Inside Rebel Territory - Chechnya (Чечня: на территория повстанцев...
Inside Rebel Territory - Chechnya (Чечня: на территории повстанцев). Фильм, снятый в 2000 году, рассказывает о бойцах чеченского Сопротивления, выбравшихся из Грозного, только что взятого федеральными войсками. Кто они? Почему взялись за оружие? Где и как они живут в горах и в лесу? Они в основном молоды ? тинейджеры или молодые люди 20-ти с небольшим лет. Большинство из них вступило в ряды Сопротивления из-за потери родных и близких и из-за зверств федеральных войск. «Я, он и он потеряли братьев... Сайт о войне в Чечне
даже такое есть
05:56 14.07.2011
Амнистия не для всех: зверства чеченских боевиков простили, а российским ветеранам грозит тюрьма.
Следственный комитет России ведет расследование так называемых "чеченских дел" - о преступлениях, совершенных в ходе двух военных кампаний в этой республике. Но расследование ведется только "в одну сторону" - в отношении российских военнослужащих, которые участвовали в боевых действиях. А вот дела чеченских боевиков не расследуют и новых не возбуждают, узнал от самих следователей военный публицист Владислав Шурыгин. В интервью "Русской службе новостей" он рассказал, что все дела по преступлениям боевиков закрыты, потому что большинство фигурантов амнистированы. Новые же дела должны открываться по месту совершения преступлений - в Чечне. Но чеченское следствие и розыск этим не занимаются, а людей, которые бы поехали подавать заявления, просто нет, пояснил обозреватель. "Единственное, что есть, это розыскные дела по "резонансным" терактам - Беслану, Буденовску, Кизляру, где есть разыскиваемые до сих пор боевики", - добавил он. При этом идет постоянная работа по личному составу вооруженных сил РФ, воевавшему в Чечне. Такую ситуацию Шурыгин назвал "амнистией не для всех". В последнее время общество будоражит тема "чеченских запросов". Напомним, как стало известно СМИ, в Минобороны поступают многочисленные запросы от чеченских следователей на личные данные военнослужащих - участников чеченских кампаний, включая их фотографии, адреса проживания и контакты. Отправители запросов ссылаются при этом на расследования уголовных дел 10-летней давности о похищениях и убийствах мирных жителей республики. Тема приобрела особую остроту на фоне расстрела в Москве бывшего полковника Юрия Буданова, отсидевшего за похищение и убийство чеченки Эльзы Кунгаевой, и покушения на капитана спецназа "Витязь" Александра Крементова, который тоже служил в Чечне. Эти преступления были совершены неизвестными с промежутком в две недели. Сопоставив факты, многие заговорили о "чеченской мести", хотя в самой Чечне всё отрицают. Бывшие и действующие военнослужащие стали опасаться за собственную безопасность, причем даже те, кто убежден, что их имен не может быть в "черных списках" властей республики. А упорное молчание властей в Москве по поводу всей этой ситуации склоняет ветеранов Чечни к мысли о том, что их просто предали, а солдат и офицеров, несущих там службу сейчас, заставляет серьезно задуматься о собственных перспективах. Несколько десятков таких запросов в Минобороны поступили в распоряжение интернет-издания "Свободная пресса". Оно опубликовало их сканы, после чего поднялся шум. На следующий же день в эфир РСН дозвонился некий Владимир из Подольска - он рассказал, что за год получил на свой адрес (улица Калинина, 74) около полусотни таких запросов. Это произошло из-за ошибки. Чеченские следователи спутали его адрес с местным архивом Минобороны (Кирова, 74). Еще спустя пару дней источник в правоохранительных органах сообщил "Московскому комсомольцу", что в Чечне интересуются личными данными не только военных, но и бойцов ОМОНа Москвы и Подмосковья, которые участвовали в боевых действиях в республике. Главный редактор радиостанции "Русская служба новостей" Сергей Доренко дал интервью телеканалу РЕН ТВ для программы "Неделя", в рамках которой был показан репортаж "Чеченское досье". Он высказал мнение, что "адреса, пароли, явки" нужны чеченцам только для того, чтобы "по-своему" восстановить справедливость. "Это наказание, как мы подозреваем, может быть и внесудебным, - сказал он. - В этом тревога. Мы думаем, мы тревожимся о том, что наказание может быть и внесудебным. Конечно, речь идет о мести, наказании "в любом виде". Многие, в том числе и сами представители власти, считают, что как бы ни было трудно определиться в этой ситуации, властям в Москве следует четко высказать свою позицию и успокоить военнослужащих. Источник : www.newsru.com
06:12 14.07.2011
Аргун2000 (съемки Хаттаба) Видео снятое боевиками. Место событий: Аргун 2000, Дуба-Юрт и другие. В видео присутствует Хаттаб. Его зверство замечено на видео.
/"/>
10:16 14.07.2011
Чеченский взгляд на слоган: "Русские, не уезжайте, нам нужны рабы" На днях попалась на глаза очередная статья, где рассказывалось о "геноциде русских" в Чечне, якобы имевшем место в 1991-94 год. Все традиции жанра пропагандистского мифа соблюдены. Имеются описания нескольких криминальных историй и ставший уже традиционным рассказ о надписях на заборах "Русские не уезжайте, нам нужны рабы". Новое здесь - лишь требование бывших русских жителей Чечни к российским властям, выплатить им денежную компенсацию, подхваченное российской прессой.
Напомним, что пропагандистские басни о "геноциде русских в Чечне" были уже многократно опровергнуты с указанием конкретных сводок МВД Чеченской Республики Ичкерия по преступлениям за рассматриваемый период и сравнением их с аналогичными сводками по российским городам, рассказами и документальными свидетельствами о том, как российские войска уничтожали русское население Грозного (ныне Джохар), поверившее, в отличие от чеченцев, в то, что российская армия пришла в 1994 году наводить конституционный порядок.
Русские остались в Грозном и ждали свою армию. Большая часть тех жертв - русское население Грозного.
Наконец, российским журналистам-некрофилам, было предложено взять лопаты и отправиться на окраины Грозного (http://kavkaz.tv/russ/history/stories/v elengurin2.html) где российские войска осуществляли захоронение останков своих соплеменников - жертв "конституционного порядка в Чечне".
Все бесполезно.
Спустя годы, российской стороне понадобился повод для начала новой агрессии, - один из таких поводов - "геноцид русских", повод, взятый на вооружение лишь в 1999 году, - российская сторона до сих пор эксплуатирует эту пропагандистскую байку.
В очередной статье о "геноциде", появившейся в "Известиях", привлекло внимание впервые появившееся в подобной писанине, упоминание фамилии преступника и места преступления, якобы совершенного чеченцами против русской семьи. Доказательства вроде бы налицо. Достаточно побывать на месте преступления по указанному адресу в городке "Нефтемайск" и можно лично убедиться, что описанные зверства чеченцев правдивы. Однако, следы "геноцида" вряд ли удастся обнаружить, ввиду отсутствия городка с таким названием на территории Чеченской Республики Ичкерии. Досадный прокол писак из "Известий" и явное пренебрежение своими читателями, - мол, все равно никто проверять не будет.
Еще более интересный результат мы получим, если наберем в Интернет-поисковике, ставшие штампом слова "геноцид русских". Все-таки технический прогресс дело хорошее.
Так вот, после того, как вы наберете это словосочетание, вы ужаснетесь судьбе русского народа.
Оказывается нет такой страны на территории СНГ, где не был бы осуществлен "геноцид русских". И, что удивительно, во всех этих странах на заборах, на вокзалах, в аэропортах и на демонстрациях в честь каких-то знаменательных дат, да и просто на митингах-протестах, везде отмечены надписи - "Русские не уезжайте, нам нужны рабы".
Только в одной из республик Средней Азии авторы плаката были несколько оригинальней, написав: "Русские не уезжайте, нам нужны рабы и проститутки" - правда, об этом сообщил Жириновский в интервью "Материку". Да еще в Узбекистане, на похожем плакате призывали "не уезжать", кроме русских, еще и татар.
