> У зажиточных крестьян бедные крадут без всякого смущения, и не считается грехом во время возки хлеба утащить с поля полкопны, но бедные у бедных крестьян редко воруют, разве в случае крайней нужды quoted1
> Крестьянская ментальность проявлялась в двойном стандарте, в оценке правонарушений в системе «свой – чужой». К «чужим» относились все, кто не являлся членом крестьянского сообщества – помещики, чиновники, горожане, купцы quoted1
> Крестьяне не считали преступным украсть у помещика копну ржи или овса, вырубить десяток дубков в чужом лесу. Заповедь «не укради», по отношению к землевладельцу, не работала. По понятию крестьян, воровать у помещика – не грех, и он воровал при каждом удобном случае, вполне уверенный, > что односельчане его не выдадут quoted1
ВЫ ТАК ПИШИТЕ, КАК БУДТО ЭТО ЧТО-ТО ПЛОХОЕ
А между тем всё естественно и правильно. Корень проблемы в социальном неравенстве. Не было бы социального неравенства - не было бы или почти не было бы и никакой "коррупции" "воровства"
Воровство совершаемое бедным человеком у богатого, а тем более у эксплуататора - это до невероятного естественный процесс, точно такой же как передача тепла от горячего тела холодному, а вот обогащение немногих за счёт многих - так это как раз сверхНЕестественный процесс, так же как тепло не передаётся от холодного тела горячему, так же и деньги, материальные блага и ценности не должны перетекать от и без того бедных к богатым.
Я не имею решительно ничего против естественных процессов воровства бедных у богатых, это и в самом деле - УДАЛЬ. Но мне омерзительно совершенно иное: использование служебного положения БОГАТЫМ чтобы выбивать деньги из БЕДНЫХ. Таким сразу надо головы отрезать прямо в кабинетах, а потом по телевидению показывать, чтобы остальным неповадно было.
Мы желаем рассказать о том, как сам господин закон почтительно относился к деньгам. История не знает ничего более поразительного, чем это. Вот как это у них было согласно истории. Там у них за уголовные преступления наказаний почти не было. И можно было убивать и так далее. И вместо наказания обвиняемый платил денежный штраф. И его после этого, пожав руку, отпускали. И даже, может, просили почаще заходить. В общем, очень у них было мило в этом смысле. Легко дышалось. Чего угодно можно было делать. Были бы деньги. Причем такая гуманная система существовала не только в России, но во всем мире. И это длилось целые века. Только в России в этом смысле слегка перестарались и прямо дошли до ручки. Там это очень привилось. И там даже специальные законы написали и определили, сколько и за что надо платить. Так что уголовный кодекс выглядел у них все равно как ресторанное меню. Там цена указана за любой проступок. И каждый, согласно указанной цене, мог выбирать себе любое дело по карману. Однако перестанем шутить и давайте всерьез зачитаем кодекс. 23. Вот зачитайте выписки из "Русской Правды": "Если придет на двор (то есть в суд) человек в крови или в синяках, то свидетелей ему не искать, а обидчик пусть платит продажи — три гривны". Отметим, что гривна не равнялась нашему гривеннику, и этот мордобой не оценивался в тридцать копеек, не то все ходили бы с распухшей мордой. Гривна — это был кусок серебра около одной трети фунта. "Если кто ударит кого батогом" либо чашей, либо рогом, либо тыльной стороной меча, то двенадцать гривен продажи, а если обиженный, не стерпев того, ударит мечом, то вины в том нет". Штраф этот опять-таки шел в пользу князя, хотя били и не его. Однако кое на чем мог подзаработать и пострадавший. "Если кто поранит другому руку, и рука отпадет или отсохнет, или поранит ногу, глаз или нос, то платит виру - двадцать гривен, а потерпевшему - десять гривен". На этом мелком деле князь имел в два раза больше, чем потерпевший, что нельзя назвать полной справедливостью. Но были дела, на которых князь терпел явные убытки: — "Кто отрубит другому какой-либо палец — три гривны продажи, а потерпевшему — десять гривен". Интересно, что и за палец и за целую руку потерпевший получал одинаково