>>> Фига, себе? И, про то, что Пацаны с Красной Армии сделали ИЗРАИЛЬ?
>> >> Ну что ж, дружище, видимо настало время рассказать как всё было на самом деле. >> >> 6 марта 1947 г. советник МИД СССР Борис Штейн передал первому заместителю министра иностранных дел Андрею Вышинскому записку по палестинскому вопросу: «До настоящего времени СССР не сформулировал своей позиции по вопросу о Палестине. Передача Великобританией вопроса о Палестине на обсуждение Объединенных Наций представляет для СССР возможность впервые не только высказать свою точку зрения по вопросу о Палестине, но и принять эффективное участие в судьбе Палестины. Советский Союз не может не поддержать требования евреев о создании собственного государства на территории Палестины». >> Вячеслав Молотов, а затем и Иосиф Сталин согласились. >> 14 мая Андрей Громыко, постоянный представитель СССР при ООН, озвучил советскую позицию. На спецсессии Генеральной ассамблеи он, в частности, сказал: «Еврейский народ перенес в последней войне исключительные бедствия и страдания. На территории, где господствовали гитлеровцы, евреи подверглись почти полному физическому истреблению — погибло около шести миллионов человек. То обстоятельство, что ни одно западноевропейское государство не оказалось в состоянии обеспечить защиту элементарных прав еврейского народа и оградить его от насилия со стороны фашистских палачей, объясняет стремление евреев к созданию своего государства. Было бы несправедливо не считаться с этим и отрицать право еврейского народа на осуществление такого стремления». >> >> Иосиф Сталин выступил в качестве «крестного отца» государства Израиль >> >> «Раз уж Сталин твердо решил дать евреям свое государство, глупо было бы Соединенным Штатам сопротивляться!» — заключил президент США Гарри Трумэн и дал указание «антисемитскому» Госдепу поддержать в ООН «сталинскую инициативу». >> >> В ноябре 1947 г. была приняла резолюцию № 181(2) о создании на территории Палестины двух независимых государств: еврейского и арабского сразу же после вывода британских войск (14 мая 1948 г.) >> В день принятия резолюции сотни тысяч палестинских евреев, обезумевших от счастья, вышли на улицы. >> >> Когда ООН принимала решение, Сталин долго курил трубку, а затем произнес: «Все, теперь мира здесь не будет». «Здесь» — это на Ближнем Востоке. >> >> Арабские страны не приняли решение ООН. >> Они были невероятно возмущены советской позицией. Арабские компартии, которые привыкли бороться против «сионизма — агентуры британского и американского империализма», просто растерялись, видя, что советская позиция изменилась до неузнаваемости. >> >> Но Сталина реакция арабских стран и местных компартий не интересовала. >> Ему было гораздо важнее закрепить, в пику англичанам, дипломатический успех и по возможности присоединить будущее еврейское государство в Палестине к создаваемому мировому лагерю социализма. >> >> Для этого в СССР было подготовлено правительство «для евреев Палестины». >> Премьером нового государства должен был стать Соломон Лозовский, член ЦК ВКП (б), бывший заместитель наркома иностранных дел, директор Совинформбюро. >> >> Дважды Герой Советского Союза танкист Давид Драгунский утверждался на должность министра обороны, военно-морским министром становился Григорий Гильман, старший офицер разведуправления ВМФ СССР. >> >> Но в конечном итоге было создано правительство от международного Еврейского агентства во главе с его председателем Бен-Гурионом (выходцем из России); и уже готовое к вылету в Палестину «сталинское правительство» распустили. >> >> Принятие резолюции о разделе Палестины послужило сигналом к началу арабо-еврейского вооруженного конфликта, который продолжался до середины мая 1948 г. и явился своеобразной прелюдией к первой арабо-израильской войне, получившей в Израиле название «Война за независимость». >> >> Американцы наложили эмбарго на поставки оружия в регион, англичане продолжали вооружать своих сателлитов-арабов, евреи оставались ни с чем: их партизанские отряды могли обороняться лишь самодельными ружьями и похищенными у англичан винтовками и гранатами. >> >> Тем временем становилось ясно, что арабские страны не позволят решению ООН вступить в силу и попытаются уничтожить палестинских евреев еще до провозглашения государства. >> >> Советский посланник в Ливане Солод после беседы с премьер-министром этой страны докладывал в Москву, что глава ливанского правительства высказал мнение всех арабских стран: «если понадобится, то арабы будут бороться за сохранение Палестины в течение двухсот лет, как это было во время крестовых походов». >> >> В Палестину хлынуло оружие. >> Началась засылка «исламских добровольцев». >> Военные руководители палестинских арабов Абделькадер аль-Хусейни и Фаузи аль-Кавкаджи (недавно верно служившие фюреру) повели широкое наступление на еврейские поселения. Их защитники отступали к прибрежному Тель-Авиву. Еще чуть-чуть, и евреи будут «сброшены в море». >> И, бесспорно, такое бы случилось, если бы не Советский Союз. >> Вместе с оружием из стран Восточной Европы в Палестину прибыли военные-евреи, имевшие опыт участия в войне против Германии >> >> По личному распоряжению Сталина уже в конце 1947 г. в Палестину начали поступать первые партии стрелкового оружия. Но этого явно не хватало. >> 5 февраля представитель палестинских евреев через Андрея Громыко убедительно просил увеличить поставки. >> >> Выслушав просьбу, Громыко без дипломатичных уверток деловито поинтересовался, есть ли возможность обеспечить разгрузку оружия в Палестине, ведь там еще находится почти 100-тысячный британский контингент. >> Это была единственная проблема, которую должны были решить евреи в Палестине, все остальное брал на себя СССР. Такие гарантии были получены. >> >> Оружие палестинские евреи получали главным образом через Чехословакию. >> Причем вначале в Палестину отправляли трофейное немецкое и итальянское оружие, а также произведенное в Чехословакии на заводах «Шкода» и «ЧЗ». >> Прага на этом хорошо зарабатывала. Аэродром в Ческе-Будеевицах был основной перевалочной базой. >> >> Советские