На протяжении всех минских переговоров украинский генштаб дезинформировал Порошенко о ситуации в Дебальцево, и важнейший козырь в руках президента Украины оказался на поверку липой. «Открыть» котел нахрапом ВСУ не удалось, и теперь он превратился в наиболее болезненную точку урегулирования, которая может поставить под вопрос всё, о чем удалось договориться в Минске.
Представления Порошенко о реальности окончательно подкосила пропагандистская поездка в Краматорск в компании начальника генштаба Муженко и французского философа-русофоба Бернар-Анри Леви. Президент Украины – мужчина не слишком храбрый, очень эмоциональный и внушаемый. То, что изначально задумывалось как «накачка» западного общественного мнения со всеми хрестоматийными ходами пиар-кампаний, превратилось для него в психологическую ловушку.
Министр обороны и начгенштаба, подстегиваемые Турчиновым, пообещали президенту провести операцию, которая и деблокирует Дебальцево, и – одновременно – «ответит за Краматорск». Когда Порошенко уже летел в Минск, он был убежден, что ему достаточно чуть-чуть потянуть время и наступление на Логвиново закончится полной победой, а он получит новые стартовые позиции для переговоров. В течение всей ночи Порошенко запрашивал у своего генштаба сводки, а победа все не наступала. Не наступила она и к утру, и снизошло прозрение: что-то идет не так, котел все-таки есть. Хотя он уже 10 часов рассказывал уважаемым людям, что котла нет.
О мотивах, по каким силовой блок Украины дезориентировал и дезинформировал своего главнокомандующего, можно только догадываться. Доминирующая конспирологическая версия: Турчинов, фактически управляющий силовым блоком, таким образом тянул время, следуя общей американской линии. Более приземленная и реалистичная версия: сработало традиционное (во все времена и у всех народов) стремление паркетных генералов выслужиться и отвести от себя обвинения, приукрасив действительность. Учитывая общий панический настрой, совмещенный с оголтелой пропагандой, это куда более вероятно, чем трансатлантический заговор на «дебальцевском фронте». Само украинское командование тоже не шибко понимает, что происходит. Связи с некоторыми частями нет уже более недели, а если есть, то она сводится в основном к крикам о помощи и матерным выяснениям на тему, «кто и в чем виноват». Цепочка дезинформации могла идти с самого низа, постепенно обрастая «мясом». А трактовать любую информацию в выгодном свете очень распространенная ошибка плохих разведчиков и аналитиков. Стратеги у украинского Генштаба те еще, последние полгода это показали наглядно.
Всю ночь со среды на четверг ВСУ пытались оказывать давление чуть ли не по всей линии фронта. Двухтысячная группировка от Светлодарска, которую ВСУ собирали там почти неделю, в лоб пошла на укрепления и минные поля ВСН у Логвиново, но ополчение также укрепило эту позицию за последние дни. ВСН успели даже перевести в Углегорск значительные резервы, чего раньше на этом участке не было. В результате атака на Логвиново с двух сторон (со стороны Дебальцево тоже кто-то пытался атаковать, но очень неубедительно) была остановлена только к утру. К этому моменту для Порошенко уже наступил локальный апокалипсис.

ВСУ также пытались наступать напрямую на Луганск через многострадальный поселок Счастье, попутно обстреляв из РЗСО сам город, чего не было уже с полгода. Командование ВСУ, как выяснилось потом, полагало, что части ЛНР слишком заняты под Дебальцево и на бахмутской трассе, что якобы ослабили оборону прямой дороги на Луганск (это, опять же, очередная демонстрация невысокого уровня украинской разведки и стратегического анализа). Батальон «Азов» опять имитировал наступление по прибрежной трассе через нейтральную полосу с теми же результатами, что и несколько дней назад. Эти люди вообще больше склонны к имитации бурной деятельности, чем к продуманным действиям.

Там же, где ВСУ уже не способны на реальную активность, давление осуществлялось с помощью РЗСО и тяжелого вооружения. Например, сильно бомбили Пески, Опытное, сам Донецк, Горловку, Енакиево, Макеевку, Докучаевск, Дзержинск.

Владимир Путин, выйдя к прессе после окончания переговоров, практически открытым текстом призвал украинскую сторону или позволить войскам в Дебальцево сдаться, или организовать их организованный выход. Порошенко хотел превратить обстановку вокруг Дебальцево в свой едва ли не единственный козырь, в итоге это стало чудовищным провалом. По сути дела, независимо от того, что и какими формулировками записано в соглашении контактной группы, котел в Дебальцево за ближайшие два дня может превратиться в большую братскую могилу, поскольку никто из деморализованных генералов (как и сам Порошенко) приказа сдаться не отдаст. А организовать организованный выход украинских войск из окружения за столь короткие сроки просто невозможно. Солдаты не сконцентрированы в каком-то одном месте, а разбросаны группами по блиндажам, многие без связи, без командиров и без БК. Если еду они еще смогут найти по хуторам, то БК им уже никто не подвезет, как и медикаменты. В степи грязь и распутица, объехать по полям позиции ополчения на трассе в Логвиново невозможно, даже если бы было топливо. Ополчению даже не надо применять тяжелое вооружение, достаточно просто постепенно отрезать один блиндаж от другого.
При этом после поражения украинского наступления на Логвиново возникла реальная опасность получить второй котел – в Светлодарске, куда попадет этот самый «отряд деблокирования», формировавшийся всю неделю. Другое дело, что за два дня создать новое оперативное окружение крупной группировки проблематично, а любое наступательное действие со стороны ВСН теперь будет сопряжено с истеричным информационным гулом на Украине, хотя ВСУ сами подставились и под Углегорском, и в Логвиново, а теперь и у Светлодарска. Объяснить же украинской общественности, что «котел – это плохо», могут только сами офицеры и солдаты, но если они начнут говорить, это будет похоже на бунт, а в истерической атмосфере их никто толком не будет слушать.
Очень примечательно, что новое наступление на Логвиново части ВСУ начали сразу после оглашения результатов минских переговоров, где-то в районе полудня. Комбат Семен Семенченко – один из наиболее активных «твиттер-бойцов» – заявил, что украинцы уже заняли Логвиново и «ведут зачистку». В реальности ситуация осталась ровно такой, какой и была, новая атака на «крынку котла» носит сугубо политический характер.

