А вот о родителях, якобы дружно сошедших с ума, которые вдруг начали убивать и насиловать своих детей, тушить об их головы сигареты, знают многие, благодаря истерии, поднятой продажными и совершенно безсовестными СМИ. В том, что это самая настоящая дезинформация и вражеская пропаганда, можно убедиться на примере следующих фактов (из статьи Олега Верещагина):

В 2005 году от насилия в семьях в России погибло около 1,5 тыс. детей. Но за тот же срок в России:

– было продано в рабство («на усыновление за границу») около 10 тыс. детей только официально;

– погибло от наркотиков около 8 тыс. детей;

– пропало без вести (большинство из них убиты или нелегально вывезены за рубеж и уже не для усыновления!) около 20 тыс. детей;

– покончили с собой около 1,5 тыс. детей;

– было убито преступниками, маньяками в пьяных междоусобных драках и т.д. около 6 тыс. детей.

Итого: минус 45,5 тысяч детей в возрасте до 16 лет.

Любому здравомыслящему человеку из приведённых цифр становится понятно, что крики о «насилии детей в семьях» в действительности направлены строго на растление подростков и быстрое превращение их в человекообразных животных:

«Защитим право детей на компьютерные игры до утра, на новый телефон, на апельсины в холодильнике, на сексуальное образование, на толерантность к болезненной сексуальной ориентации. Оградим их в целом от родителей. Объясним детям, что донести на родителей и учителей – великое благо. Решим проблему в корне – отправим детей в детдома, оттуда за границу, к зажиревшим педофилам, к покупателям человеческих органов».

Вот истинный, настоящий подтекст ювенальных стонов и технологий.

Прошло четыре месяца с тех пор, как Волгоградский областной суд вынес оправдательный приговор Надежде Фратти (Щелгачёвой), обвинённой в том, что она обманным путём вывезла в Италию для усыновления 1260 российских детей. Но следы ребятишек оборвались сразу после пересечения итальянской границы. Российские следователи, которые побывали с проверкой на Апеннинах, нашли усыновлёнными только пятерых детей, пишут «Аргументы недели».

Видимо, это было сделано специально, чтобы усыпить бдительность правоохранителей, отмечает издание. Пока российские следователи искали детей в Риме, Неаполе и Генуе, со скандальным заявлением выступил министр МВД Италии Роберто Марони, который признался, что в Италии каждый год пропадают сотни детей-иностранцев. Министр высказал предположение, что эти дети попадают в частные клиники по пересадке органов. Министра тут же одёрнули в правительстве Италии, но журналисты начали проводить собственные расследования.

«Малолетние иммигранты оказываются “золотым дном” для торговцев живым товаром, которые продают их органы, – заявил министр Роберто Марони на ежегодной ассамблее ЮНИСЕФ в Риме. – Мы имеем основания говорить о торговле детскими органами».
И признаки торговли уже обнаружены в Италии. Марони озвучил следующие вопиющие цифры: с 1974 по 2008 г. в Италии бесследно исчезли 9802 несовершеннолетних, 8080 из них – иностранцы. Каждую неделю в Италии, – по сведениям министра, – пропадают восемь малолетних детей. Роберто Марони поддержали журналисты.
«Эти “невидимые дети” приезжают из далёких стран и исчезают в никуда, – пишет газета “La Stampa”. – С острова Лампедуза (Сицилия), где расположены приёмные пункты для нелегальных иммигрантов, в 2009 году из 1320 детей исчезли более 400…»
Роберто Марони выразил надежду на принятие парламентом Италии специального закона о создании банка ДНК для детей в возрасте от четырёх лет из числа иммигрантов, граждан ЕС и итальянцев.

