> назвав Богдана Хмельницкого «государем Великой России».
так всё-таки - московия или великая россия?
20:17 08.10.2018
Свідомий (Свидомый) писал (а) в ответ на :
> Я тебе отвечаю. Читай текст .Там весь ответ
Конкретную цитату, плиииз.
20:18 08.10.2018
Добродетельность гетмана и благосклонное отношение к нему восточных патриархов благоприятно влияли и на личные отношения Киевского митрополита с Богданом Хмельницким. Несмотря на то, что, начиная с 1651 года, контакты между ними заметно ослабли, никто из них не предпринял ни одного жесткого выпада друг против друга. Не разругали их и совершенно разные позиции относительно будущего Украины.
Дело в том, что Богдан Хмельницкий, убедившись в пагубности союза с Крымским ханством, на качественно новом уровне начал переговоры с Московским правительством. Чтобы привлечь внимание Московии, гетман не отбрасывал варианта, когда бы «православный христианский царь на все земли господствовал». Гетман соглашался «признать своим» московского царя для Украины, но, как минимум, при условии ее широкой автономии. "Как служат ему (царю) Донские казаки, — заявил Богдан Хмельницкий, — и мы также станем служить ему для единой веры христианской; и когда захочет он города свои забирать назад, мы поможем ему", но пусть и царь также «пришлет помощь» гетману.
Сильвестр Косив, хорошо зная, что у «московитян», кроме названия христианского, «ничего Божьего больше нет», решительно отбрасывал намерения Богдана Хмельницкого. Вместе с тем, он не вмешивался в дела гетмана, не выступал с какими-либо политическими заявлениями относительно его действий.
Поведение Киевского митрополита позволило некоторым современным украинским исследователям обвинить его в отсутствии патриотизма. В частности, Д. Дорошенко, разделив украинское духовенство на сторонников москвофильской и полонофильской концепций, причислил владыку к полонофилам, что, на наш взгляд, не является вполне обоснованным.
Позицию Киевского митрополита можно объяснить тем, что он чуть ли не первым понял о возможных последствиях политического союза с Московией для Украины и ее православной церкви. Будучи высокообразованным человеком, безгранично преданным православию, имея глубокие знания по церковному праву, он понимал, что за политическим подчинением обязательно последует и церковное, что, собственно, вытекало из самых канонов Церкви (правило 17 IV-го Вселенского Собора). Зная московитскую действительность, Сильвестру Косову не сложно было предвидеть судьбу украинского народа, Киевской митрополии в лоне «истинного православного царя». Поэтому он, как верный последователь Петра Могилы, избегая участия в политических дебатах, на протяжении всей жизни пытался оградить Украинскую православную церковь от «защиты» северных «государей» (царя и патриарха Московского), внутренне предпочитая меньшее зло — ментально близкую европейскую Речь Посполитую.
Как и любая война, так и Освободительная борьба украинского народа поставила высшее духовенство Киевской митрополии перед выбором союзников, перед проблемой определения своего места в потоке событий тех лет. Угроза потерять привилегии и имения, приобретенные еще во времена Петра Могилы и значительно расширенные в годы войны, заставляла Киевского митрополита быть очень осторожным в своем поведении и высказываниях, вынудила украинский епископат подробнее проанализировать развивающиеся вокруг них процессы.
В результате, православная элита во главе с митрополитом Сильвестром Косовым избрала наиболее оптимальный, с ее точки зрения, вариант — избегать любых политических акций, уклоняться от связей, которые бы даже частично носили политический характер. Такая позиция позволяла высшему духовенству поддерживать хорошие личные отношения и с противоборствующими сторонами, и с высшими иерархами других православных церквей, и с московским правительством, активно развивать с ними церковно-хозяйственные связи.
Наконец, такая позиция позволяла в сложных условиях войны заботиться о профессиональном уровне священнослужителей митрополии, сохранять обычный рабочий ритм во всех своих епархиях. Так, в апреле 1652 года Мстиславско-Могилевский епископ, наместник Киевского митрополита в Великом княжестве Литовском Иосиф Горбацкий издал универсал, обязывающий духовенство Слуцкой протопопии прибыть в Слуцк для канонической и административной проверки.