инструкторы переучивали американских и британских пилотов-добровольцев — ветеранов недавней войны — на новые машины. >> Из Чехословакии (через Югославию) они затем совершали рискованные рейсы на территорию самой Палестины. >> С собой везли разобранные самолеты, в основном немецкие истребители «мессершмиты» и английские «спитфайры», а также артиллерию и минометы. >> >> Один американский пилот рассказывал: «Машины были загружены под завязку. Но ты знал — если сядешь в Греции, отберут самолет и груз. Сядешь в любой арабской стране — просто убьют. Но когда ты приземляешься в Палестине, тебя ждут бедно одетые люди. У них нет оружия, но оно им нужно, чтобы выжить. Эти не позволят себя убить. Поэтому утром ты готов лететь вновь, хотя понимаешь, что каждый полет может оказаться последним». >> >> Поставки оружия на Святую землю нередко обрастали детективными подробностями. Вот одна из них. >> >> Югославия предоставила евреям не только воздушное пространство, но и порты. >> Первым загрузился транспортник «Бореа» под панамским флагом. 13 мая 1948 г. он доставил в Тель-Авив пушки, снаряды, пулеметы и примерно четыре миллиона патронов — все это было спрятано под 450-тонным грузом лука, крахмала и банок с томатным соусом. >> Судно уже готово было пришвартоваться, но тут британский офицер заподозрил контрабанду, — и под конвоем британских военных кораблей «Бореа» двинулся в Хайфу для более тщательного досмотра. >> >> В полночь британский офицер взглянул на часы. «Мандат закончился, — сказал он капитану „Бореа“. — Вы свободны, продолжайте свой путь. Шалом!» >> «Бореа» стал первым судном, разгрузившимся в свободном еврейском порту. Вслед из Югославии прибыли и другие транспортники с аналогичной «начинкой». >> >> Постоянный представитель СССР при ООН Андрей Громыко активно пропагандировал идею о «праве еврейского народа на создание собственного государства» >> >> На территории Чехословакии обучали не только будущих израильских летчиков. >> Там же, в Ческе-Будеевицах, готовили танкистов и десантников. Полторы тысячи пехотинцев Армии обороны Израиля учили в Оломоуце, еще две тысячи — в Микулове. >> >> Из них сформировали часть, которая первоначально называлась «Бригадой имени Готвальда» в честь лидера чехословацких коммунистов и руководителя страны. >> Бригаду перебросили в Палестину через Югославию. Медицинский персонал учили в Вельке-Штребне, радистов и телеграфистов — в Либерце, электромехаников — в Пардубице. >> >> Советские политруки проводили политзанятия с молодыми израильтянами. >> >> >> По «просьбе» Сталина Чехословакия, Югославия, Румыния и Болгария отказались поставлять оружие арабам, что они делали сразу же после окончания войны чисто по коммерческим соображениям. >> >> В Румынии и Болгарии советские специалисты готовили офицерские кадры для Армии обороны Израиля. >> >> Здесь же началась подготовка советских воинских подразделений для переброски в Палестину для помощи еврейским боевым отрядам. >> Но оказалось, что флот и авиация не смогут обеспечить стремительную десантную операцию на Ближнем Востоке. >> К ней нужно было готовиться, в первую очередь готовить принимающую сторону. >> >> Вскоре Сталин это понял и занялся строительством «ближневосточного плацдарма». А уже подготовленные бойцы, по воспоминаниям Никиты Хрущева, грузились на корабли для отправки в Югославию, чтобы спасти «братскую страну» от зарвавшегося Тито. >> >> Вместе с оружием из стран Восточной Европы в Палестину прибыли военные-евреи, имевшие опыт участия в войне против Германии. >> Секретно отправлялись в Израиль и советские офицеры. Появились большие возможности и у советской разведки. >> По свидетельству генерала госбезопасности Павла Судоплатова, «использование офицеров советской разведки в боевых и диверсионных операциях против британцев в Израиле было начато уже в 1946 г.» >> >> Они вербовали агентуру среди евреев, уезжающих в Палестину (в основном, из Польши). >> Как правило, это были поляки, а также советские граждане, которые, воспользовавшись родственными связями, а кое-где и подделав документы (в том числе и национальность), выезжали через Польшу и Румынию в Палестину. >> >> Соответствующие органы были прекрасно осведомлены об этих ухищрениях, но получили директиву закрывать на это глаза. >> >> По указанию Лаврентия Берии в Палестину были откомандированы лучшие офицеры НКВД-МГБ. >> Правда, если быть точным, то первые советские «спецы» прибыли в Палестину вскоре после Октябрьской революции. >> >> В 1920-х годах по личному указанию Феликса Дзержинского первые еврейские силы самообороны «Исраэль шойхет» создавал резидент ЧК Лукачер (оперативный псевдоним «Хозро»). >> >> Итак, стратегия Москвы предусматривала усиление тайной деятельности в регионе, в особенности против интересов США и Великобритании. >> Вячеслав Молотов считал, что осуществить эти планы возможно, только сосредоточив всю деятельность разведки под контролем одного ведомства. >> Был создан Комитет информации при Совете министров СССР, куда вошли служба внешней разведки Министерства государственной безопасности, а также Главное разведывательное управление Генерального штаба ВС СССР. Комитет подчинялся непосредственно Сталину, а возглавлялся Молотовым и его замами. >> >> В конце 1947 г. начальник управления по Ближнему и Дальнему Востоку Комиинформа по информации Андрей Отрощенко созвал оперативное совещание, на котором сообщил, что Сталин поставил задачу: гарантировать переход будущего еврейского государства в лагерь ближайших союзников СССР. >> >> Для этого необходимо нейтрализовать связи населения Израиля с американскими евреями. >> Подбор агентов для этой «миссии» был возложен на Александра Короткова, возглавлявшего в Комиинформе отдел нелегальной разведки. >> >> Павел Судоплатов писал, что выделил для тайных операций троих офицеров-евреев: Гарбуза, Семенова и Колесникова. Первые два обосновались в Хайфе и создали две агентурные сети, но участия в диверсиях против англичан не принимали. Колесников сумел организовать доставку из Румынии в Палестину стрелкового оружия и фаустпатронов, захваченных у немцев.