по десять гривен, а князь на пальцах терял почему-то больше, чем в семь раз. 24. Однако не будем разбираться в этих психологических тонкостях. Деды небось туго знали, чего делали. Но вот поразительно: цены за убийство в общем счете почти не превышали цен за драки и моральные оскорбления. Вот извольте, прейскурант за убийства. Извиняемся, конечно, за отступление, но уж очень у них интересно и наглядно получается. Делаем выписки из той же "Русской Правды", записанной в "Новгородской летописи": "Если убьют купчину немца в Новгороде, то за голову десять гривен". Столь унизительно низкая цена за голову иностранного специалиста в дальнейшем, правда, была доведена до сорока гривен, и убийство интуристов, видимо, стало не всем по карману и не всем доступно, но все же цена была немного больше, чем удар чашей или рогом по отечественной морде. "Если кто убьет княжого конюха, повара или подъездного — сорок гривен за голову". "Если кто убьет княжого тиуна (приказчика, судью, дворецкого) — двенадцать гривен". Судя по данным ценам, интеллигенция мало ценилась в те времена. Конюхи и повара стоили несколько дороже. 25. Но все эти цены, можно сказать, были до некоторой степени приличны и не слишком уж роняли человеческое звание и достоинство и стоимость человеческой жизни. Однако же были цены просто из рук вон плохие: "Если убьют рабочего — пять гривен. Если убьют смерда (крестьянина) — пять гривен. За холопа — пять гривен. За рабу — шесть гривен". Иной раз, правда, цены за "простых людей" повышались: "Кто убьет ремесленника или ремесленницу — двенадцать гривен". Закон не был чужд и гуманных соображений: "Кто убьет кормильца (дядьку) — двенадцать гривен". Кражи и ограбления также оплачивались всевозможными денежными штрафами. Причем эти штрафы не превышали двенадцати гривен. И только конокрадство и поджог карались знаменитым наказанием "потоком и разграблением". То есть обвиняемого изгоняли из дома и "всем миром" разграбляли его имущество. 26. В общем, денежный штраф являлся, сколько можно заключить, единственным возмездием за всякое преступление. И, конечно, такой закон, действующий в течение многих столетий, без сомнения, отличным образом обработал сознание у людей, — кто имел побольше денег, тот мог не только своим ближним разбивать морды жердью или там чем угодно, но мог и убивать их и делать все, что ему заблагорассудится, — закон стоял на страже всевозможных мелких его интересов и душевных потребностей. И мы полагаем, что и в наше время там, где слишком почитается богатство, это высокое, гордое сознание остается неизменным. Конечно, до революции и в нашей стране любой богатый гражданин с легкостью мог освободиться от самых тяжелых обвинений. И, например, преступления богатых и влиятельных помещиков никогда почти даже и не выявлялись наружу. Поскольку денежные взятки и связи не доводили дело до суда. Вот, например, был такой знаменитый случай: калужский губернатор Лопухин (1819 год) за взятки прекращал все дела во вверенной ему губернии. Этот аферист и пройдоха однажды за семь тысяч взялся даже прекратить дело помещика Хитрово, который обвинялся в убийстве. 27. Можно представить, какой был при этом разговор! — Извиняюсь, — сказал, наверно, добродушный губернатор, — только меньше как за семь тысяч я не возьмусь. — Тысчонок бы пять, — вздохнувши, говорил помещик. — Лизет, — спросил губернатор супругу, — не помнишь ли, душенька, сколько мы в прошлый раз взяли за этого, ну, как его… которого к медведю… бросили… Четыре? Вот видите, молодой человек, мы четыре тысячи взяли за то, что какой-то там медведь слегка помял дворянина. А тут у вас бог знает что — убийство! Вот не убивали бы — вот, может, я бы и ничего с вас не взял. Это уж ваша неосторожность… — Ну ладно, — сказал помещик, — согласен, только вы уж того, поскорей. А то ваши прохвосты каждый день ходят… Беспокоят. — А вы их в морду, — сказал губернатор, пряча деньги. В общем, это дело всемогущий губернатор действительно прекратил. Правда, если бы речь шла об убийстве, ну, скажем, "смерда" или