Хотя на политических переговорах гетмана Богдана Хмельницкого с правительством Московии вопросы о переподчинении Киевской митрополии Московскому патриархату прямо не обсуждались, вместе с тем они, по мнению исследователя И. Власовского, «искренне или неискренне, но велись, прежде всего во имя православия, для спасения его от гнета в Польше». Для Богдана Хмельницкого идея защиты православия была одним из главных аргументов подтолкнуть Московию на войну с Речью Посполитой и оказать, тем самым, помощь Украине. «Мы, — говорил дипломатично гетман, — ласки царской ищем и желаем потому, что от Владимирового святого крещения одна наша благочестивая вера с Московской державою и мы имели единую власть, а рассоединили нас неправдами своими и насилием лукавые ляхи».
20:18 08.10.2018
капитан Себастьян Пере… (Бранко) писал (а) в ответ на :
> Свідомий (Свидомый) писал (а) в ответ на сообщение:
>> Я тебе отвечаю. Читай текст .Там весь ответ
>
> Конкретную цитату, плиииз. > >
Я специально для тебя главные цитаты выделяю. Все окейно. Отвечаю и дальше.
20:19 08.10.2018
Свідомий (Свидомый) писал (а) в ответ на :
> Для пения в московские храмы охотно приглашали украинских хористов.
да от куда же взялись в то время УКРАИНСКИЕ хористы?
20:21 08.10.2018
Свідомий (Свидомый) писал (а) в ответ на :
> Я специально для тебя главные цитаты выделяю. Все окейно. Отвечаю и дальше.
Воот, ты весёлый, а то бывает на смену заступает какой то зануда, гоните его в шею.
20:22 08.10.2018
Свідомий (Свидомый) писал (а) в ответ на :
> "Мы, — говорил дипломатично гетман, — ласки царской ищем и желаем потому, что от Владимирового святого крещения одна наша благочестивая вера с Московской державою и мы имели единую власть, а рассоединили нас неправдами своими и насилием лукавые ляхи".
Иначе рассматривало борьбу украинского народа царское правительство. Расценивая ее как силу, способную подорвать могущество Речи Посполитой, Москва видела в Освободительной войне украинцев реальную возможность «вернуть» под Московию «спорные» территории Украины, Беларуси и Литвы и закрепиться там навсегда. Вот почему, на наш взгляд, поддержав Освободительную войну, Москва стремилась заручиться поддержкой, прежде всего авторитетного духовенства Киевской митрополии, власть которого распространялась на «спорные» территории, а также имела существенное влияние на молдавские земли.
Пытаясь сблизиться с украинскими иерархами, правительство Московии, с одной стороны, без промедления предоставляло весомую материальную помощь, разного рода жалованные грамоты владыкам, крупным монастырям. С другой стороны, при помощи высокообразованных специалистов с Украины, оно реформировало собственно Московскую православную церковь, что дало возможность привести её в соответствие с нормами вселенского православия (реформы патриарха Никона).
Однако, усилия Москвы оказались напрасными. Она так и не смогла перевести церковно-хозяйственные связи с Киевской митрополией в политическую плоскость. Об этом еще в 1651 указывалось Богдану Хмельницкому. Московское правительство, тогда еще не уверенное в своих силах, боялось открыто предоставить военную помощь Украине, что означало бы фактически оказаться в состоянии войны с Польшей. Для своего оправдания царь и бояре ссылались на инертность в политическом отношении украинского духовенства, на отсутствие подобных просьб со стороны иерархов Киевской митрополии, в частности митрополита Сильвестра Косова. Гетман, пытаясь использовать ситуацию, чтобы склонить Московию к союзу, писал в Москву, что Сильвестр Косив «рад бы поехать к великому государю бить челом о подданстве Малой России, но боится мести от поляков, когда государь не согласиться принять (в подданство)».
Молчал митрополит и после 1-го октября 1653, когда Московский Собор в присутствии царя постановил принять «гетмана Богдана Хмельницкого с Войском Запорожским под защиту Московского государства», а польскому королю Яну-Казимиру, «за нарушение им мирных между государствами соглашений», объявил войну. Свое решение Собор мотивировал тем, что в Украине «паны Рады и вся Речь Посполитая на православную веру християнскую и на святые Божии церкви восстали и хотят их уничтожить». Интересно то, что сын Антиохийского патриарха Макария, архидиакон Павел Алепский был уверен, что Алексей Михайлович решился на такой акт лишь после переговоров с Константинопольским патриархом Афанасием. Теперь нам, наверное, не сложно догадаться, какие же «тайные поручения» имел владыка от украинского гетмана.
