По деяких селах українсько-німецькі банди переховуються по схронах, зроблених у вигляді викопаного в землі великого нужника. (Факт)
Та й потягли Івана Темного будувати українську самостійну, навіть од розуму не залежну, державу.
Почвалав Іван Темний на державну роботу.
Прийшов, дивиться ― стоїть державний будинок, такий, як і в царів та цісарів навіть був: у такі будинки і царі і цісарі пішки ходили.
Одразу трохи був здивувався Іван Темний, що треба в державну дірку влазити, та проте поліз ― вся ж самостійницька держава туди лазить, бо другого державного ходу нема, та, до того, ще й дуже вже йому ту самостійність вихваляли.
І недарма вихваляли, бо такої самостійної держави, щоб усе населення разом з державною владою мали за державні кордони саму тільки дірку, ― такої держави, ще й як і світ стоїть, не було.
Проліз Іван Темний у державу.
Назустріч йому лізе рачки голова держави.
Іван до нього:
— Здорові були.
А голова української держави Йому на відповідь державною мовою:
— Гутен таг!
— Як ся маєте? ― Іван питає.
А голова української держави йому:
— Вас?
— Та ні, я питаю вас!
Підійшло до Івана державне населення ― чоловіка з п'ятнадцятеро, а то, може, й з двадцятеро, показують Іванові територію державну:
— В оцьому, ― кажуть, ― кутку ― гори, а в цьому кутку ― море! Хай живе самостійна держава!
І почав Іван Темний державу свою українську самостійну будувати.
Іван Темний з'діда-прадіда ― селянин, все життя по господарству порався, в збіжжі та в товарі кохався.
З'явилися і тут у Івана Темного цілі табуни бліх, отари вошей, обріс Іван замість пшениці та жита волоссям і на обличчі, і в носі, і у вухах.
Прийшов якось темної ночі з дірки додому, поперелякував дітей, настрашив дружину.
Так і жив у самостійній українській державі Іван Темний, чухаючись та з німецького автомата у чесних своїх земляків стріляючи.
Жив, аж поки прийшла його дружина, взяла за скуйовджене волосся, витягла з державної дірки, привела до представників радянської влади, вклонилася та й каже:
— Простіть, товариші, мого Івана Темного, дозвольте йому дома жити та чесно працювати, а я хоч українсько-націоналістично-німецькі державні воші йому повичісую та іржавою косою шерсть пообрізаю! Простіть, може, ще з нього люди будуть!
Простила радянська влада Івана Темного, обдуреного, затурканого агентами гестапо ― українсько-німецькими націоналістами.
Живе тепер Іван Темний не в державній дірці, а у власній селянській хаті.
Живе, працює...
Тільки діткй Іванові, прокинувшись інколи вночі та згадуючи, як їхній татко українсько-німецьку державу будував, ― од жаху здригаються та щільніше до своєї мами пригортаються.
В некоторых селах украинско-немецкие банды прячутся в убежищах, сделанных в виде выкопанных в земле больших нужников. (Факт.)
И потянули Ивана Темного строить украинскую, самостийную, даже от разума не зависящую державу. Побрел Иван Темный на государственную работу. Пришел, смотрит: стоит государственное помещение, такое же, как и у царей и у цесарей бывало,- в такие помещения и цари и цесари пешком ходили.
Удивился сперва Иван Темный, что нужно в такую державную дырку лезть, но, подумав, полез: ведь вся самостийная держава в нее лазит, потому что другого государственного хода нет, к тому же очень уж ему эту самую самостийность нахваливали.
И недаром нахваливали, потому что такой самостийной державы, у которой для всего населения вместе с правительством государственными границами была бы только дырка, свет еще не видал. Полез Иван Темный в державу.
Навстречу ему на четвереньках лезет глава державы. Иван говорит:
- Здоровеньки булы!
А глава украинской державы на государственном языке отвечает:
- Гутен таг!