наемного рабочего, то дело бы окончательно заглохло, но помещик имел неосторожность угробить дворянина. И дело случайно просочилось и стало известным в Петербурге. Александр I велел отдать Лопухина под суд. Больше года тянулось это каверзное дело, и окончилось оно ничем. Вернее, у прохвоста губернатора оказался родственник председатель Государственного совета, и сенат не захотел портить с ним отношений. Дело об этом подлеце так и заглохло. И тем более заглохло дело об убийстве" 28. Итак, если господин закон столь почтительно и робко относился к людям, имеющим деньги, и деньгами можно было оплатить всякое свое преступление, то сами посудите, что тяга и стремление к деньгам было весьма серьезным делом. И действительно, в этом смысле люди сильно преуспевали и в этом деле, можно сказать, доводили свою фантазию до крайних пределов возможного. Но тут, так сказать, мораль у них сильно раскололась. С одной стороны, нужно было хапнуть деньги для того, чтобы жить честно и быть в безопасности от превратностей жизни, а с другой стороны, добыча денег почти всегда была связана с преступлением. Тут можно было растеряться. Поэтому бедняга человек, награбив деньги и сразу забывши обо всем, лепетал высокие слова о совести и чести и писал об этом законы, а до этих пор вполне мог и был способен с легкостью зарезать родного папу, чтоб воспользоваться его имуществом. И, скажем прямо, такое сильное стремление к деньгам было таким, что никакое другое дело не могло хотя бы сколько-нибудь с этим равняться. То есть никаких преград не существовало для достижения денег. 29. Скажем прямо: в смысле добычи денег — это ужас, что делалось на протяжении всей истории. В свое время знаменитый писатель Карамзин так сказал: "Если б захотеть одним словом выразить, что делается в России, то следует сказать: воруют". Однако мы не будем, конечно, говорить о профессиональных ворах и грабителях — так сказать, специалистах по доставанию денег, — дело это повседневное и малоудивительное. Но мы хотим обратить ваше благосклонное внимание на несколько почтенных и уважаемых фигур, воровство и грабежи которых являются некоторой, что ли, неожиданностью. Мы уже имели честь говорить о Меншикове. Этот пройдоха за одно только царствование Петра I четыре раза был под судом за кражи, взятки и лихоимство. Петр снисходительно относился к своему любимцу и всякий раз спасал его от казни. Но, например, одного штрафу по суду господин Меншиков заплатил около трехсот тысяч рублей. Если не врут историки. А сумма эта по тем временам неслыханная. Так можете себе представить, сколько упер этот тип, если был такой штраф. Но вот взгляните на пресветлую фигуру тех времен — на господина Петра Толстого. Сей почтенный господин был сподвижник Петра I, наш уважаемый посол в Константинополе, крупнейший деятель того времени, человек умный и даже отмеченный многими талантами. И, скажем к слову, — прапрадед нашего Л. Н. Толстого, что не помешало ему быть изрядным арапом. 30. При отъезде его послом в Константинополь (в 1705 году) он получил на подкуп турецких сановников двести тысяч червонцев. И, как установлено, больше чем половину денег он присвоил себе. Наверно, он подумал: "Чем я буду каким-то неизвестным туркам платить, дай-ка я возьму себе за труды". Однако один его подьячий, Тимофеев, сделал на него донос. Этот донос Толстой успел перехватить. И, чтоб спрятать концы в воду, отравил своего этого беднягу подьячего. И об этом отравлении лично донес в посольский приказ, мотивируя свое убийство тем, что подьячий хотел будто бы обратиться в магометанство. История сохранила этот на редкость любопытный документ — письмо П. Толстого (от 10 июня 1706 года). Господин Толстой писал: "…Подьячий Тимофеев намеревался было стать бусурманом, о котором его намерении бог мне помог увидеть. Позвав его к себе, тайно запер его у себя в избе, где сплю, до ночи. А в ночь он выпил рюмок вина, скоро умер и тем сохранил нас от такой беды…" Это хитрое письмецо написано, как видите, по правилам дипломатии, без особого