Позиция Киевского митрополита вызывала искреннее удивление московского правительства. Помня, как прежние митрополиты Иов Борецкий и Исайя Копинский сами выступали инициаторами подобных переговоров, царь и его окружение были убеждены, что Сильвестр Косив еще раньше Богдана Хмельницкого должен был побеспокоиться о переходе под руку «православного християнского государя». Епископам же митрополии надлежало убедить в этом и всю украинскую паству.
Особенно удивило московское правительство молчание, каким отреагировал Киевский митрополит на Переяславскую Раду 1654 года, принявшей решение о переходе Украины под протекторат московского царя. Только 16 марта, по приезду в Киев московского посольства во главе с Василием Бутурлиным, владыка высказал свое мнение по поводу этого события. В тот день митрополит отправил в Софийском соборе молебен и обратился к присутствующим с речью, от которой «плакало духовенство». После молебна посол спросил владыку, почему тот в Москву никогда «не писал и его царской милости к себе не искал». Сильвестр Косив уклонился от прямого ответа, заявив, что о том как гетман с войском «били челом под государеву высокую руку» он ничего не знал, но теперь уже «будет молиться Богу и за царя».
Но уже на следующий день, когда Василий Бутурлин, не трогая духовенство, стал приводить к присяге царю поселенцев Печерского монастыря — шляхту, мещан и дворовых слуг, митрополит вместе с Лаврским архимандритом Иосифом Тризной запретили им присягать. «Как только узнает литовский король, — заявил Сильвестр Косив, — что я шляхту и дворовых людей своих к присяге отправил, то прикажет тех епископов и духовенство, что в литовских городах пребывают, изрубить, я буду перед Богом за все те души отвечать». К тому же, «шляхта его и дворовые люди имений не имеют, служат по найму и поэтому присягать им не годится». Только спустя два дня после уговоров и угроз митрополит дал на это свое согласие.
20:25 08.10.2018
pietarilaine (25915) писал (а) в ответ на :
> Свідомий (Свидомый) писал (а) в ответ на сообщение:
> > А то и как считали. Ведь Русь поработить хотели так же как и московиты. Многие поляки как и русские это ассимилированные русины-украинцы.Отакэ.
Свид. Твоя проблемма в том, что ты сам не понимая, что тащиш сюда, явно подготовленный агитматериал, садишься в лужу. Требуй качественней писанину, иначе ты просто смешон.
20:31 08.10.2018
Чуть позже, в феврале того же года, митрополит отказал царским воеводам предоставить под Киевом земли Софийского митрополичьего монастыря для строительства новой крепости. Свой отказ владыка аргументировал тем, что хотя «Хмельницкий и поддался под высокую государеву руку, только он, митрополит, со всем собором об этом бить челом не посылал и живет с духовными людьми сам по себе, ни под чьей властью». Владыка предупредил, что «если станут бояре и воеводы на том святом месте ставить город, то он будет с ними биться». Сильвестр Косив, как и его предшественник Петр Могила, твердо оберегал собственность Украинской православной церкви, ее права и привилегии.
О конфликте известили гетмана и царя. Дело закончилось тем, что царь грамотой от 30 марта 1654 вынужден был дать распоряжение о замене участка монастырской земли, отведенной под строительство крепости, на другой участок. При этом, он примирительно писал гетману, чтобы митрополит не обижался, поскольку никто земли отбирать не собирается, «а готовы еще прибавить».
Известно, что постановления Московского Собора, а затем и Переяславской Рады вызвали неоднозначную реакцию в украинском обществе. В частности, в Переяславе, по подсчетам Д. Дорошенко, царю присягнули всего около 200 человек: гетман, генеральная старшина, почти все полковники, около ста сотников и несколько десятков делегатов от разных полков. Касательно мещан (горожан), то их принудили к присяге под страхом смерти. Больного войта (городского голову) на кровати перенесли в церковь для приведения к присяге, после чего он на следующий день умер. Не захотели присягать и в Чернобыле. В Полтавском и Кропивянском полках московских урядников просто побили киями. Отказались присягать полковник Иван Богун и Иван Сирко, а также Уманский и Брацлавский полки.
