После смерти Скиргайла Витовт не дозволил никому из русько-литовских князей утвердиться в Киевском уделе и решился управлять им непосредственно через своих наместников. Первым таким наместником или воеводой киевским был один из самых приближенных и доверенных сподвижников Витовта, Иоанн Альгимунтович, князь Гольшанский. Об управлении первых киевских воевод и об отношениях, в каких они стали к местному населению, не сохранилось известий. Очевидно, что под зорким надзором Витовта и его наместников, Киевская область теряет на время значение средоточия руськой партии, и заместивший Скиргайла представитель этой партии, младший из Ольгердовичей, Свидригайло Ольгердович, должен был передвинуть ее центр в другие руськие области, которыми он владел поочередно.
Сопротивление Руси Витовту, во главе которого стоял Свидригайло, попеременно опирается на земли Северскую, Волынскую и, наконец, сосредотачивается в вотчинных уделах Свидригайла: Витебске и Полоцке. Исторические источники молчат о Киеве до самой кончины Витовта, случившейся в 1430 году, после которой, вместе с преобладанием руськой партии в Великом княжестве Литовском, возвращается и политическая роль старейшего из руських городов. Последние годы Витовт провел в упорной борьбе и с престарелым польским королем Ягайлом за обособление Литвы в качестве самостоятельного независимого королевства, и с представителем руського начала Свидригайлом, стремившимся занять великокняжеский стол и доставить господство в государстве руському удельному строю. Лишь только скончался Витовт, Ягайло передал должность наместника в Великом княжестве Литовском Свидригайлу, рассчитывая, что постоянный антагонист Витовта не пойдет по пути своего предшественника и будет служить покорным орудием в руках Ягайла для утверждения в Литве его политических стремлений. Одновременно с назначением Свидригайла поляки заняли землю Подольскую и потребовали уступки Волыни; но оказалось, что, ведя многолетний спор с Витовтом, Свидригайло не имел в виду потери самостоятельности своего отечества и уступок в пользу Польши. Он еще резче, чем его предшественник, стал стремиться к разрыву с Польшей: посылал посольства и вступал в сношения с иностранными государствами от имени Великого^ княжества Литовского, заключал договоры от своего имени, исключая от участия в них Ягайла, и решительно воспротивился уступке областей, требуемых поляками. Когда пришло в Вильно известие о том, что поляки изменой овладели Каменцем и заняли Подольскую землю, Свидригайло пришел в неописанную ярость, арестовал короля Ягайла, находившегося тогда в Вильне, вместе с его советниками, и отпустил их только тогда, когда сделаны были распоряжения о возврате Подолии. Вслед за тем он отправился на Волынь защищать ее от посягательств поляков и, после продолжительной кампании, заставил короля снять осаду Луцка и отступить в Польшу.
В походе этом приняли участие многие князья, сановники и контингенты руських земель. В числе их мы встречаем и киевского воеводу Юршу, который затворился в Луцком замке и стойкостью защиты более всего повлиял на удачный исход кампании. Поведение Свидригайла, конечно, раздражило в высокой степени польских советников Ягайла; не будучи в состоянии сменить его при том сочувствии, каким пользовался литовский князь в Западной Руси, они постарались отделаться от него путем заговора. В 1432 году отправлено было в Литву посольство для заключения договора с Свидригайлом, но, в сущности, оно имело другие, тайные инструкции. Польские послы вступили в переговоры с дворянами литовскими, принявшими католичество и получившими за то многие льготы от короля польского. Во главе организованного ими заговора стали: родственник жены короля, князь Семен Гольшанский и брат Витовта, Сигизмунд Кейстутович, князь стародубский, внушавший доверие полякам как ревностный католик. Заговорщики напали неожиданно в городе Ошмяне на Свидригайла, полонили его семью и двор, и провозгласили от имени Ягайла великим князем Сигизмунда Кейстутовича. Сам Свидригайло спасся бегством в Полоцк и призвал на помощь руських князей. В течение трех последующих лет Великое княжество Литовское распадается на две части, согласно племенному составу своих жителей: коренные литовские земли признают власть Сигизмунда, все руськие князья и области стоят под знаменем Свидригайла. Оба великие князья вступают в упорную борьбу; но Свидригайло, располагавший без сравнения большими силами, лишен был и политического такта, и военных способностей, вследствие этого он терпел одно поражение за другим и, наконец, в решительной битве у Вилькомира был разбит наголову. Более 10 удельных князей руських пало на поле сражения или попало в плен; руськие области и города — Смоленск, Витебск и Полоцк — сдались победителю, и литовско-польская католическая партия, казалось, окончательно восторжествовала. В эту тяжелую минуту Свидригайло и остатки его партии нашли убежище в Киеве, который вместе с Волынью остался верным до конца своему представителю.
