> Antimment (125784) писал (а) в ответ на сообщение: > Дружок, ты Библию вообще «перетрактовал «по своему
> > Антиммент) 2017·11·22) 11·01 > Какому своему?! Ты конкретные места вообще никак не оцениваешь, потому что как я говорил, для вас таких там вообще нет содержания, было бы, ты чё-нибудь конкретное сказал, хоть раз, но ты лишь мялся и корчился quoted1
Угу, найди себе «сам дурак «в другом месте и ему по ушам ездий своими «опусами »
> Сообщение проходит проверку модератором. > > Antimment (125784) писал (а) в ответ на сообщение: > Угу, найди себе «сам дурак «в другом месте и ему по ушам ездий своими «опусами » > > Антиммент) 2017·11·22) 11·44
Antimment (125784) писал (а) в ответ на сообщение:
> Ну католики у нас очень интересные люди > Нет, я не в осуждение. quoted1
Нечего осуждать, они пытаются смотреть на вещи, не как им впаривают, что если будешь терпеть, достигнешь царствия, а нормально, т. е., когда тебе делают плохо, не лги, чтобы попасть куда-то или получить что-то, или чтобы о тебе хорошо подумали, или угодить этим кому-то, а говори, как есть.
Апостолы должны были знать и переубивать всех свидетелей чтобы то, что они придумают не спалили. А они просто не могли знать всех свидетелей так что придумывать нельзя было
> Апостолы должны были знать и переубивать всех свидетелей чтобы то, что они придумают не спалили. А они просто не могли знать всех свидетелей так что придумывать нельзя было quoted1
> а нормально, т. е., когда тебе делают плохо, не лги, чтобы попасть куда-то или получить что-то, или чтобы о тебе хорошо подумали, или угодить этим кому-то, а говори, как есть. quoted1
>Пока что ни одного католического священника толстым не видел. quoted1
ШАРЛЬ ДЕ КОСТЕР — ЛЕГЕНДА ОБ УЛЕНШПИГЕЛЕ
Приор был толст и упитан, как пулярдка, выкормленная для вертела. Уленшпигель скоро заметил, на каких лугах паслось его преподобие, копя свой жирок. Он узнал от звонаря, а потом увидел своими глазами, что приор завтракал в девять часов утра, обедал в четыре. До половины девятого он спал, потом перед едой отправлялся в церковь посмотреть, каков кружечный сбор в пользу бедных. Половину сбора он пересыпал в свой кошель. В девять часов он закусывал: съедал тарелку молочного супа, половину бараньей ноги, пирог из цапли и выпивал пять рюмок брюссельского вина. В десять часов он высасывал несколько слив, орошая их орлеанским вином, моля при этом господа бога не дать ему впасть в чревоугодие. В полдень для препровождения времени он обгрызал какую-нибудь птичью гузку, присоединяя к ней и крылышко. В час он начинал думать о своём обеде и сообразно с этим выливал в себя добрый стакан испанского вина. Затем он ложился в постель и дремал минутку для отдохновения. Проснувшись, он начинал, для возбуждения аппетита, с солёной лососины, к которой присоединялась большая кружка антверпенского dobbel-knol. Затем он переходил в кухню и располагался здесь перед очагом, где весело трещали дрова. Внимательно следил он за тем, как здесь жарится для монахов аббатства телячья вырезка или подрумянивается на вертеле ошпаренный поросёнок, который казался ему много предпочтительнее ломтя сухого хлеба. Но настоящий аппетит ещё не назревал вполне, и приор рассматривал хитрую механику вертела, который как бы чудом вращался сам собой. Это было создание Питера ван Стинкисте, кузнеца, жившего в кортрейском кастелянстве. Приор заплатил ему за этот вертел пятнадцать парижских ливров. Затем он опять ложился в постель, вытягивался там от усталости, в два пробуждался, проглатывал немножко свиного студня, запивая его бургонским, которое он покупал по двести сорок флоринов за бочку. В три часа он съедал цыплёнка в мадере, которого запивал двумя стаканами мальвазии по семнадцати флоринов бочонок. В половине четвёртого он лакомился вареньем, запивая его мёдом. От этого он становился бодрым духом, охватывал руками колено и погружался в спокойную задумчивость до четырёх часов. В четыре наступало время обеда, и в этот сладостный час его часто навещал священник церкви святого Иоанна. Не раз бились они об заклад, кто из них больше съест рыбы, дичи, птицы, мяса. Тот, кто отставал, должен был угостить победителя мясом, поджаренным на угольях, с четырьмя соусами, семью гарнирами из зелени и подогретым вином трёх лучших марок. Так пили они и ели, ведя беседу о еретиках, причём пребывали в полном согласии, что, сколько их ни перебить, всё будет мало. И никогда не возникало между ними ни малейшего спора, кроме того случая, когда им приходилось препираться о тридцати девяти способах, коими изготовляется добрый пивной суп. Затем они склоняли свои достопочтенные головы на преподобные пуза и храпели. Случалось, кто-нибудь из них открывал на мгновение глаза и бормотал при этом, что жизнь на этом свете — прекрасная вещь и что люди неимущие напрасно жалуются на неё.