>> Гривны с «молоточками Тора» (Серг.-14(58)) и без привесок (Сиз.-1898-8). Железо.
>
> Это не гривна, это ринг, вспоминай у древних германцев Кольцо( ринг) нибелунга. > > Еще раз для тех кто в танке: Слово гривна существует только у славян.
Правильно Бранко у славян.А у тебя нет гривни...
11:20 22.03.2012
капитан Себастьян Перейра ... писал(а) в ответ на :
> Это не гривна, это ринг
Беса, не гони
капитан Себастьян Перейра ... писал(а) в ответ на :
> Слово гривна существует только у славян.
Это, так сказать, чистый пример словоблудия )))))
11:14 26.03.2012
Szlachta писал(а) в ответ на :
> Странные мацкали, называют украинский язык диалектом русского, а сами этот диалект не понимают.
Не... Укромова не есть диалект русского. Укромова - русско-польский суржик. Диалекты русского, это - малороссийский, полищуцкий, галицкий, трасянка, поморский, ну итд...
22:52 26.03.2012
wiper писал(а) в ответ на :
> Похуфигист с Преображенки писал(а) в ответ на сообщение:
>> себя с брезгливостью изучаешь.?. ты случаем браток не мазохист к тому же.
> Хе-хе, давай еще покривляйся ))))) Мне нравится.
Вы не одиноки.Мне тоже понравилось.
21:52 28.03.2012
Морские походы запорожских казаков
Самый ранний по дате морской поход запорожцев датирован в летописях 1492 годом. Это был набег на Тягинь. Кстати, в этот же год Колумб впервые достиг островов Центральной Америки, так что, эта дата символична, несмотря на то, что случайно дошла до историков, которые предполагали, что подобные плавания казаки предпринимали минимум с середины XV века.
По свидетельству французского инженера при польском дворе Гийома Левассера де Боплана (возможно, родственника губернатора Тортуги Франсуа Левассера) казаки делали суда, которые называли «чайками», длинною в 60 футов и 12 футов в ширину, и 12 футов в высоту. Эти корабли не имели киля, а их борта представляли собой сбитые внахлест гвоздями доски. Вдоль бортов крепились копны сухого камыша толщиной с бочонок, обвязанные липовым лыком. Камыш обеспечивал остойчивость и непотопляемость, так как палубы не было, и в бурю волны перехлестывали через борт. А благодаря камышу судно держалось на плаву, как пробка. На этих кораблях имелись переборки и скамьи для гребцов, два руля, один на корме, другой на носу. На каждом борту было по 10–15 пар весел. Мачта с одним прямым парусом, который поднимали лишь при попутном ветре. С точки зрения европейских кораблестроителей – суда запорожцев были примитивными, однако они вполне отвечали целям и задачам казаков. Им нужен был легкий, мобильный, непотопляемый флот для каждого похода. И «чайки» прекрасно отвечали всем этим требованиям, поэтому никакие западноевропейские корабли им были не нужны. «А нащо нам вони? Хиба ж и так турка не бьёмо?» Но известно также, что к концу XVII века запорожцы стали строить и совершенно другие суда, чье парусное вооружение было сходно с флибустьерской шхуной. Такие суда они называли «дуб». «Дуб» имел длину до 20 метров, палубу и две мачты. Однако именно «чайкам» обязаны запорожцы своей славой морских разбойников и тем, что чувствовали себя хозяевами Черного моря.
В истории остались походы казаков на Тавань в 1502 и 1504 годах, а затем на Белгород-Днестровский в 1516 и в 1574 гг. На Очаков в 1523, 1527, 1528, 1538, 1541, 1545, 1547, 1548, 1551, 1556 годах. В 1560 году запорожцы сожгли Кафу, а в 1575 сумели разграбить три крупнейших турецких порта: окрестности Стамбула, Синоп и Трабзон. На следующий год были разорены Килия, Варна и Силистрия. Огнем и саблей казаки прошлись по всему черноморскому побережью в 1586, 1590, 1593, 1595 и 1599 годах. Получается, что по историческим документам запорожцы совершили минимум 25 крупных морских рейдов, в каждом из которых участвовало в среднем около тысячи казаков. Теперь они уже не боялись принимать сражения с турецким флотом. В мае 1602 года в устье Днепра они захватили у турков несколько галер, на которых с эскортом в 30 «чаек» вышли в море. Под Килией они захватили еще одну боевую галеру и несколько транспортных судов, в Днепровском лимане атаковали эскадру адмирала Гасан-аги, захватили его галеру и еще одно судно, шедшее из Кафы. А затем со славой и добычей вернулись домой.
