок сказал Шитрит, что мама замахивалась на него ремнем только два раза). Разговор состоялся по ее инициативе. Она начала обвинять меня в том, что ребенок сказал такие слова.
Я: «Скажи мне, ты замахивалась на ребенка ремнем?»
Жена: «Нет».
Я: «Я сделаю все возможное, чтобы убрать эту мразь от ребенка» (ее друга Йоси).
Жена: «Это ты, ублюдок, от тебя нельзя было иметь детей.
Я: «До свидания».
Эта ее последняя фраза совершенно ясно показывает, что все эти годы она, вместе со своим другом сознательно уничтожали ребенка. Кроме того, этот разговор доказывает и другое. Когда через полчаса после этого разговора Шитрит вызвала нас всех в мэрию, жена отлично поняла, что ребенку будет задан этот вопрос (насчет угроз ему с ремнем в руке) и я не сомневаюсь, что это она попросила его сказать, что только два раза она замахивалась на него ремнем.
И вот, в благодарность за это благородство ребенка (он готов пойти даже на обман, чтобы спасти свою маму; я горжусь своим сыном!), она вместе со своим другом уже после этого несколько раз пытались загнать ребенка в депрессию (в феврале, июле и октябре 2006 года). И то, что у ребенка сейчас отличное настроение, не может меня обмануть. Причина этого только одна – страх. Но это совершенно не нормально, чтобы настроение ребенка зависело от страха его мамы и ее друга перед наказанием.
Это уже проверено много раз и больше я не могу себе позволить играть в рулетку. Мое требование однозначно: опекунство над ребенком должно быть передано мне, а ее друг должен быть удален от ребенка совершенно, так как нет никакого сомнения, что это его враг.
Шитрит пишет: «Даниэль рассказал о его страхе от рассказа отца о его матери и о ее семье».
Это старое ее обвинение против меня. Я уже писал об этом в своей апелляции юридическому советнику правительства и начальнику отдела расследований полиции Ришон ле-Циона от 7-9.02.06. Но хочу повторить еще раз. Я действительно рассказал ребенку историю детства его матери и очень жалею, что не сделал этого намного раньше. Фактически, это был сеанс психоанализа. После этого ребенок начал понимать причины и следствия и перестал во всем обвинять самого себя, как это было до моего сообщения.
Во время этого сообщения я наблюдал за реакцией ребенка и не заметил на его лице никаких признаков страха. Наоборот, он воспринял это с пониманием.
Я не сомневаюсь в том, что теперешнее его отличное душевное состояние во многом обусловлено тем, что он понимает истинное положение вещей (весь мой разговор с ним в письме к Гольдштейну от 7.02.06). То, что ребенок воспринял это сообщение со страхом – это фантазия Шитрит.
Далее Шитрит пишет: «Господин Эпштейн видит в поведении мамы и ее друга главную причину всех проблем сына. В такой атмосфере свободные встречи (отца с сыном) могут угрожать всем тем впечатляющим достижениям ребенка в последний период и уничтожить их. Проверка действительностью доказывает, что ребенок нуждается в защите от влияния отца».
Это любимый прием Шитрит: она констатирует мое отношение и, как будто, само собой разумеется, что я вру. Меня уже так много раз уличали во лжи, что нет никакого сомнения, что я врун. Да, я действительно утверждаю, что мамин друг и она сама – это главная причина всех проблем ребенка. Но я предъявляю совершенно неопровержимые доказательства своей правоты и преступления, которое совершает Шитрит, в то время, как все ее утверждения в отношении меня совершенно голословны и ни на чем не основаны.
Я уже писал выше о причинах отличного душевного состояния ребенка в настоящее время. Хочу только подчеркнуть одну деталь. Шитрит старается всем внушить мысль, что свое мнение о его маме и ее друге я стараюсь внушить ребенку. О мамином друге я действительно высказал ребенку свое мнение еще осенью 2005 года. Этот разговор также приведен в моей апелляции от 7-9.02.06 к Мени Мазузу. Наитие подсказало мне сделать это, и я думаю, что был совершенно прав. Ребенок должен осознать (представлять) истинное положение вещей и не принимать своего врага, который его уже несколько лет планомерно уничтожает духовно за друга (и которого Шитрит и все подвластные ей государственные структуры уже год намеренно подстрекают к преступлению). Фактически, это был еще один сеанс психоанализа. Если бы я не сказал это ребенку, то никогда бы не узнал, что угрозы ребенку с ремнем в руке продолжались 3 года непрерывно (а не 2 раза, как он сказал Шитрит по просьбе мамы). Но это не означает, что при всех своих встречах с ребенком я только и делаю, что внушаю ему отвращение к другу жены. 2 раза я ему об этом сказал, и больше мы эту тему не обсуждали. Что же касается мамы ребенка, то я никогда не позволял себе сказать о ней ребенку хоть одно плохое слово. Я отлично понимаю, что это нельзя делать ни в коем случае.