- Как поживаете? - спрашивает Иван.
А глава украинской державы:
- Вас?
- Да нет, это я вас спрашиваю!
Подошло к Ивану державное население - человек пятнадцать, а может, и двадцать и показывают Ивану государственную территорию.
- Вот в этом углу,-говорят,-горы, а в этом углу- море! Да здравствует самостийная держава!
И начал Иван Темный строить свою державу, украинскую и самостийную.
Иван Темный от деда-прадеда крестьянин, всю свою жизнь с хозяйством дело имел, зерно и скотину выхаживал.
Появились и тут у Ивана целые табуны блох, стада вшей. Оброс Иван вместо ржи и пшеницы волосами и на лице, и в носу, и в ушах.
Пришел как-то он темной ночью домой, насмерть перепугал детей, настрашил жену.
Так и жил в самостийной украинской державе Иван Темный, почесываясь да из немецкого автомата в честных своих земляков постреливая.
Жил до тех пор, пока пришла жена, схватила его за свалявшиеся космы, вытащила из державной дырки, привела к представителям Советской власти, поклонилась и сказала:
- Простите, товарищи, моего Ивана Темного! Позвольте ему жить дома и честно работать. А я хоть украинско-националистических вшей у него из головы вычешу да ржавой косой шерсть на нем обрежу! Простите, может, из него еще человек получится!
Простила Советская власть Ивана Темного, обманутого, забитого агентами гестапо - украинско-немецкими националистами.
Живет теперь Иван Темный не в державной дырке, а в своей собственной хате.
Живет, работает...
Только детки Ивановы иногда ночью просыпаются, вспоминают, как их батько украинско-немецкую державу строил, начинают дрожать от ужаса и крепче прижимаются к своей маме.
11:04 08.01.2016
Остап Вишня. УКРОУНА Й УКРОУНЦI
(Розвiдка науково-дезодоративна)
ПЕРЕДМОВА
Е таке старовинне народне прислiв'я: «Не руш оунця — воно не смердiтиме»(Не тронь оуновца - оно вонять не будет) , але за часи Вiтчизняноi вiйни оунцi почали смердiти, сказати б, самодiяльно, отже, з огидою доводиться вживати дезодорацii.
З проханням до сусiдiв мати напоготовi пульверизатора з «лiсною водою» беремося за цю науково-дезодоративну розвiдку.
ОУН?! Що воно таке?
Це, як воно себе само кличе, е Об'еднання украiнських нацiоналiстiв.
I. ЩО ВОНО, СПРАВДI, ТАКЕ - УКРОУНА?
УкрОУНа це, з'виняйте на словi, держава. Походить од дiеслова не «держать», а «держатись». Як воша кожуха. УкрОУНа держиться, бо ii держать.
II. ТЕРИТОРIЯ
Держава УкрОУНа суцiльноi просторонi, тобто територii, не мае, а розташована вона клаптиками по гестапiвських смiтниках та по iнших не дуже дотепних, але потрiбних для людства мiсцях, що потребують асенiзацii, та ще по хащах, ярках, яругах, глинищах.
Таке розташовання дуже часто викликае боротьбу укр-оунцiв за територiю з вовками, дикими кабанами та карпатськими ведмедями.
Бiльш-менш спокiйними мiсцями вважаються тi, що розташованi по смiтниках та асенiзацiйних закладах.
III. НАСЕЛЕННЯ
Населення зветься — укроунцi. Жiночоi статi в них немае. Самi чоловiки. Розплоджуються за допомогою гестапiвських листiвок та нiмецьких марок. Своiх дiтей не мають, через те дiтей взагалi не переносятъ i рiжутъ. Працюють темними ночами, бо денне свiтло iм слiпить очi. Удень — сплять.
IV. ВЛАДА
Цар — Гiммлер.
V. РЕЛIГIЯ
Бог — Гiтлер. Моляться на нього й прикладаються до нього — ззаду.
