Если бы меня спросили: «Как Вы себе мыслите нынешнюю российскую власть, ну, так сказать, метафорически?», то я бы ответил примерно так: «Я вижу ее как типчика, который стоит с завязанными глазами у Кремлевской стены, а в него из пулемета целит история, готовясь расстрелять.

И еще нюанс: типчик не знает, что у него глаза завязаны и что стоит он у расстрельной стенки. Он уверен, что держит госпожу историю за вымя, и ему в голову не может прийти, что именно она целится в него».

История дает примеры воспроизводящихся закономерностей. Несчастный Людовик XVI не хотел договариваться с «Жирондой» и дождался гильотины якобинцев. Николай II не любил либералов-кадетов и был расстрелян большевиками. Суть общей закономерности такова: если противостояние активной части общества с властью достигло серьезного градуса, и если власть легкомысленно полагает, что держит все под контролем и может не обременять себя поиском компромиссов, то это противостояние неизбежно и обоюдно радикализируется.
Чем это может кончиться для власти, видно из приведенных выше примеров. Любопытно, что радикализация противостояния всегда сопровождается со стороны общества сменой лидеров протеста и, соответственно, протестующих групп, возглавляемых этими лидерами.
В марте власть была обнадежена видимым спадом протестной активности, не подозревая, что наблюдает наступление качественно новой фазы протеста. Более того, действия власти всячески способствовали смене фаз. Все это стало непосредственным следствием того, что власть игнорировала требования протестующих на начальной фазе, когда эти требования ограничивались проведением честных выборов.

Власть не ограничилась игнорированием требований протестующих, но, вдохновленная спадом масштаба протеста, перешла в контрнаступление. Сначала главным направлением удара стало идеологическое. На вооружение было взято неприкрытое средневековое мракобесие, опирающееся на эксплуатацию примитивных агрессивных инстинктов. И задача подстать: натравить одних граждан России на других. Именно полная аморальность, продемонстрированная вдохновителями пропагандистской кампании, способствовала разрушению границ между правом и антиправовым беспределом в действиях власти.
В промежутке между 10 декабря и 6 мая изменилась атмосфера в стране, она стала сумрачнее и агрессивнее. Радикализация была неизбежна, она состоялась и выразилась в жестких столкновениях 6 мая. Но равным образом это могло произойти и раньше, и позже.

Когда мы говорим о нарушениях закона и о необходимости наказания виновных, то сразу возникает проблема: стороны виновны обоюдно, что готовы признать многие. Но одна из сторон - власть, будучи виновной в лице своих конкретных потребителей, обладает правом судить и наказывать. Классический конфликт интересов. Вторая сторона - общество, также включающее конкретных нарушителей законов, таковой возможностью не располагает. Тут принципиальная асимметрия отношений, которая накладывает на власть дополнительную ответственность. Здесь возможны три исхода, которые мы разберем.
Первый вариант: стороны конфликта пытаются найти совместный выход из положения, оставляя в прошлом конфликт, отказываясь от взаимных претензий и принимая новые правила игры, которые должны устранить причины конфликта.

Второй вариант: власть наращивает репрессии, используя в своих интересах институты легитимного насилия и все больше выходя за рамки закона, лишая свое насилие всякой легитимности. Ровно это происходит сейчас в России. Сейчас популярным стал тезис о подготовке будущих судов над преступниками во власти.

И тут мы приходим к третьему варианту: победившая революция судит (в лучшем случае) только свергнутую власть. Собственные нарушения законов не рассматриваются. В этом нет ничего удивительного: ведь до этого так же себя вела власть, не подозревая, что скоро сама станет жертвой своей политики.

Самое печальное, что власть, в ее нынешнем состоянии, перешла границу, до которой были возможны какие-либо договоренности. Я приведу только один свежий пример: мэр Москвы посетил в больнице полицейских, получивших ранения и иные повреждения 6-го мая, ободрив их и объяснив, что виновная сторона ему уже известна. Но он не пришел к жертвам из числа протестующих, хотя их было в разы больше.
До 6-го мая еще оставался сравнительно мирный выход из тупика. Он состоял в расколе властной элиты, переходящем в дворцовый переворот, когда побеждающая группировка валит все на проигравших и ищет на этой базе способы договориться с оппозицией, чтобы обеспечить свою личную безопасность. С каждым следующим митингом шансы на такой вариант уменьшаются.
Вывод очевиден: Россию ждут потрясения.
У расстрельной стенки под дулом истории не только власть. Вот что скверно.
Г. САТАРОВ