>> >> Люди Судоплатова занимались специфической деятельностью — готовили тот самый плацдарм для возможного вторжения советских войск. Их больше всего интересовали израильские военные, их организации, планы, военные возможности, идеологические приоритеты. >>
>
>> И пока в ООН шли диспуты и кулуарные переговоры о судьбе арабского и еврейского государств на территории Палестины, СССР начал ударными сталинскими темпами строить новое еврейского государство. Начали с главного — с армии, разведки, контрразведки и полиции. Причем не на бумаге, а на деле.
>> >> (продолжение следует)
>Блять, история мыла, кого-нибудь интересует? >
Гавнюк, который нажал, на нарушение, не понимает, что просрал Революцию, Чехи, с Поляками, выростили Лидера,гавнюки с укры,пытаються обелить,нацизм! Дебилы,бльять!
16:00 29.07.2018
Друзья мои! Что-то притихли защитники политики параноика, рябого убийцы и душегуба.
Обратимся к глубоко мною уважаемому Марку Солонину.
В своём исследовании он отмечает бесспорный факт: коридор, отделявший блокированную у Ленинграда группировку от «большой земли», имел (на южном фланге) ширину не более 20−30 км.
Ленинград находится не на острове. И даже не на полуострове, соединенном с материком крошечной перемычкой (как Севастополь в Крыму).
С юга и севера от Ленинграда — необъятные просторы суши. Немецкие войска были только на южных подступах к городу, севернее же его не было ни одного немецкого солдата, зато были две железнодорожные магистрали, связывающие Ленинград с «большой землей», причем на земле этой были порты Мурманск и Архангельск, через которые шел поток американского продовольствия.
Сухопутная блокада Ленинграда стала возможной исключительно и только в результате вступления Финляндии в войну против СССР. Что же касается этой, второй советско-финской войны, то она разгорелась исключительно и только вследствие мудрой сталинской политики!
От Сталина прежде всего зависела и возможность прекратить эту войну, что, в частности, означало снятие сухопутной блокады Ленинграда — без единого выстрела, без солдатской крови. Финляндия вступила в войну не потому, что очень захотелось пострелять, и уж тем более — не в припадке противоестественной любви социал-демократической страны к изуверскому гитлеровскому режиму. У финнов были вполне конкретные задачи: вернуть оккупированные Советским Союзом территории, обеспечить гарантии юго-восточных границ на будущее.
Если бы Сталин предложил и то и другое без войны, то с вероятностью в 1000% финны такое предложение приняли бы. Однако столь странная идея (вернуть награбленное и такой ценой спасти Ленинград) Сталину и в голову не пришла; по крайней мере, не было предпринято даже малейших попыток к ведению переговоров с Финляндией на указанной выше основе.
С юга — немцы, с севера — финны, на западе — Финский залив, отданный противнику практически без боя. А вот на востоке — участок побережья Ладожского озера в 60 км по прямой (не считая естественные извивы береговой линии). Финская армия на Карельском перешейке остановилась на линии границы 1939 года и не сделала ни шага дальше; берег Ладоги был вполне свободен и безопасен.
Транспортной блокады Ленинграда не было НИКОГДА.
Были серьезные трудности, связанные с отсутствием сухопутных транспортных коридоров. С другой стороны, водный транспорт был и остается самым дешевым и эффективным, а если упрямо отрицать это, то придется признать, что Англия и Япония провоевали всю войну, находясь «в блокаде».
Коль скоро мы подошли к вопросам логистики, то придется перейти на язык цифр. В сентябре 1941 года в Ленинграде было роздано 2.544 тыс. хлебных карточек. Для того, чтобы выдать на каждую из них по 800 грамм отличного хлеба, требовалось менее 1.400 тонн муки (принимая типовой для выпечки хлеба «припек» равный 33%). 800 грамм хлеба — это два нынешних батона на человека в день.
О голоде, тем паче — о голодной смерти, при таком пайке говорить не приходится. Кроме хлеба (продовольствия) воюющему городу нужны были боеприпасы, горючее, медикаменты.
В реальности за время блокады, с сентября 1941 по март 1943, продовольствие и «все остальное» поставлялось в город в пропорции 6 к 4. Итого: 1400 тонн муки + 900 тонн военных грузов. Можно обойтись и меньшим грузопотоком (если возить не одну только муку, но и более калорийные продукты), но остановимся на этой отметке: 2,5−3 тыс. тонн в день. Вот и вся «цена вопроса».
Три тысячи тонн грузов в день — это много? Мало? В 1940 г. через Ленинградский речной порт Северо-Западное речное пароходство перевезло 3,4 млн. тонн грузов; в среднем, если забыть о том, что бывает зима, это дает 9,3 тыс. тонн в день.
К началу 1941 г. в составе СЗРП находилось 323 буксира и 960 несамоходных судов общей грузоподъемностью 420 тыс. тонн. В соответствии с постановлением ГКО от 30 августа 1941 г. наркоматам военно-морского и речного флотов предлагалось выделить для снабжения Ленинграда 25 буксиров и 75 озерных барж грузоподъемностью по 1 тыс. тонн каждая.
В первую неделю высадки в Нормандии (июнь 1944 г.) союзники выгружали на берег в среднем по 17 тыс. тонн грузов (не считая сотни тысяч высаженных солдат).
