Нет ничего приятнее для слуха патриота, чем хруст раздавливаемого гнойника внутри России, такого как "Мемориал" или "Эхо Москвы".... Даже вытекающая и разбрызгиваемая при этом гнойно-зелёная слизь здоровый глаз радует...
> Пинком под зад их на Украину, там свобода слова! > quoted1
Во-во, я уже предлагал в другой теме: за антисоветскую деятельность ссылать на Украину. А участников Эха на особенно длительные сроки за особенно длинные речи по радио.
Алексан писал(а) в ответ на сообщение: А участников Эха на особенно длительные сроки за особенно длинные речи по радио. Это не радио, а опорные пункты злобной антироссийской пропаганды, собирающие вокруг себя всякую мразь, типа Шендеровича, Сванидзе и Белковского
> Алексан писал(а) в ответ на cообщение: > А участников Эха на особенно длительные сроки за особенно длинные речи по радио. > Это не радио, а опорные пункты злобной антироссийской пропаганды, собирающие вокруг себя всякую мразь, типа Шендеровича, Сванидзе и Белковского quoted1
сульт, а теперь тебе предоставляется возможность на деле доказать это. Вот текст:
А.Плющев―Вас вновь приветствует Александр Плющев в программе «Своими глазами». У нас сегодня Сергей Лойко, корреспондент «LosAngelesTimes», добрый вечер! И наш коллега с «Эха Москвы», с телеканала «Дождь» Тимур Олевский. Привет!
Т.Олевский― Добрый вечер! Я, как Сергей буду кивать и не говорить.
А.Плющев― Да. Говорим о боях за донецкий аэропорт. Я так понимаю, выбыли там, только что вернулись, да?
Т.Олевский― Тут надо рассказать, кто где был, наверное, Сережа. Ты глубже всего залез в ад этот.
С.Лойко― Да, я автостопом путешествовал от Киева и завершил свое путешествие в донецком аэропорту, где провел 4 дня в этом…
А.Плющев― То есть вы с украинской стороны въехали на машине?
Т.Олевский― А с другой стороны туда невозможно приехать живым. Там же идут бои за аэропорт, и со стороны Донецка туда бойцы ДНТ, боевики – вот они пытаются его взять штурмом, и они туда не попадают. Хотя не совсем так, там есть нюансы, как на самом деле устроена защита донецкого аэропорта. Я, когда узнал – Сергей-то увидел просто своими глазами – я был совсем рядом с ним, а не прямо в нем, но, когда я это узнал, честно говоря, даже не поверил, что во одном здании есть и те и другие военные, они буквально могут друг с другом чуть не перекрикиваться, ну перекидываться грантами…
С.Лойко― Да, там был эпизод, когда один командир этих десантников с кодовым названием «Рахман», он буквально в упор стреляет в – как они их называю – в «сепара», который стоит на летном поле. И как в компьютерной игре он стреляет в упор из своего Стечкина, высаживает всю обойму, он видит, как у того дыхание идет паром на улице. И тот стреляет в него в ответ, и тот убегает, скрывается в этом рукаве прозрачном, который идет на третий этаж. И этот «Рахман» стоит в таком ступоре: «Как! Как я не попал!», и он кричит: «Сепар! Сепар! Вернись!» А того уже и след простыл.
Т.Олевский― Это здание второго терминала. Второй терминал. Первый и второй этаж занимают украинские военные, а третий этаж и подвал занимают сепаратисты.
С.Лойко― Там трехмерное…
Т.Олевский― Понимаешь, это одно здание.
С.Лойко― Трехмерное окружение. На самом деле там два здания: и старый терминал и новый терминал. Что касается путешествия в аэропорт, то самое сложное в этом путешествии – это вход и выход. Это касается не только меня, но и украинских военных, которые туда регулярно путешествуют, чтобы снабжать обороняющихся, — а они там уже 5 месяцев….
Т.Олевский― Вот это надо, конечно, понимать.
С.Лойко― …Водой, оружием, забрать раненых, привести ребят, чтобы произошла ротация, потому что там условия нечеловеческие, то есть условия просто… я не знаю, на Северный полюс, наверное, капитану Скотту, легче было добраться, чем там находится.
А.Плющев― Я хочу обратить внимание даже не радиослушателей, а зрителей Сетевизора на экраны, которые в нашей студии установлены. Там фотографии, сделанные, привезенные оттуда Сергеем Лойко. Но лучше бы этого не было, потому что здесь качество такое кошмарное. Мне даже стыдно, что это так выглядит.
А.Плющев― Извините.
С.Лойко― О’кей.
А.Плющев― Не я, честно говоря…
С.Лойко― Ладно, забыли.
А.Плющев― Если у нас есть возможность во время эфира…
Т.Олевский― Они просто темноваты немножко.