Галина – мягкий и неконфликтный человек. Настрадавшись полжизни с пьющим мужем, она развелась, и теперь живёт в комнате в коммуналке. Старший сын живёт отдельно, ему 19 лет, старается сам себя содержать, зная, как тяжело маме растить двух младших братьев – Саше (имена детей изменены) 9 лет, Юре 1 год 4 месяца. Со старшим сыном у мамы отличные отношения, но он живёт в противоположном конце Москвы и не может ей помогать по хозяйству. Поэтому мама вынуждена работать, чтобы оплатить няню младшему и вообще обеспечить своих детей, пособия составляют в среднем около 9500 рублей.

Галина не имеет никаких вредных привычек, Саша учится хорошо, его в школе хвалят, он увлечённо занимается в спортивной секции. Маме приходится помногу работать, но дети не остаются одни: младший с няней, средний на продлёнке или дома, где всегда есть соседи, так как квартира коммунальная. Вот наличие-то соседей и сыграло злую шутку… Когда весной 2010 года к ним пришли впервые, дверь как раз открыли соседи.

Итак, пришли двое – классный руководитель Саши Перминова Ирина Михайловна и социальный педагог Завидова Евгения Евгеньевна. Как потом пояснила Перминова, у них в школе (Кадетской школе №1721) создалась какая-то комиссия по контролю за многодетными. Галины дома не было. После этого к ним домой пришла работник опеки, фамилию которой Галина не помнит, и сказала, что они получили из школы сигнал о катастрофическом положении детей (?!) и были уже готовы ехать с милицией принимать срочные меры. Однако на самом деле всё оказалось иначе. В небольшой комнате, где живут двое маленьких детей, был обычный бытовой беспорядок.

– Оказывается, у вас просто неубрано, тут работы на час, – сказала женщина из опеки.

Через два дня та же сотрудница опеки пришла и убедилась, что в комнате всё нормально. Был подписан положительный акт со словами о том, что они больше не увидятся. Потом эта сотрудница несколько раз звонила подтвердить, что всё нормально, она же помогла прошедшим летом среднему сыну получить льготную путёвку в Крым.

8 февраля сего года указанные лица – Перминова и Завидова во время карантинных каникул по гриппу днём опять пришли к Галине, когда она была на работе. Дверь опять открыла соседка по коммуналке, далее они постучали в дверь к Галине, открыл ребёнок, к тому же замков внутри квартиры нет. Как назло, в последние дни маме пришлось много работать, потому что образовался долг за ЖКХ 10000 рублей, и его надо было оплатить. Саша, хоть и может сварить себе макароны, но вот убирать за собой не любит.

Перминова с Завидовой позвонили в опеку, тут же приехала Вдовина Юлия Сергеевна.

Втроем они стали опрашивать ребёнка, как он живёт, что ест, ругает ли его мама и прочее, Вдовина делала фотографии на мобильный телефон. В холодильнике нашли просроченные молочные продукты. Был сделан однозначный вывод, что ребёнок оказался в ситуации опасной для его жизни и здоровья (маме впоследствии понадобилось всего полтора часа, чтобы полностью убрать и вымыть жильё).

В это время Галина позвонила соседке, т.к. не могла дозвониться на мобильный телефон сына, и поговорила с Вдовиной. Вдовина сказала, что изымает ребёнка, на уговоры и мольбы матери не обращала внимания, хамским образом прекратила разговор, бросила трубку.

Вдовина позвонила в ОВД Строгино, чтобы прислали наряд за ребёнком, ей ответили: «приезжать не будем, привозите сами». Далее Вдовина и Перминова опросили соседку, соседка подписала бумагу о том, что ребёнок сам открыл дверь в комнату и впустил представителей школы и опеки, которые составили акт, и увели ребёнка в ОВД Строгино.

В ОВД Строгино Вдовина Ю.С. сдала мальчика как беспризорного и впоследствии сотрудники ОВД Строгино вызвали в отдел бригаду Скорой помощи и отправили мальчика в 7-ю Тушинскую больницу, в инфекционное отделение для беспризорных. Любопытно ещё, что в ОВД мальчика заставили подписать какой-то документ без ведома матери.

