Мы поговорим сегодня об удивительном мужестве чехов, которые возродили свою забытую и дискредитированную «чештину» и превратили ее в настоящий литературный язык со всеми его признаками – наличием функциональных стилей, устойчивостью, нормированностью и обработанностью. И это была заслуга нескольких энтузиастов, которые вынуждены были даже правила чешской грамматики писать на немецком!
Ко времени Чешского Национального Возрождения, в конце XVIII века все чешское городское население говорило на немецком и чешского не знало. Чешский был дискредитирован, низведен до статуса деревенского наречия и никто не помышлял о том, чтобы вернуть его к уровню письменного, а тем более – литературного языка. О том, как «могучая кучка» во главе с товарищем Юнгманном не дала пропасть красивому славянскому языку и чего им это стоило, мы и говорим сегодня с преподавателем кафедры богемистики Карлова Университета Марией Янечковой.
«Ситуация с чешским языком после битвы на Белой горе, то есть с XVII века действительно становилась все хуже и хуже. Официальным языком был немецкий, и люди были вынуждены использовать немецкий просто для того, чтобы договориться о чем-то в любом ведомстве. Поэтому немецкий все учили, все знали – это было выгодно, и он, конечно, быстро вытеснял чешский. Ремесленная терминология тоже была немецкой, разговорный немецкий развивался непринужденно. Были и города, где в основном жили немцы. Ну, а чешский язык как таковой оставался в деревнях, там его удалось еще сохранить кое-как».
- Есть мнение, что даже и крестьяне из разных деревень почти не понимали друг друга, настолько разобщенными были чешские диалекты…
«Существовали и диалекты, но в Чехии они не так сильно отличались друг от друга, как на Мораве, потому что их объединял сильный культурный центр - Прага. Различия в диалектах, например, между юго-западным чешским и северо-восточным чешским не были так существенны, а вот на Мораве до сих пор есть три наречия – центрально-моравский говор, восточно-моравский и силезский. Мораване друга друга понимали, но с большим трудом».
Собственно, ситуация была настолько плоха, что чешский язык таким образом пришлось воссоздавать синтетическим путем. Он не развился на основе господствующего диалекта, а стал, по сути, искусственной компиляцией нескольких диалектов. Таким образом, Ян Неруда, например, выучил чешский язык в специальном лингвистическрм кружке в возрасте 18 лет.
«Возрождение было искусственным. Все началось с того, что несколько интеллигентов решили, что чешский язык стоит того, чтобы не дать ему погибнуть. Представьте себе, первые попытки чешский суммировать и возродить чешский были на немецком языке! Йозеф Добровский, блестящий лингвист, основатель славянского языкознания как науки, который знал массу языков, сам не верил в то, что чешский мог бы достичь того уровня, чтобы использовать его как литературный язык. Тем не менее, он написал чешскую грамматику на немецком, которая стала базой, по ней учились все следующие поколения».
Вопрос, каким образом получилось убедить рядовых чехов, которые говорили на немецком, возродить язык? Ведь одним из признаков литературного языка является обязательность его для всех – целой нации. А это требует определенных усилий – пропаганды языка, гламуризации его, отлакировывания, в особенности в ситуации, когда за ним был закреплен ярлык языка деревенского. Здесь необходимо воспеть мужество чехов, которые, несмотря на то, что их язык был кодифицирован так поздно, признали необходимость учить его всем миром.
«Непосредственно следующее поколение, к которому принадлежит Йозеф Юнгманн, - а это были уже приверженцы романтизма, - решило, что воплотит в жизнь идею Добровского. И самым значимым шагом в этом смысле стал первый чешско-немецкий словарь, который написал Юнгманн – такая попытка охватить разные пласты чешского словарного запаса. Он и его помощники перелопатили всю старинную чешскую литературу с XIV, XV, XVI веков, собирая слова, которые использовались часто, которые были частью разговорного языка, и составили этот пятитомный словарь. Впоследствии с ним не расставались и чешские писатели. Карл Гавличек Боровский, например, этот пятитомный словарь таскал с собой повсюду в рюкзаке, чтобы расширять свой чешский словарный запас. Можно сказать, что с середины XIX века чешский язык молитвами всех вышеперечисленных, сильно улучшился, вышел на новый уровень, стали появляться работы на чешском, которые уже имели художественную ценность».
Кого смешат чешские слова типа «ходидло», «возидло» и «летадло», вспомните русских пуристов XIX века, которые предлагали «эгоизм» заменить на «ячество», «калоши» - на «мокроступы», «десерт» - на «верхосытку». Русские пуристы боролись с заимствованиями – чешским же деятелям языкового ренессанса не оставалось ничего другого - в разговорном языке, естественно, отсутствовали некоторые понятия. Их пришлось придумать – не перенимать же с немецкого....А современный русский язык так до сих пор и предочитает иностранное слово исконно русскому – большинство современных носителей русского языка считают, что «бутик» звучит элегантнее, чем «лавка», а «президент» - солиднее, чем «председатель». Не говоря уже об ипотеках, чатах и менеджерах, для которых русские аналоги вовсе не употребляются. Чехи такими комплексами не отягощены, потому что помнят, какой кровью им достался ренессанс дорогого им языка. И даже «компьютер» у них - «почитач».
«Юнгманн и сотоварищи, собственно, доформировали и терминологию – лингвистическую, историческую, природоведческую. С ним работали люди, которые или выдумывали слова, или собирали их по частям, обращаясь к старочешскому или к остальным славянским языкам. Поэтому в словаре Юнгманна куча слов, которые просто заимствованы из польского языка, русского и югославянских языков типа сербохорватского. Просто наш язык надо было спасать. Мы боялись заимствовать слова не только из немецкого – даже из безобидной мертвой латыни! Наш язык маленький, такие языки, как русский или английский, наверняка не опасались, что их поглотят заимствования… И вот - появились исключительно чешские термины, чисто чешские слова».
- Какие проблемы появлялись при овладении практически с нуля своим собственым родным языком? Чешско-немецкая солянка?
«Такие проблемы были и при Юнгманне – человек говорил гордо: «Я чех, я говорю по-чешски, но его речь была буквально переплетена немецкими выражениями, которые он вставлял каждый раз, когда не знал, как сказать это по-чешски. Решалось это очень долго – фактически на протяжении всего XIX века. И до половины XX века много германизмов в чешском языке еще оставалось».
Автор: Катерина Прокофьева
09:47 16.08.2021
О немецком языке, история немецкого языка
На немецком языке разговаривают не только в Германии, но и в Австрии, Швейцарии, Лихтенштейне, Люксембурге, Бельгии и еще много где. Но каквозник этот “грубый” язык, где одно слово может состоять из 63 букв? Например, Rindfleischetikettierungsüberwachungsauf gabenübertragungsgesetz (Закон о передаче обязанностей контроля маркировки говядины). Как повлиял Мартин Лютер на развитие немецкого и почему “Дуден” обвиняли в фальсификации языка?
Немецкий алфавит Deutsch или же Deutsche Sprache относится к индоевропейской группе языков, письменность которого основана на латыни. Но латынь не кажется нам такой грубой, как немецкая речь. Почему? Изначально латинский алфавит, на основе которого появился немецкий, состоял всего из 21 буквы. Со временем стало ясно, что из-за недостаточного количества звуков для обозначения тех или иных предметов может возникнуть путаница среди народов, которые тоже позаимствовали латынь. Несмотря на все изменения латыни, языки, перенявшие этот язык, вынуждены были добавлять свои звуки. Стоит отметить, что одной из таких корректировок стала буква «W», которая была включена в алфавит в 16 веке. Помимо этого, в латыни появились греческие буквы «Z», «Y», использовавшиеся для обозначения заимствованных слов. На данный момент в немецком языке используются 26 латинских букв, при этом в нем существуют и буквы, которые не входят в состав алфавита. Например, «Ä», «Ö», «Ü», позволяющие менять некоторые слова с морфологической точки зрения.