Помимо Жириновского, оказывается, подобные плакаты читали еще и все старые знакомые лица российского агитпропа.
Тимофей Борисов, "Российская газета", на осуждение Лимонова:
"Но, кто, положа руку на сердце, скажет, что наше государство попыталось сделать для наших соотечественников за рубежом больше, чем Лимонов. Ни в коей мере не оправдывая Лимонова и его методы "борьбы", все же нужно признать, что многие изгнанные из республик бывшего СССР русские все это время не случайно с тайным сочувствием следили за громким процессом. Это те, кто помнит, как на вокзале в Душанбе в начале девяностых висел плакат "Русские, не уезжайте, нам нужны рабы", те, кто сейчас на себе переживает уголовные преследования прибалтийских властей за борьбу с фашизмом и кого называют "неграми", то есть "не гражданами" в республиках, где похоронены их предки, но где их видеть не хотят..."
Елена Короткова: "Московский Комсомолец", 23.01.2002 г:
"В Казахстане у семьи Самусенко была хорошая трехкомнатная квартира, дача, гараж. Не было только работы. Новому независимому государству оказались не нужны ни их высшее образование, ни профессиональные навыки - мама Натальи, Анна Алексеевна, кандидат сельскохозяйственных наук, и то осталась не у дел... А когда по родному городу начали разъезжать грузовики с транспарантами: "Русские, убирайтесь в Россию!" и "Русские, не уезжайте, нам нужны рабы"...!
Тот же автор, о Киргизии:
"Как в начале восьмидесятых впервые узнали, что такое национализм: тогда в аулах начали разгонять русские детские сады. Как в последний год молодые ублюдки титульной нации поймали сына на улице и поставили на колени со словами: "Вот так вы, русские свиньи, должны с нами здороваться"...
А это, уже более "монументальный" труд, - Лунев С.И., "Вызовы безопасности южных границ России". М.: МОНФ, "Положение русскоязычного населения в Центральной Азии":
"В отличие от Латвии и Эстонии, дискриминация неавтохтонов в Центральной Азии не возведена в ранг официальной политики. Если первоначально узбекские власти, например, не препятствовали проведению демонстраций, участники которых несли плакаты "Русские и татары, не уезжайте, нам нужны рабы"...
Но не все так мрачно, бывают и счастливые исключения из правил, например в Туркмении солнцеликого Туркменбаши. Вот как рассказывают о жизни 100.000 русских - настоящих рабах ашхабадского режима, коллега Жириновского по партии - Митрофанов, в компании с Затулиным:
Программа "Материк" от 20 февраля 2003 года:
"ЗАТУЛИН. Как Вы оцениваете режим Туркмен Баши? Как Вы к нему относитесь?
МИТРОФАНОВ. Хорошо относимся, уже потому, что он не отдал американцам. (?)
ВЕДУЩИЙ. И поэтому ему можно простить издевательства над российскими гражданами.
МИТРОФАНОВ. Не надо про издевательства над российскими гражданами - это все сказки оппозиции".
Удивляться опровержению об издевательствах над русскими не стоит, просто нужно дату интервью хронологически сопоставить с соответствующими новостями из нефтегазового бизнеса.
Как видим, геноцид геноциду - рознь.
Но вернемся к "геноциду русских в Чечне", к ситуации в период с 1991 по 1994 год, т.е. от восстановления независимости до начала российской агрессии.
Как известно, руководство СССР, стараясь перемешать все нации страны, создавало новую историческую общность людей, под названием "советский народ". Даже было объявлено, что такую общность создать удалось. Главным ингредиентом варева предназначалось стать русскому народу.
Возможно, в российских регионах этот эксперимент прошел успешно, где образовалась общность государственных людей, без роду племени, не знающих родственников дальше двоюродных, выполняющих планы партии и проживающих свою жизнь в надежде на гарантированную хрущевскую жилплощадь и пенсию. Чего не скажешь о национальных республиках с традиционным укладом жизни.
Когда рухнула руководящая и направляющая сила, то бишь, КПСС и начались рыночные отношения, советскому человеку или совку, пришлось тяжело. В Чеченской республике Ичкерия в той ситуации совку вообще ловить было нечего. Нужно было быть или уникальным специалистом, востребованным в любом обществе, (а такие русские в Чечне были и жили они не плохо), или перестраиваться, менять свой образ жизни, или уезжать.
Рассчитывать на свою родню или этническую общину им не приходилось, достаточно сказать, что значительная часть русских жителей Чечни были пожилыми людьми, брошенными своими детьми, уехавшими устраивать личную жизнь еще до всех событий 90-х годов.
Как ни прискорбно, но избавление от своих стариков - это тоже, своего рода, современная русская народная забава.
Были и такие русские, которые приехали жить не в Чеченскую Республику, а в "Грозненскую область", как нынче говорят - за халявой, после депортации чеченцев в 1944 году с убийством половины чеченского народа.
Переименовав чеченские села в "малиновки" и "берёзовки", понастроив из надмогильных памятников с чеченских кладбищ свинарники, поселившись в чужих домах и пользуясь чужим имуществом, стали устраивать свою жизнь. От этого "праздника халявы", воздержалась только община горских евреев Грозного, по призыву своего раввина не прикоснувшаяся к имуществу оставленному чеченцами.
Дома, особенно в Грозном, не возвращались настоящим хозяевам после их возвращения из мест депортации на родину вплоть до 1991 года. Но, даже и тогда, после имевших место фактов насильственного возврата своих домов, "режим Дудаева", запретил выселять русских, проживавших в чеченских домах против их воли. Естественно продать их тоже было затруднительно, что сегодня так же вошло в один из пунктов "геноцида русских".
Еще одна часть общества оказавшаяся не у дел в Чечне после 1991 года - это коммунистические функционеры и прочие государственные паразиты чеченской национальности, привыкшие делать деньги из одного лишь обладания должностью. Они собрались в Москве и начали жаловаться на "режим Дудаева", и не успокоились вплоть до начала агрессии. Сейчас они неплохо устроились в Москве, рассуждают "о судьбах Чечни и России", не отходя от московской кассы, делят со своими русскими товарищами по КПСС "деньги на восстановление".
Что же происходило в самой Чечне на фоне "геноцида русских" при Дудаеве?
Чечня продемонстрировала, что может успешно развиваться, независимо от России. Это главное что не могли вынести в Кремле.
В Чечню приезжали за товарами из соседних российских регионов, из Грузии приезжали на заработки строители.
Видимо, последней каплей, переполнившей терпение Кремля, стали немцы, со своей высококлассной дорожной техникой ремонтировавшие дороги в Грозном.
Напомним, что среди причин начала войны официальная Россия, в то время, не упоминала ни о каком "геноциде русских".
Убийство русского населения Грозного, осуществленное Российскими войсками в 1994-95 году, было скрыто в безымянных захоронениях и под городскими развалинами (не разобранными, а сровненными с землей!). Теперь, после нескольких лет молчания, российская сторона решила, что настал момент, когда можно переписать свои преступления на счета чеченцев.
Среди грозненских русских, обратившихся к российским властям с просьбой о признании их жертвами геноцида и выплате им материальной компенсации, наверняка есть люди, на самом деле пострадавшие и компенсация со стороны российских властей им положена. Но вызывают большие сомнения искренность большинства из них и, какие-то их откровенно тухлые методы в попытках обвинить в чем-то чеченцев.
Сначала, многие из них бросили своих стариков, затем они не проявили никакой инициативы для расследования обстоятельств гибели, по некоторым оценкам до 50 тысяч, грозненских русских, так и остающихся безымянными в общих могилах. Ведь среди них, естественно должны быть родственники тех, кто сегодня просит материальной компенсации.
Причина такого поведения в том, что поиск справедливости не является целью ни жалующихся, ни пропагандистов, любезно предоставляющих истцам страницы своих изданий. А иначе, если уж так приспичило обвинить чеченцев, привели бы просто сводку криминальной хроники из МВД Чечни того периода, вместо того, чтобы сочинять историю несуществующего городка Нефтемайска.