09.02.2011 г. Мать приехала со всеми документами в 7-ю больницу. Никто к ней из врачей не вышел, но Галина поговорила по местному телефону с некой Еленой Дмитриевной, зав. отделением для беспризорных. В кабинет мать не пустили, но по телефону сообщили, что у них не лечат, не держат, и через 4 дня ребёнок поедет в детский дом или приют. Елена Дмитриевна сказала, что без справки из милиции или опеки не может (?) отдать матери сына, даже при наличии у матери ВСЕХ документов, но разрешила пообщаться с мальчиком через окно.

В окне палаты была большая щель, как потом выяснилось, через эту щель кто-то передавал сигареты для других детей в отделении, а может и не только сигареты. С Сашей в палате были ещё 2 мальчика: один почти не говорил по-русски, а другой был завсегдатаем больницы – его с 4 лет избивала мать, но её, похоже, никто не собирается лишать родительских прав. Этот мальчик сказала Галине с видом знатока:

– С Вами не имели права так поступать!

До этого дня Саша никогда не бывал в такой компании. Оказалось, что именно в больнице жизнь и здоровье ребёнка (наконец) подверглись опасности… Насмотревшись на это, Галина, поехала в ОВД Строгино, где написала заявление о похищении сына и незаконном проникновении. Тут же дело передали в Отдел по делам несовершеннолетних, который моментально «подключился». Галину начали убеждать, что она не права, что была угроза для жизни ребёнка, сотрудники отдела стали звонить в опеку.

Опека в лице Вдовиной заявила, что составила на неё материалы, доказывающие, что она не занимается детьми и подвергает их опасности. Когда зашла речь, что она будет жаловаться на такое странное изъятие ребёнка в прокуратуру, ей начали намекать, что собрали на неё такой материал, который может привести к лишению родительских прав. Ей тыкали в нос фотографиями её комнаты, сделанными в её отсутствии, выговаривали, ругали, стыдили, учили жить…

После этой моральной пытки и звонков в опеку возмущённых знакомых Галины сотрудники опеки согласились ещё раз посетить уже убранную комнату семьи. Там, под моральным давлением, находясь в состоянии шока от пережитого, Галина написала расписку, что она обязуется содержать квартиру в порядке, кормить детей, держать лекарства в недоступном месте и т.п., и что она со всем согласна.

После чего ей выдали заветное разрешение в больницу, ещё раз напомнив, что теперь она постоянно будет под их жёстким контролем.

В больнице она попыталась опять только по своим документам (как это положено по закону) получить своего ребёнка, ей отказали, мол, врачей никого нет уже (17-00) и т.п., но когда она достала справку, тут же все нашлись и привели ребёнка.

Из документов от опеки и из больницы на руках у Галины ничего нет.

Специалист опеки Строгино Вдовина Юлия Сергеевна абсолютно уверена в своей правоте и считает, что изъятие ребёнка в больницу, отрыв его от семьи, от учёбы – совершенно нормальны и не травмируют мальчика. Она уверена в своей безнаказанности и говорит, что они своими материалами и фотографиями всё опровергнут. На этой неделе она опять собирается с визитом к Галине, чтобы составить ещё какой-то акт.

Галина – простой человек, совершенно растеряна от этой ситуации, не знает, что и как правильно делать. Но она понимает, что бороться надо. Саша боится Вдовину; а как ему теперь учиться в школе, если его классный руководитель практически выкрала из дома и сдала не понятно куда?

Плюс ко всему, маме пришлось 3 дня не ходить на работу, что нанесло ущерб её материальному положению, плюс из-за этой кутерьмы у неё осложнились отношения с соседями – кто-нибудь ответит за всё это?

Матери очень нужна помощь опытного в этих делах юриста, нужно скорее сняться с учёта в опеке, чтобы детей оставили в покое, разобраться со странной инициативой школы.

Галина готова сотрудничать с адекватными СМИ.