А.Плющев― Подправить яркость бы, да – было бы здорово. И больше света там дать, наверное. Вот это те самые фотографии, которые там сделали. Путь, который туда…
С.Лойко― Я сказал, что вход и выход… Помните такое выражение: «Вход за рубль – выход за три», так здесь вот: вход – жизнь, и выход – жизнь. То есть ты приезжаешь туда… можешь приехать туда, а можешь вообще не приехать. И только внутри бронетранспортера. Поездка длится по совершенно свободному пространству от всего — тебя видно со всех сторон – поездка длится минут десять. Там есть несколько участков, когда ты едешь, в броню все время что-то бьется и рядом что-то взрывается. То есть если повезет – проедешь. Не повезет – 12,7 калибр бронебойного патрона из пулемета «Утес» пробивает бронетранспортер насквозь, убивает всех, кто там находится. И летное поле, например, аэропорта, оно просто… Там нет самолетов, там один тренировочный самолет где-то далеко стоит, но зато оно все завалено сожженными танками и бронетранспортерами, которые туда-сюда ездили и не смогли выехать или въехать.
И когда бронетранспортеры, колонна: 1-2 или 2, или 4 в зависимости от того, что доставляется, подъезжают к новому терминалу или к тому, что от него осталось – вот здесь самое трудное место, потому что все вылезают, начинают разгружать, и начинается стрельба со всех сторон. Половина тех, кто находится в аэропорту, они стреляют во все стороны, чтобы подавить стрельбу из-за периметра сепаратистов, а часть людей разгружает бронетранспортеры. Разгружают так: просто все кидают на летное поле. Потом, когда они все разбегаются, все уезжают, кто живой садятся в бронетранспортеры, затаскивают туда раненных, потом бронетранспортеры, если они еще не горят, уезжают. И уже с наступлением темноты там люди выползают и все это затаскивают в новый терминал. В старый терминал вообще подъехать невозможно, потому что новый простреливается с двух сторон, а старый – так вообще со всех сторон, и сепаратисты к старому гораздо ближе. Недавно там была там такая бойня, когда у старого терминала горел верхний этаж и там погибло много людей, и было много раненных. Но сепаратистов там не было. А вот в новом терминале – там трехмерное окружение. Там не только по периметру аэропорта находятся сепаратисты, но они находятся в подвале, который имеет разветвления и всякие ходы и выходит за аэропорт, и на третьем этаже. А первый и второй этаж заняты…
А.Плющев― А третий этаж… как же они…
С.Лойко― Они как-то спускаются в подвал, причем и те и другие все время минируют какие-то входы и выходы, но минируют так, что уже никто не помнит, что где стоит просто. Но сепаратисты, как какие-то духи: они там обходят, они выпрыгивают. Недавно один сепаратист – вот при мне – выскочил на балкон внутри второго этажа и с балкона из гранатомета «Муха» запустил вот эту «муху» во вход главного штаба этих самых десантников, и снаряд разорвался прямо над входом. Все упали, всех обсыпало. Если бы он разорвался внутри, все бы там погибли, а там просто была у всех контузия, включая меня. И тут же человек, десантник, которого звали Бэтмен – он и выглядит как Бэтмен – он кинул туда гранату, граната не долетела, она взорвалась там, где-то возле балкона – все опять попадали на землю. И, вообще, все, что там происходит, начиная с того, как все это выглядит, как выглядит этот аэропорт – это просто какое-то эпическое… Такое ощущение, что это какой-тоfilmset, потому что не может быть такого в реальной жизни! Это сейчас выйдет Спилберг и скажет: «Снято!». Потому что настолько руинированные руины, настолько руинированное все это летное поле вокруг, настолько разгромлены все… Это как дворец съездов, только без съездов и без стекла и с погнутыми, искривленными, обожженными рамами. Там нет ни одного квадратного метра, который не был бы пробит десятками пуль. Там пулевые отверстия везде: потолок весь пробит, стены все пробиты. Там внутри все время тьма: днем полутьма, вечером абсолютная тьма. Если днем еще люди включают какие-то фонарики, генераторы, что-то заряжают… батарейки, то ночью полный режим выключения всего: никакого фонарика, никаких сигарет – снайпер стреляет на третью затяжку. И, когда они начинают набивать свои магазины для автоматов, не действительно бог, чтобы кто-то пропустил трассер и зарядил автомат трассирующей пулей. Они не стреляю трассирующими пулями. У них юмор такой: «Мы стреляем только трассирующими холостыми.
