Ваше интервью с министром иностранных дел Украины Дмитрием Кулебой («Киев подозревает Китай в роли „испытательного полигона“ в мирном процессе», 30 марта) точно рассмотрело перспективы того, что Китай играет роль посредника в нынешнем конфликте. В нем говорилось о твердой позиции МИД Украины в отношении территориальной целостности и ответственности России за агрессию, которую могут разделить государства, поддерживающие Москву. Хотя эта позиция безупречна, она ставит мирный процесс в смирительную рубашку, независимо от участия Китая.
Учитывая дополнительный риск преднамеренного или случайного применения ядерного оружия, возможно, пришло время рассмотреть вопрос о согласованном пересмотре границ Украины.
Это может звучать как юридическое кощунство, поскольку в основе международного мироустройства лежит священный принцип территориальной целостности. Тем не менее, государства могут согласиться на изменение своих границ, очевидно, в соответствии с настоящим референдумом под международным наблюдением. Такая окончательная уступка Украины может быть единственной альтернативой конфликту, который уже слишком затянулся. Пересмотр границ (Крым и Донбасс) должен быть включен в более широкий план реконструкции, поддерживаемый международным сообществом, и должен соответствовать трем целям: необходимость остановить бессмысленную и жестокую войну; настоятельная необходимость снизить риск глобальной ядерной конфронтации и обязанность обеспечить заинтересованному населению любой национальности эффективное осуществление своих основных прав.
Конечно, есть несколько противоположных аргументов, в том числе неизбежное (частичное) признание ситуации, созданной вопиющими нарушениями международного права, создание опасного прецедента и очевидная проблема взаимодействия с дискредитировавшим себя российским правительством.
Остается, что любое изменение границ означало бы огромную политическую жертву со стороны Украины и нарушение международного права, но это могло бы отвечать общим интересам всех. Хотя соглашение 1981 года между США и Ираном, положившее конец кризису с заложниками, отличается во многих отношениях, оно представляет собой интересный пример правового и политического компромисса, на который государства могут пойти, чтобы выйти из неразрешимых ситуаций.