К таким буквам относится и лигатура «ß», возникшая из сочетания 2 готических букв: «S», «Z». Не все страны используют эту букву в написании слов, например, Швейцария отказалась от нее в 20 веке, а в Германии предпочитают удвоенную «S» старой букве «ß». В немецком языке нет слова, которое бы начиналось с этой буквы, потому что ранее она писалась только в строчном виде. В 2017 году в Германии был принят закон, благодаря которому «ß» получила право печататься и с заглавной буквы. Необходимость в этой реформе возникала в тех моментах, когда нужно было написать все слово, в котором есть лигатура, заглавными буквами. Например, в обозначении каких-либо заведений, улиц или даже фамилии в паспорте.
Готический шрифт, использовавшийся до 20 века практически везде, перестал играть большую роль в становлении немецкого языка. После Ноябрьской революции 1918 года были официально введены европейские буквы. Попытки нацистов возвратить готический шрифт не увенчались успехом, поэтому на данный момент он используется только в декоративных целях.
Литературный язык Название немецкого языка – Deutsch („teutsch“) – образовано от латинского „thioda“, что означало язык народа, разговаривающего на латыни. Стоит отметить, что развитие немецкого языка началось в 1200 году со средненемецкой поэзии, когда поэты старались избегать местных выражений, стремясь быть известными и в других регионах. При этом этот факт не оказал большого влияния на развитие языка, потому что большая часть населения оставалась неграмотной. Исходя из этого историки полагают, что настоящее изменение языка произошло лишь в период позднего Средневековья, а также в период раннего Нового времени. Деятельность Мартина Лютера Некоторые ученые считают, что современный литературный язык создал Мартин Лютер. Однако большинство исследователей придерживается той точки зрения, что его деятельность лишь ускорила процесс формообразования языка, а также определила направление развития языка в целом. В начале 16 века Мартин Лютер перевел Библию на немецкий язык, после чего многие авторы начали использовать немецкую письменность в своих произведениях. Помимо этого, Лютер занимался переводами других текстов, что значительно обогатило лексический состав языка, несмотря на то, что многие выражения употреблялись лишь в возвышенном стиле и поэзии.
Словарь Конрада Дудена С 17 века немецкая лексика и грамматика начали активно развиваться благодаря влиянию литераторов. В 19 веке было окончательное оформление немецкого языкознания в отдельную науку. По большей части изменения коснулись лексического строя, который расширялся из-за появления новых слов. Стоит выделить появление Немецкого словаря, который создали братья Гримм. А вы думали, они только сказки писали? Кстати, рекомендуем прочитать статью о сказках братьев Гримм и выяснить, всё ли там так сказачно?
Также появляется «Орфографический словарь немецкого языка», созданный Конрадом Дуденом. Немецкий филолог считал, что нужно упростить правописание, чтобы все люди могли понимать грамоту. Дуден придерживался следующего правила: «как слышишь, так и пишешь». Первое издание словаря насчитывало 28 000 слов, нынешнее издание – 140 000. В 2013 году Общество немецкого языка обвинило «Дуден» в фальсификации языка, но главный редактор издательства заявил, что на данный момент цель словаря – не влиять на языковые нормы, а объяснять людям значения новых слов.
Немецкий язык в Третьем рейхе и ГДР После прихода Адольфа Гитлера к власти язык служил средством передачи националистических идей, для этого использовались различные средства, например, готический шрифт. Во времена Второй мировой войны в языке появились термины, относящиеся к военному делу, и эвфемизмы, которые позволяли скрыть правду и уменьшить экспрессивную окраску фраз.
После 1945 года появились слова, которые отражали реалии коммунизма. Многие их них даже активно использовались в Советском Союзе. Как и в предыдущий период, язык использовался по большей части для пропаганды. Например, запад никогда не признавал ГДР как государство, поэтому в СМИ можно было увидеть следующие обозначения ГДР: оккупационная зона или восточная зона. Тем временем ГДР тоже не признавала существование ФРГ и практически не упоминала ее.
Современная реформа правописания В конце 20 века правительство 4 государств, ФРГ, Австрии, Швейцарии и Лихтенштейна, приняло решение провести реформу немецкой орфографии, которая должна была завершиться летом 2005 года. За год до этого несколько изданий ФРГ заявили о возврате к традиционным правилам правописания. В 1999 году авторитетная газета ФРГ «Frankfurter Allgemeine Zeitung» перешла на новую орфографию, но спустя год вернулась к изначальному варианту письма. Кроме этого издания от изменений в правописании отказался и известный политический журнал «Der Spiegel». Стоит отметить, что язык начал меняться под воздействием заимствований из английского и французского языков, что произошло из-за появления многочисленных иностранных изданий и провозглашения английского языка как языка международной коммуникации.
Как считают многие СМИ, реформа правописания не улучшила, а осложнила ситуацию с языком. Многие федеральные земли начали недопонимать друг друга, потому что не все жители Германии были ознакомлены с новыми правилами. Из-за такой путаницы в стране началась внутрипартийная борьба за то, нужно ли людям давать право выбора, каких правил орфографии придерживаться. Тем самым в 1998 году был проведен референдум, по итогам которого большинство населения проголосовало против реформы. Исходя из этого правительство старалось изменить суть реформы, приняв менее радикальные меры. Окончательный закон о реформе немецкой орфографии, согласно которому было отменено большинство правил, вступил в силу в 2007 году.
Надеемся, что эта новость обрадовала вас больше всех, ведь если немцы не понимали друг друга, то как бы мы общались с ними? После прочтения статьи вы не будете задаваться вопросом, почему самый популярный немецкий словарь “Дуден” назван именно так. А также будете знать об истории немецкого языка больше, чем сами жители Германии. Если не верите, задайте несколько вопросов своим друзьям-немцам и пишите в комментариях их ответы. Посмотрим, насколько немцы хорошо знают историю развития своего языка!
Материал готовила Амина Ямалиева, команда Deutsch Online
09:50 16.08.2021
История французского языка Автор: Артем Чумаков
В любом справочнике или учебнике вы можете прочитать, что французский язык принадлежит к группе романских языков вместе со своими ближайшими соседями — испанским, итальянским, португальским, а также румынским, молдавским и рядом других языков, не имеющих статуса государственных (например, сардинский — язык населения острова Сардиния, наиболее близкий к классической латыни изо всех современных романских языков). Эти языки называют романскими, потому что в их основе лежит латынь — язык древнего Рима (лат. Roma).
Тот язык, на котором говорят сейчас во Франции, — продукт более чем двухтысячелетней выдержки.
Народная латынь
До покорения Римом на территории нынешней Франции проживали галлы — племена кельтской группы. Когда Галлия в результате войн Юлия Цезаря стала одной из римских провинций (II-I вв. до н.э.), вместе с имперскими чиновниками, солдатами и торговцами туда начала проникать и латынь. За те пять веков, что Галлия принадлежала Риму, местный народ постепенно «романизируется», т.е. ассимилируется с римлянами и переходит на их язык, который к тому времени находится на высоком уровне развития и господствует на огромной территории. При этом галло-римское население сохраняет в речи и так называемый кельтский субстрат (т.е. следы исчезнувшего древнего местного языка; ряд кельтских слов и сегодня можно найти во французском языке: charrue - плуг; soc [sok] - сошник; chemin - дорожка, дорога, путь; claie - плетенка, изгородь). С этого момента покоренных галлов уже называют галло-римлянами. Сам латинский язык также обогащается за счет языков, которые позже бесследно растворились в том конгломерате, который представляла собой древняя империя.