Понятно, что этого сделать никак нельзя, так как может испариться миф о мнимом геноциде и возникнет вопрос о геноциде настоящем.
Странно, что люди, потерявшие дома и своих близких, используют свое горе для пропагандистского обеспечения политики Кремля. Ведь за очевидные и доказанные массовые убийства людей, гораздо эффективнее и больше оснований требовать компенсаций со своего правительства, обратившись в международный суд.
Однако, бывшие граждане Чечни русской национальности предпочитают писать челобитные царю с жалобой на чеченцев, вместо спроса с него за 50 тысяч русских, в том числе, возможно и их близких, убитых российской армией.
Неизвестно, в каком кабинете Лубянки придумали слоган, "Русские, не уезжайте, нам нужны рабы", но, похоже, на счет рабов они не ошиблись.
Руслан Исаков,
для "Кавказ-Центра"
10:19 14.07.2011
Экс-охранник Кадырова рассказал о зверствах чеченского руководства
Убийство 13 января в Вене Умара Исраилова, бывшего охранника президента Чечни, могло быть местью за то, что он рассказал о зверствах Рамзана Кадырова в республике.
Такое предположение сделала газета The New York Times, проанализировав попавшие в ее распоряжение эксклюзивные сведения. Они, как утверждает издание, были предоставлены самим Исраиловым и содержат копии никогда не публиковавшихся материалов, а именно жалоб экс-охранника в российскую прокуратуру и Европейский суд по правам человека о деяниях Кадырова и его людей в Чечне.
Эти жалобы были поданы в 2006 и 2007 годах соответственно. Вместе с Умаром в качестве истца выступал его отец Шарпудди, заявляющий, что более 10 месяцев Кадыров незаконно держал его в заточении и подвергал пыткам, в том числе газовой горелкой, пишет со ссылкой на газету InoPressa.ru.
В документах сообщается о пытках и казнях без суда и следствия других задержанных незаконными способами. Одного из казненных, по словам Исраилова, предварительно избили рукоятками лопат Кадыров и Адам Делимханов, ныне депутат Госдумы. Другой узник был подвергнут содомии неким крупным милицейским чином, а затем по приказу Кадырова убит.
Исраилов-младший писал, что и сам подвергался избиениям и пыткам. По его словам, Кадыров лично участвовал во многих подобных деяниях, которые, видимо, воспринимал как развлечение. Например, он сам пытал людей электрошоком или стрелял им под ноги.
Как сообщил Исраилов изданию, 15 апреля 2003 года он и двое его товарищей были задержаны прокремлевскими чеченцами. Два дня их избивали, а затем отвезли в боксерский клуб в Гудермесе и показали Рамзану Кадырову, которого тогда почти никто не знал. На тот момент Кадыров командовал охраной своего отца Ахмада, которая именовалась Президентской службой безопасности.
Как поведал Исраилов, Кадыров велел отвезти пленников "на базу" - в город Центорой, который к 2003 году стал неформальной столицей повстанцев, перешедших на другую сторону. Там офицеры ФСБ, по словам Исраилова, избивали его, заставляя сознаться в убийстве как минимум 17 человек. Затем его начали бить Кадыров и его охранники. Так повторялось по несколько раз в неделю в течение трех месяцев. Кадыров стрелял из пистолета ему под ноги, а также подвергал Исраилова электрошоку.
Исраилов также описал, как Кадыров расстрелял на допросе некоего Айдамира Гушаева, который заведовал финансами одной из ячеек повстанцев.
По словам Исраилова, летом 2003 года его привели в кандалах в сауну, где Кадыров предложил ему вступить в президентскую охрану. Альтернатива была очевидна, и Исраилов согласился, так как не хотел умирать.
В администрации Кадырова в январе заявили, что данными о службе Исраилова под начальством Кадырова не располагают, но, по материалам российских властей, Исраилов действительно служил в этой части с конца 2003 года, пишет газета.
По словам самого Исраилова, он служил в Центорое около 10 месяцев и за это время наблюдал пытки как минимум 20 незаконно задержанных, в основном родственников боевиков.
В начале 2004 года Исраилова перевели в родной город, где он возглавил подразделение милиции. Война превратилась из российско-чеченского конфликта в междоусобицу, и отец Умара Исраилова уговорил его дезертировать. В ноябре Умар Исраилов и его жена по подложным паспортам добрались до Белоруссии, дали пограничнику 20 долларов, и тот пропустил их в Польшу, где они попросили политического убежища.
Через две недели после их побега отца и невестку Умара Исраилова, а также жену отца арестовали и увезли в Центорой. Ранее квартиру отца и его жены обыскали, украли 6 тысяч долларов и заперли внутри их троих детей, старшему из которых было 12 лет, а младшему - 6, сказано в судебном иске.
Исраилова-старшего, по его словам, избивали в фитнес-центре, который служил застенком: приковали за руки к бильярдному столу, а ноги привязали к тренажеру. Восемь человек колотили его и пинали ногами, выбив три зуба. От него добивались информации об Умаре. Его также пытали электрошоком.
Умар Исраилов утверждал, что Кадыров и еще один представитель чеченских властей позвонили ему в Польшу и потребовали вернуться, угрожая убить родственников. "Я не вернусь", - отрезал Исраилов и прекратил разговор. Вскоре женщин отпустили, но отца продержали в заключении более 10 месяцев, до 4 октября 2005 года.
Согласно жалобе Исраилова-старшего в Европейский суд по правам человека, в начале 2006 года российский следователь требовал от него подписать заявление, что историю об аресте он сочинил, дабы скрыть, что проводил время с любовницей. Исраилов швырнул бумагу в лицо следователю и бежал вместе с женой в Норвегию, где получил политическое убежище. К тому времени Умар перебрался в Австрию и получил убежище там.
Журналисты склонны верить Исраиловым, а в пресс-службе Кадырова осуждают "кампанию по дискредитации" чеченских властей
Как подчеркивает издание, обвинения, которые выдвинул Исраилов, занимают особое место, так как он был не правозащитником или независимым журналистом, а инсайдером.
27-летний Умар Исраилов был неоднозначной фигурой - он участвовал в отвратительной войне, и как минимум одним из его мотивов была месть, - пишет газета. Журналисты потратили несколько месяцев на проверку версий отца и сына Исраиловых, опрашивая свидетелей и независимых следователей - почти все они пожелали остаться анонимными, и публикация материала была отложена, чтобы некоторые из них имели время на смену местожительства.
Кроме того, подчеркивает The New York Times, журналисты добыли свидетельства еще одного бывшего чеченского инсайдера, сумевшего бежать из республики и ныне вынужденного скрываться - он утвержает, будто сам видел, как Умара Исраилова пытали.
Кадыров и Делимханов отказались дать интервью в ответ на все эти обвинения и публикацию, пишет газета. Представитель чеченского президента лишь выпустил заявление, в котором осудил "крупномасштабную и целенаправленную кампанию" по дискредитации президента и правительства Чечни. За этим стоят "идеологи терроризма и вооруженное криминальное подполье", говорится в заявлении.
Незадолго до убийства Исраилову угрожал агент Кадырова. В окружении Путина отказались "комментировать слухи"
Американское издание также приводит подробности убийства Исраилова. В прошлом году Исраилов сообщил австрийским властям, что агент Кадырова угрожал ему. Человек, на которого он указал, сознался, что ему поручено вернуть Исраилова в Россию.
9 января газета уведомила секретариат Путина о своих намерениях взять интервью у российских официальных лиц относительно обвинений Исраилова. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков заявил, что комментировать слухи неразумно.
13 января Исраилов вышел из своей квартиры в Вене, чтобы купить йогурт. На улице к нему подошли несколько мужчин - как минимум, двое. Между ними возник спор, и один из мужчин попытался ударить Исраилова рукояткой пистолета. Исраилов бросился бежать. Один из преследующих открыл огонь. Исраилов получил три ранения и вскоре умер, сообщает газета, ссылаясь на официального представителя прокуратуры Австрии Герхарда Яроша.