Эти 17 тыс. тонн выгружались не на пустынном, «необорудованном» (что особо любят подчеркнуть историки советского разлива) берегу Ладожского озера, а на очень даже оборудованном берегу: несколько лет немцы со своим известным упорством начиняли его всеми мыслимыми видами минных заграждений…
В рамках поставок по ленд-лизу в Советский Союз поступило (главным образом из США) 17,3 млн. тонн различных грузов. Трудно сказать, на какое число дней будет правильно поделить эту цифру (объем поставок весьма сильно менялся из года в год, из месяца в месяц), но порядок величин в целом понятен: 15−20−25 тыс. тонн в день. Эти тысячи тонн надо было переместить на 4500−5000 морских миль. А для снабжения Ленинграда через Ладожское озеро надо было провести баржу на расстояние от 20 миль (если проложить маршрут по кратчайшему расстоянию через т.н. «шлиссельбургскую губу») до 55 миль (если идти в Новую Ладогу).
Между цифрами 55 и 5000 есть разница, и тут уже количество переходит в качество. 55 миль — это возможность пройти весь маршрут под прикрытием ночной мглы, под прикрытием истребителей. 5000 миль — это несколько недель в открытом океане, где бывают шторма в 9 баллов, где невозможно обеспечить прикрытие с воздуха, где шныряют вражеские подводные лодки, а встреча с крупным военным кораблем противника означает верную гибель. Американцы со всем этим справились!!!.
Нынешние «патриоты совка», захлебываясь в крике и пене, пытаются доказать, что русские не могли, ну никак-никак не могли найти пару ржавых посудин, паровой буксир с трубой и провести их по Ладожскому озеру.
Теперь, друзья мои, у вас остались вопросы, кто именно виноват в мучительной смерти от голода ОДНОГО МИЛЛИОНА ДВУХСОТ ТЫСЯЧ ЛЕНИНГРАДЦЕВ?
16:24 29.07.2018
Pashutka, дружище, расскажи как в елисеевском одновременно торговали деликатесами и травой. на каких машинах и по каким квартирам от туда ананасы развозили.
18:14 29.07.2018
Игорь29 (Игорь29) писал (а) в ответ на :
> Pashutka, дружище, расскажи как в елисеевском одновременно торговали деликатесами и травой. на каких машинах и по каким квартирам от туда ананасы развозили.
В обычном смысле магазин не работал — он был закрыт. Окна были заколочены, вход с Невского проспекта был закрыт.
В закрытом магазине находился спецраспределитель, который работал и осенью 1941 г., и в первую блокадную зиму, и вообще до конца войны. В документах Продовольственной комиссии Военного совета Ленфронта он именовался «Гастроном», иногда «Гастроном № 1». С указанием адреса — Невский пр., 56. Вход был, конечно, не с Невского, а со двора, со стороны Малой Садовой.
Как он работал? Прикрепленные к «Гастроному № 1» лица посещали его в точно определенное время. Нельзя было прийти в любое время. Каждый должен был приходить в указанный час, чтобы не создавалось никаких очередей. Любая очередь могла вызвать напряжение, поэтому, несмотря на то что к магазину было прикреплено несколько сот человек, очередей там не было никогда.
Никто с улицы этот магазин не видел: о его существовании обычные граждане даже не знали. Это был секретный распределитель. Когда Дмитрию Павлову, представителю Государственного комитета обороны по продовольственным вопросам, сказали, что один товарищ ходатайствовал о прикреплении его к спецраспределителю, тот удивился и написал: «А что это такое, товарищ Попков?» Даже он об этом не сразу узнал, находясь в Ленинграде с сентября по декабрь 41-го года!
К слову, у самого Попкова было так называемое литерное питание. Номенклатура его ранга не ходила по магазинам. Тем же, кто не был прикреплен к спецраспределителю, но получал единовременную поддержку, спецпайки по решению Продкомиссии нарочный доставлял на дом.
В городе было организовано так называемое литерное питание для элиты «первой категории» — нескольких сотен руководителей (военных, высших партийных функционеров, работников руководства Горисполкома и пр.). Да, были столовые и рестораны для очень узкого круга лиц, а распределитель был один — тот самый, на Невском, 56. Больше никаких коммерческих магазинов «с деликатесами» в городе не было. Коммерческая торговля была запрещена в начале сентября 41-го года.
Налеты на магазины в блокаду были, об этом сообщалось в сводках УНКВД. Но, как я уже сказал, Елисеевский как магазин не существовал. Была дверь со двора: кто знал — тот заходил.
Работу распределителя организовывали неглупые люди — никаких скоплений народа вокруг него никогда не было. Были созданы списки, влезть в которые было практически невозможно, но о существовании которых знали, конечно, руководители предприятий и учреждений, творческих союзов <nobr>и т. п.</nobr>, делавшие представления на включения тех или иных лиц в эти списки.
Списки пересматривались и утверждались Продкомиссией каждый месяц: ведь кто-то эвакуировался, кто-то, несмотря на улучшение продовольственного положения, умирал.
В городе был запас продуктов, который существовал до войны и находился в специальных холодильниках: копчености, колбаса, сыр, замороженное мясо, а также шоколад, сахар, кофе, чай и др. продтовары длительного хранения. Ясно, что этих товаров не хватило бы на всех, но они были. Во-вторых, было небольшое подсобное хозяйство, где были и коровы, и свиньи, где производилось молоко, а куры несли яйца.
В-третьих, продукты доставляли самолетами. В материалах Продкомиссии есть отчеты — когда, куда и сколько. Продукты привозили на специальную базу НКВД, которая действовала и до войны, и в блокаду, и после войны.
В марте 42-го года произошло важное событие — Управление НКВД сообщило Берии, что в городе стали полностью отоваривать карточки. До этого времени карточки не отоваривали полностью, несмотря на все письма и мольбы ленинградцев, — даже те крошечные 125 или 200 грамм в конце ноября — декабре 1941 г. Люди выстаивали в очередях, хлеба не было, а на следующий месяц карточки уже не действовали.
Однако сказать, что в 43-м году снабжение было полностью восстановлено, — очень большое преувеличение.
В августе 1942 года, чтобы бороться со спекуляцией, хотели открыть два магазина по типу торгсинов, где можно было бы обменять золото, платину, драгметаллы на продукты. Проект решения Ленгорисполкома и все необходимые инструкции были подготовлены, но власти испугались. Потому что людей, у которых были эти ценности, было очень мало, а шанс, что эти магазины разграбят, очень велик. Поэтому коммерческой торговли (я говорю не про черный рынок, естественно, а про то, что контролировалось государством) в городе не было.