Постепенно разговорный язык граждан Рима отдаляется от классических образцов Цицерона и Овидия. И если до начала упадка Рима народно-разговорный язык (та самая народная латынь) оставался всего лишь стилистической разновидностью классического, так как официальные документы всё-таки писались на правильном, классическом языке, то с началом упадка Римской империи и вторжения варваров (примерно III-V вв. н.э.) диалектические различия стали множиться. А после падения Римской империи (476 г. н.э.) единого центра не стало, и народно-разговорный язык — народная латынь — в “осколках” Римской империи стал развиваться везде своим путем.
Но все это происходило не в один день, год и даже столетие. Можно сказать, что народная латынь превратилась из единого, всем более-менее понятного языка в отдельные — романские — языки за 5-6 веков, т.е. к IX в. н.э. После IX в. народной латыни больше не существует, и с этого момента рассматриваются уже отдельные романские языки.
Но вернемся к эпохе Империи.
Незадолго до падения Рима на территорию нынешней Франции, населенной романизированными галлами, проникают варвары, и язык галло-римлян впервые сталкивается с германским языковым напором. Однако латынь, пусть уже и народная, побеждает.
После падения Рима (V в. н.э.) Галлия была завоевана германскими племенами — вестготами, бургундами и франками. Именно франки оказались самыми сильными, достаточно вспомнить их лидеров — Хлодвига I или Карла Великого (благодаря ему, кстати, в русский язык пришло слово король — так произносилось его имя на латыни: Carolus). Они-то, франки, в конечном итоге и дали стране ее современное название.
Сосуществование завоевателей-франков и покоренных галло-римлян привело, естественно, к серьезному языковому противостоянию, которое длилось четыре века (V-IX), и произошел, на первый взгляд, исторический парадокс: народнолатинский язык, как более развитое наречие, оказался сильнее меча германцев, и к IX в. из народной латыни на севере Франции сформировался новый, общий (для коренного населения галло-римлян и пришедших сюда франков) язык — французский (а точнее, старофранцузский), а на юге — провансальский.
09:50 16.08.2021
От народной латыни — к старофранцузскому (V - IX вв)
В период народной латыни, который начался с момента упадка Римской империи в III в. и до образования старофранцузского языка в IX в., латинские гласные в открытых слогах под ударением "дифтонгизируются" (напомним, что дифтонги — это устойчивые сочетания двух букв, читаемые одинаково практически во всех случаях; при этом произношение дифтонга часто не совпадает с чтением составляющих его букв в алфавите), т.е. mel ⇒ miel (мёд), fer ⇒ fier (гордый), (h)ora ⇒ (h)uore (час), flore ⇒ fluore (цветок). В ряде слов происходит переход a ⇒ e: mare ⇒ mer (море), clare ⇒ cler (ясный, чистый, сейчас пишется claire). Произношение латинского u переходит во французское [ü] (как слове tu — ты). Происходит также выпадение безударных гласных в конце слов — скажем, латинская camera превратилась в tsambre, а потом в chambre (комната).
Интересно, что в этот период с перед i и e стала читаться как итальянское [ц] (лат. cinque стало читаться как [цинкуэ], например), а перед гласной а буква c стала читаться, как [ч], т.е. из латинского cantar (петь) получился [чантар]; впоследствии этот звук станет читаться как [ш], a превратится в e, и мы получим современный глагол chanter — voilà!
Согласные g и j перед i, e и a переходят в [дж], а в XIII в. этот звук трансформируется в [ж]. Таким образом из gardinu мы получили jardin (сад), из januarju — janvier (январь).
В ряде слов исчезает буква g перед u и o, благодаря чему классическое латинское слово augustum сначала превращается в agustu, а к IX в. — в aost (ныне août).
Примечательно, что в этот период ещё сохраняется сочетание s+ другая согласная, но в других сочетаниях согласных — например, pt и ct (древние римляне любили в словах много согласных рядом) — одна из букв норовит выпасть, из-за чего septe превращается в set (семь), sanctu — в saint (святой).
В этот же период латинское сочетание qu перед i и e потеряло звук , т.е. предки французов уже тогда перестали “квакать”: латинское qui [куи] стало произноситься как [ки] (кто). К XII веку “кваканье” прекратится и перед остальными гласными (quatre станет [катр]). Примечательно, что испанцы перестанут “квакать” несколько веков спустя, а итальянцы “квакают” до сих пор, говорят qui [куи].
В V-IX вв. в народнолатинском языке ещё сохраняются два падежа — именительный падеж и падеж, который заместил собой все формы косвенных (всего в латыни было 6 падежей).
Почему историю французского языка (да и других романских языков) отсчитывают от IX века? Потому что тогда появился первый документ на старофранцузском языке — “Страсбургские клятвы” — который подписали внуки Карла Великого. Проанализировав “Клятвы”, лингвисты делают однозначный вывод, что новый язык — “потомок” латыни. В этот же момент во Франции начинает формироваться отдельная французская народность (в противоположность той этнической группе, что формировалась за Рейном и говорила на германском наречии - будущим немцам).
09:51 16.08.2021
Старофранцузский язык
Долгое время естественной границей между старофранцузским и провансальским языками была река Луара. И хотя, как мы выяснили, латынь, пусть и вульгарная, победила, и новый язык был романским, близкое расположение северного, старофранцузского наречия к германским народностям привело к тому, что язык севера был более подвержен изменениям, нежели провансальский, где многие латинские явления законсервировались.
В старофранцузском языке большая часть гласных была переднего ряда (т.е. образовывалась не в горле), из заднего ряда присутствовали только закрытое и открытое [o]. После перехода латинского в звук [ü], обыкновенного некоторое время не существовало.
Но с конца IX в. латинский звук [l] начинает вокализироваться, т. е. превращаться в гласный (превращение согласного в гласный, невероятное на первый взгляд, можно наглядно представить по тому, как маленькие дети, которые не выговаривают [л], вместо «лапа» говорят «уапа»). Так слово alter (лат.- иной, различный) превращается в autre.
В старофранцузском языке ещё полностью читались трифтонги. Скажем, о красоте говорили при помощи слова beaus [beaus], а не [bo], как сейчас (и там же опять вокализированная , которая получилась из [l]). Интересно, явление вокализации дало нам в современном языке такие пары слов и как belle и beau, nouvelle и nouveau. По такой же схеме превращения [l] в появились сочетания ieu/ueu. Благодаря этому сегодня мы имеем нестандартное образование множественного числа ряда существительных (journal-journaux, animal-animaux, ciel-cieux). Другим источником появления звука стало преобразование звука [o]: jor ⇒ jur (совр. jour, день), tot ⇒ tut (совр. tout, все).
В XII—XIII вв. старофранцузский язык, имевший богатую систему дифтонгов, её окончательно утрачивает. Шаг за шагом происходит стяжение ai и ei в [e], т. е. faire ⇒ fere (дело), maistre ⇒ meste (учитель, руководитель). В начале XIII в. в языке появляется новый звук [ö] в результате стяжения дифтонгов ue, ou, eu, ueu, и числительное neuf (девять) теперь читается как [nöf], в слово soul (один, одинокий) — соответственно [söl]. Тогда же закрепляются в языке назальные (то есть носовые) звуки (они появились ещё в период народной латыни). Процесс назализации в общем проходит постепенно. Примечательно, что с XIII в. одинаково читаются назальние an и en.
Интересно, что в то время в языке ещё существуют аффрикаты — их можно обозначить русскими [ц], [ч], [дж] и [дз], однако к концу XIII в. они упрощаются и становятся, соответственно, [с], [ш], [ж] и [з]. Кроме того, в определенный период существовало два межзубных звука, которые соответствуют английскому глухому и звонкому th. Обозначались они соответственно: глухой — th, а звонкий — dh, однако вскорости они были утрачены.