Позицию высшей православной иерархии Киевской митрополии, которых пугала перспектива уже в ближайшее время потерять церковную, экономическую и даже собственную независимость, наилучше, на наш взгляд, выразил известный богослов тех времен Черкасский протопоп Федор Гурский. На Чигиринской Раде 1654 года, которая должна была окончательно решить дальнейшую судьбу Украины, в своем историческом выступлении он сравнил Украину с новорожденным Христом Спасителем, которому от трех царей поднесли дары, предсказывающие будущее Иисуса Христа. «Так и сии дары, поднесенные тремя царями младенствующему народу, — подчеркнул Федор Гурский, указывая на послов московии, Турции и Польши, — знаменуют участь его: чем покрыты или одеяны дары сии, тем покроется народ, ими искусившись. Дары польские покрыты ковром, то и народ с поляками будет иметь ковры; дары турецкие покрыты тканью шелковой, то и народ будет окутан в шелк; дары московские покрыты рогожами, то и народ, соединившись с московитянами, оденется в рогожки и подрогожки. И сии предзнаменования вернее и весомее всех оракулов на свете».
Слова отца Федора возымели большее влияние, чем аргументы Богдана Хмельницкого о необходимости уложения союза с Московией. На Раде возникла суматоха. Богдана Хмельницкого объявили предателем Отчизны и обвинили его в желании продать Украину «народу, который не подал им никакой помощи в самую трудную их годину, не подал даже воды промыть кровавые уста». Казаки вместе с генеральным есаулом Иваном Богуном заявили, что лучше быть «в непрекращающихся войнах за свободу, чем наложить на себя новые цепи рабства и неволи».
Однако, Богдан Хмельницкий, трезво оценивая обстановку, сложившуюся вокруг Украины, вынужден был принять протекцию московского царя, к которой его «просто толкали» грабежи и предательство Крымской Орды и непримиримость Польши к Украинской государственности, даже на ограниченной казацкой территории. Современные украинские исследователи эпохи Хмельниччины сходятся в том, что договор подписанный гетманом в Переяславе (январь 1654 года), вовсе не предусматривал вхождение Украины в состав Московского государства.Создавалась лишь своеобразная конфедерация под эгидой московского царя, направленная на разгром Речи Посполитой, а также для противодействия агрессии со стороны Крымского ханства. За Украинским государством сохранялись существующие формы правления и институты политической власти. Её суверенитет лишь частично ограничивался в сфере внешнеполитической деятельности, а также в принятом обязательстве выплачивать определенную дань в московскую казну.
Схожей позиции придерживаются и многие российские историки. В частности, один из российских исследователей того периода Г. Санин, комментируя письмо молдавского господаря Штефана Георгице к Алексею Михайловичу с просьбой принять Молдову под «царскую десницу», высказывает мнение, что подданство в XVII веке понималось и в Москве, и в Дунайских княжествах как своеобразный союз под протекторатом Московии против общих врагов. В том же письме к московскому царю Штефан Георгице говорил и о своем желании установить с гетманом Украины постоянные дипломатические отношения.
Богдан Хмельницкий не был исключением. Военно-политический союз с Московией гетман пытался использовать, в первую очередь, для укрепления независимости Украины, её государственности, составной и неотъемлемой частью которой должна была также выступать независимая национальная церковь.
Таким образом, православный фактор сыграл очень важную роль в системе внешних сношений и проведения внутренней политики правительства Богдана Хмельницкого. Гетман успешно использовал возможности глав восточных церквей в налаживании союзнических отношений с Дунайскими княжествами, во взаимоотношениях с высшим духовенством Киевской митрополии и, что особенно важно, на переговорах с Московским государством. При этом, руководство Киевской митрополии, в отличие от глав других православных церквей, заняло аполитичную позицию, что в целом позволило на некоторое время снять с повестки дня вопрос о будущем Украинской православной церкви.
20:33 08.10.2018
А где про Волынь?
20:34 08.10.2018
Свідомий (Свидомый) писал (а) в ответ на :
> А то и как считали. Ведь Русь поработить хотели так же как и московиты.
А англичане хотели поработить к примеру Афганистан, тоже наверное по причине схожей с афганцами ментальности? А французы, надо полагать, по этой же причине постоянно к арабам лезли?
