Как вспоминал первый министр внешнеэкономических связей РФ Пётр Авен, первое посткоммунистическое правительство России рассчитывало на западную помощь в проведении реформ и было разочаровано тем, что получает: в 1992 году Международный валютный фонд предоставил стране только миллиард долларов, а «западные партнеры» — ноль, тогда как во время кризиса 1990-х годов в Мексике США в течение нескольких дней выделили соседям 40 млрд долл. Даже Парижский клуб не предлагал России условий, аналогичных тем, что получила Польша[когда?]. «Для Гайдара, Козырева, меня неготовность абсолютного большинства западных лидеров видеть в нас не соперников, а партнеров на первых порах оказалась настоящим шоком», — отмечал Авен[12].

Бывший госсекретарь США Джеймс Бейкер назвал самооправданием Козырева его отсылки к тому, что американская администрация в 1991 году уделяла слишком много внимания отношениям с СССР и Горбачёвым, а не с Россией и Ельциным, и это якобы помешало созданию «плана Маршалла» для России. «„План Маршалла“ в то время был абсолютно невозможен. Американское общество не могло его поддержать — ни тогда, ни позже. Политически было очень трудно обосновать экономическую помощь России, с которой мы боролись 40 лет», — утверждал Бейкер[12].