Резервная валюта — политическая, а не экономическая победа Пекина. МВФ пересматривает корзину валют раз в пять лет. Уже в 2010 году фонд обсуждал включение юаня в перечень резервных, но тогда его экспертам показалось, что валюта недостаточно свободно используется. За пять лет финансовые власти Китая провели несколько реформ (например, курс юаня стал формироваться с учетом рыночных колебаний), но это все еще не свободно конвертируемая валюта, ее дневные колебания существенно ограничены. Тем не менее, Пекин (в том числе выполнив ряд формальных условий) сумел убедить партнеров, что даже несвободно конвертируемая валюта может быть резервной. Для Китая это вопрос престижа, признания его роли в мировой экономике, но на практике как в местной, так и в глобальной экономике мало что изменится.

Резервная валюта — это символический, а не практический ход. МВФ признал экономику Китая достаточно надежной — таков символический смысл изменения валютной корзины. С практической точки зрения вряд ли что-нибудь изменится, пока Китай не сделает юань по-настоящему конвертируемым. В чем он не факт, что сильно заинтересован: повышение спроса на юани и, следовательно, рост его курса ударят по местным экспортерам, главному экономическому достоянию страны.

Решение МВФ может привести к тому, что центральные банки многих стран также начнут использовать в своих резервах юани. А может и не привести: российскому ЦБ, например, никто не мешает держать часть резервов в канадских и австралийских долларах, хотя эти валюты не входят в резервные для МВФ, — и не обращать никакого внимания на юань.

Признание юаня резервной валютой никак не отразится на долларе. Зависимость мировой торговли от доллара — по-настоящему большая проблема. Стоимость товаров по всему миру связана с денежно-кредитной политикой всего одной страны, и это несет в себе значительные риски. Разнообразие резервных валют должно — теоретически — помочь побороть «гегемонию доллара». Практически же даже в корзине валют МВФ позиции доллара никак не пострадали. До включения юаня американская валюта занимала 41,9% корзины (евро — 37,4%, фунт — 11,3%, иена — 9,4%), после — будет занимать 41,7%. Юаню достанутся 10,92%, в основном за счет евро.

Значение юаня переоценено. Китайская экономика — вторая по величине в мире. Но это совершенно не значит, что оборот юаней в международной торговле значителен. По данным SWIFT, доля юаня в международных переводах — 2,5% (пятое место в мире). Правда, две трети из этой суммы — переводы между Китаем и Гонконгом, так что их в статистике учитывать не совсем честно. Как указывает Quartz, Гонконг, конечно, имеет свою финансовую систему, но вообще-то сильно связан с Китаем. Без учета Гонконга доля юаня находится на уровне тайского бата. В России, например, — юань считается «экзотической» валютой, которая относительно популярна лишь на Дальнем Востоке.

Москва, 16 января. Решение центрального банка Германии о включении юаня в список международных резервных валют нельзя считать окончательным признанием китайской валюты в качестве свободно конвертируемого средства международного денежного обмена — это лишь шаг на пути к этому статусу, уверен экономист Михаил Алтынов.

Эксперт напомнил, что в прошлом году, когда Международный валютный фонд включил юань в список валют, используемых в качестве специальных прав заимствования, экономические СМИ поспешили объявить его «новой мировой валютой». Однако на самом деле, по данным Алтынова, доля сделок, проводимых с использованием юаня через систему международных расчетов SWIFT продолжает падать — в 2015 году она составляла около 3%, а к октябрю 2017 упала до 1,46%.