нажима на совершившийся факт. А факт был таков, что Толстой, заперев подьячего в комнате, дал ему бутылку отравленного вина. Дурак подьячий, хлебнув этого вина, вскоре отдал богу свою праведную душу. И тем самым, можно сказать, сохранил Толстого от беды. 31. Но пойдем дальше. Дело об убийстве подьячего заглохло, поскольку мотивировка убийства была сделана с полным знанием дела. Переход человека в иную веру для русского правительства всегда казался каким-то пределом человеческой подлости. Это обижало правительство. И вселяло в них неуверенность: дескать, они не так хороши со своей религией и хозяйством, что от них бегут. Однако через месяц посольский секретарь также не побоялся написать донос на Толстого. Эта крупная кража червонцев, видимо, слишком подействовала на окружающих, с которыми Толстой не изволил поделиться. Тогда Толстой отравил и этого несчастного секретаришку. И снова сам сообщил в посольский приказ, что секретарь будто бы имел секретные отношения с турецким визирем и, желая замести следы, сделал донос на него, в сущности ни в чем не повинного человека. Дело пошло в Петербург, однако Петр I, давно уже переставший удивляться таким делам, посмотрел на все это сквозь пальцы и велел следствие прекратить. Вероятно, на фоне других фигур Толстой был еще довольно светлой личностью. Воображаем, какие там были остальные.
> Если убьют смерда (крестьянина) — пять гривен. > За холопа — пять гривен. > За рабу — шесть гривен". quoted1
Нужно такую идейку Путину с депутанами подкинут,пусть примут такой законопроект.Чего зря зеков кормить,пусть лучше деньги заплатят в казну и гуляют на швабоде.
За убийство и изнасилование крестьянина,солдата или рабочего- 5000 руб + возмещение ущерба супруге 500 руб. За убийство сотрудника НИИ,доцентов,кандидатов всяческих и дохтуров с прочей интяллихгенцией- 5003 руб.60коп. Убийство учителя и врача- 70 000руб. Убийство офицера армии РФ- 90 000 руб. Убийства полицайского- 290 000 руб. Убийство предпринимателя- 644 000 000 долларов. Убийство депутан,судей,всяких и околовсяческих чиновников- 1 899 000 000 евро и пожизненное лишение швабоды. Убийство православных священнослужителей- 1 900 000 000 килограммовых золотых слитков,отлучение от церкви,конфискация всего имущества убийцы и его родственников,смертная казнь с распятием и осквернением ануса убийцы крестом святого Лазаря. Убийство члена партии "единая россия","справедливая россия" и "лдпр"- 8 млд.долляров,карательные мероприятия в районе проживания убийцы и жертвоприношением преступника Великому Пу. Убийство членов кпрф или их родственников- 33 млн.сребренников с последующим лишением жизни через удушение красным пионерским галстуком с автографом бессменного лидера товарища Зюганова и печатью-свастикой товарища Никитина.............................
Сообщений: 20739 Группа: Православный союз Сейчас на форуме Пригласить в чат
Во врут. Замки русские не вешали еще в середине 20 века. А верующая крестьянская община чтила заповедь " Не укради". Приютили, отменили черту оседлости и воровская романтика воспевается депутатами Розембаумами. Но обвинить надо русских. ---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------ты чего, Кин депутат Рзенбаум воспевает казачество вместе с Сэмэном.Или это тоже бандиты . А в твоей Азии ворововали или нет ?
> КИН > (КИН) > народоволец > > > > > Сообщений: 20739 > Группа: Православный союз > Сейчас на форуме > Пригласить в чат > > Во врут. Замки русские не вешали еще в середине 20 века. А верующая крестьянская община чтила заповедь " Не укради".
> Приютили, отменили черту оседлости и воровская романтика воспевается депутатами Розембаумами. > Но обвинить надо русских. > ---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------ты чего, Кин депутат Рзенбаум воспевает казачество вместе с Сэмэном.Или это тоже бандиты . А в твоей Азии ворововали или нет ? quoted1
Вот что поет твой земляк, еврей, депутат Розенбаум. За такое его на нары в петушатник надо, а он с Кабзонами и прочими Сихуралидзами законы русским пишет