И этот разговор с ребенком, который Шитрит ставит мне в самую большую вину (об истории детства мамы) я начал словами: «Ты должен пожалеть маму, у нее было трудное детство…» (см. письмо к Гольдштейну от 7.02.06). Эту мою фразу Шитрит во всех своих обвинениях, естественно, не приводит, чтобы представить меня в черном свете.
Сказать честно, я до сих пор не теряю надежду, что у мамы ребенка, в конце концов, проснется материнское чувство. Но друг ее Йоси чужой для ребенка человек и его совершенно явный враг. И я не успокоюсь, пока его от ребенка не уберут.
Шитрит хочет представить дело так, что если я опасен для нее со всей этой компанией, то я опасен для ребенка. Для нее я действительно опасен, и я действительно ей угрожал, и повторяю это здесь: я не успокоюсь, пока она и все, причастные к этому преступлению против человечества, не сядут в тюрьму. Добиваться этого я буду, конечно, только законными способами. Что касается ребенка, то хочу повторить это еще раз: я – единственный человек на свете, которого ребенок не боится вообще.
То, что здесь происходит – это театр абсурда. Я – единственный человек, который все эти годы непрерывных моральных издевательств поддерживал дух ребенка, устранен от него, а преступник, который и является главной причиной этих издевательств, находится постоянно рядом с ребенком. И каждое новое проявление поддержки со стороны государства рассматривает как карт-бланш для продолжения издевательств над ребенком.
Все утверждения Шитрит относительно меня можно охарактеризовать старинной поговоркой: «Клевещите, клевещите: что-нибудь да останется».
Я еще раз повторяю – главная цель Шитрит и Шарацкого – это уничтожение ребенка. Они мстят мне за то, что я называл их палачами.
Далее Шитрит пишет: «Предложения лечения отцу (слово «типуль» очень трудно перевести на русский язык, но в данном случае больше всего подходит слово лечение, учитывая то, что происходило, пока я сидел в тюрьме), в попытке помочь ему в его горе и проинструктировать его в связи с ребенком, наткнулись на отказ и негодование».
Добрая тетя Шитрит хочет меня «полечить» с помощью таких же добрых психиатров. Она уже «вылечила» и «проинструктировала» сотни детей и их родителей. Так что у нее есть богатый опыт в «лечении».
Меня уже пытались «лечить» добрые дяди из КГБ с помощью таких же добрых психиатров в СССР. Но, к большому их сожалению, им это не удалось. Они «вылечили» таким образом сотни тысяч людей: достаточно месяц поколоть человека усиленными дозами аминазина, и сердце останавливается.
Пока я сидел в израильской тюрьме, куда меня засунули по доброте душевной Шитрит и Шарацкий (за то, что я пошел посмотреть, какое настроение у ребенка), было 4 слушания. На первых трех каждый раз был новый обвинитель (всех их я видел первый раз в жизни, не сомневаюсь, что их послала «добрая» тетя Шитрит) и все они требовали проведения мне психиатрической экспертизы.
Такие добрые в Израиле обвинители, что, вместо того, чтобы обвинять меня в страшном преступлении (что я хотел зарезать Шитрит и Шарацкого японским ножиком, в то время, когда у меня был пистолет), они настолько добрые, что хотят меня «полечить».
Но, к их большому огорчению, им это тоже не удалось, так же, как не удалось это добрым дядям из КГБ и таким же добрым психиатрам в СССР (тоталитарном государстве). (Шитрит пишет, что это было с ее стороны «предложение». Сегодня это называется «предложение»).
Но добрая тетя Шитрит никак не хочет расстаться с этой красивой идеей: опять она мне угрожает «лечением».
Я, конечно, понимаю, что это очень удобно: расправляться с людьми с помощью полностью послушных ей психиатров. Ей же не привыкать: она уже вместе с судьей Шарацким и психиатрами уничтожила сотни детей и продолжает их уничтожать, как и все пкидат саад в Израиле. Я в этом ни капли не сомневаюсь, так как та неограниченная власть, которая им дана над психиатрами, судьями, директорами школ и социальными работницами, однозначно предполагает уничтожение детей (но, как теперь выясняется, также и их родителей, если они вздумают возмущаться).
Шитрит пишет, что я воспринял ее желание меня «полечить» с негодованием. Для нее: если человек нервничает перед угрозой принудительного «лечения» - это признак, что он псих (как можно нервничать, надо радоваться, что такие добрые тети хотят тебя «полечить»). Но даже здесь она «ошибается»: и судья Сорокер, и судья Анисман могут подтвердить, что я был абсолютно спокоен на всех 3-х слушаниях. Также спокоен я буду, когда будут сажать в тюрьму Шитрит, Шарацкого, Хэгеш, Мостовой, Хамер, Группи, Элиав, Гольдштейн, Кац-Амрани и Хани по обвинению в преступлении против человечества. А что это произойдет, у меня нет ни капли сомнения.
