Кто придумал продразвёрстку?

Егор Ардов

15 2240 23:35 03.08.2012

Рейтинг темы: +1

Егор Ардов
antoninid

Сообщений: 12687

«Твёрдые цены, запрет на спекуляцию, реквизиции хлеба – издавна известные меры предотвращения голода. В широких масштабах, как единая и всесторонне рассмотренная государственная программа, они были применены в 1793-1794 гг. во Франции. Этот опыт был хорошо изучен, из него был сделан ряд важных выводов для экономической теории. Он был известен и большевикам. Позднее, в 1928 г. был даже издан перевод книги ведущего историка Французской революции А. Матьеза «Борьба с дороговизной и социальное движение в эпоху террора» – скрупулезное описание французской «продразвёрстки».

Чрезвычайные продовольственные меры во Франции были введены сторонниками экономического либерализма, принципиальными противниками любого государственного регулирования рынка. Значит, дело не в доктринах и в теориях.

Меры были исключительно жёсткими. Первым законом предписывалось реквизировать у земледельца лишь излишек урожая. Крестьянину оставляли «семейный запас» (достаточный для пропитания семьи в течение года) и семена для посева.

Позднее Конвент специальным декретом отменил семейный запас, и
Продовольственная комиссия «превратила все продовольственные запасы республики в общую собственность». Проводились обыски домов и квартир, изымалось почти всё продовольствие. Единой для всей страны нормы оставляемого жителям хлеба установлено не было, но она везде была очень мала. Например, в округе Шомон она составляла 1 пуд, то есть 16 кг на жителя, излишек он должен был сдать на военный склад в течение 5 дней. Реквизиции проводились национальной гвардией и часто сопровождались боями. Были введены хлебные карточки и смертная казнь за спекуляцию. По словам А. Матьеза, результат был таков: правительство Робеспьера спасло рабочую Францию от голода». (Кара-Мурза С.Г. «Советская цивилизация». Книга первая. М.: Изд-во Эксмо-Пресс, 2002. С. 306-307).

В одной только Вандее в войне за хлеб было тогда уничтожено по разным источникам от полумиллиона до 1 миллиона крестьян. Сегодня либеральная пропаганда обвиняет советскую власть за политику вынужденной продразвёрстки, подавая продразвёрстку как якобы выдумку большевиков. Но в годы Французской революции никаких большевиков ещё не было и в помине. И слов «большевик» и «социализм» ещё тоже не было.

Великая французская революция не была революцией социалистической, это была революция либерально-капиталистическая. Лозунг этой революции – «Свобода! Равенство! Братство!», а не «Пролетарии всех стран…». Конечно, «низы» в этой революции участие принимали, но не они были руководящей и направляющей силой этой революции. Они были силой ведомой. Либералы использовали их как ударную силу и «пушечное мясо» для свержения монархии и установления власти своего класса в форме парламентской демократии владельцев капитала.

В ходе Первой мировой войны по данным историка В. Шамбарова: «Германия первой из воюющих держав, уже в феврале 1915 г., ввела хлебные карточки. По ним полагалось 225 г. муки в день на взрослого человека, а детям старше года – 100 г.». (Шамбаров В.Е. «Агенты Берии в руководстве гестапо». М.: Эксмо: Алгоритм, 2010. С.34).

«В 1916 г. в дополнение к хлебным карточкам появились карточки на масло, жиры, картофель, мясо, одежду. Для крестьян, фермеров, помещиков была введена полная сдача сельхозпродуктов государству». (Там же, с.36).

«Был выдвинут лозунг «durchalten» – продержаться. <…> Была принята «программа Гинденбурга» – «Закон о конфискациях и реквизициях в военное время», практически перечёркивавший права собственности». (Там же, с. 35).

Этим законом в кайзеровской Германии вводилась, как ранее и в буржуазной Франции, по сути своей, та самая продразвёрстка, которая подаётся ныне либеральной пропагандой как якобы проблема чисто идеологическая, как якобы специфическая особенность одного только коммунистического строя.

На самом деле, период «военного коммунизма» 1918-20-х годов в Советской России необходимо понимать не как идеологию, а как вынужденную и необходимую меру выживания населения страны (в первую очередь городского, т.е., по сути, предков тех, чьи потомки сегодня продразвёрстку так громко и охаивают) в критических условиях разрухи и войны. С давних времён известен этот метод выживания единого целого – народа (нации) как субъекта истории – в условиях катастрофической нехватки продовольствия и других жизненно важных ресурсов, пусть он и не назывался тогда ещё «военным коммунизмом» и «продразвёрсткой».

И правительство царской России тоже вынуждено было в 1916 году принять решение о продразвёрстке, хотя коммунистическим самодержавный режим никак не назовёшь при всём старании.

Известный публицист и политолог С.Г. Кара-Мурза отмечает: «Известно, что государство царской России было добито нехваткой хлеба в городах в начале 1917 г. Предотвратить этот исход царское правительство пыталось теми же методами, что и во Франции. Когда в 1915 г. был нарушен нормальный товарооборот и, несмотря на высокий урожай, «хлеб не пошёл на рынок», были установлены твёрдые цены и начались реквизиции. Они ударили только по крестьянам. 23 сентября 1916 г. правительство объявило продразвёрстку и ввело её со 2 декабря. К 31 декабря она должна была быть доведена до каждого двора. Количество подлежащего сдаче хлеба составляло 772 млн. пудов. Как видим, вроде бы не имеющие никакого отношения к коммунистам министры царского правительства идут на меру, присущую «военному коммунизму». (Кара-Мурза С.Г. «Советская цивилизация». Книга первая. М.: Изд-во Эксмо-Пресс, 2002. С. 307).