Попытка Сигизмунда овладеть Киевом была успешно отражена киевлянами и их воеводой Юршей и обе земли в течение пяти лет не признавали над собой власти этого великого князя литовского.
Это неопределенное положение прекратилось в 1440 году смертью С игизмунда Кейстутовича, погибшего, вследствие заговора, составленного волынскими князьями Чарторыйскими, киевлянином Скобейком и некоторыми из литовских вельмож. После смерти Сигизмунда призван был на великокняжеский престол малолетний Казимир Ягайлович. Управлявший от имени последнего, виленский воевода Ян Гаштольд счел необходимым упрочить власть нового великого князя широкими уступками в пользу руськой партии в великом княжестве. Среди уступок этих на первом плане положено было восстановить Киевский удел под управлением князя, вполне преданного руськой народности. В 1440 году Киевское княжение получил в удел Олелько (Александр), сын смещенного некогда Витовтом Владимира Ольгердовича. Князь этот, остававшийся поныне на незначительном Копыльском уделе, был тем не менее самым видным представителем руськой партии как по происхождению, так и по личному влиянию. Женат он был на Анастасии, дочери великого князя московского, Василия Дмитриевича и, происходя из одной из старших линий Ольгердовичей, мог оспаривать по династическим счетам права на великокняжеский стол у потомков Ягайла.
Действительно, после смерти Витовта многие руськие князья предлагали избрать его великим князем литовским. Этот несостоявшийся выбор навлек на Олелька Владимировича сильное гонение: после Вилькомирской битвы Сигизмунд Кейстутович, зорко следивший за всеми руськими князьями, приказал схватить его и заточил в темницу вместе с женой и двумя сыновьями, где он и томился в заключении в течение пяти лет, до смерти Сигизмунда; освободившись из плена, он, вслед за тем, получил свой вотчинный Киевский удел. По свидетельству современников, князь этот отличался выдающимся умом, стойкостью и храбростью и пользовался всеобщим уважением. Во время княжения в Киеве он оказал огромную услугу руськой церкви, предотвратив первую попытку церковной унии. В 1441 году митрополит Исидор, возвращаясь из Флорентийского собора, заехал в Киев с целью провозгласить здесь унию; но киевляне; увидев его «в кардинальской одежде, оттуда изгнаша его». Как известно, такая же участь постигла Исидора и в Москве, и Казимир Ягайлович, уступая представлениям князя Олелька, признал власть новопоставленного в Москве митрополита Ионы над руськими епархиями, находившимися в пределах Великого княжества Литовского. Заботы Олелька о Киевской митрополии видны из единственной грамоты его, дошедшей до нас; в ней он обеспечивает неприкосновенность доходов Киевской митрополии и освобождает от княжеского суда жителей митрополичьих поместий. В 1445 г. скончался Олелько Владимирович, «князь и наследственный пан Киевской земли», принявши пред смертью монашество, как гласила надгробная надпись на памятнике, воздвигнутом над его гробом в Киево-Печерской лавре. Но этой именно наследственности в Киевской области за родом Олелька не желали признать потомки Ягайла. Когда два сына Олелька — Симеон и Михаил — обратились к великому князю с заявлением желания разделить между собой киевскую вотчину, то Казимир Ягайлович воспротивился этому; он не признал Киева вотчиной Олельковичей и дал его лишь в пожизненный лен старшему из братьев, Симеону, предоставляя Михаилу на правах вотчины Копыль и Слуцк.
>Вот,ты Склифасовский нфига так много букв пишешь? > Кого в чем переубедить хочешь? > quoted1
Я никого не переубеждаю.Мне в личку пишут что бы рассказал о Киевщине.Люди узнают много интересного.даже не догадывались о таких исторических событиях.У многих проясняется кто такие украинцы-русины.
Свідомий (Свидомый) писал(а) в ответ на сообщение:
> Я никого не переубеждаю.Мне в личку пишут что бы рассказал о Киевщине.Люди узнают много интересного.даже не догадывались о таких исторических событиях.У многих проясняется кто такие украинцы-русины. quoted1