К концу XIII в. происходит полное выпадение звука в позиции перед согласной, которое сопровождается удлинением предшествующей гласной: teste ⇒ tête, forest ⇒ forêt. Таким образом в старофранцузской речи слов, где бы s стояла в группе согласных, больше не осталось. Только благодаря поздним, «книжным» заимствованиям из латыни или соседних языков, s восстановилось в позиции перед согласной.
В период старофранцузского языка орфография отражала реальное звучание слов. Благодаря такой записи возможно проследить, в том числе, движение гласных в дифтонгах (ai ⇒ ei ⇒ e). В частности, писали: set (совр. sept, семь), povre (совр. pauvre, бедный) и т. п. Однако постепенно, по мере развития французского языка и французской народности, с ростом её самосознания, культуры и истории, в орфографии появляется латинизирующий принцип письма, т. е. слова пытались свести к латинскому оригиналу и орфографией (пусть даже и нечитаемыми буквами) обозначить изначальную основу, к которой восходило слово.
09:53 16.08.2021
Среднефранцузский период (XIV-XV в.)
С XIV в. во Франции после периода раздробленности укрепляется монархическая власть и экономическим и политическим центром становятся королевские земли — Париж вместе с регионом Иль-де-Франс. Из-за чего лидирующее положение в совокупности диалектов начинает занимать франсийский (парижский) вариант. Тогда же заметно расширяется и сфера применения языка: в среднефранцузский период появляется новые произведения литературы — драматургия, нравоописательные романы, происходит расцвет лирической поэзии, которая была представлена как произведениями придворных поэтов, так и образцами народного творчества. Разговорный французский язык все более проникает и в официальную среду государства — на нем проходят заседания парламента, он используется в королевской канцелярии. Однако латынь не хотела сдавать позиции, в частности, официальные решения по-прежнему фиксировались на ней. В XIV-XV вв. начинается перевод на французский произведений античных авторов, что выявило отсутствие тех или иных терминов и способствовало образованию новых слов в национальном языке. Успехи Франции в Столетней войне (1337-1453) только ещё больше укрепили государство. Окончательно политическое и территориальное объединение страны завершается при Людовике XI (1461-1483, из династии Валуа), после чего королевская власть продолжает укрепляться.
09:55 16.08.2021
Новофранцузский период (XVI-XVIII в.)
С XVI в. французский язык становится главным средством коммуникации в государстве. В 1539 г. король Франциск I (1515-1547) подписал указ — Ордонанс Вилле-Котре (Ordonnance de Villers-Cotterêts), который предписывал использовать французский язык в делопроизводстве и официальной сфере. Это решение не только закрепило отход от латыни, но способствовало дальнейшему закреплению языкового варианта королевской столицы — Парижа и Иль-де-Франса, — нанеся таким образом серьёзный удар по региональным диалектам.
Изменение роли французского языка вновь поставило вопрос о выработке канонических норм. “Консервативные” грамматики по-прежнему рассматривали язык Франции как испорченный латинский, однако постепенно лингвисты приходят к выводу, что вернуть существующее наречие к латыни невозможно, и главной задачей является обогащение и развитие уже сложившегося языка. Доказательством его высокого уровня синтаксической и лексической стройности может служить тот факт, что в середине XVI в. появляется известнейшее произведение французской литературы “Гаргантюа и Пантагрюэль” Франсуа Рабле.
В новофранцузский период продолжается разговор об орфографии. Ряд известных деятелей-лингвистов высказывал мнение о необходимости сближения написания и произношения, однако в большинстве остались консерваторы. Один из аргументов (которым, кстати, руководствовалось и царское правительство в России, когда обсуждался вопрос об отмене буквы “ять”) был таким: орфография может отличить простолюдина от образованного человека. Кроме того, во французском языке, который уже пережил ряд фонетических движений, не хватало графических знаков для изображения звуков.
В XVIII в. продолжает трансформироваться неустойчивый звук [ə]. Как в современном языке, его уже не произносят в конце, однако в середине он ещё существует и кое-где заменяется на é (décevoir- разочаровывать). Упорядочивается система носовых гласных — в частности, по новому правилу, если гласная закрыта произносимым назализирующим согласным, то звук остается чистым. В современной фонетике мы знаем это, как правило о том, что звук остается чистым, когда после него стоят "nn" или "mm".
В XVII-XVIII продолжается отпадение окончаний, однако далее мы увидим, как впервые за всю историю буквы опять заставили читаться! Но обо всем по порядку.
В XVII в. французы отказались произносить звук [r] не только в окончаниях –er (что встречается чаще всего у глаголов I группы), но и в окончаниях –ir у глаголов II группы (слово finir стало произноситься [fini]), в окончаниях -eur (например, menteur (лгун) имело транскрипцию [mãtö], а moqueur (насмешник) соответственно [mokö]), а также ещё в ряде слов - notre: [not] (наш), votre: [vot] (ваш). Кануть в небытие уже было грозил и звук [l] на конце слов, в том числе даже в местоимении il [il] -> , однако под влиянием слов, заимствованных из других языков, где [l] на концах слов произносился, этот звук в конечной позиции стал восстанавливаться — немым он остался только у нынешних фонетических исключений gentil (милый), soursil (бровь), fusil (ружье).
Таким образом французский язык приобрел свою нынешнюю фонетическую и грамматическую структуру. Однако человеческая речь — ткань очень живая, поэтому новые изменения не заставят себя ждать. И по мере овладения языком мы начнем замечать их уже сами.
09:58 16.08.2021
НАСТОЯЩИЙ РУССКИЙ ЯЗЫК – ЭТО УКРАИНСКИЙ ЯЗЫК
Почему все славяне понимают другие славянские языки без переводчиков (в том числе белорусы и украинцы), и только одни русские славянских языков не понимают – и им кажутся непонятными даже так называемые «восточно-славянские» языки Беларуси и Украины?
В средневековой Московии существовало одновременно несколько языков. Околославянский койне – как язык княжеской знати. Народные языки туземцев (финские). Тюркские языки как религиозные в период пребывания в Орде и после захвата Иваном Грозным власти в Орде (до 1589 г.). И, наконец, болгарский язык – как язык православных текстов и религиозных культов.
Вся эта смесь в итоге и стала основой для нынешнего русского языка, совпадающего в лексике только на 30-40% с другими славянскими языками, у которых (включая белорусский и украинский) это совпадение несоизмеримо выше и составляет 70-80%. Сегодня российские лингвисты в основном сводят истоки современного русского языка только к двум составляющим: это народный язык России (отнюдь не славянский, а славяно-финский койне с большим тюркским и монгольским влиянием) – и болгарский (древнеболгарский), он же «церковнославянский». (В качестве третьего языка России можно назвать современный литературный русский язык, который является совершенно искусственным кабинетным изобретением, эдаким «эсперанто» на основе двух указанных выше языков-источников; на этом «эсперанто» я и пишу статью.)
Почему все славяне понимают другие славянские языки без переводчиков (в том числе белорусы и украинцы), и только одни великороссы славянских языков не понимают — и им кажутся непонятными даже так называемые «восточно-славянские» языки Беларуси и Украины?
Почему в России с пренебрежением относятся к якобы братскому славянскому украинскому языку, почему его никогда не преподавали и не преподают сегодня в российских школах, не хотят его учить великороссы в Восточной Украине и активно протестуют против самого статуса украинского языка как государственного на Украине?
Хотя это — язык Киева, Матери городов Руських и Крестителя Руси, это сама СУТЬ РУСИ.
Откуда этот странный для славян сепаратизм россиян, нежелание считать общими истоками Украину и Беларусь-ВКЛ? Ответить на эти и другие вопросы, наверно, поможет сама история становления языка России, который лишь с огромной натяжкой можно называть «русским» и тем более «славянским»...