В 1606 году запорожцы напали на Килию и Белгород, попутно разгромив в море турецкую эскадру, и взяв на абордаж 10 галер. В тот же год казаки взяли крепость Варну, считавшуюся в XVII веке такой же неприступной, как в следующем столетии Измаил.
В этом же году на сцену вышел замечательный казацкий флотоводец и гетман Запорожского войска Петро Сагайдачный, лично возглавивший поход на Кафу. На следующий год он одержал блестящую победу над турецким флотом у Очакова, а в 1609 году 16 казацких чаек навели ужас на Измаил, Килию, Аккерман, а другой отряд напал на Кафу. К 1613 году запорожцы разорили практически все южное побережье Крыма, поэтому их деятельность перекинулась в Малую Азию. Если раньше они совершали лишь кратковременные набеги на турецкую территорию, то 1614 год можно считать началом широкого вторжения в Турцию с моря. В том году 40 чаек разорили Синоп, ворвавшись в город, уничтожив даже гарнизон старого замка, а уходя подожгли город, верфи и взорвали арсенал. На следующий год казачий флот появился уже на горизонте самого Стамбула. Не устрашась 240-тысячного гарнизона турецкой столицы, и 6-тысячную отборную гвардию самого султана, отряд казаков разорил порты Мизевну и Архиоку. Султан в тот день охотился в предместьях Стамбула, и его очень заинтересовали столбы дыма, поднимавшиеся над городом. Прибыв во дворец, он с удивлением узнал, что это были казаки. Тогда в ярости султан приказал своему адмиралу Капудан-паше догнать и отомстить налетчикам, что тот на свою беду и исполнил: в устье Дуная казаки разгромили всю турецкую эскадру и взяли в плен самого адмирала.
В 1616 году гетман Сагайдачный с двумя тысячами казаков одержал блестящую морскую победу в Днепровском лимане, разгромив 14-тысячную турецкую армию на 116 судах, которая была в составе эскадры Али-паши. Казаки потопили, сожгли и захватили 15 галер и более 100 вспомогательных судов.
Осенью того же года гетман Сагайдачный подошел со своей флотилией к Синопу. Потом неожиданно напал на порт Минер, где уничтожил 26 турецких кораблей. Адмирал Циколи-паша с шестью галерами кинулся было в погоню, но, догнав, был наголову разбит и потерял половину своих судов. А когда адмирал Ибрагим-паша подошел со своей эскадрой к Очакову, чтобы подкараулить возвращающихся в Сечь казаков, то они, узнав об этом, развернулись и напали на оставленный без защиты Синоп, а затем эскадра Сагайдочного вторглась в пролив Босфор. За это безобразие султан повесил свого великого визиря Насир-пашу.
В 1617 году казаки гетмана Дмитро Барабаша подошли к Стамбулу, и их паруса были видны из окон дворца турецкого султана. Они снова разбили эскадру турков, потопив ее вместе с главнокомандующим. После этого султан в полном отчаянии запросил помощи у короля Речи Посполитой Сигизмунда III, жалуясь на неправомерные действия его подданных. Но у короля были дела поважнее, поэтому он лишь пригрозил запорожцам, что оставит их без денежного довольствия, и направил посольство в Сечь, чтобы урезонить буйны головы не обижать турка.
Однако уже в 1620 году в морской поход вышли более 300 чаек с экипажем в 15 тысяч человек. Эта огромная плавучая армия летом следующего года чуть было не взяла столицу Османской империи, так как подступы к Босфору охраняли лишь три галеры. Никто не хотел сражаться с казаками, которые уже принялись грабить предместья Стамбула. Узнав об этом смелый адмирал Халиль-паша, чья эскадра базировалась в Килии, бросился на защиту столицы. Однако его галеры были заманены на мелководье, и 20 из них были сожжены. Остатки турецкого флота в страхе укрылись в гавани Стамбула.