10:21 14.07.2011
"ЧЕЧНЯ. БЕЛАЯ КНИГА"
Как бывший житель Чечни (г. Грозный - Чечено-Ингушская АССР), свидетель и очевидец многих событий описываемых в этой книге, мог бы кое-что оспорить в выводах уважаемого Романова В.П. Однако, несмотря на это, считаю книгу очень нужной и своевременной. Понимаю, что данная книга составлялась по заказу и под полным контролем определенных государственных органов и учереждений. Собственно, книга и предназначалась как служебное пособие именно для них, а не для широкой публики. Именно этим объясняется смехотворно маленький тираж (1000 экз.). И это в стране, в которой "чеченский" вопрос волнует не только чиновников определенных ведомств, но и миллионы простых россиян, многие из которых теряют своих близких и на полях боев в Чечне и от взрывов бомб чеченских террористов в разных городах. Поэтому, думаю, что эта книга должна быть напечатана миллионами экземпляров, чтобы каждый желающий мог сам понять откуда исходят корни вражды между русскими и чеченцами. Но увы, официальные власти нынешней России думают иначе.
Пытаясь восполнить этот информационный вакуум предлагаю текст этого редкого издания на страницах своего сайта. Буду рад, если он поможет кому-то глубже разобраться в этом вопросе и сделать свои выводы.
скачать
10:25 14.07.2011
Зверства чеченцев против русских
10:52 14.07.2011
беслан
10:57 14.07.2011
хаттаб
11:20 14.07.2011
Bravo писал(а) в ответ на :
> Экс-охранник Кадырова рассказал о зверствах чеченского руководства
СДД
15:17 14.07.2011
1. Москва в день начала чеченской войны
В седьмом часу утра 12 декабря 1994-го на Красной площади еще не было ни души, на окрестных улицах — тоже. Только у Мавзолея жалобно выл бездомный пудель. Впечатление было такое, что население оставило город, а неприятельская армия в него еще не вошла. Первый повстречавшийся прохожий занимался тем, что расклеивал листовки на стенах домов.
Листовка приглашала на митинг протеста женщин, который должен пройти у ВДНХ. Протеста против начавшейся войны в Чечне. К 12 часам, времени начала митинга, Москва окончательно проснулась. На площади перед ВДНХ уже несколько тысяч человек, колышутся красные знамена. Какой же митинг в Москве без Виктора Анпилова — «агитатора, горлана, главаря».
— Англия… Америка… Буржуазия… — заглушает громогласный Анпилов плач Танечки Булановой из ближайшего «комка». Двое мужчин пробираются через толпу с импортным телевизором, только что купленным где-то на выставке. Некоторые старушки с кастрюлями и ложками в руках. Это при трещащих-то от изобилия прилавках московских магазинов!
Из облаков боязливо выглядывает Останкинская игла. В листовке было сказано, что после митинга — поход на Останкино.
В. Анпилов предоставляет слово «национальной героине СССР» Сажи Умалатовой. Она только что из Чечни, у нее там под гусеницами российских танков погиб отец. Толпа заводится еще больше.
Вот слово берет дьякон Виктор Пичужкин. Такой безобидный с виду и фамилия более чем скромная, но сколько же энергии в этом человеке! Ему бы в свое время комиссаром в Чапаевской дивизии вместо Фурманова, а не дьяконом в наши дни. Не дали бы тогда бойцы погибнуть Василию Ивановичу, а как бы обогатился фольклор после его комиссарства!
— Да здравствует советская власть! — от души восклицает дьякон.
После выступления представителя Украины над площадью несется призыв:
— Слава социалистической Украине!
В. Анпилов предлагает собравшихся быстрее переместиться на Пушкинскую площадь. Несколько пересадок на метро вместе с толпами людей, в основном бойких бабушек. На постамент памятника Пушкину уже взгромоздился Анпилов. Тут же группы людей из «Выбора России»:
— Это наше место! Уходите к себе на Манежную!
В. Боксер строит цепочку из решительно настроенных мужчин, чтобы «красные» не занимали их место, но тщетно, толпа анпиловцев все прибывает.
Демократы отходят чуть в сторону, появляются трехцветные флаги, лозунги: «Борис, очнись!», «Борис, на сей раз ты не прав!», «Военщина подставила президента». Портреты Б. Ельцина и А. Сахарова, лозунг «Демсоюза»: «Независимость Чечне». У «красных» лозунг — «Свободу чеченскому народу!» Тут же несколько групп из чеченской диаспоры, все в новых дубленках, но стоят молча.
Обстановка накалялась с каждой минутой.
— Стрелять, стрелять и стрелять! — рычит мужчина в потертом пальтишке в сторону «красных».
— Я тебя запомнила, демократ проклятый, первого повешу! — кричит женщина с портретом Ленина.
Сцепились две старухи:
— Это вы, коммунисты, во всем виноваты!
— Это вы, демократы, все развалили!
Обе наверняка выполняли одни пятилетки, да и пенсии получают одинаковые.
— Я не гражданин, а господин, — цедит сквозь зубы мужчина из «новых русских», когда какая-то женщина попросила его посторониться.
— Я «Белый дом» два раза защищал! — кричит какой-то старик.
— Ну и дурак ты старый! — отвечает ему бойкая бабулька.
Демократы тщетно пытаются организовать здесь свой митинг, но переорать Анпилова невозможно и они отходят к ступенькам кинотеатра «Россия». Многие из толпы перебегают туда-сюда, чтобы послушать ораторов из обоих лагерей. Оказывается обе стороны против ввода войск в Чечню, и те и другие осуждают президента.
— Давайте объединимся, если сейчас мы вместе!
— С коммунистами? Ни за что!
«Гай-дар! Гай-дар!» — скандирует толпа. Появился Егор Тимурович, что-то говорит сразу в три мегафона, но у Анпилова глотка как луженая. Выступают один за другим С. Юшенков, К. Боровой, еще несколько депутатов Госдумы. Все осуждают ввод войск в Чечню.
Появилась Валерия Новодворская, в роскошной шубе, с группой седых мальчиков. И она тоже против решения президента: «Ввод войск в Чечню — это крах демократии в России!»
— На Кавказ хочу ездить отдыхать! — орет какая-то баба пудиков этак шести-семи весом.
«Красные», услышав выступления Гайдара и Новодворской, напирают все сильнее и вот уже оттесняют митинг демократов с площадки перед кинотеатром. Чудом не дошло до схваток, насколько разгорелись страсти.
— Я спрашиваю майора милиции, — говорит В. Новодворская, — почему вы не разгоняете коммунистов, у них же несанкционированный митинг. Так он мне отвечает: «Мы их боимся!»
Ее осторожно, поддерживая за локотки, сводят вниз по лестнице.
— Давайте уйдем, а то опять начнут про ####масонский заговор кричать, — говорит она. Вокруг нее суетятся ее сторонники: «Лера! Лера! Скорей в машину!»
Анпиловцы берут верх, сопровождая победу радостными возгласами. Одна группа затянула «Вставай, проклятьем заклейменный…», другая — «Вставай страна огромная…», но тоже кто в лес, кто по дрова. Еще час-другой кипели страсти, люди доказывали друг другу, что нельзя было вводить войска в Чечню. А Александр Сергеевич стоял и грустно смотрел на своих потомков…
« Оглавление »
15:17 14.07.2011
2. Первый пленный Обреченные
Одиннадцатого декабря 1994 года батальон подполковника Виталия Серегина в составе Шумиловского полка оперативного назначения внутренних войск двигался колонной по дороге от Хасавюрта к чеченской границе. Полк, охраняя важные объекты и поддерживая общественный порядок в населенных пунктах вдоль шоссе, должен был обеспечивать ввод в Чечню танкового корпуса генерала Льва Рохлина.
По численности батальон был чуть больше роты — 120 человек. Большинство солдат — молодые, необстрелянные, всего пять дней, как прибыли в Дагестан, собраны из милицейских частей округа. Стрелять, тем более по мирным жителям, к этому солдаты были не готовы психологически.