09:59 16.08.2021
НЕСЛАВЯНСКАЯ РОССИЯ
Начиная разговор о русском (российском) языке, следует прежде всего вспомнить, что Россия — это неславянская страна. К территориям, населенным древними околославянскими народностями, можно отнести лишь Смоленск, Курск, Брянск — территории древних кривичей (славянизированных западными славянами балтов). Остальные земли — финские, где никаких славян никогда не жило: чудь, мурома, мордва, пермь, вятичи и прочие. Сами главные топонимы исторической Московии — все финские: Москва, Муром, Рязань (Эрзя), Вологда, Кострома, Суздаль, Тула и т.д. Эти территории были за несколько веков завоеваны колонистами-ободритами Рюрика, приплывшими с Лабы (Эльбы), однако число колонистов (построивших возле Ладоги Новгород — как продолжение существовавшего тогда полабского Старогорода — ныне Ольденбурга) было в этих краях крайне мало. В редких городках-крепостях, основанных ободритами-русинами и норманнами (датчанами и шведами), жила горстка колониальных правителей с дружиной — сеть этих крепостей-колоний и называлась «Русью». А 90-95% населения края было неславянскими туземцами, подчинявшимися этим более цивилизованным оккупантам.
Языком колоний был славянский койне — то есть язык, служащий для общения между народами с разными диалектами и языками. Постепенно за многие века местное туземное население перенимало этот койне; в Новгородской земле, как пишет академик Янов, этот процесс занял минимум 250 лет — судя по языку берестяных грамот, который из саамского становится постепенно индоевропейским, славянским аналитическим языком (с вынесенными за слово флексиями) и только затем нормальным славянским синтетическим. Кстати, об этом и пишет Нестор в «Повести временных лет»: что саамы Ладоги постепенно выучили славянский язык Рюрика и стали после этого называться «словенами» — то есть понимающими слово, в противоположность «немцам», немым — то есть языка не понимающим. (Термин «славяне» не имеет никакого отношения к термину «словене», так как происходит от изначального «склавены»).
Вторыми после ладожских саамов стали перенимать славянский койне северные финские народы — мурома, весь (вепсы), чудь, но у них процесс занял гораздо больше времени, а у более южных финнов непосредственно мордовской Москвы и ее окружения принятие славянского койне затянулось до петровских времен, а кое-где и сохранились свои исконные туземные языки — как язык эрзя Рязани или финский говор вятичей. Характерное «оканье» населения Центральной России сегодня ошибочно считается «старославянским», хотя это — чисто финский диалект, который как раз отражает незавершенность славянизации края. (Кстати, лапти — это тоже чисто финский атрибут: славяне никогда лаптей не носили, а носили только кожаную обувь — тогда как все финские народы носят лапти.)
Во время Золотой Орды Московия на три века уходит к этнически родственным народам финно-угров, которые собирали под свою власть ордынские цари. В этот период на язык региона оказывает огромное влияние тюркский язык (как часть вообще огромного влияния Азии). Показательна книга Афанасия Никитина (конец XV века) о «хождении за три моря». Там автор запросто переходит со славяно-финского койне Московии на ордынский язык, разницы в них не видя, а заканчивает свою книгу благодарственной молитвой: «Во имя Аллаха Милостивого и Милосердного и Исуса Духа Божия. Аллах велик...» В подлиннике: «Бисмилля Рахман Рахим. Иса Рух Уалло. Аллах акбар. Аллах керим». В то время общей для Московии и Орды была религия, являвшаяся гибридом ислама и христианства арианского толка (равно почитали Иисуса и Магомета), а разделение веры произошло с 1589 г., когда Москва приняла греческий канон, а Казань приняла чистый ислам.
В средневековой Московии существовало одновременно несколько языков. Околославянский койне — как язык княжеской знати. Народные языки туземцев (финские). Тюркские языки как религиозные в период пребывания в Орде и после захвата Иваном Грозным власти в Орде (до 1589 г.). И, наконец, болгарский язык — как язык православных текстов и религиозных культов. Вся эта смесь в итоге и стала основой для нынешнего русского языка, совпадающего в лексике только на 30-40% с другими славянскими языками, у которых (включая белорусский и украинский) это совпадение несоизмеримо выше и составляет 70-80%. Сегодня российские лингвисты в основном сводят истоки современного русского языка только к двум составляющим: это народный язык России (отнюдь не славянский, а славяно-финский койне с большим тюркским и монгольским влиянием) — и болгарский (древнеболгарский), он же «церковнославянский». (В качестве третьего языка России можно назвать современный литературный русский язык, который является совершенно искусственным кабинетным изобретением, эдаким «эсперанто» на основе двух указанных выше языков-источников; на этом «эсперанто» я и пишу статью.)
10:00 16.08.2021
БОЛГАРСКАЯ СОСТАВНАЯ
Почему нынешний русский язык более похож на болгарский и сербский языки, чем на белорусский и украинский? (При этом в одну языковую группу с русским относят почему-то именно эти два языка, а не болгарский и сербский.) Это кажется странным, ведь территориально Россия не граничит с Балканами, а граничит с белорусами и украинцами, у которых в языках почти нет никакого болгарского влияния, а если оно и находится, то это — привнесенные уже через Россию балканские языковые реалии. В том и дело, что в России своих коренных славян не было (кроме редких поселений украинцев в Суздальской земле в XII веке и массовых порабощений белорусов и украинцев в ходе войн Московии против ВКЛ и Речи Посполитой: только в войне 1654-1667 гг. московиты захватили в рабство несколько десятков тысяч белорусов). А потому изучение туземцами Московии славянского языка шло через религию, которая опиралась на болгарские тексты. Вот почему мордва Рязани, Москвы, Тулы, Костромы, Вятки, Мурома и прочих финских земель познавала славянский язык от болгарского языка — не имея своего местного славянского. И по этой причине даже то небольшое славянское содержание нынешнего русского языка (около 30-40% славянской лексики против 60-70% лексики финской и тюркской) — оно не общее с белорусами и украинцами, а общее с болгарами, от болгарских книг. А вот в Беларуси и Украине ситуация была иной: тут местное население (наполовину балтское в Беларуси и наполовину сарматское в Украине) все-таки имело народные славянские говоры, которые и не позволили внедряться болгарской лексике из православных книг, подменяя свою исконную местную славянскую лексику.
10:00 16.08.2021
СЛАВЯНСКИЙ ЛИ ЯЗЫК РОССИИ?
Есть три момента, которые усиленно прячут все российские лингвисты (хотя, как в народе говорят, шила в мешке не утаишь).
1) До XVIII века язык Московии не считался никем в мире русским языком, а назывался конкретно языком московитов, московитским.
2) Русским языком до этого времени назывался именно и только украинский язык.
3) Язык Московии — московитский язык — не признавался до этого времени европейскими лингвистами (в том числе славянских стран) даже славянским языком, а относился к финским говорам.
Конечно, сегодня все не так: ради имперских интересов завоевания славянских стран Россия оказала огромное влияние на свою лингвистическую науку, ставя ей задачу придания языку России «славянского статуса». Причем, если бы западнее России жили германские народы, то точно так она бы доказывала, что русский язык — из семьи германских языков: ибо таков был бы заказ Империи. И языковые реформы российского языка, начатые еще Ломоносовым, были как раз направлены на акцентирование его слабых славянских черт. Однако, как писал еще 150 лет назад польский славист Ежи Лещинский о родственных славянам западных балтах, «прусский язык имеет намного больше оснований считаться славянским, чем великорусский, у которого с польским языком и другими славянскими гораздо меньше общего, чем даже у западно-балтского прусского языка».
Напомню, что Россия стала называться «Россией» впервые официально только при Петре I, который считал прежнее название — Московия — темным и мракобесным. Петр не только стал насильно брить бороды, запретил ношение всеми женщинами Московии чадры на азиатский манер и запретил гаремы (терема, где женщин держали взаперти), но и в поездках по Европе добивался от картографов, чтобы отныне на картах его страну называли не Московией или Московитией, как прежде, а Россией. И чтобы самих московитов стали впервые в истории считать славянами, что было общей стратегией по «прорубанию окна в Европу» — вкупе с просьбой Петра перенести восточную границу Европы от границы между Московией и ВКЛ теперь уже до Урала, включая тем самым впервые в истории географически Московию в состав Европы.