Блистательные казачьи победы на море совсем не означают, что турки были трусливыми и неумелыми мореплавателями. Случалось, что их эскадры также били казаков, а захваченных в плен предавали жестокой публичной казни, топтали слонами, разрывали на части, закапывали и сжигали заживо.
Зимой 1623–24 гг на Сечи снова готовились к походу. А весной при выходе из Днепровского лимана казаки встретились с эскадрой турок из 25 галер и 300 мелких судов, равных по размеру казачьим. Морское сражение шло несколько часов, но запорожцы все же прорвались в море. В том же году в поход вышла флотилия из 150 чаек. В июне 1624 года под стенами Стамбула вновь показалась флотилия из 102 чаек.
Летом 1625 года казацкая флотилия достигла колоссальных размеров – 350 чаек. Если считать, что на каждой из них было по 50 казаков, то получится более 17 тысяч сабель. По современным меркам это почти две дивизии, укомплектованных по штатам военного времени! Несметный флот для того времени. Однако управлять таким громадным флотом оказалось непросто. Турки направили против него все свои черноморские силы (43 галеры) под командованием адмирала Реджеб-паши. Огромное сражение произошло в устье Дуная и закончилось победой турецкой эскадры. По сведениям турок, было захвачено 786 пленных, и потоплено 172 чайки. Французский посол де Сези так описал успех турецкого флота: «Если бы не северный ветер, который поднялся и помог паше, казаки разгромили бы его флот».
Итак, за 10 лет (с 1614 по 1624 год) эскадра запорожских казаков минимум 5 раз громила турецкий флот в морских сражениях, дважды убивав турецких адмиралов, трижды нападав на столицу Турции. Тут нужно заметить, что «регулярный флот» царя Петра Первого не добился вообще никаких результатов в Черном море. А победы запорожских казаков там же были настолько громкие, что французский король дал приказание своему послу в Варшаве де Брежи нанять их флот для войны с Испанией. И можете себе представить, запорожская эскадра на чайках с 2400 казаками, вышла из Днепра в Черное море, прошла Босфором и Мраморным морем, через Эгейское и Средиземные моря, через Гибралтарский пролив, обогнула Иберийский полуостров и достигла Дюнкерка, чтобы участвовать в его осаде, сражаясь с испанским флотом и знаменитыми дюнкеркскими приватирами. Эти сведения были обнаружены русским историком А. В. Половцевым в 1899 году в переписке принца Конде и кардинала Мазарини (1646).
Через три года султан Турции, не в силах противостоять пиратским набегам днепровских казаков, решил заключить мирный договор с Запорожьем. В 1649 году договор был подписан и казакам был открыт доступ во все порты Черного моря для торговли, а заодно на них была возложена ответственность за спокойствие на торговых путях. Султан предпочел иметь днепровских казаков друзьями, чем врагами. И, как свидетельствует хроника, после 1650 года активность запорожцев на море резко пошла на убыль, так как торговать им было менее хлопотно, чем воевать. К тому же, в это время началась освободительная война против поляков (1648-1654) под предводительством гетмана Богдана Хмельницкого, чьим союзником выступал вассал турецкого султана крымский хан. Запорожцы были всецело заняты грабежом шляхетских поместий и не помышляли о больших морских походах. Только в 1660 году гетман Иван Сирко напал на Очаков, в 1663 году казаки дали сражение турецкому флоту, а в 1667 году прорвавшись через Сиваш в Крым, сожгли столицу крымского ханства, вынудив самого хана бежать на корабле в Турцию.
В 1680 году турецкий султан решил урезонить запорожцев, послав им письмо с требованием о прекращении безобразия на море. Запорожцы изрядно посмеялись над этим посланием, и написали ответ, процесс сочинения которого запечатлен на знаменитом полотне Ильи Репина. В 90-х годах XVII века походы запорожцев почти прекратились. Правда, в 1690 году казакам удалось захватили казну крымского хана, и потопить два турецких судна, но уже никто из них не помышлял идти на Стамбул.