Вот мой разговор с судьей Анисман на втором слушании с ее участием.
Я: (обращаюсь к обвинителю): «Почему ты так хочешь сделать из меня психа?» (ответа я не получил).
Судья Анисман (с улыбкой): «Тебе проводилась когда-нибудь психиатрическая экспертиза?
Я: «Да. В Советском Союзе. Когда меня арестовали, то через 18 дней послали на психиатрическую экспертизу. Я был там месяц и десять дней. В конце экспертизы была комиссия. Шесть психиатров сидели там. И беседовал со мной профессор Иванов: именно против него я писал письмо на Запад. Это письмо перехватило КГБ. Об этом я узнал еще до того, как меня посадили, так как сначала посадили людей, которые непосредственно пытались передать это письмо западным корреспондентам, а потом посадили и меня. Так что ты можешь себе представить, какое у них было желание признать меня психом. И ничего у них не вышло. Не я отвечал им на их вопросы, а они отвечали мне на мои вопросы.
И поехал я в тюрьму, а потом в лагерь.
Мне абсолютно нечего стыдиться, что я был на психиатрической экспертизе. Наоборот – это предмет моей гордости. Если человека в СССР по «рекомендации» КГБ посылали на психиатрическую экспертизу, то в 99.99% случаев, признавали психом, а потом умерщвляли в спецпсихбольнице. То, что меня после такой экспертизы признали нормальным и послали в лагерь – это редчайший случай.
Это показывает, что в СССР была какая-то вероятность спастись, я знаю еще случаи, когда людей признавали нормальными и посылали в лагерь по политической статье.
У детей же в Израиле, если они попали под опеку пкидат саад, нет никаких шансов на спасение. Дети привыкли доверять взрослым и думают, что добрые дяди и тети их лечат, в то время как их уничтожают.
Это явление (принудительное психиатрическое лечение) – это бич ХХ и ХХI веков. Я утверждаю, что это намного страшнее, чем газовые камеры еще и потому, что это жесточайшее уничтожение и детей и взрослых происходит под видом помощи им.
Похоже, что это явление распространилось и на другие «демократические» страны. В России это надругательство над людьми цветет пышным цветом.
В Америке за такие преступления много судей, психиатров и социальных работников сидят в тюрьме с большими сроками. В Израиле же царит полнейший произвол пкидат саад.
Хотелось бы сказать несколько слов о судебной системе Израиля. На мой взгляд, это пародия на справедливый суд. В отношении детей и подростков отсутствуют все 3 условия справедливого суда (хотя, что может быть важнее, чем судьбы детей и подростков). Эти условия известны еще с ХVII века: открытость суда, состязательность и наличие присяжных.
Естественно, что здесь царит полнейший произвол и уничтожение детей выдается за их спасение.
Суд происходит при закрытых дверях (якобы это в интересах детей), судья полностью закрывает рот ответчику (даже, если он без адвоката). Присяжных нет даже для вида.
Предполагается, очевидно, что судья – это наместник Бога на земле, то есть, он – само совершенство. Хотя вся история человечества доказывает, что если человек получает бесконтрольную, ничем не ограниченную власть, то проявляются самые худшие его черты. И то, что этот человек называется судьей, ничего не меняет. Пример Шитрит и Шарацкого полностью подтверждает это утверждение.
Поэтому, разумные законодатели во все времена для любой власти пытались создать какие-то противовесы.
Я не законодатель, но, по моему скромному мнению (продиктованному здравым смыслом), именно когда речь идет о судьбе детей и подростков (что может быть важнее этого), необходим совершенно открытый суд (на мой взгляд, именно в данном случае, неизмеримо важнее возможность судебной ошибки низвести до вероятности, стремящейся к нулю, чем сохранять тайну) и обязательно с присяжными в количестве не менее 10 человек. В этом вопросе за образец можно взять американскую систему. Там для каждого гражданина – святая обязанность присутствовать в суде в качестве присяжного в порядке очередности. Такая система хороша со всех сторон:
1. Вероятность судебной ошибки стремится к нулю.
2. Каждый гражданин действительно чувствует себя гражданином, воспитывается в людях чувство сопричастности и истинный патриотизм.
3. С экономической точки зрения это тоже намного выгодней: лучше один раз принять справедливое решение, которое удовлетворило бы всех, чем затягивать судебную тяжбу до бесконечности, как это происходит в Израиле.