До этого польские и чешские лингвисты и создатели славянских грамматик четко разграничивали русский язык (украинский) и московитский, а сам этот московитский язык не причисляли к семье славянских языков. Ибо язык Московии был скуден на славянскую лексику. Как пишет российский лингвист И.С. Улуханов в работе «Разговорная речь Древней Руси» («Русская речь», №5, 1972), круг славянизмов, регулярно повторявшихся в живой речи народа Московии, расширялся очень медленно. Записи живой устной речи, произведенные иностранцами в Московии в XVI-XVII веках, включают только некоторые славянизмы на фоне основной массы местной финской и тюркской лексики. В «Парижском словаре московитов» (1586) среди ВСЕГО СЛОВАРЯ народа московитов находим, как пишет И.С. Улуханов, лишь слова «владыка» и «злат». В дневнике-словаре англичанина Ричарда Джемса (1618-1619) их уже больше — целых 16 слов («благо», «блажить», «бранить», «воскресенье», «воскреснуть», «враг», «время», «ладья», «немощь», «пещера», «помощь», «праздникъ», «прапоръ», «разробление», «сладкий», «храмъ»). В книге «Грамматика языка московитов» немецкого ученого и путешественника В. Лудольфа (1696) — их уже 41 (причем, некоторые с огромным финским «оканьем» в приставках — типа «розсуждать»). Остальная устная лексика московитов в этих разговорниках — финская и тюркская.
У лингвистов той эпохи не было никаких оснований относить язык московитов к «славянским языкам», так как самих славянизмов в устной речи не было (а именно устная речь народа является тут критерием). А потому и разговорный язык Московии не считался ни славянским, ни даже околорусским: крестьяне Московии говорили на своих финских говорах. Характерный пример: русского языка не знал и мордвин Иван Сусанин Костромского уезда, а его родня, подавая челобитную царице, платила толмачу за перевод с финского костромского на российский «государев» язык. Забавно, что сегодня абсолютно мордовская Кострома считается в России «эталоном» «русскости» и «славянства» (даже рок-группа есть такая, поющая мордовские песни Костромы на русском языке, выдавая их за якобы «славянские»), хотя еще два столетия назад никто в Костроме по-славянски не говорил.
И тот факт, что Московская церковь вещала на болгарском языке (на котором писались и государственные бумаги Московии), — ничего не значил, так как вся Европа тогда в церквях говорила на латыни и вела делопроизводство на латинском языке, и это никак не было связано с тем, что за народы тут проживают.
Напомню, что после Люблинской унии 1569 года, когда белорусы создали с поляками союзное государство — Республику (по-польски — Речь Посполитая), ВКЛ сохраняла своим государственным языком белорусский (то есть русинский), а Польша ввела государственным латинский язык. Но это вовсе не говорит о том, что народный язык поляков — это латинский язык. Точно так и русский язык не был тогда народным в Московии-России — пока российские деревни его не выучили. Вот еще пример: сегодня (и исстари) в деревнях Смоленской, Курской и Брянской областей (входивших когда-то в состав ВКЛ) говорят вовсе не на русском, а на белорусском языке. На литературном русском там не говорят, как и никто не «окает» — отражая финский акцент, как в Рязанской или в Московской областях, а говорят совершенно на том языке, на котором говорят селяне Витебской или Минской областей. Любой лингвист должен делать один вывод: в этих российских областях живет белорусское население, ибо говорит на белорусском языке. Но это население относят этнически почему-то к «окающим» восточным соседям, которые во времена Лудольфа там знали только 41 славянское слово.
И.С. Улуханов пишет, что говоря о существовании у московитов двух языков — славянского (церковного болгарского) и своего московитского, В. Лудольф сообщал в «Грамматике языка московитов»: «Чем более ученым кто-нибудь хочет казаться, тем больше примешивает он славянских выражений к своей речи или в своих писаниях, хотя некоторые и посмеиваются над теми, кто злоупотребляет славянским языком в обычной речи». Удивительно! Что же это за такой «славянский язык» Москвы, над которым посмеиваются за употребление славянских слов вместо своих слов финских и тюркских? Такого не было в Беларуси-ВКЛ — тут никто не смеется над людьми, использующими в речи славянские слова. Наоборот — никто не поймет того, кто строит фразы, используя вместо славянской лексики финскую или тюркскую. Этого «двуязычия» не существовало нигде у славян, кроме как в одной Московии. (Кстати, Статуты ВКЛ были написаны на самом чистом славянском языке — государственном в Великом Княжестве Литовском и Русском, сугубо славянском государстве, где литвинами были славяне — нынешние белорусы.)
Эта проблема «двуязычия» из-за отсутствия в России народной славянской основы преследовала всегда и создателей литературного русского языка — как вообще главная проблема российского языка. (Он прошел «стадии развития термина», называясь вначале московитским, затем российским при Ломоносове — до 1795 г., затем при оккупации Россией в 1794 году (закрепленной формально в 1795) Беларуси и Западной и Центральной Украины пришлось его менять на «великорусское наречие русского языка». Именно так русский язык фигурировал в 1840-х годах в названии словаря Даля («Толковый словарь великорусского наречия русского языка», где под самим русским языком обще понимался белорусский, украинский и российский), хотя сегодня все российские лингвисты ненаучно исказили название словаря Даля до «Толковый словарь живого русского языка», хотя словаря с таким названием он никогда не писал.)
В 1778 году в Москве была издана брошюра писателя и лингвиста Федора Григорьевича Карина «Письмо о преобразителях российского языка». Он писал: «Ужасная разность между нашим языком [всюду в работе он называет его «московским наречием»] и славянским часто пресекает у нас способы изъясняться на нем с тою вольностию, которая одна оживляет красноречие и которая приобретается не иным чем, как ежедневным разговором. ...Как искусный садовник молодым прививком обновляет старое дерево, очищая засохлые на нем лозы и тернии, при корени его растущие, так великие писатели поступили в преображении нашего языка, который сам по себе был беден, а подделанный к славянскому сделался уже безобразен». («Беден» и «безобразен» — это, конечно, расходится с будущей его оценкой как «великий и могучий». Оправданием тут служит факт, что Пушкин пока не родился для молодого зеленого языка, созданного только что экспериментами Ломоносова.)
Опять обращаю внимание: этой проблемы никогда не было у белорусов, поляков, чехов, болгар, украинцев, сербов и остальных славян — где язык селян органично становится языком страны и народа. Это чисто российская уникальная проблема — как сочетать финский язык селян со славянским языком государства (например, в Беларуси это нелепо: спорить о возможном «засилии славянизмов в письменной речи», подразумевая, как в России, засилие болгарской лексики, когда сама белорусская лексика является такой же совершенно славянской лексикой и такими же славянизмами — то есть нет самого предмета для такого спора, ибо славянизмы болгарского языка никак не могут «испортить» и без того основанный только на славянизмах белорусский язык — маслом масло не испортишь).
В итоге российские лингвисты героически порывают «пуповину» многовековой связи культуры Москвы с болгарским языком, который дружно находят «чуждым», «вычурным в условиях России», «тормозящим становление литературного российского языка». И отвергают болгарский язык, смело падая в лоно народного языка («московского наречия»), который на 60-70% процентов состоит из неславянской лексики. Великими деятелями, которые совершают эту языковую революцию в России, Ф.Г. Карин в своей работе называет Феофана Прокоповича, М.В. Ломоносова и А.П. Сумарокова. Так в самом конце XVIII века Россия отказалась от следования болгарскому языку, который ее веками, как веревочка, удерживал в славянском поле и обращал «во славянство», — и стала лингвистически себя считать свободной и суверенной, признавая своим языком теперь не болгарский, а тот народный язык славянизированных финнов, который отнюдь не имел, как болгарский, явных славянских черт. Патриотизм победил славянское единство.