Попутно возникает вопрос — откуда брались продукты на черном рынке? Очень высок был уровень воровства. Есть документы, которые свидетельствуют, что отделения милиции просто многие закрывали дела, потому что не могли никого найти.
Воровство в торгово-распределительной сети было очень большим. К сожалению, почти везде. Начиная с Дороги жизни.
Несмотря на обращения в компетентные органы (включая Институт метрологии) с просьбой проверить весы, две трети весов на базах в городе не проходили поверку. Там можно было злоупотреблять. Ну и обвесы, обсчеты.
А еще были не очень хорошие люди, которые, пользуясь служебным положением и тем, что они имели возможность по делу службы летать на Большую землю, привозили продовольствие своим женам, которые подчас здесь занимались спекуляцией. Их было немного, но состояние они себе на этом сделали.
22 апреля 1944 г. Наркомторг принял решение об открытии магазинов и ресторанов Главособторга в гг. Ленинграде и Киеве. Штат магазинов — 10−20 человек в каждом. Но в июле 1944 г. в Ленинграде было проведено совещание в горкоме партии, на котором высказывались сомнения в том, что Особторг будет располагать необходимым ассортиментом товаров. Поэтому он открылся значительно позже, так как продавать было нечего.
Есть дневники, они на Соляном находятся и в бывшем партархиве, где рассказывают о том, как некоторые ленинградцы «питались с помойки». Но в них идет речь о специальных столовых при райкомах и райсоветах. Там оставались испорченные капустные листья, кожура картофельная. Одна девушка, мать которой работала в райсовете, но не принадлежала к номенклатуре, пишет, как они с матерью стремились первыми добраться до того, что выбрасывали. . В семьях старались делить скудные ресурсы, перераспределяли то, что получали по разным категориям карточек, кому-то удавалось выменять или купить что-то съестное на черном рынке <nobr>и т. д.</nobr> К кому-то вырвавшиеся в увольнение или получившие возможность заехать в город с фронта отец или брат приносили спасшие их близких продукты — тушенку, хлеб, сахар.
Власть можно обвинять во многом. Что поздно ввели карточную систему, что не проявили настойчивость в эвакуации недееспособного населения, что по Дороге жизни вывозили сначала оборудование, а потом людей. Но напряжение было колоссальным.
В горкоме были самоубийства. Секретарь горкома по транспорту Лысенко застрелился потому, что видел: транспорт не справлялся, а Дорога жизни, которую мы сейчас так хвалим, могла спасти больше людей.
Координации не было с военными: на тот берег везли много, сюда — существенно меньше. Где-то это все терялось. В Москву отчитывались, что все прибыло, а там спрашивают — почему тогда нормы не повышают? Повышают нормы, а отоварить не могут. И так до бесконечности.
Но даже при всей этой неразберихе невозможно представить, что Смольный должен был бы вымереть от голода. Хотя иногда мне кажется, что городская верхушка могла бы и застрелиться, от стыда и позора.
09:44 31.07.2018
Зря топикстартер начал эту тему — эффект противоположный, а бла-бла кремлевских и сталинских пропагандистов бессильно против фактов !
09:45 31.07.2018
agents (agents) писал (а) в ответ на :
> Зря топикстартер начал эту тему — эффект противоположный, а бла-бла кремлевских и сталинских пропагандистов бессильно против фактов !
Зря всякие пашуткины клоны тут вылезли — дурь всё та ж.
07:38 02.08.2018
Невежество самозванцев маршалы в строю и капитан в запасе
Владимир Бушин
У меня в компьютере появился какой-то странный текст, написанный неведомым мне Ю.П. Антроповым, называющим себя участником Великой Отечественной войны и капитаном запаса, что сразу озадачивает: ведь если участник, то ему уже за 90 — и он всё в запасе, а не в отставке? Он обращается сперва к генералу А.Г. Фомину как к своему знакомому, а потом переходит ко мне, и возникает совершенно удивительная картина. Я хотел его удалить, но потом подумал: уж очень типичны эти антропосы, рождённые для невежества. Нет, надо всё-таки сказать кое-что.
В чем суть? Такие люди, как этот Ю.П. Антропов, были, конечно, и в советское время, но хода им не давали, и встречались они не часто, но вот под солнцем либерализма они расплодились и лезут изо всех щелей со своими разоблачениями во имя правды-матки, высокой нравственности и святой Руси. Ну, посмотрите. Начну вроде с мелочи, но уж очень характерной. Встретив в одной моей статье слова «хороший поэт Феликс Чуев», он приходит в неистовство: «Бушин с презрением относится к Феликсу Ивановичу Чуеву…» Что такое? Ведь ясно же сказано: хороший поэт. Но это для Антропова не имеет никакого значения. Оказывается, причина негодования в том, что «вопреки многовековой русский традиции» я на сей раз обошёлся без отчества Феликса. «Остаётся (?!) по примеру Бушина и нам именовать Пушкина только Александром, Лермонтова — только Михаилом, В.И. Ленина — Владимиром». Да почему же «и нам остаётся»? Кто заставляет тебя следовать чужому и отталкивающему примеру? «Это не моя сумасбродная догадка, а логика т. Бушина: именовать русских людей только по имени и фамилии, как на Западе». Какое дивное долдонство! Смотрите, мол, какой антипатриот этот Бушин. Рушит многовековые священные традиции Русского мира. Не иначе как агент влияния Запада!
Но, во-первых, почему он, бравый капитан запаса, должен следовать «логике Бушина», то есть бежать, как баран, под кнутом пастуха. Живи свободно, Антропов! Если бы даже я требовал, у него полная возможность послать такие требования куда подальше. Во-вторых, каким образом могло случиться, что старому человеку неведомо: в разных случаях разных людей и у нас, и на Западе называют по-разному? В стихах, посвящённых Пушкину, Маяковский, например, писал:
Александр Сергеевич,
разрешите представиться…
А Есенин воскликнул:
О, Александр! Ты был повеса,
Как я сегодня хулиган!