Несмотря на новый век и новое тысячелетие, образ запорожских казаков продолжают подавать по-старинке, как кочевников-скотоводов, как сборище неких беглых крепостных крестьян с Руси, что совершенно неправильно. Большинство современных историков сходятся во мнении, что запорожские казаки были особым народом, сформировавшимся из потомков профессиональных воинов. Да, их среда постоянно пополнялась пришлыми, но они принимали старинные законы и обычаи древних казаков. Это роднит их с флибустьерами, подчинявшихся законам Берегового Братства. Все запорожские Сечи были не полевыми, а прибрежными крепостями, а основной силой был флот и морская пехота. В 1940 и 1951 годах археологи находили в этих местах остатки кузниц и плавильных мастерских, где изготавливалось снаряжение для кораблей: якоря, скобы, крепления для судов, но не было найдено ни подков, ни стремян, ни украшений для сбруи. Запорожцы были в первую очередь моряками, разработавшими особый тип судостроения, пригодного как для прибрежного плавания, так и в открытом море. Они придумали особую тактику ведения морского сражения — «осиный рой» — когда мелкие суда окружают и нападают на крупные, подавляя сопротивление их экипажа непрерывным ружейным огнем с ближней дистанции, с последующим захватом в абордажном бою. Такой же тактики придерживались и флибустьеры, действующие в это же время в Вест-Индии. Так что можно смело сказать, что запорожские казаки были не менее искусными и смелыми флотоводцами и моряками, а также одержали не меньше громких побед, чем их коллеги по морскому разбою французы, англичане и голландцы в испанских морях.
22:04 28.03.2012
Культура и традиции запорожских казаков
Все сведения о жизни и культуре запорожских козаков можно черпать из летописаний, где рассказывается, главным образом, о войнах и походах, общественной и культурной жизнях; и писали летописи сами казаки. С давних времен на территории Киевской Руси, а потом Украины священное ремесло летописца было подвластно вообще лишь монахам. У истоков целой плеяды монахов-историков стоит могущественная фигура монаха Киево-Печерской лавры Нестора Летописца. Казацкая старшина, которая приобретала образование и дома, и в иностранных университетах, осуществила переворот в летописании – переход от летописей до научных исторических произведений. Казацкие летописи являются свидетельством деятельности прежде всего казацкой верхушки, что, безусловно, обозначалось на их содержании. Но и широкие массы казацкого народа, «казацкая голытьба», не были немыми. Кроме того, именно они возникали главным творцом истории, они еще оставили по себе и свои «исторические произведения». Не доставало в Украине конца XVII ст. и книжек. Несмотря на военные тяжелый времена, в стране действовало 13 типографий: из них девять украинских, три польских и одна еврейская. Писатели создавали химерическим барочным стилем, пользуясь искусственным церковнославянским языком, далеким от тогдашнего разговорного. В произведениях светских авторов, наоборот, была тенденция использовать народной язык и ставить конкретные вопросы. Относительно церковной жизни Украины во времена козаччины, то основу ее составляло православное христианство. Вера на Сечи была единой, католики же и особенно, униаты считались врагами. Движущей силой православного возрождения Украины была старинная Киево-Печерская лавра, материально поддерживаемая зажиточной казацкой верхушкой и богатыми православными шляхтичами. Ощутимое влияние обозначилось на развитии искусства Украины, в том числе и на народной живописи, которая приобрела распространение в Запорожье. Длительное время он развивался в пределах иконописи. Народные художники-иконописцы понемногу освобождались от канонов византийской иконописи; их иконы обозначались объемностью форм, применением ярких красок и главное – изображением на иконах людей – современников иконописцев. Распространилась в Украине традиция выполнения икон в стиле «Запорожской Покровы»: там на иконах рядом с казаками изображали также военные клейноды запорожцев.
Светская живопись того времени воспроизведенный в народных картинах с изображением казака Мамая, которые украшали тогда каждый крестьянский и казацкий дом. Кобза, которую держал казак, символизировала народную историю и мечты, конь – его волю, дуб – его могущество. Часто на этих картинах можно увидеть копье с казацким флажком, а также штоф и рюмку. Это были вещи, связанные со смертью казака – копье относилось на место погребения, штоф и рюмка ложились в могилу, и напоминали они о быстротечности жизни и казацкой судьбы, ведь угроза смерти в бое была повседневной реальностью. В то же время распространяется так называемый «книжный портрет» – изображение основателей церквей или людей, которые предоставляли монастырям значительную финансовую поддержку. В духовной культуре высокого развития достигло хоровое искусство. Вдоль многих веков национально-освободительной борьбы украинский народ рядом с песнями создавал думы – героическую, драматизированную и вместе с тем пронизанную лиризмом поэзию, которая выполнялась под аккомпанемент бандуры, кобзы или лиры.