Когда пкидат саад вместе с судьями и психиатрами отнимают детей у родителей, в абсолютном большинстве случаев они выходят победителями в этой адской игре (если у родителей нет средств нанимать дорогих адвокатов) и при этом уничтожаются морально и дети и родители.
Самый наглядный пример – Бени Села: его (и его родителей) уничтожили как личность еще в детстве, отняв его у родителей. Он, фактически, мстит обществу за надругательство, которое над ним совершили. И виноваты в этом пкидат саад, судьи, психиатры и социальные работницы.
В Израиле судебные тяжбы превратились в национальный спорт. Вместо того чтобы жить нормальной человеческой жизнью, люди искусственно втягиваются в судебные тяжбы, и вся их жизнь проходит в хождении по инстанциям (как это описано у Кафки). Не удивительно, что весь народ запуган напрочь. Журналисты шарахаются от этой темы (уничтожение детей в Израиле под видом помощи им), как черт от ладана, хотя все прекрасно понимают, что происходит.
Совершенно недопустимо закрывать рот ответчику, даже если он приходит со своим адвокатом. А если он без адвоката, то затыкание ему рта – это прямое преступление.
Можно, например, ограничить выступление ответчика временными рамками: если он приходит с адвокатом – полчаса, а если без адвоката – час. (Ведь речь идет о жизни и судьбе ребенка!) Но, в течение этого получаса или часа никто не имеет права его перебивать, а тем более, затыкать ему рот, пока он сам не скажет, что закончил свое выступление. На практике, наверняка, полчаса даже не потребуется.
Даже, когда соблюдаются все три условия справедливого суда (перечисленные выше) нет 100%-ой уверенности, что не произойдет судебная ошибка. Но в этом случае вероятность такой ошибки стремится к нулю. При таком же порядке судопроизводства, который существует в Израиле, совершенно естественно, что царит полнейший произвол. При такой системе нет никакой гарантии, что кто-то не дает судье указания заранее, еще до суда, какое решение нужно принять. Фактически, Израиль вернулся во времена варварства, когда какой-нибудь удельный князек вершил судьбы людей по своему усмотрению.
Неудивительно, что в судах здесь царит полнейший произвол, а судебные тяжбы превратились в национальный спорт Израиля. Кто-то сказал: «Когда начинает процветать и жиреть сословие адвокатов – это признак того, что страна идет к упадку».
Оставить гулять на свободе Шитрит, Шарацкого, Хэгеш, Мостовой, Хамер, Группи, Элиав, Гольдштейн, Кац-Амирани и Хани и не посадить их в тюрьму навечно – это значит предать сотни детей, которых они уже уничтожили и продолжают уничтожать сейчас(!), каждую минуту(!) под видом помощи им.
А также предать те сотни тысяч детей, которых уже уничтожили и продолжают уничтожать пкидат саад, психиатры, социальные работницы (эта описка по Фрейду, наверное, я вытащил из своего подсознания Маркиза де-Сада) и полицейские. Не посадить их в тюрьму означает дать зеленый свет для продолжения уничтожения детей.
Я знаю, что рискую, продолжая бороться с ними, что они опять могут посадить меня в тюрьму и еще раз попытаются засунуть меня в психушку, как мне угрожает Шитрит (ведь на их стороне вся мощь государственного аппарата). Но у меня нет другого выхода – я обязан их победить. У меня перед глазами эти несчастные дети, которых я видел в этой психиатрической клинике еще в 2004 году, которые кричали и взывали о помощи и которых «лечат» психиатры по указанию пкидат саад Шитрит (тогда я еще не понимал, что происходит, но теперь я все понимаю отлично).
Перестать с ними бороться – это означает предать этих детей и десятки тысяч других, которых уничтожают по указаниям таких же пкидат саад по всему Израилю. И, кроме того, пока они гуляют на свободе, дамоклов меч расправы постоянно висит над головой моего ребенка.
Если фашистскому преступнику сказать, что он фашистский преступник, то это не оскорбление, а просто констатация факта. Я не сомневаюсь, что расцвет наркомании, алкоголизма, преступности, самоубийств, депрессий в Израиле – это прямой результат подрывной работы, которую ведут против страны пкидат саад и послушные им судьи, психиатры и соц. работницы.
Ребенок, насильно отнятый у родителей – это человек с травмированной психикой (если к тому же он еще подвергался «лечению» добрыми психиатрами по указаниям еще более добрых пкидат саад). И эту незаживающую психотравму он передает и следующему поколению. Не говоря уже о том, что сам он превратился, почти наверняка, или в преступника, или в наркомана, или в алкоголика, или будет навек сломленным человеком, если раньше не покончит жизнь самоубийством.