Командиры боевиков хорошо просчитали ситуацию. Они понимали, что русские солдаты не будут стрелять по женщинам с грудными детьми, окружившим колонну бронетранспортеров. Возможно, боевики знали, что полк получил приказ: «Огонь не открывать!» Дагестанская милиция в это время самоустранилась от конфликта между Чечней и Россией и не мешала боевикам.
У подполковника Серегина было два выхода: пролить кровь мирных жителей или сдаться в плен, надеясь на помощь своих или на политическое разрешение конфликта.
Боевики, прикрываясь толпами женщин и детей, захватили в плен 58 солдат и офицеров батальона, в том числе и подполковника Серегина. Предчувствуя трагический поворот событий, он сделал все, чтобы к боевикам не попало тяжелое оружие его батальона. Успел сообщить о ситуации командиру полка. Тот послал помощь — пропагандиста с громкоговорителем. Он разделил участь своих товарищей.
— То, что мы в этой ситуации не применили оружие на территории Дагестана, было правильным решением, — считает Виталий Серегин, — Если бы мы начали стрелять, против нас поднялись бы все дагестанцы. Это привело бы к расширению конфликта. Чеченцам только этого и надо было, чтобы пролилась кровь.
Но если бы батальон тогда применил оружие, по-другому сложились бы судьба многих его солдат, в том числе и подполковника Серегина…
— Сейчас, в такой же ситуации, на этом же месте, первая моя команда была бы: «Огонь!» — сказал Виталий Серегин. «Наши стоят, копошатся вдали…»
Тогда, 11 декабря 1994-го, никто не мог представить, что в Чечне начинается настоящая война.Пленных, всех 58 человек, отвели в школу Хасавюрта. Офицеров держали отдельно.
Парадокс ситуации был в том, что чеченцы захватили российских военных на территории Дагестана, неподалеку до границы с Чечней стояли другие подразделения полка. Пленные надеялись на скорую помощь товарищей. Увы…
— В час ночи, откуда ни возьмись, вдруг приезжают корреспонденты ОРТ, Си-Эн-Эн, потом НТВ, — вспоминает Виталий Серегин. — И стали нас снимать, расспрашивать, зачем мы сюда приехали. Мы отвечали, что прибыли охранять важные государственные объекты на территории Дагестана…
Корреспонденты российских телекомпаний быстро примчались на приглашение боевиков снять первых пленных, но никто из них не рассказал о месте их нахождения российскому командованию, чтобы то могло предпринять попытку их освобождения.
— Около шести утра двенадцатого декабря нас подняли. Вижу, на улице стоят две «Волги» и иномарка. Нас, восьмерых офицеров, посадили в машины, — продолжает Виталий Иванович. — Вокруг стояли чеченцы в форме президентской гвардии, увешанные оружием. И повезли нас из Хасавюрта в сторону Чечни по трассе Ростов — Баку. Проехали мимо места, неподалеку от которого находился командный пункт нашего полка. Кто-то нас должен спасти! Наши стоят, копошатся вдали…
Чеченцы совершенно открыто провезли пленных по дороге, вдоль которой недалеко стояли подразделения полка. Никаких наших блокпостов не было. На границе с Чечней стоял дагестанский ОМОН. Милиционеры не проверили кавалькаду машин с вооруженными людьми и спокойно подняли шлагбаум. Первая встреча с Масхадовым
Через несколько часов пленные росийские офицеры оказались в Грозном, на площади Минутка.
— Нас поместили в подвале библиотеки рядом с Домом правительства Чечни, — рассказывает Виталий Серегин. — На следующий день привезли еще одиннадцать человек, экипаж бронетранспортера, который ночью заблудился и «залетел» в Чечню.
К пленным пришел сам Аслан Масхадов, стал расспрашивать кто и откуда. Случайно подполковник Серегин увидел его карту с обозначением дислокации российских войск, готовившихся к походу на Чечню. Потом начали допрашивать прокуроры Чечни: «Зачем вы пришли в Ичкерию?» Завели на пленных дела, сфотографировали.
— И опять приехали корреспонденты — из Египта, Иордании, других стран, кого только не было. С особым удовольствием снимали нас поляки, «братья-славяне», — вспоминает Серегин. Сразу вспомнили о Боге
А через несколько дней российские войска начали штурм Грозного.
— Кто-то из чеченцев накануне предупредил нас, чтобы мы легли спать на пол. Так и сделали. Начались бомбежки. Все почему-то сразу вспомнили о Боге. За стенкой в подвале стояли ящики с противотанковыми минами. Если бы в наш дом попала бомба, от нас ничего бы не осталось. Видел, как на площадь 31 декабря влетели наши танки и БМП, как они горели. Когда начался бой, дед-чеченец сломал замок в подвале и предложил всем нам уходить. А куда мы пойдем? Везде чеченцы и идет бой. Решили остаться в подвале.
Подвал стал пополняться пленными из Майкопской мотострелковой бригады, которая первой вошла в Грозный вечером 31 декабря.
— За ночь привели двадцать четыре человека, в основном танкистов, — вспоминает Виталий Серегин, — Из них человек шесть-восемь — раненые. У меня был фельдшер, оказал им первую помощь. Одного лейтенанта чеченцы стали допрашивать и он рассказал, что из своего БМП сделал сто выстрелов. Чеченцы вывели его и расстреляли. Был среди пленных штурман вертолета. Тоже расстреляли бы запросто. Мы посоветовали ему говорить так: отказался бомбить и был направлен в наказание в пехоту, так и попал в плен. Сгоревшие солдаты
Несколько дней относительного затишья, а потом — новый штурм. Пленных в подвале прибавилось.
— В Рождество к нам пришел батюшка, — говорит Серегин. — Спрашиваем его: «За какие грехи мы здесь? Людей не убивали, не калечили». — «Крест божий!» Потом пришли правозащитник Сергей Ковалев, кто-то из «Яблока», похожий на Ленина. Опять снимали на видеокамеру. Правозащитники говорили, что нечего нам было сюда приходить. Кинули нам по пачке сигарет, да и то неполные… Ковалев предлагал подписаться под петицией о прекращении войны. Я отказался.
На следующий день после Рождества пленных вывели на площадь перед дворцом собирать в кучу трупы убитых русских солдат, чтобы их не ели собаки.
— Сгоревшие в БМП солдаты были такими маленькими… — вспоминает Серегин.
Кольцо российских войск вокруг дворца Дудаева сжималось, и пленных перевели в подвал этого здания.
— Здесь нас было семьдесят шесть человек. Из них шестнадцать — офицеры, прапорщики и контрактники. Я был старшим по званию, все меня слушались. Хлеб и воду делили поровну, следил, чтобы раненые поели. Каждую ночь к нам на артиллерийском тягаче приезжали солдатские матери, искали своих сыновей среди пленных и забирали, если находили. Я попросил одну женщину переслать домой записку, что я жив. Отказалась. Потому что я офицер, а не солдат. Зато этот же тягач привозил не только солдатских матерей, но и боеприпасы чеченцам. Надежда висела на волоске
Семнадцатого января боевики, защищавшие дворец Дудаева, начали одеваться в марлю, готовиться к прорыву. Пленных разделили на группы и заставили нести раненых и убитых чеченцев.
— Мне досталось нести «жмурика». Вышли из дворца — никто не стреляет, — продолжает Серегин. — Ушли за Сунжу. Как можно было не заметить три сотни людей, уходящих из дворца в разных направлениях…
Российские войска заметили прорвавшихся, но поздно. Постреляли вдогонку. Догонять не стали. Еще несколько дней пленные и охрана, а с ними и штаб Масхадова находились в черте Грозного, в какой-то больнице. Там всех пленных солдат разобрали матери. Чеченцы освобождали их тогда охотно. Отпущенные из плена российские солдаты были информационным оружием Мовлади Удугова, этого чеченского Геббельса.
Подполковника Серегина и майора Дедегкаева вскоре отделили от этой группы пленных и они оказались в роте охраны президентской гвардии Дудаева. Чеченцы переезжали с пленными с одного места на другое.