Думы и народные песни – это социальная память народа, его видение жизни и истории
Творцами и хранителями народного эпоса были кобзари.
Кобзарство – это своеобразное явление украинской народной культуры, выдающееся художественное достижение запорожского казачества. Насколько творчество кобзарей насыщенное конкретным историческим материалом и верно передает характер событий, можно убедиться, сравнивая их произведения с историческими драмами, что появились именно в то время в украинской культуре. Большой шаг вперед в развитии украинской драмы сделал еще Феофан Прокопович, написав 1705 года драму «Владимир», посвященную гетману Мазепе. Однако самой распространенной в Украине тех времен была так называемая «вертепная драма».
Вертеп – это деревянный сундучок в виде избушки, переделенный на два этажа. Вместо актеров выступали в вертепе куклы, которыми управлял человек за вертепом, который провозглашала тонким или грубым голосом – соответственно роли – слова персонажей. Украинская вертепная драма состояла из двух частей: религиозной и интермедийной. В религиозной части, которая происходила на верхнем этаже, преобладали евангельские сюжеты. В интермедийной – на нижнем этаже – выступали фигуры из народной жизни: казак, поляк, литвин, москаль, цыган. Вертепные актеры (по обыкновению это были бурсаки), не имея возможности открыто провозглашать свои мысли и мечты, пользовались «эзоповым языком», маскируя образами религиозных и исторических сюжетов проблемы современной жизни народа. Со временем этот скрытый, завуалированный стиль выражения любых идей художественного произведения оказывал содействие появлению в украинской культуре уникального стиля, который и до сих пор по всему миру носит название украинского, или казацкого барокко. Наследуя высокоразвитую и своеобразную культуру Киевской Руси, украинская культура расцвела и окрепла в государстве запорожских казаков. Именно жизненность ее основных черт обеспечила украинскому народу возможность при тяжелых условиях социального и национального угнетения под властью иностранных государств сохранить свое национальное достоинство.
00:32 29.03.2012
А разве казаки и разбойники не одно и то же?
00:34 29.03.2012
Свидомый писал(а) в ответ на :
> Морские походы запорожских казаков
Брехня.
Единственное что известно доподлинно про морскую жизнь запорогов, это запорожско-турецкий договор о совместной борьбе в Азовском Море против Донских казаков.
02:25 29.03.2012
EasyRider писал(а) в ответ на :
> А разве казаки и разбойники не одно и то же?
А то, что вместо того, что бы в детстве в казаки-разбойники играть, лЮчше бы книжки читал.
08:13 29.03.2012
ну бранко твои аргументы и факты ложат на повал.)особенно слово брехня из твоих уст ну просто доказательство что то правда.)
08:39 29.03.2012
EasyRider писал(а) в ответ на :
> А разве казаки и разбойники не одно и то же?
Тю,а ,,освоение,,Сибири и Кавказа разве то не разбой ?А Ермак разве не разбойник был?
08:46 29.03.2012
EasyRider писал(а) в ответ на :
> А разве казаки и разбойники не одно и то же?
В общем то, одно и то же. Кто подавался на окраины Польши, России? В лучшем случае самые ш####ные мужики, в худшем - маньяки, которых и свои сотоварищи уже готовы бли угробить. Бежали боевые холопы и загоновая шляхта. Бежали проштрафившиеся татары и валахи. Вливались в казаки евреи и горцы. Причём старейшие казачьи войска -Всевеликое войско Донское и Терское (Гребенское), имели институт семьи, который хоть немного, но смягчал жестокие нравы. А вот в Сечи подобного института не было.... Конечно, свидомитые бандерлоги сейчас завопят о том, что у казаков были семьи. Да, были. Но у кого? У тех казаков, кто был уже практически (а то и не практически а фактически) шляхтой. На самой Сечи процветал дух большой разбойничьей шайки со всеми её нравами, типа блакитности (пусть и ее афишируемой), пьянства.