Да и Временное правительство, будучи по своей философии буржуазно-либеральным, тем не менее, также вводит хлебную монополию – уже 25 марта 1917 года.

Вот как пишет Александр Солженицын о принятии такого решения министром земледелия Временного правительства: «Теперь, вблизи, присматривался Шингарёв к деятельности своего предшественника Риттиха – и начал сознавать, что тот делал на своём месте, пожалуй, наилучшее, что только мог. Разбираясь в кипах бумаг, разглядывал теперь Шингарёв, что не в царском наследии было дело. <…>

Кадеты и сам Шингарёв обвиняли Риттиха в его настойчивой громогласной хлебной развёрстке – как бесчеловечной мере. А сейчас Шингарёв обдумывал те же самые проблемы как уже имеющий власть – и ясно видел, что развёрстка хлеба не только нужна, но должна быть ещё и форсирована (с некоторых губерний потребовано слишком мало), – но для спасения страны, развёрстка уже слишком слаба. <…>

Внезапно, по телеграфу, в глушь, отрезанную снегами и распутицей, объявить: за вычетом норм посевных, кормовых и продовольственных самих крестьян – всё остальное зерно объявляется собственностью государства, и хозяева этого хлеба превращаются лишь в хранителей его, ответственные перед государством» (Солженицын А.И. «Наконец-то революция: Главы из книги «Красное Колесо». М.: АСТ МОСКВА, Екатеринбург: У-Фактория, 2009. С.553).

В случаях угрозы гибели огромных масс людей от голода государство просто обязано брать под контроль учёт и распределение продовольствия, чтобы не произошло так, как это получилось в Австрии в 1918 году. В революционной Австрии продовольственная проблема была пущена на самотёк, что привело к настоящей гражданской войне между городом и деревней.

Вот как пишет об этом А. Бушков: «Австрия, так уж исторически сложилось, разделялась на два района: Вена с прилегающими землями, где концентрировалась промышленность, а с ней, соответственно, и пролетариат, и остальная часть, сугубо аграрная. В индустриальной части создалась масса рабочих Советов, а в аграрной, как легко догадаться, множество Советов крестьянских.
И они тут же вцепились друг другу в глотку. <…> Грубо говоря, у крестьянина было что-то жрать, а у пролетариата – отнюдь. Вена с её заводами не сеяла и не пахала. Селу этот район не мог предложить никаких интересных для крестьян товаров – но кушать-то всерьёз хотелось, животы подвело!

И тогда по решению рабочих Советов двинулись… продотряды. И принялись грести всё под метёлку – и зерно, и отчаянно визжащих хрюшек, и вообще всё, что плохо лежало. Чем всего-навсего продолжили императорскую программу военных реквизиций, когда всё выгребали в обмен на бумажку с неразборчивой подписью какого-нибудь прапорщика Дуба…

Крестьянские Советы объявили всеобщую мобилизацию и священную войну. <…> И деревня схлестнулась с городом – всерьёз. Начались самые настоящие бои: на обеих сторонах было множество прошедшего мировую войну народа, так что дело знакомое… Дошло до того, что иные австрийские области всерьёз собирались провозглашать свою независимость и суверенитет – хоть все поголовно были одной нации. Австрия, и без того крохотная, вот-вот должна была развалиться на полдюжины вовсе уж кукольных «держав». За этим с большим интересом наблюдали соседи – новорождённые Польша, Чехословакия и Югославия, приготовившись вторгнуться и прирезать себе, что только удастся». (Бушков А. «Сталин. Корабль без капитана». СПб.: Изд. Дом «Нева», 2005. С.213-214).

«Придя к власти именно в катастрофических условиях, большевики повели дело исходя из здравого смысла, как в случае с милицией. Обеспечить минимальное снабжение города через рынок при быстрой инфляции, разрухе в промышленности и отсутствии товарных запасов было невозможно.<…> Были приняты чрезвычайные меры. Заводам предложили создать и послать в хлебные районы рабочие продотряды. Половина добытого ими зерна поступала предприятию, сформировавшего отряд, половина передавалась Наркомпроду. Эти отряды составили затем единую Продармию, которая к декабрю 1918 г. насчитывала 41 тыс человек (1 человек на 500 крестьянских дворов).

Эти меры устранили угрозу голодной смерти (но не голода) в городах и в армии. <…> Пайками было обеспечено 34 млн. человек – практически всё городское население и часть сельских кустарей. Пенсиями и пособиями (в натуре, продовольствием) были обеспечены 9 млн. семей военнослужащих. Тот факт, что большевики без всякого доктринёрства и болтовни, не имея ещё государственного аппарата, обеспечили скудными, но надёжными пайками всё городское население России, имело огромное значение для того, чтобы «проект Ленина» был принят в целом. Ведь этих пайков не дало ни царское, ни Временное правительство, которые действовали в гораздо менее жёстких условиях (а белые снабжением населения вообще не занимались)». (Кара-Мурза С.Г. «Манипуляция сознанием». М.: Изд-во Эксмо, 2006. С.731-732).

Таким образом, большевики не только спасли от голодной смерти десятки миллионов жителей городов страны, но и спасли страну от катастрофы и беспредела гражданской войны между городом и деревней и от развала на «удельные» лоскутки, враждующие друг с другом, и тем удобные для оккупации и поглощения другими странам.

Если Вам было интересно это прочитать - поделитесь пожалуйста в соцсетях!