VI. МОВА
Мова дуже барвиста, багата на синонiми. Влада до них: «На-на-на! Кусi! Кусi! Кусi!» Населення зразу ж одповiдае: «Гав! Гав! Гав!»
Дуже характернi такi, примiром, зразки найрозповсюдженiших мовних виразiв:
Цар. Бандеро! (Бандера — це в укроунцiв те, що в злодiiв «пахан»). У селi N пришить усiх чесних селян. По мокрому! (Кидае монету). На клац. Форвертс!
Це значить, що укроунцi мусять вирiзати в указаному селi всiх чесних селян вiд старого до малого.
Взагалi мова дуже чудернацька, якась така строката: одне слово — людське, а друге — нiмецьке.
Така, примiром, фраза:
— Я сьогоднi зарiзав у селi дитину, що сидiла в садочку й гралася.
По-оунсь'кому буде так:
— Iх гойте зарiзав у гардорфi дитину, що зiтценiла у гартенi й гралася.
Це, мiж iншим, найтиповiша фраза, що ii раз у раз говорять укроунцi своiй владi.
Влада на це вiдповидае:
— Зер каряшо, гезiндель!
«Гезiндель» — по-людському — сволоч!
VII. УКРОУНСЬКI ЧЕСНОТИ
Найхарактернiшi й найпритаманнiшi укроунськi чесноти: запроданство, зрада, пiдлота.
VIII. ФIЛОСОФIЯ УКРОУНЦIВ
Iудаiзм. Повна збiрка творiв фiлософа Iуди Iскарiотського за назвою «30 срiбних карбованцiв».
IX. ДЕРЖАВНИЙ ГIМН
Ще нiхт гешторбен УкрОУНа.
Нi Гiммлер, нi Гiтлер,
Ще в нас, брудерн запроданцi,
Шурке (1) бiльш розквiтне.
1 Ш у р к е — пiдлота. (Авт.)
X. ДЕРЖАВНИЙ ГЕРБ
На жовто-блакитному полi — могила з застромленим в неi осиковим кiлком. На кiнцi осикового кiлка конопляна петля.
Державний герб править за символ майбутнього УкрОУНи й укроунцiв.
12:31 08.01.2016
Остап Вишня. Хлюст
А Бандеру разве не арестовали немцы? Разве не сидит он в немецкой тюрьме? (Вопль истого бандероеца.)
Стоит украинско-немецкая самостийная державная дырка.
Глухой ночью, на все стороны оглядываясь, приседая и подпрыгивая, как вспугнутый волк, приблизился к дырке человек.
- Тю! Кто ж это на дырку кучу костры высыпал?!
- Да какая там костра?! То моя голова, а не костра.Это я! Украинский фюрер всего Правобережья! Голову на прогулку выпустил! Духота в державе! Территорию расширять надо, а то воняет, хоть плачь! Негде населению распросториться. Оно к весне идет; горы растаяли, и моря вышли из берегов - некуда ногой ступить!
- А для меня место найдется?
- Да уж как-нибудь! А ты откуда?
- От батька!
- Ну, как оно там? Скоро ли уже Киев возьмем ?
- Киев?! Какой там Киев, когда и самого батьку взяли.
- Как? Кто взял?!
- Немцы!
- Кого? Бандеру?! Батька нашего?!
- Да его ж!
- Куда?
- В тюрьму взяли!
- Да ну!
- Вот тебе и ну! Письмо вот дал мне, чтобы жене его как-нибудь передал!
- Вот тебе и на! Ну, залезай в дырку, поговорим!
Куча костры исчезла в дырке, а за ней, кряхтя, полез туда державно-самостийный дипломатический курьер от самого верховного фюрера украинско-немецкой самостийной и ни от кого не зависимой державы.
- Хлопцы! - промолвила костра.- Гость у нас! Возьми кто лопату да подгребите горы к стенке, ведь некуда человеку и ноги протянуть. Да канал бы от моря прокопали, вот там, за южной границей, а то видите, уже по всей территории море пошло. Да копай осторожней, чтоб солома в изголовье не подтекла! Копай поглубже, может, какой заграничный корабль приплывет...
