"Надо ясно сказать, что, ведя войну против молодого израильского государства, арабы не сражаются за свои национальные интересы, ни за свою независимость, но против права евреев создать свое собственное независимое государство. Несмотря на всю свою симпатию к движению национального освобождения арабского народа, советский народ осуждает агрессивную политику, ведомую против Израиля".

"Где был бы Иисус из Назарета, окажись он в оккупированной нацистами Европе?»
Если бы он был тем, кем его считают, он по своей воле отправился бы в Освенцим или Треблинку, — даже если бы был «арийцем», как утверждала нацистско-христианская доктрина.

А если бы он не отправился туда по собственной воле, его бы загнали в вагон для скота и отправили туда против воли, ибо он был не арийцем, а евреем.
Иисус, отправляющийся в Освенцим по своей воле, обнаруживает, сколь малочисленны его ученики во времена великих испытаний. Иисус, отправляемый в Освенцим против воли, обнаруживает еще более ужасную правду: не будь юдофобии в самом христианстве, Освенцим был бы невозможен в сердце христианской Европы.

В Освенциме и других концентрационных лагерях свободные люди превращались в живых мертвецов. Один из переживших ад концлагеря пишет: «Их жизнь коротка, но число их бесконечно. Они, эти доходяги, ходячие мертвецы, составляют основной костяк лагеря, ту массу людей, которые маршируют и работают в молчании, в которых уже угасла искра Б-жья и которые слишком опустошены, чтобы по-настоящему страдать"

"Мог бы Иисус из Назарета стать доходягой?

Если да, то не получается ли, что нацисты издевательски смеются над жертвами.
Отцом, Сыном, над самой Радостной Вестью? («Где же твой Б-г теперь?»)

Если же нет, если воплощенный Сын Б-жий неприкосновенен и потому пропасть отделяет его от жертв, не выходит ли, что Отец и Сын смеются над жертвами вместе с нацистами?"