Так займитесь, т. Антропов, ещё и Есениным, агентом влияния.
Антропов пишет о вещах, о которых не имеет никакого понятия и на этой основе фабрикует жуткие обвинения.
Например: «Почему доблестный и всезнающий товарищ Бушин не взялся помогать Ф.И. Чуеву в редактировании и проталкивании книги (воспоминания маршала А.Е. Голованова)?»
Да с какой стати я должен был заниматься этим? Ну, если бы хоть он ко мне обратился за помощью. Да мне и неведомо было, чем занимается Чуев, и виделись мы довольно редко, и своих дел у меня хватало. А капитан запаса думает, что мы служили в одном взводе, и я, как старослужащий, обязан был опекать новобранца, обучать его портянки накручивать.
Или вот решительно заявляет, что «многие наши деятели имели капиталы за рубежом». Какие деятели? Кто именно? Может, Кагановича с жуликом Абрамовичем спутал? Если многие имели, назови хоть одного. Не может. Но ему важно бросить камень в советский огород. Для него нет ничего слаще.
И вот оказывается, что такой человек многие годы ужасно высоко ценил меня и мою литературную работу. Я, говорит, «искренне считал В.С.Б. нашим замечательным патриотом-бойцом, публицистом № 1, равного которому просто не было…» Извините за такие цитаты, но что делать?! Надо дать картину во всей достоверности, красочности и аромате… Однако с некоторых пор в моих текстах автору «стали попадаться несуразности, грубейшие ошибки». Что ж, как и все, я от ошибок не застрахован. И всегда благодарю, когда мне указывают на них. Но ведь ошибки бывают разные: одни не имеют существенного значения, другие ставят всё дело с ног на голову. И вот у меня разоблачитель обнаружил кучу ошибок ужасных, непростительных. Казалось бы, в таком случае он должен посочувствовать любимому автору, горько пожалеть, что я так опростоволосился, может быть, по причине почтенного возраста. Ничего подобного! Капитан обрушил на меня водопад негодования, гнева, презрения: «доблестный всезнайка…», «в 4-м классе получал по арифметике только неуд…», «полупочтеннейший корифей из корифеев…» и т. п. Сколько яда на языке старого капитана! Движимый благородным негодованием и помянутой любовью к истине, он написал разоблачительную статью и направил её в «Пятую газету». Там её отвергли. Он уверен, что это крайне несправедливо и разоблачить Бушина «совершенно необходимо».
Но что же это за позорные такие ошибки и несуразности? Некоторые я уже назвал, а вот, например, ещё: углядел у меня «странное незнание» даты столетнего юбилея писателя К. Симонова: «она была в 2013 году», а у меня — 2015 год. Но Симонов родился не в 1913 году, а действительно 15 (28) ноября 1915 года. Ошибка капитана в данном случае сама по себе не столь уж существенна, но ведь, мало того, что он перебросил свою ошибку на меня, а именно по этому поводу писака ещё и даёт волю своему доморощенному сарказму в мой адрес: «неуды по арифметике…» и т. п.
Ах, если бы только писательские юбилеи! В памяти капитана много и другой чепухи. Например, с полным доверием приводит слова А. Мартиросяна, что у Сталина до революции «были хорошие связи с жандармерией и полицией». Да, конечно, уж куда лучше и тесней! Ведь Сталина, кажется, шесть раз арестовывали, сажали, ссылали, и он пять раз бежал. Не иначе как с помощью вышеназванных «друзей».
Но один журналист спросил Мартиросяна: «Откуда вы это знаете?» Ответ: «Из литературы, из описаний (?), от стариков, что-то сугубо аналитическим путём». Из какой литературы узнал о дружбе Сталина с жандармами? Конечно, из антисоветской, авторы которой до сих пор не могут угомониться, твердят и о Ленине как о немецком шпионе. Могу даже назвать одного сочинителя этой клеветы на Сталина: А. Адамович. И от стариков слышал? Вполне возможно. Есть среди них выжившие из ума от антисоветской злобы. Или дошёл аналитическим путём? Скорей всего. Действительно, ведь пять побегов! Ну, как это без помощи жандармов? Этим путём и В. Жухрай пришёл к выводу о существовании «личной разведки Сталина». А Мартиросян подхватил, Антропов понёс дальше… Но какой коварный этот Бушин: «Он выжидал годы, чтобы опровергнуть истину Жухрая, умершего в 2011 году». Да с чего бы это? Смерти таких могущественных людей, как Горбачёв, Ельцин, Путин я не ждал, чтобы сказать о них то, что считаю нужным, а перед безвестным Жухраем почему-то робел. Да кто ж вам поверит, капитан?
Что же до Сталина, то нам преподносят кое-что из его жизни не только до революции, но и в советское время. Тут чего стоят строки из написанной в 2004 году, в разгул демократии, статьи об А.М. Коллонтай некого профессора М. Труша, которые капитан приводит для подтверждения того, что говорит сам. Вот: «Я процитирую несколько финишных (?!) строк. Коллонтай пишет, что в 1951 году министр иностранных дел А. Громыко отказывался вернуть ей личный архив. А Александра Михайловна решилась побеспокоить Сталина: «В телефонной трубке раздался хриплый голос: Сталин был болен…»
Во-первых, Коллонтай могла услышать голос только секретаря Поскрёбышева. Во-вторых, каким образом, почему личный архив Коллонтай оказался у Громыко? В-третьих, если так, то почему он не пожелал вернуть архив его хозяйке? В-четвёртых, в 1951 году министром иностранных дел был не Громыко, а Вышинский. Хоть стой, хоть падай…
Но всё-таки что же сей «Сталин» сказал своим хриплым голосом? О чём были его стартовые слова? Оказывается, поведал, что у него «с горлом, как в первый день войны». Тогда, мол, температура была за сорок, «временами впадал в забытьё, трое суток лежал пластом. Должен был выступать по радио с обращением к народу, но в таком состоянии не мог, выступил Молотов».