— Видел, как наши вели бой за Аргун. Несколько раз приходилось видеть Масхадова и «товарища» Басаева, — вспоминает Виталий Иванович. — Возили в Шали, Ведено. Здесь нас бил каждый желающий, дней восемь подряд. Отольют водой и снова бьют. Предлагали перейти к ним на службу. Особенно били пацаны 13-15 лет, это настоящие зверьки. Но не так тяжело было физически — дадут пару раз и теряешь сознание, как морально, выслушивать оскорбления.
В боях с российскими войсками таяли отряды боевиков. Казалось, вот-вот свобода.
— Летом девяносто пятого, например, в первом мусульманском батальоне оставалось всего двенадцать человек, во втором — десять, — рассказал Виталий Серегин, — Это были дагестанцы, кумыки, ногайцы, казахи, узбеки. Оставалась их горсточка. Но наши объявили очередное перемирие и чеченцы стали собирать новые отряды из пацанов, учить их воевать. Они узнали друг друга
Без девяти дней девять месяцев провел подполковник Виталий Серегин в чеченском плену. Девятнадцатого августа 95-го через посредников чеченцы обменяли его на нужного им человека.
— На следующий день я был в Ханкале, у генерала Романова, — рассказывает Виталий Иванович. — Он обнял меня, расцеловал.
Еще немного — и встреча дома с родными и друзьями.
После возвращения из плена Виталию Серегину по делам службы не раз приходилось бывать в Дагестане, в тех самых местах, где он был взят в плен. Дагестанские милиционеры, не без помощи которых попали в плен российские солдаты и офицеры, теперь радушно улыбались полковнику Серегину. Он пытался найти своих старых знакомых, которые держали его в плену. Одного, это было до начала второй кампании, встретил на границе Чечни с Дагестаном. Чеченец стоял за шлагбаумом и ухмылялся. Они узнали друг друга.
15:18 14.07.2011
3. «Только ранен? Ой, спасибо вам…»
Январь 1995-го, Дом офицеров Нижегородского гарнизона, комната №26, здесь расположен временный информационный центр, где по телефону можно справиться о судьбе военнослужащих 22-й армии, подразделения которой находятся сейчас в Чечне.
— Центр был создан третьего января, — рассказывает старший офицер отдела воспитательной работы штаба армии А. Яковлев, — по приказу командующего армией генерала Ефремова. Части были подняты по тревоге, поэтому, чтобы не было слухов и чтобы успокоить родителей, и организована «горячая линия».
В сутки раздается несколько десятков звонков, телефон действительно «горячий».
— Вот сегодня до обеда — 24 звонка, — говорит дежурный офицер, — Обращаются к нам родители военнослужащих не только нашей армии, но и частей внутренних войск, ВДВ, погранвойск.
В комнате на стенде — длинный ряд телефонов, по которым надо звонить, чтобы узнать о судьбе сына, у дежурного — списки воинских частей, находящихся в Чечне, раненых. На списке госпиталей, куда направляют раненых в Чечне, насчитал 9 адресов. Одно это уже говорит о масштабе боевых действий.
— Много раненых прибыли на излечение в медсанчасти армии, а 14 человек мы отправили на излечение домой, — рассказывает дежурный офицер. — Сначала были в основном с ожогами и контузией, потому что действовали в бронетехнике, потом — с пулевыми ранениями, и чаще всего в конечности.
Наш разговор прерывает звонок.
— Кемеровская область? Очень плохо слышно! Назовите фамилию сына.
Через несколько секунд дежурный отвечает:
— Ваш сын убыл в Чечню, находится в селе Толстой-Юрт, в боевых действиях не участвует, занимается патрулированием и сопровождением колонн.
По этому телефону звонят со всех концов России, даже из Петропавловска-Камчатского.
— Мамы часто плачут? — спрашиваю дежурного.
— Очень, — отвечает дежурный офицер. — Многие пытаются на нас злость сорвать, многим надо выговориться.
На гневные звонки матерей здесь стандартный ответ: «Мы выполняем приказ Верховного главнокомандующего, президента России, он избран всем народом и, значит, выполняет волю всего народа».
Стало быть, и по воле матерей их сыновья находятся в Чечне…
— Младший сержант Макаров? — переспрашивает дежурный офицер. — У вашего сына сквозное ранение плеча, он госпитализирован. Не плачьте, успокаивает офицер мать солдата.
И тут же мне:
— Скажешь, что их сын ранен, — рады…
Очень часто, однако, оказывается, что сын служит далеко от Чечни и в таких войсках, которые никак не могут быть использованы, но ленится написать домой.
— Вот, например, Васин Николай, — говорит дежурный офицер, — с ноября матери не пишет, хотя служит в ПВО.
А родители с ума сходят от неизвестности. …В мешке — один конверт
По сообщению прессы, все желающие поддержать морально солдат из подразделений Нижегородского гарнизона, проходящих сейчас службу в Чечне, могут написать письма и прислать их в редакцию. В ближайшие дни в Чечню пойдет авиаборт с гуманитарной помощью и почтой.
И много ли, думаете, писем своим землякам написали нижегородцы? Да всего одно. Это от полуторамиллионного города. Чем это объяснять, не беремся сказать, равнодушием ли, или тем, что жалко денег на конверт.
В годы Великой Отечественной, если вспомнить, девушки писали нашим солдатам гораздо чаще.
15:19 14.07.2011
4. Кое-кто уже поправился
В гарнизонном военном госпитале сейчас на лечении 9 военнослужащих, выполнявших свой долг в Чечне. Причем ранен из них только один, остальные попали с обморожениями и воспалениями легких.
Всего же из подразделений Нижегородского гарнизона, принимающих участие в операциях в районе Грозного, ранения получили 54 человека, в основном средней тяжести. Часть из них, 14 человек, уже отправлены на побывку домой.
5. Добровольцы — вперед!
Начавшие циркулировать по городу слухи, что будто бы в городе проходит частичная мобилизация резервистов, в областном, военном комиссариате решительно опровергли.
А вот набор добровольцев в Чечню, желающих служить там по контракту, продолжается. Туда отправлена первая группа из 10 человек.
6. Бегущие от войны
Начавшие циркулировать по городу слухи, что будто бы в городе проходит частичная мобилизация резервистов, в областном, военном комиссариате решительно опровергли.
А вот набор добровольцев в Чечню, желающих служить там по контракту, продолжается. Туда отправлена первая группа из 10 человек.
7. Кого солдату слушать — маму или командира?
Дом архитектора, актовый зал, сюда по приглашению клуба «Гражданская инициатива» пришли родители солдат, чтобы создать в Нижнем Новгороде комитет солдатских матерей.
Родители надеялись получить какую-то практическую помощь: как узнать о судьбе сына, что делать, если он уже ранен, однако депутат областного законодательного собрания, председатель комитета по правовой политике С. Сперанский сказал откровенно:
— Вас здесь собрали, чтобы вы сами смогли решать свои проблемы.
Зачем же тогда, спрашивается, мы выбирали депутатов, зачем власть вообще, если матери должны сами решать проблемы, которые государство им создало?
Попытка зачитать какую-то резолюцию на имя президента России вызвала гневные реплики:
— Да он не может проспаться, ваш президент!
— Сейчас будут забирать всех подряд, не смотря на болезни! У меня ребенка с тремя сотрясениями мозга взяли!
Когда консультант по работе с военнослужащими областного законодательного собрания Ю. Новиков предложил, было обсудить вопрос, как надо готовить молодежь к армии, из зала закричали:
— Надо детей оттуда вернуть, а не нас воспитывать! На нашу страну никто не напал! Они не только детей, а и нас убивают, будущее наше убивают!
Когда матери высказались и отвели душу, желающим работать в комитете солдатских матерей было предложено поднять руки. Таких оказалось всего семь человек.
В зале находились представители облвоенкомата и гарнизона, которые много могли бы рассказать, но слова им никто не предоставил.