- Копали уж...
- Копай, тебе говорят! То дело не простое, дело государственное, каналы копать!
- Говорили, что министром буду, а только и делаешь, что горы подгребаешь да каналы копаешь!
- Не болтай! Копай! Побольше дырку выкопаем, так и тебя министром на левый закут назначим! Ну, садись, курьер. Как же ж оно так? То говорили, что гетманом всей самостийной Украины будет, а то взяли да в тюрьму? Что же это такое?
- А мне откуда знать?!
- А кто же знает?
- Они знают!
- А нам разве не интересно знать? А о чем же он там в письме жене пишет? Не читал?
- Не читал, ведь запечатано! Мякишем заклеено и державным пальцем припечатано!
- А может, как-нибудь можно? Прочитаем, мякишем заклеим и пальцем припечатаем! А?
- Пальцы ж у вас не державные!
- Как то есть не державные?
- Да оно-то державные, так не верховные ж!
- Да Кто присматриваться будет?
Уговорила костра державного дипломатического курьера, и письмо они распечатали...
Самостийный украинский фюрер самостийной украинской державы пишет своей самостийной фюрерихе:
<Гутен таг, майне либер Химка Калистратовна!
Во-первых строках моего к вам письма, хайль Гитлер!
Во-вторых строках моего к вам письма, хайль Гиммлер!
Во-третьих строках моего к вам письма, хайль Геринг!
Во-четвертых строках моего к вам письма, хайль Кох!
Теперь, после всех <хайлев>, майн либер Химка Калистратовна, сповещаю я вас, что я - слава тебе, майн гот!-сижу в тюрьме. Позвали меня сам герр Гиммлер (хайль!) и дали сначала ручку поцеловать. Я поцеловал да и говорю:<Позвольте еще и ниже поясницы!> А они говорят:<Низзя, там же у меня,- говорят,-после Франкфурта-на-Одере чиряк сел!> Они с Одера на самоходном доте ехали и ниже поясницы в амбразуре завязли да и перестудились. <Поцелуешь,- говорят,- после Франкфурта-на-Майне, а теперь,- говорят,- в тюрьму садись,- говорят,- так надо сделать, что мы вроде с тобой поссорились и что вроде ты против нас! Ферштейн?> - спрашивают. <Ферштейнаю,- говорю,- ласкавый пане!> И снова их в ручку! <А ты,- говорят,- в тюрьме сидеть будешь- Советская власть и весь народ думать будут, что ты и все твои дер банды против нас! А раз против нас, то, значит, за них! Ферштейн?> -спрашивают. <Ферштейнаю>,- говорю и снова их в ручку. <А про тюрьму не беспокойтесь, будет неплохо. Кормить будут Афидерзейн!> Поклонился я им низенько, еще раз ручку поцеловал, и они пошли... Так что,майне либер Химка Калистратовна, все хорошо! Кушать дают. Утром кофе, на обед вурст из пшенной каши, а вечером вурстхен из свиного кизяка,- в них, говорят, больше всего витаминов <Г>. Живу, одним словом, неплохо (хайль Гиммлер!). Сидеть буду, пока везде прознают, что меня арестовали, а потом выпустят. Полатай подштанники да заплаты клади лучше из одеяла, скоро же на гетманский престол сяду, то чтоб не натирало.
Поглядела костра на дипломатического курьера, а курьер на костру. Костра и скажи:
- Так вот оно как! Хитрый, подлюга!
- Как ты сказал? - курьер к нему.
- Хитрый,- говорю,- наш пан фюреро-гетман.
- То-то же.
- Ну подгребай, подгребай, хлопцы горы! Да канал прокапывайте! Спать надо ложиться. На настоящую державу закандзюбилось! Гетману уже подштанники латают!