С уважением!
Узник совести в СССР и в Израиле
Шмуэль Эпштейн


4.12.06

Открытое письмо Владимиру Буковскому.

Глубокоуважаемый Владимир Буковский!
Я пишу не господин Буковский, а Владимир Буковский потому, что Ваше имя – это символ, символ борьбы с самым мерзопакостным явлением в истории человечества: уничтожением людей посредством послушной чьей-то злой воле психиатрии. И все-таки, они вас сломали. Эта сломка отсроченного
Ссылка Нарушение Цитировать  

Вернуться к списку тем


Ваше имя:
Тема:
B I U S cite spoiler
Сообщение: (0/500)
Еще смайлики
        
Список форумов
Главная страница
Новые темы
Обсуждается сейчас

ПолитКлуб

Дуэли new
ПолитЧат 0
    Страны и регионы

    Внутренняя политика

    Внешняя политика

    Украина

    Сирия

    Крым

    Беларусь

    США
    Европейский союз

    В мире

    Тематические форумы

    Экономика

    Вооружённые силы
    Страницы истории
    Культура и наука
    Религия
    Медицина
    Семейные финансы
    Образование
    Туризм и Отдых
    Авто
    Музыка
    Кино
    Спорт
    Кулинария
    Игровая
    Поздравления
    Блоги
    Все обо всем
    Вне политики
    Повторение пройденного
    Групповые форумы
    Конвент
    Восход
    Слава Украине
    Народный Альянс
    PolitForums.ru
    Антимайдан
    Против мировой диктатуры
    Будущее
    Свобода
    Кворум
    Английские форумы
    English forum
    Рус/Англ форум
    Сейчас на форуме
    Другие форумы
    Письма в государственные инстанции Израиля и частным лицам.
    Letters to the Israeli state institutions and private individuals..

    Letters to the Israeli state institutions and private individuals.

    (To be ...

    © PolitForums.net 2024 | Пишите нам:
    Мобильная версия