8. Солдаты готовы выполнить свой долг
Штаб Нижегородского гарнизона, короткий разговор с Н. Прозоровым, старшим офицером по связи с общественностью, который только что вернулся из Чечни:
— Сводный полк туда был отправлен 15 января. Все солдаты прошли боевую дополнительную подготовку, нет ни одного первого года службы. Укомплектованность до штата, техника и вооружение тоже полностью, с собой везли даже дрова. Наша часть после выгрузки находится в районе сосредоточения, в боевых действиях в Грозном до моего отъезда участия не принимала. Солдаты живут в палатках, питание отличное, сколько хочешь, обмундирование теплое. Каждый знает свою задачу и общую цель операции. Моральное состояние хорошее. Случаев обморожения в полку нет, нервно-психических срывов — тоже, очень жесткий контроль командиров за гигиеной. Когда мы туда входили, население встречало нас в целом дружелюбно, особенно когда ехали эшелоном по Ставропольскому краю. Противник явно почувствовал: идет сила. Хотел бы успокоить родителей: у нас опытные командиры и хорошо обученные солдаты, все они готовы выполнить свой долг.
Итак, если многие родители хотели бы как можно скорее вернуть своих сыновей, сами они готовы слушать своих командиров и выполнять приказы.
Но помощь нашим солдатам все же нужна. Они рады будут получить от земляков домашние консервы, сладости, сигареты. А посылки можно приносить на Нижневолжскую набережную, в красные казармы. Оттуда они будут направлены по назначению.
9. Иван Скляров: «Надо немедленно остановить войну!»
В Чеченской республики побывала делегация в составе председателя президента России по Нижегородской области Е. Крестьянинова, губернатора области Б. Немцова, главы администрации Нижнего Новгорода И. Склярова и командующего Приволжским округом внутренних войск генерала Б. Максина. Делегация доставила в распоряжение Шумиловского полка внутренних войск гуманитарный груз и на месте ознакомилась с обстановкой в регионе.
Вот что рассказал об этой поездке И. Скляров:
— Побывали мы в Хасавюртовском районе Дагестана, где Шумиловский полк сдерживает группировку боевиков Дудаева, численностью до 7 тысяч человек, в Северной Осетии, подъезжали и на 30 километров к Грозному. В Моздоке встречались с Грачевым, Ериным и Степашиным. На месте ознакомились с жизнью наших солдат. Сколько там сейчас нижегородцев, никто точно не скажет, потому, что подразделения переброшены со всей России, даже с Дальнего Востока. В Моздоке видели, как идет перегрузка убитых и раненых, впечатление, конечно, осталось тяжелое. Шумиловский полк располагается в поле, люди живут в землянках, по 15 человек. Настроение у солдат нормальное, но очень много больных. Подаркам от земляков все обрадовались. Осталось впечатление, что внутренние войска организованы лучше, чем армия. Вручили наиболее отличившимся 20 наручных часов, как раз в это время вручали в полку правительственные награды — 4 ордена и 13 медалей.
Много неразберихи, а ее не должно быть, угнетает и большая гибель солдат. Очень много беженцев, в Хасавюртовском районе их до 150 тысяч. На встрече с Грачевым мы заявили ему, что быстрее должны решаться вопросы снабжения, особенно лекарствами, замены войск.
В целом же обстановка в Чечне очень серьезная, и чувствуется, что это надолго. Нужна переоценка действий правительства. Надо спрашивать с правительства: почему военные действия начались без должной подготовки? Солдаты вообще не понимают, зачем они там. Главная задача сейчас — остановить войну любыми средствами.
Ночью была у нас встреча с полевыми командирами чеченцев, обсуждали вопрос о возвращении наших солдат, взятых в заложники, их 18 человек. Это дело осложняется тем, что все они раскиданы по разным населенным пунктам. Но все же чеченские командиры обещали разрешить этот вопрос.
Все мы должны понять: в Чечне идет самая настоящая война, без всяких прикрас.
10. Мертвым не нужны права человека
В Чечне побывали С. Дмитриевский и И. Каляпин, которые находились там в качестве наблюдателей от нижегородской организации Международного общества прав человека. Вот что рассказали они вашему корреспонденту.
— Какова была цель вашей поездки?
— Мы хотели уяснить, были ли основания для ввода войск в Чечню, в каком положении находятся там военнопленные федеральных войск и как поступает туда гуманитарная помощь. В Чечне мы были 5 дней, из них 3 дня в Грозном, в расположении чеченских ополченцев. Ходили везде свободно, где хотели.
— Какие у вас самые яркие впечатления от этой поездки?
— Прежде всего, мы испытали шок от сталинградской панорамы Грозного. Город — как после ядерной бомбардировки, многие дома в развалинах, кругом остатки реклам, на улицах то и дело попадаются хвосты ракет. Чеченцы показывали нам шариковые и игольчатые бомбы. И в те дни, когда мы были — это 18, 19 и 20 января, — город подвергался интенсивному беспорядочному обстрелу из всех видов оружия.
— Вы видели пленных российских солдат?
— В общей сложности около пятидесяти человек. Говорили со многими из них. Жалоб на плохое обращение со стороны чеченцев не было. Разговаривали с нашими земляками, подполковником и майором, документы майора привезли, это Афонин Вячеслав Сергеевич, воинская часть 3671, Богородск, передадим их его жене. Находятся пленные в районе площади Минутки. Среди них есть раненые, много контуженных. Говорили долго с одним старшим лейтенантом из Новокузнецка. Он написал матери письмо, в котором в конце добавил: «Мама, берегись бомбежки». Многие пленные в шоке…
— Какова, на ваш взгляд, степень боеспособности чеченцев?
— У них кадровые командиры, все настроены воевать до последнего. Думаем, что и сейчас чеченцы контролируют около половины города. Сплошного фронта там нет. В Грозном, нам сказали, действует постоянно не более тысячи ополченцев.
— Вы были и в сельском районе, там тоже все с оружием?
— С оружием примерно 80 процентов чеченцев, автомат у них уже как часть национального костюма.
— Как сами чеченцы относятся к Дудаеву?
— Его поддерживают примерно половина населения. Многие ругают за мясорубку, которая происходит в Грозном, другие говорят, что Дудаева чеченцам сам Аллах послал. Мы почувствовали, что защищают там не столько Дудаева, сколько свои дома. К русским там отношение в целом нормальное. Но Ельцин для них теперь — второй Сталин.
— На ваш взгляд, когда там все закончится?
— Прогноз у нас самый мрачный. Победить чеченцев невозможно.
— Вы видели гуманитарную помощь?
— В Грозном — нет. Она вся прибывает в Моздок.
15:22 14.07.2011
11. Чеченский конфликт глазами… «Нижегородской гвардии»
Из командировки в Чечню вернулся отряд «Нижегородской гвардии» (так называется подразделение ОМОНа УВД), который нес там в течение 45 суток службу по охране шоссе Беслан-Грозный. Пять человек из этого отряда встретились с представителями нижегородской прессы, рассказали подробности командировки, а также выразили свою точку зрения на происходящие там события. На всякий случай мы опускаем фамилии этих парней, тем более что говорили они, дополняя друг друга.
— На шоссе Беслан-Грозный всего 19 застав, мы несли службу на трех, ближайшая к Грозному — в двух километрах. Обеспечивали продвижение колонн с продовольствием, боеприпасами, техникой.
— Стрелять приходилось каждую ночь. Но первыми огонь мы никогда не открывали. Палили по нам с 800, 600 и даже с 200 метров.
— Отряд во время этой командировки убитых не имел, но ранен был командир, подполковник А. Васильев. Ранили его из проходящих «Жигулей», автоматной очередью.
— Наше присутствие помогло сохранить жизни многих солдат и беженцев. Часто можно было слышать: «Ребята, быстрее расправьтесь с Дудаевым». Говорили это не только русские, но и ингуши, и осетины.
— С первым сопротивлением мы столкнулись еще в Назрани. Там горели грузовики, были толпы людей, вперед боевики запускали женщин и детей.
— Нашу авиацию мы видели только один раз — пролетала пара самолетов, а так обычно вертолеты.
— Средства массовой информации события в Чечне освещают необъективно, только с точки зрения чеченцев. Почему никто не призывает к милосердию, к нашим солдатам?