И еще, конечно, лишения в этом аэропорту страшные, холод собачий, никаких буржуек там нет, везде сквозняки. Все чихают, все кашляют, отогреться нигде нельзя. Единственно, что они могут себе позволить, это горячий чай на примусах. И чайники такие черные-черные. Все в абсолютном мраке, все в абсолютном сумраке. Туалет – он везде, где тебе повезет и тебя не убьют – вот как то так. Но по-большому давно уже практически никуда не ходят и запаха нет, потому что люди не едят. Они питаются своим адреналином. У всех вот такие вот глаза… Когда я потом сделал фотографии… — ну, старенький уже, вижу хреново – посмотрел потом фотографии на кюре – я поразился, какие у людей глаза. Вот нельзя снять в такой обстановке какой-то «левый» кадр, нельзя снять постановку. Там все время экшен, там все время настоящие глаза, там все время настоящее внутреннее состояние героев. И, конечно, это такое эпическое произведение, это какое-то эпическое событие, это какой-то оживший Толкиен, который мне никогда не нравился, какой-то LordoftheRings, потому что в этой книге нет юмора, там какая-то идиотская фабула: какое-то абсолютное добро борется с абсолютным злом. И вот здесь наконец этот Толкиен для меня ожил. Я увидел, что, действительно, достаточно абсолютное добро вот в этом аэропорте, который защитить нельзя, который защищать не нужно, борется с абсолютным злом, с этими орками, которые со всех сторон окружают этот аэропорт и долбят его «Градами», минометами и так далее............
Раздави этот гнойник внутри России, так чтобы хруст раздался на весь политфорум, а наш здоровый глаз порадовался гнойно-зелёной слизи, вытекающей из него и разбрызгиваемой на всех слушателей вентилятором твоей проникающей до самых корней критики.
> Мне вот интересно почему украинского автора ветки, так интересует возможное закрытите какого то "Эха Москвы" в России и совершенно не интересует закрытие на Украине всех российских каналов? quoted1
Закрытие российских каналов было обосновано нарушением конкретных украинских законов. В предупреждении Эху не были указаны конкретные нарушения российских законов.
> Цитата - Роскомнадзор потребовал удалить материал в течение десятидневного срока. > > Это именно запрет. Причем без законных оснований. quoted1
Ты прав, Кругов. К сожалению, ни в России, ни на политфоруме нет закона, запрещающего публиковать и оглашать всякий бред. Вот на Украине эта проблема решена, правда там под запрет попал здравый смысл, но это уже детали. Мы тоже, надеюсь, внедрим у себя украинский опыт, только наоборот. Круговы будут находится на территории России только в мусорных баках.
> Ты представь, что, например, в газете "Известия" в январском номере 1942г. появилась статья такого же jыда, как и этот Лойко, где он описывал бы, какие тяготы и лишения терпят фашисты под Москвой - quoted1
Немцы воевали на чужой территории и являлись оккупантами., уже это было преступлением. Защитники донецкого аэропорта находятся на своей территории и являются законными защитниками. Даже ваша Россия не признала своих козлиных днрлнр и признает Донецкую и Луганскую области территориями Украины. Поэтому на этих территориях действуют украинские законы.
Так и ополченцы находятся на своей территории. Больше того, они там живут в отличие от нацгвардейцев и солдат ВСУ. А вы об этом упорно забываете. То есть ты таки признаешь, что там гражданская война?
Существуют вещи, о которых нельзя говорить без омерзения, но поскольку они существуют-таки рядом с нами, говорить о них приходится. Одной из таких вещей является радио «Эхо Москвы». Всем, наверное, известно, что «Эхо Москвы» содержат на деньги Газпрома (причём это немалые деньги), всем понятно, что происходит это с одобрения Путина, и точно также очевидно, что те крупные суммы, на которые жирует сие «оппозиционное радио», могли бы быть направлены в куда более позитивное русло. Гораздо больше пользы было б стране, коль где-нибудь в Енисейске, или Лесосибирске появился бы новый детский садик, а в Соликамске новый спортивный комплекс, или поликлиника, или чего там ещё строят, когда Газпром выделяет деньги. «Эхо Москвы» несёт гадости, льёт грязь на историю России и её современность, нередко оскорбляет память ветеранов, может как угодно лгать и паскудить… однако газпромовский медиахолдинг не собирается сокращать финансирование «Эху Москвы», более того, его ещё и увеличивает. Выходит, это «Эхо» зачем-то нужно Путину! Но зачем?! Ответ отыскивается довольно скоро, стоит лишь присмотреться к процессу, который происходит в стране.
>> Мне вот интересно почему украинского автора ветки, так интересует возможное закрытите какого то "Эха Москвы" в России и совершенно не интересует закрытие на Украине всех российских каналов? quoted2
> > Закрытие российских каналов было обосновано нарушением конкретных украинских законов. > В предупреждении Эху не были указаны конкретные нарушения российских законов. quoted1
Во, сразу видно ученика Горбачева: что бы ни говорил, пусть даже сам не понимает что, но обязательно для пущей важности надо ввернуть слово "конкретно". Ну а как же? Такое сурьёзное слово! Поневоле зауважаешь. Миxyил, какой конкретно закон нарушен?