Всё это, кроме последних двух слов, чушь самого крутого замеса. Во-первых, Сталин не должен был 22 июня выступать по радио, о чём уже многократно было говорено. Как не выступал, кстати, и Гитлер, который всё мог спланировать. Да, выступил Молотов, нарком иностранных дел, второй человек в партии и в государстве. Он объявил о нападении, призвал народ к борьбе и выразил твёрдую уверенность в победе: «Враг будет разбит. Победа будет за нами!» — этого в первый день было достаточно. Во-вторых, в первые дни войны не было у Сталина ни болезни горла, ни дикой температуры, ни лежания пластом. Всё это выдумал В. Жухрай, желая оправдать Сталина за его молчание 22 июня. А Сталин тут ни в каких оправданиях не нуждается. А изобрёл ангину Жухрай в пору, когда было объявлено о «новом мышлении»: валяйте, мужики, кто во что горазд!.. И началось… И до сих пор, как видим, продолжается. И как!
Наговорив вздора о Сталине, капитан Антропов, естественно, берётся за маршала Жукова. Вместе с ордой нынешних правдолюбов-антисоветчиков вроде М. Веллера очень хочется ему опорочить великого человека. Начинает с уверения, что Сталин ставил Рокоссовского выше всех других полководцев, он — «главный полководец», он «выше Жукова, которого В.С.Б., увы, просто лелеет». Ах, как ему хочется, чтобы я примкнул к его с Веллером тёплой компашке гробокопателей. Да я бы с удовольствием, такая славная компашка, но для этого мне надо будет прежде признать олухом Сталина. Ведь он посылал Жукова, а не кого-то другого, на самые трудные боевые задания, поручал ему самые ответственные дела, и награждали его, конечно, не без участия Главковерха, щедрее всех других. Об этом Антропов, как и все клеветники, молчат. Приходится кое-что напомнить.
Халхин-Гол, разгром японцев — дело Жукова. Ельнинская, первая за войну успешная наступательная операция — Жуков. Критическое положение Ленинграда — Жуков. Оборона Москвы и первая большая победа над немцами, командующий самым большим и самым важным Западном фронтом — Жуков. Сталинградская битва: представитель Ставки Жуков мотается на самолёте между Сталинградом и Москвой. Взятие Берлина — Жуков и Конев…
Или: заместитель Верховного главнокомандующего — Жуков; приём капитуляции немцев — Жуков; Парад Победы принимает Жуков. Наконец: Жукову первому за войну присвоено звание маршала; он первый награждён орденом «Победа»; он единственный из командующих, уже имея Звезду Героя Советского Союза, получил ещё две Звезды.
Так что, Антропов, олухом был Сталин, который вот так использовал талант Жукова и так ценил его, что назначил своим единственным заместителем? А Рокоссовский, слов нет, замечательный, великий полководец, достойный нашего глубочайшего почитания. Позор, что до сих пор нет в Москве его достойного памятника… Только Сталин нигде не писал и не говорил и не мог говорить о нём: «Мой (!) Багратион» или «в Красной Армии нет Суворова, но есть Рокоссовский», и никогда не обнимал его. Все эти красивые словесные завитушки выдумал Ф. Чуев, который любил приукрасить и пустить сладкую слезу умиления. А навешивать на Рокоссовского чужие имена нет никакой необходимости, у него есть своё великое славное имя. Другое дело сказать: у нас нет Хлестакова, но у нас есть Антропов!
Но порой страсть фантазировать оборачивается против обожаемой фигуры, как в этом случае: «Когда началась война, Рокоссовский со своим корпусом попал в окружение». Ни в каком окружении он не был. Но читаем дальше: «Рокоссовский перешёл в контрнаступление, разбил превосходящие силы врага и послал в штаб фронта депешу с просьбой разрешить ему взять Варшаву».
Какая патриотическая дурь! Какая лихость пера! И ведь военный человек! А дело было в районе Луцка. И Рокоссовский вспоминал: «Откровенно скажу: трудно представить, как бы мы выглядели, окажись под воздействием вражеских сил на направлении главного удара». Хоть посмотрел бы капитан, если умеет читать карту, где Луцк и где Варшава. Там же сотни километров, напичканные тогда немецкими войсками. А если бы они даже все разбежались, узнав, что на них идёт Рокоссовский (у Чуева был и такой сюжетец о взятии Сухиничей), то горючего для танков не хватило бы до Варшавы. Только невежда или авантюрист мог в те дни думать о Варшаве, как в 1920 году думали Троцкий и Тухачевский: «Даёшь Варшаву!» А Рокоссовский не был ни тем, ни другим. Он был, повторяю для вас, Антропов, великий полководец.
А ещё есть замусоленный рассказ о том, как Сталину позвонил из штаба Западного фронта в подмосковном Перхушкове корпусной комиссар Степанов: «Командование фронта ставит вопрос о переводе (?!) штаба фронта на восток от Москвы». «Перевод»!.. Военные люди говорят «передислокация». И вот Сталин разговаривает с этим Степановым. А тут же находится А. Голованов. И странным образом он слышит не только Сталина, но и Степанова. Каким образом? Неизвестно. У Сталина, как вспоминал Жуков, был очень острый слух, аппарат с усиленным звуком ему не требовался.
Но кто этот Степанов? Сказано, что член Военного совета ВВС. Да, был там П.С. Степанов, только не корпусной, а армейский комиссар второго ранга. Но это опять-таки не существенно. Главное, Степанов — человек, никакого отношения к штабу Западного фронта не имеющий. И вот такому лицу Жуков поручил говорить с Верховным по важнейшему вопросу передислокации штаба фронта?
