>
> эдельвейс (эдельвейс) писал (а) в ответ на сообщение:
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
> Мой телевизор подключен к смарт-приставке и показывает то, что я желаю знать, давая ему свои команды.
> Ты почему такой вариант общения с телевизором не рассматриваешь?
> Мой ноутбук обеспечивает доступ к известной мировой прессе.
> Ты не знаешь о таких возможностях получения информации?
>
> Значит примеров преимуществ российского общества над заграничным тебе недостаточно? Хорошо!
> Еще один и не из телевизора.
>
> Рассказывает Брайсон Мартел:
> «Когда я отбывал срок в государственной тюрьме штата Арканзас, в течение девяти месяцев я был изнасилован по меньшей мере 27 разными заключёнными. Думаю, не нужно говорить, что это были худшие девять месяцев в моей жизни.
> В 1991-м я был приговорён к шести годам тюремного заключения за нарушение испытательного срока (изначально я был осуждён за подделку чека). Когда я прибыл в тюрьму, то был юным и худеньким, я был испуган до смерти.
> Как только я попал туда, заключённые стали вести себя так, как будто они мои друзья — так им было легче мною воспользоваться. Потом они стали набрасываться на меня и избивать. Не прошло и двух недель, как я был изнасилован под угрозой убийством.
> Быть изнасилованным с ножом, приставленным к горлу — это была самая худшая вещь, которую я только мог себе представить. Физическая боль была опустошающей. Но ещё хуже была эмоциональная боль.
> Я сообщил об изнасиловании сотрудникам тюрьмы и был помещён в специальный блок, под защиту. Однако там я тоже не был в безопасности. Туда помещали всех подряд, включая сексуально агрессивных. Я оказался в одной камере с насильником, у которого был СПИД. Через два дня он заставил меня сделать ему минет, а потом изнасиловал в задний проход. Я орал, пытаясь позвать охрану, но никто не пришёл.
> Поскольку я был изнасилован, на меня повесили ярлык #####а Куда бы я ни пошёл, с кем бы ни оказался рядом, все смотрели на меня как на жертву. Даже руководство тюрьмы считало, что для #####а нормально, когда его насилуют. Они говорили: „Ну, тебе же это должно нравиться“. Никто не хочет, чтобы его насиловали. Никто не хочет, чтобы на него нападали и избивали.
> Я постоянно пытался добиться справедливости, подавал жалобы, писал прошения. Но никому не было дела. Они просто перебрасывали меня из одной камеры в другую. Это продолжалось больше девяти месяцев. Я прошел через девять месяцев истязаний — девять месяцев ада — которых можно было избежать.
> В августе у меня начались сильные кровотечения из заднего прохода. Я не хотел обращаться в лазарет, поскольку мне было очень стыдно из-за того, что со мной произошло — но мне, всё-таки, пришлось. Меня обследовали, и я узнал совершенно уже удручающие новости. Теперь я был ВИЧ-позитивным. Мне захотелось покончить с собой. Я чувствовал, что мой мир рушится. Я плакал и плакал. Я чувствовал себя униженным, раздавленным, опущенным и уничтоженным. Я до сих пор не забыл этих чувств. Нет ни одного дня, в течение которого я не думал бы об этом.
> В конце концов меня поместили в одиночную камеру. Я стал нарушать режим, чтобы добиться этого. Только так я мог убежать от своих насильников.
> В 2002-м году у меня начался СПИД. Я не могу даже сосчитать, сколько разных лекарств мне нужно принимать каждый день. Я не могу делать многие вещи, которые мог делать раньше. Я переехал из Арканзаса в Мичиган, чтобы быть поближе к своей семье. Я хочу быть рядом с родными людьми, когда умру». (Источник)
>

> Provans (Provans) писал (а) в ответ на сообщение:
>