10:01 16.08.2021
НАСТОЯЩИЙ РУССКИЙ ЯЗЫК
Мелетий Смотрицкий, белорусо украинский просветитель, работавший в Вильно и Киеве, автор изданной в 1619 году в Евье «Граматiки словенскiя правильное синтагма», задолго до «революционера» в русской лингвистики Ломоносова, создателя грамматики российского языка, создавал научные основы языка русинов. Как и в Грамматике Л.Зизания, он четко отличал болгарский церковный язык от нашего: «Словенски переводимъ: Удержи языкъ свой от зла и устнъ своъ же не глати лсти. Руски истолковуемъ: Гамуй языкъ свой от злого и уста твои нехай не мовятъ здрады». Ясно абсолютно (как и далее по его книге), что русским языком автор считает нынешний украинский язык (точнее — тот русинский язык, который в его время был общим для белорусов и украинцев). А вовсе не язык Московии-России. «Нехай», «мовять», «здрады» — это чисто белорусско-украинские слова, которые Мелетий Смотрицкий называет «переводом на русский язык». Ясно, что это всем бросается сразу в глаза, поэтому автор статьи в журнале «Русская речь» «Московское издание Грамматики М. Смотрицкого» доктор филологических наук В.В. Аниченко из Гомельского государственного университета облекает язык, на который Смотрицкий переводит церковно-болгарский язык, в такую формулу: «так называемый «русский»». Так называемый Мелетием Смотрицким? И так называемый всем народом ВКЛ той эпохи? Тут явно желание доктора наук не будоражить российских коллег: мол, все нормально — то, что у нас народ называл исстари русским языком, — это только «так называемый «русский язык»». А «не так называемый», настоящий — был только у России. Болгарский по содержанию. А Мелетий Смотрицкий заблуждался в терминах. Ненаучно перевирать средневековых авторов. Если они четко пишут, что русский язык — это по своему содержанию именно украинский язык, а не московский, то зачем юлить? Зачем переписывать историю? Тем более что в таком ненаучном подходе сам нынешний украинский язык становится аномалией — с Луны упал на Киев, чужд, потому что «так называемый». А ведь книги Мелетия Смотрицкого показательны: русское — это наше народное исконное, что само собой и сегодня есть в реалиях украинского и белорусского языков, а российское — это не русское, а основанное на болгарском. И переводы, которые делает в книге Мелетий Смотрицкий с болгарского на русский — это фактически переводы с российского на русский — на украинский и белорусский. Тут нет ничего этнически российского, что ныне именуется «русским», а есть только болгарское, которое нуждается в переводе на русский язык — для белорусов и украинцев, тогда именовавшихся русинами.
10:01 16.08.2021
АЛФАВИТ
Всеобщее заблуждение: в России все считают, что пишут на «кириллице», хотя на ней никто в России не пишет. Там пишут на совершенно другом алфавите, весьма мало связанном с кириллицей — это введенный Петром I «гражданский алфавит». Он кириллицей не является, так как Кириллом и Мефодием не создавался. Это имперский российский алфавит, который Россия в царский и советский период старалась распространить у всех соседей, даже тюрок и финнов. Старается это делать и сегодня: не так давно Дума запретила Карелии и Татарстану вернуться к латинице, называя это «сепаратистскими происками», хотя именно латиница более удачно отражает языковые реалии языков финнов и татар. Вообще же это выглядит полным абсурдом: выходит, что Кирилл и Мефодий создавали письменность вовсе не болгарам и чехам для возможности им читать византийские библии, а для татар, исповедующих ислам. Но зачем мусульманам православный алфавит?
Второе заблуждение в том, что кириллица считается «славянским алфавитом». Это на самом деле лишь слегка измененный греческий алфавит, а греки — это не славяне. Да и более половины славянских народов пишут на латинице, а не на кириллице. Наконец, это — алфавит церковнославянских — то есть болгарских — книг, это болгарский алфавит, а вовсе не свой русский, белорусский или украинский. Ссылаться на религиозные православные традиции тут просто нелепо, потому что в средние века вся католическая Европа в религии использовала латынь — является ли это основанием, чтобы все страны эти отказались от своих национальных языков и вернулись к латыни? Нет, конечно.
Кстати, белорусский алфавит сегодня должен быть латиницей, а не кириллицей (точнее — алфавитом Петра I), так как белорусский литературный язык на протяжении веков формировался как язык на основе латиницы, а все основатели белорусской литературы писали на латинице. Напомню, что после российской оккупации ВКЛ 1795 года царь запретил своим указом белорусский язык в 1839 году (в 1863 запретил религиозную литературу уже на украинском языке, в 1876 — все виды литературы на украинском языке, кроме беллетристики). На Украине литературный язык формировался на основе кириллицы, а вот в Беларуси — на основе латиницы, и в XIX веке и в начале XX века белорусская периодика выходила на латинице — «Bielarus», «Bielaruskaja krynica», «Nasza Niwa» и т.д. (хотя под шовинистическим давлением царизма стали появляться издания и на кириллице). В СССР белорусская латиница была вообще запрещена как «западничество» и как напоминание о другом выборе белорусов-литвинов — о многовековой жизни в Речи Посполитой, вместе с поляками, чехами и словаками, а не в составе России.
После распада СССР в 1991 году на латиницу вернулись 4 республики — Молдова, Азербайджан, Узбекистан и Туркменистан. Пятой в их числе должна быть обязательно и Беларусь, так как ее литературный язык формировался именно на латинице, а сегодня мы должны переводить на нынешний, созданный реформами Сталина, искусственный и исковерканный «белорусский» язык творения основателей белорусской литературы. Это, конечно, абсурдно. И это, конечно, вызовет бурю возмущения в ГосДуме: мол, белорусы возвращаются «на польский алфавит». Но какое отношение к светской Беларуси имеет нынешний греческий алфавит? Да никакого. А ведь поляки — это и славяне, и соседи, а с неславянской Грецией белорусы не граничат и ничего общего с ними вообще не имеют. Причем, и греки, и поляки — в равной мере члены НАТО и ЕС, поэтому выбор между греческим и латинским алфавитами заведомо не может иметь политического подтекста. Кроме демагогии. Зато такой подтекст в позиции российских политиков, видящих в этом «сепаратизм» и «отход от России», как будто одна Россия является монополистом на раздачу алфавитов соседям (и своим карелам и татарам).
Когда хунта большевиков захватила власть в России, то ее комиссары осуществили реформу великорусского языка. Во-первых, его переименовали в просто «русский» — дабы вычленить «великодержавное имперское» «велико-», одновременно изменяя национальность великороссов на русских. Что безграмотно, ибо нет в русском языке такого, чтобы название национальности вдруг было прилагательным, а не существительным (но что вы хотите от авторов нововведения Троцкого и Свердлова, евреев, мало разбиравшихся в нюансах русского языка). И это одновременно неверно научно и политически, так как ранее единый (пусть и искусственно) в царской России русский народ Беларуси, Украины и России теперь сводился только к народу одной РСФСР, а Беларусь и Украина теперь уже не считались Русью и русскими, ибо русскими теперь стали великороссы — только часть существовавшего при царизме русского народа. Во-вторых, Троцкий и Свердлов провели глубокую реформу великорусского языка, создав «новый гражданский алфавит». А в-третьих, Троцкий настаивал на переходе великорусского языка на латиницу — «в целях мировой революции», и сели бы его точка зрения победила, то алфавитом РСФСР и затем СССР стала бы латиница. А в 1991 году Ельцин торжественно возвращал бы Россию на свою кириллицу. Идея Троцкого была потому не принята, что русская литература создавалась именно на кириллице, а Пушкин на латинице не писал. Кстати, на этом же основании Беларусь должна вернуться на латиницу, ибо и наши поэты создавали белорусскую литературу не на кириллице, а на белорусской латинице...