Ф. Чуев указывал даже желанный пункт передислокации — Арзамас. А это 400 километров от Москвы, от неё до Перхушково — 30, да от штаба до линии фронта, поди, километров 20−30, если не 50. Словом, Жуков хотел упрятать свой штаб от передовой дальше, чем сама Ставка в Москве, то есть километров на 500 от фронта. Но и это не всё. Оказывается, есть «три письменных заявления Жукова о том, чтобы сдать Москву». Так если три, приведи хоть одно. Или скажи, где они, я сам сбегаю. Может, там хранится и заявление Кутузова о сдаче Москвы?
Капитану очень хочется, чтобы я писал так, как ему нравится, и досадует, что я не так пишу: «Хоть бы раз Бушин сослался на Голованова». Да ведь было дело, ссылался, хотя это вовсе не обязательно. Так, в его воспоминаниях говорится, что во время войны у него была обильная переписка со Сталиным, составившая два тома, но Хрущёв, мол, её уничтожил. Я писал, что это несуразная выдумка Чуева… Во-первых, с какой стати Сталин стал бы писать письма одному из многочисленных командующих? Он и для писем Рузвельту с Черчиллем находил время с трудом, порой — с большими задержками. А для своих офицеров, генералов и маршалов у него были приказы, директивы, ну и прямой провод — телефонный звонок. Во-вторых, Хрущёв мог уничтожить, обнаружив их в архиве, письма Голованова Сталину. Но где письма Сталина? Они же должны быть у Голованова, и он должен был беречь их. Кто их уничтожил? Не Чуев?
Очень решительно осуждает меня капитан за то, что я когда-то защищал писателя Владимира Карпова от клеветы русофоба Марка Дейча из «Московского комсомольца». Как, дескать, можно, ведь Карпов писал такие возмутительные вещи! Антропов на стороне Дейча, хотя и не называет его. Верно, Карпов выдумывал большие нелепости. Например, будто Сталин сам хотел принимать Парад Победы на борзом коне. Эту чушь Карпов опубликовал во втором томе своего «Генералиссимуса», вышедшего в 2002 году в Калининграде. В 2004 году в еженедельнике «Патриот» я это высмеял.
С Карповым у меня был острый конфликт… Но как-то позже он пришёл в ЦДЛ на мой творческий вечер и вдруг произнёс хорошую речь обо мне. Что ж, я буду продолжать бодаться? Нет, конечно. Как бы то ни было, а мы оба фронтовики, а он ещё и Герой. Помирились. Я спел песенку Окуджавы:
Давайте жить, во всём друг другу потакая,
Тем более, что жизнь короткая такая…
Вот после этого я и встал на защиту Карпова от бесстыжего русофоба Дейча.
И за всё это капитан Антропов в итоге заявляет: «Моего почтения к Бушину нет и не будет, если он не сделает вывод». Не понимает, что мне никакого дела до его почтения нет, я о нём и не знал. А вывод я сделал такой: Антропов, идите работать в «Московский комсомолец» на место Дейча, он поехал куда-то, кажется, в Непал и там, к сожалению, утонул. Павел Гусев будет вам рад.
P. S.
А самое примечательное и характерное в том, почему капитан Антропов метнулся от любви к ненависти, это не внезапное обнаружение им у сержанта Бушина вороха ужасных ошибок. Вовсе не это! Дело гораздо проще. В газете «Советский воин» № 1 за этот год была напечатана его статья «Три ложки дёгтя», в которой он критикует «Пятую газету» за одну давнюю публикацию в ней и пишет всё о той же «личной разведке Сталина». А я послал в газету небольшую заметочку, в которой посоветовал автору завести личную разведку, чтобы она оберегала его писания от вредной чепухи. Вот и всё. Не знаю, была ли моя заметочка напечатана, но капитан, как видно по его тексту, её читал. И взыграло ретивое!..
13:00 02.08.2018
Я совершаю профессиональное преступление, но совершаю его из-за самых добрых побуждений. Публикую ЛС от одного из своих подопечных, понявшего что помочь ему может только психолог. Этому россиянину 50 с большим +, я думаю это средний возраст моих оппонентов.
Доброй ночи /или дня Улыбаюсь, шучу Есть вот такая проблема, которая вроде бы и как проблема не выступала особо, но вот прихожу к периоду жизни, когда она меня мягко говоря тревожит.
Я страдаю сильной ностальгичностью (вообще-то не знаю, какое слово этому лучше подходит). То есть я не могу оторваться от своего прошлого и всего, что с ним связано, что набивается в память — это как привязанность, начиная от мелочей, кончая глобальными вещами.
Сложно выбрасывать что-то сломанное (не нужное фактически и неодушевленное). Мне тяжело от мыслей, что все вещи уходят в прошлое. Что всё уходит в прошлое.
Это не на уровне идеи, а выражается как бы такими сильными нервными приступами. Я могу увидеть какой-то предмет и почти разрыдаться, или увидеть кадры из фильма, если в этих кадрах есть какие-то ассоциации с вещами из моего детства, связанные с моим домом — на уровне зрительных образов.
То есть это такая парализующая душевная боль. Она мешает двигаться и жить. Но бывает я запутываюсь в себе и не понимаю: так ли мешает? Или наоборот эта моя привязанность — нечто верное, мой стержень, а какие-то соблазны меня увлекают и поддавшись им, я потеряю себя.
Хочется услышать мнений. Какова степень паталогичности этой вещи? Знаниями психологии не обладаю. Где-то однажды попадалось, что так проявляются признаки ранней детской шизофрении.
Но это скорее типа того «слышали звон».
Просто все равно насторожило — ведь мне только конец шестого десятка.
Друзья мои, ещё раз покопайтесь в своём мире подсознательного, которое называется «ОНО», попытайтесь стереть эту часть ОНО, которое отравляет вашу жизнь.
Методика такого «забывания» хорошо описана в инете посвящённом психологии и вы сами убедитесь, насколько легче и проще вы начнёте ощущать действительность.
19:20 31.12.2018
Как «борцы с режимом» убивали жителей блокадного Ленинграда.
«Борцы с советской властью» в блокадном Ленинграде похитили тонны продовольствия, погубив тысячи человеческих жизней.