Таким образом, небольшое село Логвиново на трассе Дебальцево – Артемовск превратилось для Порошенко в новый аэропорт, только сейчас эти атаки все-таки имеют под собой и чисто военное, практическое значение.

Теперь Порошенко будет с очевидным трудом и нежеланием усваивать тяжелые моменты реальности. Для него эта реальность, помимо прочего, обставлена разного рода «красными флажками», за которые он не может заступить даже вербально. Военная обстановка превратилась для него в фигуру умолчания, хотя именно она остается главной в повестке дня. Даже вопросы политического статуса можно попытаться «заболтать», создав «совместные комиссии» и включив в них представителей ДНР и ЛНР, а вот линия фронта требует немедленных решений. Иногда всё зависит не от сверхидей и глобальных раскладов, а просто от человеческих качеств конкретного политика или офицера. А главнокомандующий украинской армией, увы, попал на эту должность как фигура компромиссная и заведомо управляемая. Ему, как личности, может, и хочется что-то совершить. Спасти мир в Европе, например. Но это выше ряда обстоятельств и человеческих сил.

Дебальцевский котел превратился из военной операции локального характера в главный фактор политического урегулирования. От того, что там произойдет в ближайшие дни (вернее, от того, какие шаги предпримет Киев для изменения ситуации), зависит дальнейший расклад сил. Представить ДНР и ЛНР перед лицом европейцев «дикими варварами», а Россию – агрессором уже не получится. Вам честно предлагали варианты – это ваш выбор. Вам даже привезли на переговоры Захарченко и Плотницкого, а в итоге все получили невнятную бумагу с подписью Кучмы, должность которого на данный момент – пенсионер. «Парафировали на словах» некие договоренности – это настолько новое и свежее явление в международной дипломатии, что впору все учебники переписывать.
Всерьез обсуждать детали разведения тяжелой артиллерии на какое-то там расстояние от линии (линий?) фронта – бессмысленное дело. Так же, как постатейно дебатировать договор, от которого через некоторое время не останется даже памяти. Да, украинские войска отводятся от фактической линии, но контроль Украины за границей с Россией может быть восстановлен только после проведения конституционной реформы, гарантирующей новые статусы Донецка и Луганска. То есть утром – деньги, вечером – стулья.
Куда более важен вопрос, сколько может продержаться состояние «ни мира, ни войны». Спрогнозировать это сейчас крайне трудно, всё зависит от множества факторов, в том числе и сугубо частных, невидимых невооруженному глазу. Большинство этих факторов сейчас – в Киеве. Как поведет себя общественное мнение, если потери превысят все разумные пределы? Когда и на каких условиях будет сдано Дебальцево? Насколько усердно группировки в Раде будут отторгать законопроекты о новом статусе Донбасса, и как с этим будет справляться Порошенко (подсказка: это недорого)? Таких ключевых событий не перечесть. Тем более что в реальности не существует никакого механизма контроля за отводом тяжелого вооружения ни с той, ни с другой стороны. Контролировать прекращение огня не удастся и ОБСЕ: на линии соприкосновения (какая бы она ни была) все равно останутся танки и 80-миллиметровые минометы, которые под понятие «тяжелая артиллерия» не попадают, а в городских условиях – страшное, смертоносное оружие. Мина не пробивает асфальт, а отскакивает от него. Осколки разлетаются во все стороны параллельно асфальту, и люди лишаются ног.

Все это напоминает новое затишье перед большой войной.

Главное, что показал переговорный марафон в Минске, – Киев по-прежнему не готов к прямым контактам с Донецком. А без этого гарантировать устойчивое перемирие невозможно, не говоря уже об урегулировании украинского кризиса в целом. Отказываясь от прямых переговоров и признания реальности существования гражданской войны, Порошенко гробит не только себя, но и Украину.
Согласованные 13 пунктов из нового «комплекса мер по выполнению» сентябрьских минских соглашений можно трактовать как душе угодно – вплоть до капитуляции Новороссии (ведь там так много пунктов о выборах и особом статусе), что и будут делать отечественные «всепропальщики». Но проблема в том, что есть бумага, а есть реальность, про которую напомнил Владимир Путин в самом начале своего заявления после окончания переговоров:
«Почему так долго шли согласования. Я думаю, это связано с тем, что, к сожалению, киевские власти до сих пор отказываются от прямых контактов с представителями Донецкой и Луганской народных республик. Даже несмотря на то, что они непризнанные, надо исходить из реалий жизни, и если все хотят договориться на долгосрочной основе выстроить отношения, то нужно пойти на прямые контакты».

Это – ключевая фраза всего минского саммита. В минский дворец независимости специально приехали Захарченко и Плотницкий – они не только подписали абсолютно невыгодный для них с пропагандистской точки зрения документ, но и готовы были встретиться с Порошенко. Такая встреча стала бы действительным прорывом в поисках мира на Украине, но, увы, пойти на нее Порошенко не смог. Киев – а по сути США – не хотят идти на прямые переговоры с Донецком.