Все выше сказанное позволяет понять, почему в России такое значение отводится культу Кирилла и Мефодия, которые, собственно говоря, никогда к России никакого отношения не имели, ибо умерли задолго до принятия Украиной (Киевом) христианства, а никакой Московии или тем более России в их времена не существовало на просторах Великой Мордовии Эрзя-Рязани (ее столицы) и Великой Пермии — государств, существовавших при Кирилле и Мефодии на месте нынешней России. Ибо они создали в Моравии квазигреческий алфавит для чехов раньше, чем вообще языческая Русь появилась на территории стран СНГ — с высадкой в районе саамской Ладоги колонистов-славян ободритов Рюрика. Как писал сам Кирилл, никаких славян на территории нынешней России НЕТ, а славяне живут только в Центральной и Южной Европе.
Поэтому Кирилл и не поехал в соседнюю территорию нынешней России «обращать славян в православие», ибо там славян тогда не было. И некому было давать «славянский алфавит на основе греческого». Вот поэтому — выскажу свое особое мнение, с которым можно не соглашаться, — РПЦ Москвы и российские историки и идеологи так активно и раздувают культ Кирилла и Мефодия, чтобы этим сокрыть огромные противоречия в их представлениях о себе как о якобы «славянах» — и сокрыть «нежелательные» факты, этому мифу противоречащие (то есть — это вообще вся историческая, этнографическая и лингвистическая фактура). Кстати, Кирилл и Мефодий никакими «братьями» не были, как не были и «греками», а были сирийцами, богатыми православными арабами из Дамаска (Сирия тогда была православной), нанятыми Византией для миссии в Моравии (об этом, наверно, надо подробнее рассказать в отдельной статье). Самое забавное в том, что сами чехи, ради создания алфавита которых приехал араб Кирилл, его вообще никак не почитают — вообще о нем не помнят, хотя его возвели в культ в России, куда он не приезжал. Как говорится, вот уж не знаешь — с кем найдешь, а с кем потеряешь...
> > НАСТОЯЩИЙ РУССКИЙ ЯЗЫК – ЭТО УКРАИНСКИЙ ЯЗЫК > > Почему все славяне понимают другие славянские языки без переводчиков (в том числе белорусы и украинцы), и только одни русские славянских языков не понимают – и им кажутся непонятными даже так называемые «восточно-славянские» языки Беларуси и Украины? > > В средневековой Московии существовало одновременно несколько языков. Околославянский койне – как язык княжеской знати. Народные языки туземцев (финские). Тюркские языки как религиозные в период пребывания в Орде и после захвата Иваном Грозным власти в Орде (до 1589 г.). И, наконец, болгарский язык – как язык православных текстов и религиозных культов. > > Вся эта смесь в итоге и стала основой для нынешнего русского языка, совпадающего в лексике только на 30-40% с другими славянскими языками, у которых (включая белорусский и украинский) это совпадение несоизмеримо выше и составляет 70-80%. Сегодня российские лингвисты в основном сводят истоки современного русского языка только к двум составляющим: это народный язык России (отнюдь не славянский, а славяно-финский койне с большим тюркским и монгольским влиянием) – и болгарский (древнеболгарский), он же «церковнославянский». (В качестве третьего языка России можно назвать современный литературный русский язык, который является совершенно искусственным кабинетным изобретением, эдаким «эсперанто» на основе двух указанных выше языков-источников; на этом «эсперанто» я и пишу статью.) > > Почему все славяне понимают другие славянские языки без переводчиков (в том числе белорусы и украинцы), и только одни великороссы славянских языков не понимают — и им кажутся непонятными даже так называемые «восточно-славянские» языки Беларуси и Украины? > > Почему в России с пренебрежением относятся к якобы братскому славянскому украинскому языку, почему его никогда не преподавали и не преподают сегодня в российских школах, не хотят его учить великороссы в Восточной Украине и активно протестуют против самого статуса украинского языка как государственного на Украине? >
> Хотя это — язык Киева, Матери городов Руських и Крестителя Руси, это сама СУТЬ РУСИ. > > Откуда этот странный для славян сепаратизм россиян, нежелание считать общими истоками Украину и Беларусь-ВКЛ? Ответить на эти и другие вопросы, наверно, поможет сама история становления языка России, который лишь с огромной натяжкой можно называть «русским» и тем более «славянским»...
Все потому ,что чехи боролись за независимость от Австрии , а на Украине были сичевые стрельцы преданные Австрийской империи до конца не существования ....
10:03 16.08.2021
Что вы не знали о происхождении английского языка
Краткая история происхождения и развития английского языка История английского языка началась с трех германских племен, которые вторглись в Британию в V веке нашей эры. Эти племена — англы, саксы и юты — пришли с территорий нынешней Дании и северной части Германии, преодолев Северное море.
В то время жители Британии говорили на кельтском языке, однако захватчики оттеснили кельтов к западным и северным краям острова — по сути, туда, где сейчас расположены Уэльс, Шотландия и Ирландия. Англы называли свою страну «Englaland», а их язык назывался «Englisc» — оттуда и произошли слова «England» и «English».
Древнеанглийский (450–1100 гг. нашей эры)
В V веке германские завоеватели вошли в Британию с восточного и южного побережья. Германские племена говорили на схожих языках. На острове из их диалектов сформировался общий язык, который мы теперь называем древнеанглийским (Old English).
Он почти не похож на современный, и нынешним англоговорящим было бы очень сложно его понять. Однако около половины самых распространенных слов современного английского имеют древнеанглийские корни.
Оттуда происходят, например, такие слова, как be, strong и water. На древнеанглийском языке говорили примерно до конца XI века.
Среднеанглийский (1100–1500)
В 1066 году в Британию вторгся Вильгельм Завоеватель, герцог Нормандии (сейчас часть Франции). Захватчики-норманны принесли с собой французский, который стал языком королевского двора, а также правящего и торгового сословий.
Это был период классового языкового разделения, когда низшие слои общества говорили на английском, а высшие — на французском. В XIV веке английский вновь начал набирать силу, но позаимствовал много французских слов.
Этот язык называется среднеанглийским (Middle English). Это был язык великого поэта Джеффри Чосера (ок. 1340–1400), но для современных носителей языка он все еще был бы малопонятен.
Ранненовоанглийский (1500–1800)
В конце среднеанглийского периода начались внезапные и значительные изменения в произношении (Великий сдвиг гласных), гласные звуки становились более краткими. С XVI века Британия все больше контактировала с разными народами всего мира.
Этот факт, а также приход эпохи Возрождения, привели к тому, что в язык вошло много новых слов и фраз. Изобретение книгопечатания также способствовало развитию общего языка литературы. Книги становились дешевле, и грамоте училось все большее количество людей. Тем самым, печать привела к стандартизации английского.
Знаменитые строки Гамлета, «Быть или не быть», написаны Шекспиром на ранненовоанглийском.
Зафиксировались правила орфографии и грамматики, стандартом которых стал лондонский диалект, поскольку именно там располагалось большинство печатных домов. В 1604 году был издан первый словарь английского языка.
Поздненовоанглийский (1800–наше время)
Основное различие между ранне- и поздненовоанглийским — это словарный состав языка. Поздненовоанглийский имеет гораздо больше слов благодаря двум ключевым факторам: во-первых, промышленная революция и развитие технологий привели к необходимости создания новых слов; во-вторых, Британская империя в период своего расцвета охватила около четверти земной поверхности, и английский язык заимствовал много слов из других стран.