— Моральный дух наших солдат очень высокий. Многие плохо обучены, это правда. Десантники и морская пехота действовать не умеют, были случаи, когда у них чеченцы отбирали оружие.
— То, что комитеты солдатских матерей приезжают в Чечню, чтобы забрать своих детей, свидетельствует о слабости нации. Это пресса во многом виновата, что так упал престиж армии. Пресса часто берет непроверенную информацию. Мы еще только в Ростов прибыли, а уже пошли слухи, что мы в плену.
— К миссии депутатов Госдумы относимся отрицательно, они зарабатывают себе политический капитал. Сергей Ковалев больше жалеет чеченцев, чем русских солдат.
— Мы не знаем, почему армия Дудаева оказалась такой сильной…
— Мы были желанные гости в каждом доме, мы не воевали с народом.
Эти бойцы и командиры «Нижегородской гвардии» убеждены, что они находились на территории России. То есть Чечня — это сначала Россия, а потом уже Чечня, и чеченцы обязаны выполнять, прежде всего, законы России, а потом уже жить по своим обычаям. …нижегородского губернатора
Б. Немцов вместе с делегацией из Нижнего Новгорода побывал в расположении Шумиловского полка внутренних войск на границе с Дагестаном, встречался в Моздоке с Грачевым, Ериным и Степашиным. Беседовал со многими официальными лицами, солдатами, беженцами.
— Моральный дух наших солдат действительно высокий. Молодые солдаты не приспособлены к жизни в полевых условиях. Много больных, есть педикулез. Правда, с медикаментами очень плохо, нет даже аспирина, а чистое белье привозят уже со вшами.
У Дудаева не бандформирования, а профессиональная армия, которую возглавляют выдающиеся по своим боевым качествам командиры. Это армия жестокая и хладнокровная. Много наемников, в том числе и русских. Есть и бандиты, выпущенные из тюрем, им нечего терять. Армия Дудаева отлично вооружена.
Этот конфликт отчетливо показал, что нашей армии нужна реформа. Но я против того, чтобы Генеральный штаб выводить из подчинения министра обороны.
Надо немедленно изменить призывной возраст: в 18 лет солдаты еще дети.
Главная опасность — в «афганизации» конфликта. В Чечню надо послать генерал-губернатора, найти бы такого, как Ермолов. Этот человек не должен быть участником боевых действий, он должен быть из тех, кто против войны. У нас, к сожалению, летчика посылают на реформы сельского хозяйства, а бывшего председателя колхоза — руководить бомбардировкой города. Грачеву надо дат возможность довести военную операцию до конца, а потом уже разбираться, как попало оружие к Дудаеву. А вообще надо было там блокировать дороги, запустить «Альфу», чтобы она взяла Дудаева, и обойтись без войны. Ввод войск был авантюрой, ошибкой. С Дудаевым требовалось разобраться еще в 1991 году. А теперь всем нам придется участвовать в восстановлении хозяйства Чечни.
12. «Играли» мальчики в войну…
Нижегородский гарнизонный военный госпиталь. Здесь на лечении находятся 9 военнослужащих, пострадавших в Чечне. Полковник И. Курилов, начальник медицинского госпиталя, коротко рассказывает о состоянии здоровья каждого солдата.
Четверо из них служат в Шумиловском оперативном полку внутренних войск, остальные — армейцы. С осколочно-пулевыми ранениями — двое, десантники, у остальных — обморожения ног, флегмона, реактивный полиартрит, сотрясение мозга, воспаление легких. Состояние у всех сейчас удовлетворительное, в госпитале им уделяют повышенное внимание.
Попросил разрешения поговорить с ранеными десантниками. Представить их в форме и с оружием в руках трудно — на вид совсем мальчишки, таких много в 8–9-х классах. Даже еще не бреются, наверное. Только глаза уже как у много повидавших мужчин.
Игорь Н., рядовой, Псковская воздушно-десантная дивизия, призван 10 января 1994 года, воинская специальность — гранатометчик:
— Только из гранатомета я не разу не стрелял, некуда было, как пошли потери, мне автомат дали. Вылетели мы 30 ноября в Беслан, рота была укомплектована по штату, 53 человека. Половина солдат прослужили всего полгода. Командиры взводов только что из военных училищ. Первый бой у нас был 28 декабря, со спецназом Дудаева. Из роты потеряли двоих убитыми и человек пять-шесть ранеными, Новый год встречали у Грозного на горящей нефтебазе. Потом были на центральном рынке, там нас своя артиллерия накрыла, четверых ранило. С железнодорожного вокзала духи угнали 10 наших танков и сожгли много…
Ребята при разговоре ни разу не сказали «чеченцы», только «духи»…
— Как объясняли вам командиры политические цели операции?
— О политике с нами вообще не говорили. Сказали, что наша главная цель — выжить. На центральном рынке батальон наш окружили. Пехота должна была занять здание вокруг рынка, но солдаты водки напоролись и бросили нас. У нас тогда снайперы убили из взвода троих. Командир взвода был ранен в ноги, а другому сильно обожгло глаза. Бомбили нас и обстреливали из орудий постоянно, часто, наверное, и свои.
— Как вас там кормили, Игорь?
— А там же полно магазинов и ларьков, все брошено, — и осекся: — Сухпай давали на 2–3 суток, горячее — иногда.
— Где вы спали?
— В подвале, в спальных мешках.
— Почему так много обмороженных?
— Ноги все время сырые в сапогах, сушить негде.
— А запасных портянок разве не было?
— Не было, не выдавали.
— При каких обстоятельствах ты был ранен?
— Седьмого января мы танк охраняли, и снаряд попал в башню, наши по нам стреляли, не было слаженности. Четверых ранило, меня осколком в ногу. В медсанбат сходил, там перевязали, потом нога стала отекать, и командир отправил в медсанбат. Ехали на броне, и БМД (боевая машина десанта. — В. К.) перевернулась в овраге. Один парень сразу умер, а мне еще палец на ноге сломало.
Олег С., Тульская воздушно-десантная дивизия, старший стрелок, до отправки в Чечню прослужил 5 месяцев:
— Из Тулы в Рязань прибыли своим ходом, оттуда на «Руслане» — в Моздок, там мы были 30 ноября. Несколько дней готовились — стреляли, бросали гранаты, тактикой занимались в поле. Сказали, что мы будем только блокировать город. В роте было 6 БМД и человек 50–55. Когда пошли колонной, попали под обстрел «Градов», в полку у нас тогда погибли 6 человек и 13 ранены, 2 БМД разбило. Встали 18 декабря под Долинской, окапались. Там нас опять «Градом» накрыло, и пулеметчики сильно обстреливали. В нашей роте было трое убитых и пятеро раненых, а в восьмой из 44 человек осталось 11, их духи в одном доме гранатами закидали.
— Олег, как ты оцениваешь боевую подготовку дудаевцев?
— Они не боятся открытого боя, и все старше нас. Мне еще повезло, что я служил в разведроте, хорошо был подготовлен, а другие у нас были сильно истощены и изнурены, их даже на операции не брали. Это, когда мы дома от духов очищали, квартиру за квартирой. Ночь их выбиваем, а днем обороняемся.
— А местных жителей там много было?
— Много, и все русские, кто не смог раньше уйти. Из-за этого и пострадали многие. Когда берешь дом, даешь очередь в комнату, а потом смотришь — бабушка с дедушкой мертвые лежат…
— Можешь ли ты точно сказать, что убил кого-нибудь из дудаевцев?
— Пятерых. Я из «ночника» (прибор ночного видения. — В. К.) стрелял на поражение.
— А как ты был ранен?
— Мы были в боевом охранении у моста, ночью идет кто-то в белом маскхалате, я дал очередь, он упал, а других не заметил, мне и попали в руку.
— Вы все время были в бронежилетах?
— Никакого толка от них нет. Я свой повесил на дерево испытать — из моего автомата, АКС, только вмятина, а у духов АК-47 — насквозь пробивает, вместе с телом.
— После всего пережитого, какие чувства у вас к чеченцам? Ненависть?
"Положение русскоязычного населения в Центральной Азии":
